Олег Смыслов - Любовь на службе царской. От Суворова до Колчака

• Название: Любовь на службе царской. От Суворова до Колчака
• Автор: Олег Смыслов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9533-6470-6

Герои этой книги – офицеры и генералы Российской империи. Каждый из них оставил свой след в истории. Скромный или великий, не столь важно. Ведь речь пойдёт о любви на фоне их жизненных испытаний, в те самые времена, когда ценность института брака была абсолютна. Когда, как правило, любовь была выше заслуг и привилегий. А к близости, что по современным меркам невероятно, шли годами и относились к ней чаще всего свято.

Что и говорить, если в начале XX века до 17 процентов всех полковников и генералов русской армии никогда не были женаты! Русским офицерам запрещалось жениться ранее достижения возраста 23 лет.

Все любовные истории и истории браков героев книги, по сути, документальны и подкреплены свидетельствами их современников. Они любопытны и поучительны. А беспокойное время войн и революций отразилось на них порой неожиданно драматично.

---

Кончилось иллюминациею, фейерверком. Хастатов весь исцарапан.

С Festin (пиршества) турки ушли, ой далеко! Богу молиться по-своему, и только: больше нет ничего. Прости душа моя. Христос Спаситель с тобою.

Отец твой Александр Суворов».

«Берлад. 21 августа 1789 г.

Суворочка душа моя, здравствуй!

Mes baisemains а (целую ручки) Софье Ивановне. Поцалуй за меня сестриц. У нас стрепеты поют, зайцы летят, скворцы прыгают на воздухе по возрастам: я одного поймал из гнезда, кормили из рота, а он и ушел домой. Поспели в лесу грецкие и Волоцкие орехи. Пиши ко мне изредка. Хоть мне недосуг, да я буду твои письма читать. Молись Богу, чтобы мы с тобой увиделись. Я пишу к тебе орлиным пером: у меня один живет, ест из рук. Помнишь, после того уж я ни разу не танцевал. Прыгаем на коньках, играем такими большими кеглями железными, насилу поднимешь, да свинцовым горохом: когда в глаз попадет, так и лоб прошибет. Прислал бы к тебе полевых цветков, очень хороши, да дорогой высохнут. Прости, голубушка сестрица, Христос Спаситель с тобою.

Отец твой Александр Суворов».

«22 сентября 1789 г. Речка Рымник в Валахии, место сражения.

Сего дня победил я Огинского… Я и принц Саксен–Кобургской соединенными силами разбили и обратили в бегство большую армию неверных в количестве от 80 до 90 000 или больше. Сражение продолжалось целый день. Наш урон не велик. Турок положено на месте 5000. Мы захватили три лагеря и все их обозы. Трофеи: от 50 до 100 штандартов и знамен, пушек и мортир 78, то есть вся их артиллерия. Поздравляю тебя, душа моя, с сею знаменитою победою.

Отец твой Александр Суворов

P.S. Великий Визирь сам начальствовал, 81 пушка со всею упряжью и амунициею, вьючного скота 20 быков. Благодарение Богу! Я здоров, лихорадка была, да во время похода отступила».

«Берлад. 24 октября 1789 г.

Душа моя, сестрица Суворочка!

Целую руки милостивой государыне Софье Ивановне, нижайше кланяюсь любезным сестрицам. Твое письмо от 7 сентября только ныне получил и благодарствую.

У нас сей ночи был большой гром, и случаются малые землетрясения. Ох, какая ж у меня была горячка: так без памяти и упаду на траву, и по всему телу все пятна. Теперь очень здоров. Дичины, фруктов очень много, рыбы пропасть, такой у вас нет – прудах, озерах, реках и на Дунае; диких свиней, коз, цыплят, телят, гусят, утят, яблоков, груш, винограду. Орехи грецкие и Волоцкие поспели. С кофеем пьем буйволое и овечье молоко. Лебеди, тетеревы, куропатки живые такие, жирные, синички ко мне в спальню летают. Знаешь ли рой пчелиный? У меня один рой отпустил четыре роя.

Будь благочестива, благонравна и здорова. Христа Спасителя благословение с тобою!

Отец твой Граф А.С.Р.».

«Берлад. 3 ноября 1789 г.

Ай да любезная сестрица. Ich kusse die Hande meiner gnädigster (целую ручки почтеннейшей) Софьи Ивановны, она твоя матушка. Je salue tres respectueusement aves devotion mes tres cheres soeurs (Почтительнейше и благоговейно приветствую моих любезнейших сестриц). У меня козочки, гуси, утки, индейки, петухи, тетерьки, зайцы; чижик умер. Я их выпустил домой. У нас еще листки не упали и зеленая трава. Гостинцев много: наливные яблоки, дули, персики, винограду на зиму запас. Сестрицы, приезжайте ко мне, есть чем подчевать: и гривенники, и червонцы есть. Что хорошего, душа моя сестрица? Мне очень тошно; я уж от тебя и не помню, когда писем не видал. Мне теперь досуг, я бы их читать стал. Знаешь, что ты мне мила; полетел бы в Смольный на тебя посмотреть, да крыльев нет. Куда, право, какая. Еще тебя ждать 16 месяцев, а там пойдешь домой. А как же долго! Нет, уже долго. Привози сама гостинцу, я для тебя сделаю бал. Кланяйся, как увидишь, Катерине Ивановне и обеим. Adieu, ma chere Comtesse (Прощай, моя любезная Графиня) Суворочка. Целую тебя, душа моя. Божие благословение с тобою.

Отец твой Граф

Александр Суворов-Рымникский».

«Берлад. 8 ноября 1789 г.

