Ирина Мутовчийская - Помогайка

• Название: Помогайка
• Автор: Ирина Мутовчийская
• Жанр: Русское современное

Помогайки – профессия, получившая популярность после перестройки. Граждане России, в основном живущие рядом с китайской границей, могут за символическую плату сто-двести рублей отдохнуть в Китае и приобрести необходимые вещи. В качестве платы на обратном пути туристам предлагается перетащить через границу сумку весом пятьдесят килограммов. Помогайка – профессия нелегальная. Официально это называется «экономтур».

---

– Слушайте, а давайте пообедаем сегодня здесь! Смотри, что написано: «Ресторан морепродуктов. Вкусно и недорого». И название ресторана такое миленькое «Гребешок».

Таню аж подбросило на месте. Ей стало жалко соотечественников. Как вихрь вылетела она из-за стола и кинулась к выходу

– Товарищи, – даже еще не разглядев тех, кто был перед ней, прокричала она, – не ходите сюда – здесь русских дурят!

Туристки, две очень похожие женщины, остановились

– А что случилось? – спокойно спросила одна из женщин

– Вот, – развела руками Таня, – сижу, как арестованная, жду подругу! В меню была одна цена за блюдо, а когда принесли счет, оказалось, что цена совсем другая!

– Инга, – вступила в разговор другая женщина, неприязненно покосившись на Таню, – да что ты ее слушаешь? Небось, покуражилась, посуду разбила, хозяин счет и выставил!

Таня растерялась. Таких нелестных высказываний в свой адрес она до сих пор не слышала.

– Нет, – чуть подумав, проговорила туристка, которую назвали Ингой, – мы не будем здесь есть. Ненавижу попадать в неловкие положения. А вам, женщина, спасибо, что предупредили. Пойдем, Рита.

Женщина, которую назвали Ритой, на прощание ожгла Татьяну злобным взглядом, и женщины удалилась. Однако Таня в недра ресторанчика возвращаться не торопилась. Она ненавидела чувствовать себя без вины виноватой. А за последний час ее оскорбили аж два раза. Отойдя на два шага от крыльца ресторанчика и стряхнув со своих мощных плеч птичью длань помощника хозяина, Таня завопила во всю мощь легких:

– Соотечественники, люди русские! Не ходите в ресторан «Гребешок»! Здесь русских дурят! В меню было указано двадцать юаней…

Соотечественники реагировали на пламенные речи Тани по-разному. Кто-то приостановился, а кто-то наоборот решил обойти странную женщину другой дорогой: благо дорог вокруг было великое множество. А Таня все кидала и кидала в воздух пламенные лозунги. Наконец, она почувствовала, что ее кто-то куда-то тянет. Оказывается хозяин ресторанчика, напуганный антирекламой, уже минуты две пытался привлечь внимание Татьяны к своей скромной особе.

С гордо поднятой головой, Таня по-королевски прошествовала в глубь ресторанчика.

– Двести юаней, – проговорил хозяин ресторана.

– Что? – грозно нахмурилась царица Татьяна.

– Сто пятьдесят, – сбросил цену китаец.

– Сто, и то из уважения к морепродуктам. Они мне родину, Владивосток, напоминают! Сто юаней и точка!

На том и порешили. Еще Татьяна распорядилась, чтобы все недоеденное, а недоеденного было блюда два с половиной, упаковать с собой.

Хозяин кивнул. Недовольная куня принесла контейнеры и палочки для еды. Швырнув все это почти в лицо Татьяне, она удалилась. Таня не любила унижать китайцев и не понимала, когда это делали другие русские, но тут в ней взыграла обида.

– Эй, куничка, иди сюда! – пробасила она на весь ресторанчик так, что стекла в ресторане зазвенели. Испуганная куня тут же материализовалась рядом со столиком.

– Ты мне что, предлагаешь самой еду в коробки перекладывать? – миролюбиво спросила Татьяна, – а ты тогда на что здесь? Снимай фартук, я сама теперь за тебя работать буду!

Но, поймав непонимающий взгляд официантки, Таня поняла, что до девушки не дошла вся тонкость ее юмора и, тяжело вздохнув, просто показала рукой на блюда и на контейнеры для еды.

– Переложи еду и баста! Мне еще за покупками надо идти, а я здесь застряла!

Выйдя на улицу, Таня огляделась. Эйфория от победы быстро улетучилась, как только Таня забеспокоилась о подруге. Всяческие ужасы тут же полезли ее в голову, хотя очень уже мощным воображением Татьяна не отличалась.

Такси сновали во всех направлениях. Шум от клаксонов стоял неимоверный. Как уже было сказано раньше, дорог, улочек, переулков, тропинок и тропок в славном городе, Суньке, было великое множество. И по всем сновало великое множество машин. Таксисты придерживались каких то своих, одним только им ведомых, правил дорожного движения. Запретов и стопоров для их величеств шоферов в этом городе не было. Удивительно, что при таком наплевательском отношении к правилам дорожного движения, аварий не было. Или почти не было. Отскочив от машины, которая чуть не наехала на нее, Татьяна забеспокоилась еще сильнее. Вдруг Калина, с ее вечной рассеянностью, попала в аварию, а она, Таня, идет и кичится своей ничтожной победой. Уже почти подойдя к гостинице, Таня увидела Калину, которая стояла перед перекрестком и пыталась перейти дорогу.

