Карина Василь - Тёмные души

• Название: Тёмные души
• Автор: Карина Василь
• Жанр: Историческая проза

Возвращаясь после Столетней войны, рыцарь Бертран де Го не оставил привычек, приобретенных на ней. Бесчинства, предательство, распутство, насилие сопровождали его путь. Однажды умирающий от его руки священник проклял его и его род до тринадцатого калена. И в роду Бертрана стали рождаться чудовища, влиявшие на историю государств. Некоторые наследники проклятия тяготились своей судьбой, некоторые пытались с ней бороться. Родится ли тринадцатый потомок и снимет ли он своей жертвой проклятие семьи?

---

Пробило полчаса. Отложив в сторону Макиавелли, Бертран прикоснулся к маленькой изящной книжке стихов Петрарки.

– Мадам, – не оборачиваясь, произнёс он, поглаживая узор на обложке. – Вам не за чем следить за мной. Если бы я захотел, я бы мог убить вас, а ваша стража не обратила бы на меня внимания.

Зашуршала портьера. Бертран обернулся. Королева-мать сурово смотрела на него.

– Как вас понимать? – холодно спросила она.

– Позовите кого-нибудь из слуг, я покажу, – предложил Бертран.

Екатерина позвонила. Вошёл слуга.

– Позови Жанну, – приказала заинтригованная королева, мрачно поглядывая на Бертрана.

Через несколько минут вошла молоденькая девушка с опущенными к полу глазами. Бертран оглядел её. Подойдя к ней вплотную и приподняв подбородок указательным пальцем, он посмотрел ей в глаза. Затем медленно прикоснулся к её обнажённой руке и сказал:

– Ты обожглась.

Девушка отдёрнула руку и на глазах удивлённой Екатерины на руке девушки в том месте, где её коснулся Бертран, начал созревать волдырь.

– Ты не аккуратна, – спокойно произнёс он и с размаху ударил её по лицу. Девушка отпрянула, схватившись за покрасневшую щёку.

– Теперь спросите её, кто её ударил, – произнёс Бертран, не глядя на Екатерину.

– Жанна, кто ударил тебя? – спросила Екатерина, протянув к девушке руку. Та непонимающе посмотрела на неё, на Бертрана и пролепетала:

– Ударил? Когда? Я не знаю, не помню.

Бертран удовлетворённо кивнул.

– У тебя ничего не болит. Всё прошло, – проговорил он, и Екатерина увидела, что девушка медленно опустила руку, её щека начала бледнеть, а волдырь на руке уменьшаться и исчезать. – Иди, милая. Королева благодарит тебя за услуги.

Девушка посмотрела на Екатерину. Та кивнула, и девушка вышла. Екатерина молчала. Она перебирала в руках чётки из чёрного жемчуга и задумчиво смотрела на Бертрана.

– Нет, мадам, – покачал головой Бертран на невысказанный вопрос королевы. – Я не всех могу заставить делать то, что я прикажу. А заставить толпу – это очень сложная для меня задача. Я знаю, что в нашем роду встречались разные колдуны и чародеи, но я к таким сильным магам не отношусь.

– Откуда вы знаете, о чём я думала? – крестясь, спросила королева.

– Я Бертран ле Муи, из рода де Го и ле Муи, – просто сказал Бертран. – Я же говорил вам.

Они помолчали. Королева продолжала вертеть в руках жемчужину чёток, думая о своём.

– Так вы всё ещё хотите, чтобы я поехал с вами к Руджиери? – спросил наконец Бертран.

Екатерина вздрогнула. Она открыла рот, чтобы что-то спросить, но лишь слегка улыбнулась.

– Я говорила, что поеду к духовнику, – произнесла она.

– Ваше величество, – улыбнулся в свою очередь Бертран. – Не надо быть гением, чтобы знать: не королева ездит к духовнику, а духовника вызывают к ней в любое время дня и ночи. А то, что вы захотели проверить меня – это и так понятно. Даже не надо прибегать к моему дару, чтобы догадаться об этом.

Екатерина кивнула:

– Едем.

Она вышла, подозрительно поглядывая на спокойное лицо Бертрана. Через несколько минут копыта лошадей застучали по мостовой, везя королеву и Бертрана в мрачный дом чернокнижника.

Глава четвёртая

У дверей своего любимца Екатерина постучала условленным стуком. Дверь отворил молодой человек с гладким смуглым лицом, бойкими глазами и чёрными кудрями.

– Лоренцо, ваш отец дома? – спросила королева.

Молодой человек кивнул и проводил пару по узкой лестнице на второй этаж. Постучав в одну из дверей полутёмного коридора, он произнёс: одой человек с гладким смуглым лицом, бойкими глазами и чёрными кудрями.

– Отец, это ваша частая посетительница.

Раздавшийся в ответ возглас он воспринял как приглашение войти и открыл перед королевой дверь.