Comtesse de deux empires (Графиня двух Империй), любезная Наташа-Суворочка! В этом ай да надобно тебе всегда благочестие, благонравие, добродетель. Скажи Софье Ивановне и сестрицам: у меня горячка в мозгу, да кто и выдержит. Слышала, сестрица душа моя, еще de magnanime Mere (От моей Высочайшей Матери, т. е. от Императрицы) рескрипт на полулисте будто Александру Македонскому. Знаки Св. Андрея тысяч в пятьдесят, да выше всего, голубушка, Первый класс Св. Георгия. Вот таков твой папенька. За доброе сердце, чуть право от радости не умер. Божие благословенье с тобою.

Отец твой Граф

Александр Суворов-Рымникский».

«Май 1790 г.

… Сберегай в себе природную невинность, покамест не окончится твое учение. На счет судьбы своей предай себя вполне промыслу Всемогущего и, насколько дозволит тебе твое положение, храни неукоснительно верность Великой нашей Монархине. Я ея солдат, я умираю за мое отечество. Чем выше возводит меня ея милость, тем слаще мне пожертвовать собою для нея. Смелым шагом приближаюсь к могиле, совесть моя не запятнана. Мне шестьдесят лет, тело мое изувечено ранами, но Господь дарует мне жизнь для блага государства. Обязан и не замедлю явиться пред Его судилище и дать за то ответ. Вот сколько разглагольствований, несравненная моя Суворочка, я бы запамятовал, что я ничтожный прах и в прах обращусь. Нет, милая моя сестрица, я больше не видал Золотухина, быть может, с письмом твоим блуждает он средь морских просторов, бурных и коварных. Деньги, данные на гостинцы, ты могла бы употребить на фортепьяны, если Софья Ивановна не будет против. Да, душа моя, тебе пойти будет домой. Тогда, коли жив буду, я тебе куплю лучше с яблоками и французские конфеты. Я больше живу, голубушка сестрица, на форпостах, коли высочайшая служба не мешает, как прошлого году, а в этом еще не играли свинцовым горохом. Прости, матушка!

Милость Спасителя нашего над тобою.

Отец твой Г.А.С.Р.».

«Берлад. 20 мая 1790 г.

И я, любезная сестрица Суворочка, был тож в высокой скуке, да и такой черной, как у старцев кавалерские ребронды (Длинное платье с накидкой темных тонов). Ты меня своим крайним письмом от 17 апреля так утешила, что у меня и теперь из глаз течет. Ох, как же я рад, сестрица, что Софья Ивановна, слава Богу, здорова! Куда как она умна, что здорова. Поцелуй ей за меня ручки. Вот еще, душа моя, по твоему письму: ты уж умеешь рассуждать, располагать, намерять, решить, утверждать в Благочестии, Благонравии, добродушии и просвещении от наук: знать, тебя много Софья Ивановна много хорошо сечет. У тебя другой батюшка, мой дядюшка Петр Васильевич. Как будешь видеть, ему руку поцелуй. Здравствуйте, мое солнце, мои звезды сестрицы. У нас в поле и в лесу дикая петрушка, пастернак, свекла, морковь, салаты, трава – зеленые спаржи и иного очень много. Великие овощи еще не поспели и фрукты. Гуси маленькие ай да такие выросли большие! Караси белые большие скрыпки, стрепеты да дунайские стерляди и овечье толстое молоко. Прости, сестрица Суворочка, Христос Спаситель с тобою.

Отец твой Г.А.С.Р.».

«Начало февраля 1791 г.

Да хранит тебя вечно богиня невинности. Положение твое переменяется. Помни, что вольность в обхождении рождает пренебрежение; остерегайся сего; привыкай к естественной вежливости, избегай подруг, острых на язык; где злословие, там, глядишь, и разврат. Будь сурова и немногословна с мужчинами. А когда они станут с тобой заговаривать, отвечай на похвалы их скромным молчанием. Уповай на провидение! Оно не замедлит утвердить судьбу твою… Я за это ручаюсь. Будешь ты бывать при Дворе и, если случится, что обступят тебя старики, покажи вид, что хочешь поцеловать у них руку, но своей не давай. Эти: Князь Потемкин, И. И. Шувалов, Графы Салтыковы, старики Нарышкины, старый Князь Вяземский, также Граф Безбородко, Завадовский, гофмейстеры, старый Граф Чернышев и другие».

«15 июля 1791 г.

Душа моя Наташа!

Божие благословение с тобою! Будь благочестива, благонравна и в праздности не будь. Благодарю тебя за письмо с дядюшкой. Тетушке кланяйся. Как будто мое сердце я у тебя покинул. Ай да здесь у нас великое катанье на воде, в лесу на Каменных горах, и много очень хороших вещей: рыбы, диких птиц, цветов, маленьких цыплят жаль. Как наш колдун приехал к нам в гости, то и время теперь хорошее. Поют ласточки, соловьи и много птиц. Мы вчера кушали на острову. Завтре хотим плавать на немецкую обедню, а там пойдем далеко. Я везде буду тебя за глаза целовать. Кланяйся Софье Ивановне и Маргарите Яковлевне. Как пойдешь куда гулять и придешь назад домой и будешь скакать дома, то помни меня, как я тебя помню.

Отец твой Г. Александр Суворов-Рымникский».

В феврале 1791 года дочь великого полководца закончила курс обучения в Смольном институте и временно была помещена у Агафьи Ивановны Хвостовой, своей двоюродной сестры. Но уже в марте ее назначили фрейлиной к самой императрице с содержанием 600 рублей в год. Поместили дочь Суворова там же, во дворце. Ужас охватил отца, и он обращается к дочери с наставлениями, разработав для нее целый кодекс правил. О чем говорится в его письмах.