– Калина, – закричала издалека Таня, – стой там, не переходи, я сама к тебе сейчас подойду!

Преодолев в рекордно короткие сроки проезжую часть и чуть опять не попав под машину, Таня оказалась возле подруги.

– Ну и что случилось? – ласково спросила она, – Почему ты так долго не шла?

– Девушка администратор велела заполнить квитанцию. Я уже взяла в руки ручку, но вспомнила, что забыла очки в номере. Очки долго найти не могла, они завалились за подкладку. Когда нашла очки, оказалось, что квитанцию надо заполнять на английском языке. А ты знаешь, что я с этим языком не дружу! Мы вдвоем с администратором что-то накарябали, хорошо, что как раз подошел турист из Хабаровска, я его попросила, и он заполнил квитанцию. Вот деньги, а… Слушай, а как ты отделалась от хозяина ресторана? Убежала?

– Убежишь тут! Да ты не волнуйся, – успокаивающе похлопала подругу по плечу Таня, – пойдем, я тебе сейчас все расскажу!

После обеда, наконец, занялись шопингом. Калину тянуло побродить по многоэтажным магазинам, а Татьяне хотелось спуститься в подземку, где все товары были дешевле и продавцы готовы были торговаться до последнего. Решили разделиться. Татьяна уже почти спустилась в подземку, как вдруг услышала крики Калины, которая отчаянно звала подругу. Взлетев назад по ступенькам, она увидела подругу, которая пыталась вырваться из оцепления. Нищие тянули руки к Калине и, мешая русские слова с китайскими, что-то просили. Некоторые предлагали свой товар, поднося его прямо к глазам впавшей в ступор женщины. Одна из китаянок водила по руке Калины массажером, другая предлагала продать сумку, сшить шторы, а заодно вылечить зубы. Таня вклинилась в толпу, как ледокол. Один из китайцев, едва достававший до пояса женщины, попытался что-то сказать, но осекся на полуслове, подняв глаза на выразительно глянувшую на него Татьяну. Толпа рассосалась. Заведя Калину в первую попавшуюся кафешку, Таня выяснила, что все началось с того, что Калину обуяло желание подать милостыню нищему. Бедный мужчина не имел ни рук, ни ног. Он сидел возле большой железной миски и бился головой об асфальт.

– Калина, – серьезно посмотрев в глаза подруги, проговорила Таня, – это было твоей ошибкой! Нищим в этой стране не подают. Обрати внимание, соотечественники ни копейки им не дают. Ты думаешь, они такие жестокие? Нет, дело не в этом. Я не знаю, как остальные нищие, но вот этот мужчина был вором. Ему отрубили руки и ноги. Он отсидел в тюрьме. И государство не собирается каким-то образом поддерживать его. Увидев, что ты решила поделиться своими деньгами с нищим, другие, промышляющие похожим промыслом, решили, что они тоже достойны твоего внимания.

– Тань, я все поняла! – вдруг абсолютно спокойно проговорила Калина, – пойдем, уже вечер скоро, а мы еще ничего не купили!

Подивившись резкой смене настроения подружки, Таня хотела что-то сказать, но передумала. Решили так: с часик походят по подземке, а потом, остановят свое внимание на одном из крупных магазинов.

Сумки наполнялись с похвальной быстротой. Три раза возвращались в гостиницу. Выгружали товар и снова шли по магазинам. Незаметно настал вечер. Во время бесконечных подъемов и опусканий на лифте Таня узнала всю подноготную лифтерши Тони, а Калина просто улыбалась и кивала.

Настал вечер. До ужина еще оставался час, и Калина попросила подругу остановиться и полюбоваться красочным действием, которое развернулось на площади. На одной половине площади пожилые женщины и мужчины в красочных костюмах с веерами под национальную музыку выполняли упражнения. Было не совсем понятно, то ли это танец, то ли вечерняя гимнастика, но смотрелось все очень красиво. На другой стороне площади, на концертной площадке, пела молоденькая девочка, вокруг шумела и аплодировала молодежь. Музыка гремела с такой силой, что голосок китаяночки доносился еле-еле. А посредине площади танцевали пары. Пары были разного возраста. И музыка была разной: вальс, танго, фокстрот. И все это одновременно. Грохот стоял неимоверный. Много было детей, которые сновали между танцующими взрослыми, Таня улыбалась мамашам с грудными детьми, те улыбались в ответ и гордо поднимали детей над головой. Калина устала фотографировать Татьяну в обнимку с китайцами и их детьми. Вдруг Калина увидела красавицу в норковой шубке. В это время Татьяна рассказывала пожилой китаянке и столпившимся вокруг зевакам, что у нее во Владивостоке трое племянников. Калина бросилась вослед красавице, но, оглянувшись на море людей, колышущееся вокруг, испугалась, и бегом вернулась к Татьяне. Прошло лишь несколько секунд, но момент был упущен.