Войдя в комнату, Бертран словно очутился в лавке некроманта или алхимика. По стенам были развешаны чучела, в которых угадывались крокодил, гиена и дикобраз. На столах в беспорядке валялись колбы, реторты, диаграммы гороскопов, таблицы наблюдений за звёздами, хрустальные шары разных размеров, тигли, щипцы и ступки с пестиками, наполненные какой-то тёмной субстанцией. В шкафах стояли книги, большей частью по колдовству и астрологии. На полках помимо банок с обычными порошками, семенами и жидкостями, стояли заспиртованные ящерицы, змеи, уродливые человеческие зародыши и части человеческих тел. За центральным столом, заваленным бумагами, рулонами, перьями и книгами, сидел гладко выбритый худощавый мужчина средних лет с чёрными волосами, посеребрёнными у висков. В одной руке он сжимал большую лупу с позолоченной рукоятью, в другой перо. Перед ним лежал угольник с полукругом в центре и схема, сплошь испещрённая астрологическими значками. Мужчина быстро поднялся, оправляя тёмную одежду, чем-то смахивающую на сутану.

– О госпожа, вы пришли рано. Я ещё не закончил расчётов, – Он, не глядя на них, положил перо на ближайший рулон. Не удержавшись, перо мягко скатилось на пол.

– Я не за гороскопом, Джакомо, – Она махнула рукой в сторону Бертрана.

– Молодой человек нуждается в любви или в деньгах? – спросил Руджиери, пристально глядя на Бертрана.

– Ни то, ни другое, любезный. Госпожа хотела, чтобы ты рассказал ей, кто я.

Вздрогнув от фамильярного «ты», Руджиери перевёл взгляд на Екатерину. Та кивнула. Колдун повернулся, чтобы зажечь ещё свечей, и предложил гостям сесть около стола. Сам он сел напротив Бертрана и попросил его руки. Бертран протянул обе ладонями вверх. По мере того, как проходило время, его лицо хмурилось, а взгляд становился всё более настойчивым, словно он пытался прожечь им ладони сидящего человека. Бертран, склонив голову на бок, словно забавляясь, следил за ним насмешливым взглядом. Наконец колдун положил лупу и поднял голову:

– Моя госпожа будет недовольна мной, но я ничего не понимаю. Каждая линия на руке этого человека противоречит другой. Он молод, но он и старик. Он безгрешен, но в то же время в нём сидит бес, он может вызывать любовь, но не хочет ею пользоваться. Его душа – это котёл бурных эмоций, в котором варятся его честолюбивые устремления, самомнение и гордыня. Но он ничего не делает для того, чтобы добиться желаемого. Судьба сама идёт ему навстречу. Я в первый раз встречаю такую руку.

Он отпустил ладони Бертрана и откинулся на спинку кресла.

– Могу я спросить господина о его имени? – спросил он, сцепив руки на животе.

– Конечно. Я Бертран ле Муи.

В глазах старого колдуна, что-то промелькнуло.

– Вы не имеете отношения к Луиджи да Гоцци? – спросил он.

– Нет. Ни в какой мере. Я даже не знаю, кто это такой.

– Это чернокнижник, сожжённый в Вероне лет десять назад.

– Нет, колдун. Италийские владения нашей семьи это Баса и Бузони.

Руджиери вздрогнул.

– Так вот вы кто! Это значит ваш дядюшка заставил написать завещание на себя вдову графа Баса после того, как убил его?

– Не дядюшка, а двоюродный дед. А племянник троюродного дяди женился на наследнице графов Бузони…

– Девочке десяти лет! – воскликнул Руджиери, воздевая руки к потолку. – После того, как истребил всю её семью!

– Именно, – со спокойной улыбкой подтвердил Бертран.

В волнении Руджиери потянулся к кувшину с водой. К его удивлению кувшин двинулся ему навстречу.

– Господь, спаситель мой! – прошептал помертвевшими губами Руджиери и быстро перекрестился, сделав одновременно «рожки» левой рукой.

Бертран оторвал взгляд от кувшина и со злостью произнёс:

– А-а, теперь ты вспомнил бога, лицемерная душа. А, когда отнимал ребёнка у голодной матери, чтобы использовать его в своих мерзких целях, вместо того, чтобы дать ей поесть, ты о боге не вспоминал. Когда подделывал гугенотские письма, чтобы Генрих Гиз мог развязать гражданскую войну, ты о боге не думал. Когда, вместо оценки алмаза разорившегося маркиза ты состряпал ему подделку, которую он не смог продать и повесился, сохраняя свою честь от обвинений в мошенничестве, бога не было ни в твоей душе, ни в сердце. А теперь, когда я просто показал тебе человеческие возможности или свой дар, если хочешь, ты крестишься и причитаешь. Твоя душа давно погибла. Чего же ты сейчас боишься?

По мере слов Бертрана Руджиери поднимался в кресле. Наконец он встал, опершись о стол.

– Кто вы? – хрипло спросил он.

– Я тот, кто знает о вас всё, – ответил Бертран, откинувшись в кресле и положив ногу на ногу. – Не беспокойся, мне наплевать на тебя и твои грехи. Не моё дело вмешиваться в твою жизнь. Губи свою душу как хочешь. Только не надо при мне разыгрывать святой ужас. Я ведь всё равно пойму, когда ты врёшь.

Бертран замолчал. Молчал и Руджиери, обессилено упав назад в кресло.

– Что вы хотите, – наконец сказал он, медленно поднимая глаза и пытаясь спокойно смотреть на Бертрана.