Владимир Токавчук - Реквием для иллюзий

• Название: Реквием для иллюзий
• Автор: Владимир Токавчук
• Жанр: Русское современное

Константин Щербаков – филолог-социопат, малоизвестный питерский писатель, главная мечта которого встретить девушку своей мечты. В его однообразной жизни не происходит ничего особенного, пока одним обычным утром на его электронную почту не поступило предсмертное письмо от некого Remaindera.

Но как выясняется, это письмо лишь предвестник странных событий, которые ожидают главного героя, а у кажущийся бесспорной реальности есть обратная сторона…

---

Вот так вот начался наш последний год учебы. И этот год мы провели вчетвером: я, Степан Лер, Екатерина Фомина и Раиса Сиваченко. Мы ходили в кино, в кафе, гуляли на набережной, зависали в квартире у девчонок и в общаге у Степлера, зажигали на концерте «Сплина» и взгрустнули на концерте «Зимовья зверей». Наверное, это был лучший год в моей жизни.

Сначала я напрягался из-за того, что у Стэпа был секс с Катей, но она вела себя так мило, что потом я об этом просто забыл, а мне этого никто не напомнил. Ни разу. Фомина, похоже, вообще думала, что я не в курсе, а Лер о прецеденте секса с ней больше даже не заикался. Ни, когда мы бухали один на один, и можно было обсудить вообще все что угодно, а дозы алкоголя совершенно не сдерживали в темах и словах, которыми эти темы обсуждались, ни, тем более, в присутствии кого-либо. Наверное, он был мне благодарен, что я не обломался и согласился участвовать в его плане покорения Раисы, а, может быть, он просто понимал, что мне это будет неприятно. В конце декабря, когда наши отношения с Катей зашли уже достаточно далеко, я сам вдруг попросил Степлера рассказать историю о том, как у него с Фоминой случилась интимная связь. Мы сидели одни в его общажной комнате и пили пиво. Стэп вздохнул, достал сигарету, закурил, предварительно приоткрыв окно, и без каких-либо вопросов, типа: «Да зачем тебе это надо?» начал рассказ.

«Да все банально было. Пересеклись в общаге. Раз, другой. Знаешь, иногда бывает, что вроде с человеком и не общался толком, так привет-пока, но поскольку часто видишься, создается впечатление, что ты его хорошо знаешь. Ну, вот так мы месяца три – четыре пересекались, а потом она мне в коридоре говорит: «У нас днюха, пошли потусим, а то там кроме двух пацанов одни девчонки». Днюха какая-то беспредельная была. Коменда потом пришла в часа два ночи, всех поразогнала. Ну а я с Катей пошел ко мне. Там Вован, ну ты знаешь, мой сокамерник, тоже какой-то синий дрых. Храпел, как паровоз. Ну, там все и случилось. Да ты не парься из-за этого. Типичный синий секс. Там потом вообще никаких намеков не было. Катя, кстати, тут мне говорила, чтобы я тебе ни-ни. Переживает. Значит не все равно».

«Интересно, – подумал я, – а сколько, вообще, раз у Кати Фоминой был секс с малознакомыми людьми? С теми, что приходят к ней с букетом цветов, и кого она видит впервые или с теми, с кем она просто здоровается у туалета в общаге». В этот момент мне показалось, что на моем месте мог быть кто-то другой, и Катя не особо бы переживала, что я был просто средством для достижения каких-то целей и каких-то ощущений. И для их достижения сгодилось бы очень много молодых людей. Очень такая хорошая выборка с минимальными предъявляемыми требованиями. Осознание всего этого мешало раствориться в этом беззаботном счастливом времени моей жизни, чтобы окончательно впасть в бытовую эйфорию, но, как выяснилось, очень помогло потом. Моему другу Стэпу пришлось гораздо тяжелее, ведь у него-то ситуация была совсем другая.

У него была настоящая любовь! После окончания своих ВУЗов Степан и Раиса решили поехать в Нижний Новгород к родителям Сиваченко. Там Степлер должен был познакомиться с ними, что означало; это отношения молодой пары переходят на новый уровень, уровень, ведущий к семейной жизни. Правда парочка не решила, где будет вести эту семейную жизнь. Рая хотела жить и работать в Москве, Стэп был давно влюблен в Санкт-Петербург, а мне казалось, что все у них закончится Нижним Новгородом. Это, как говорится, должна была показать жизнь, а у парочки уже были куплены билеты до Нижнего. Дипломы были у всех на руках, и впереди маячила пьянящая самостоятельная взрослая жизнь. Катя собиралась домой в суровый Архангельск, чтобы погостить у родителей, а потом снова вернуться в Питер. Создание семьи мы пока не обсуждали, хотя по понятным причинам, она с моей мамой была уже знакома. Дату ее отъезда я не знал, но он должен был случиться после отбытия Раисы и Стэпа, и я уже предвкушал, как я со своей девушкой буду валяться в постели вдвоем в совершенно пустой квартире.

В связи с окончанием университета Стэпа с удовольствием выгнали из общаги, и он должен был недельку пожить у нас с мамой. Когда за три дня до его с Раисой отъезда у девчонок не отвечал телефон, мы просто решили, что они загулялись по магазинам. Но трубку не взяли даже в полночь. На второй день уже в десять утра мы долбились в дверь, потом сидели час на лавочке возле подъезда. Девчонки явно дома не ночевали. Может, решили погулять перед отбытием, приехали на квартиру к каким-нибудь бывшим одно-группницам, забухали да и заночевали. Думая об этом, мы вернулись домой. Но и в следующую полночь в трубке по-прежнему звучали только длинные гудки. После бессонной ночи, в девять утра мы снова стояли у двери, которую никто не открывал. Позвонили соседям. В одной из квартир на звонки не реагировали, наверное, все были на работе, из другой показалась женщина в халате, судя по всему, домохозяйка.

– Так съехали девчонки, – начала рассказ женщина. – Уж как дня три съехали.

– Как съехали? – Степлер даже предположить такого не мог.

– Они студентки были, на пятом курсе учились. Закончили учебу и съехали. Хозяйка квартиры Жанка при мне у них квартиру приняла. Мы с ней поговорили еще потом. Сказала, что девочки молодцы, в квартире все целое, чистенько. Так подождите, вы же вроде парни их?

– Ну да, – подтвердил Стэп, вид у него был таким заторможенным, как будто он страдал сомнамбулизмом и пришел сюда во сне.

– Так что ж они вам не сказали ничего? – удивилась тетка.

Ответ был написан на наших лицах. Наша собеседница пожала плечами и закрыла дверь. Мы, молча, спустились по лестнице, сели на лавочку перед подъездом. Стэп достал сигарету, закурил и выдавил:

– Они кинули нас, Костян. Они кинули нас!

Погода была отменной, тем более по питерским меркам. Середина июля, жара, лазурное, как море в Ницце, небо и в этом море плыли маленькие яхты с белоснежными парусами – облака.

– Почему они так поступили с нами? Ведь все было хорошо!

Порыв теплого ветра обдал нас. Днем нас ожидала сумасшедшая жара.

– Ну не хотела Рая выходить за меня замуж, ну сказала бы об этом по-нормальному! Зачем был нужен весь этот цирк? А Катя? Ей-то, зачем все это на хрен сдалось? Вы и жениться-то не собирались. Так за компанию. Или за подругу стыдно стало, не хотела мне в глаза смотреть!

– Они знали все изначально, – заговорил я. – С того дня, когда мы пришли к ним с цветами и шампанским. И когда они в первый же день дали нам. Или мы им, тут хрен поймешь. Впереди был целый учебный год, последний, оттого долгий, и девки решили провести его весело. Напоследок взять от студенческой жизни все, что можно. Веселые вечера с мальчиками, выпивка, трах, тусовки. Это лучше, чем дрочить по вечерам клитор и грустно бухать на кухне за свой счет. Но они не собирались выходить за нас замуж. Потому что мы – голожопые студенты. И будем такими же голожопыми еще не год и не два после окончания. Рая хотела жить в Москве. А сколько стоит снять квартиру в Москве? И вообще хотела ли она ее снимать? Ведь она прекрасно отдавала себе отчет в том, что с ее внешностью в Москве можно цепануть богатого мужика. И Катя такого же мнения. Только она еще не решила, чего хочет. Но точно не жить со свекровью – кандидатом филологических наук, пусть даже и на Невском проспекте. Девки весело провели остаток студенческой жизни и дальше мы в их планы не входили. Вот и все.

Мой старый добрый дружище Степлер молчал, смотря куда-то в точку за горизонт. Наверное, где-то в глубине души, он сам всегда понимал это, но не хотел себе признаться, потому, что люди склонны верить в хорошее. А может и не понимал, влюбившись в Раису Сиваченко по уши. Так или иначе, ему было очень хреново, гораздо хреновее чем мне, потому что я только что ответил на свой вопрос: «Нужна ли мне Катя или нет?», а он давно был уверен, что Раиса ему необходима, и вопросов никаких не задавал.

– А может они где-то решили перекантоваться? – вдруг ожил Лер. – Просто из-за нескольких дней не хотели платить квартплату за новый месяц проживания, например. И все, что ты сейчас сказал, Щербаков, это все бред твоего ёбн…го писательского мозга. А, Костян? Как тебе такой вариант?

Первая реакция при случившемся несчастье – это его отрицание.

– Ты думаешь, мне это все приятно, и Катя для меня пустой звук? – ответил я. – Ты думаешь, я в восторге, что девушка, с которой я провел год и собирался встречаться дальше, взяла и без объяснения нарезала? Что в итоге я оказался даже не достоин банальных слов прощания, которые говорят при разрыве? – на какой-то момент я замолчал, а потом добавил: – В семь у тебя поезд и если ты прав, то все закончится хэппи эндом на перроне вокзала.

– А если прав ты? Чем все закончится? Как жить дальше, если прав ты? – в конце Степлер перешел на крик.

Я не знал, что ответить этому обескураженному красноярскому парню.