Яна Юзвак - зверЬ Человек

• Название: зверЬ Человек
• Автор: Яна Юзвак
• Жанр: Эротика

В четвёртую книгу Яны Юзвак вошли стихи и поэтические зарисовки 2005–2012 годов, написанные в Москве и Крыму. В 2015 году сборник издаётся в исправленном варианте.

---

«вышивать слова…»

вышивать слова
зашивать рот
связывать руки

смотри не отрежь ему яйца, Марья Искусница!

«Середина нулевых…»

Середина нулевых
жидкая похлёбка
на своих кривых двоих
ты шагаешь робко
и шатаешься едва
под удары бонга

только важные слова
как всегда у Бога

История на улице Чистóва

Пока меня здесь не было —
дом снесли, дом снесли,
землю выровняли белорусским бульдозером,
турецких строителей за шиворот приволокли…

Мне-то, казалось бы, что —
до этого странного дома?
У меня есть пальто,
бутылка кубинского рома.
К тому же дом был заброшен и проклят навечно —
двухэтажка,
построенная военнопленными немцами,
обычный сырой скворечник.

Но время от времени здесь, словно из-под земли,
возникал старый вонючий бомж,
ни на кого не похож,
ничем человечеству не пригож,
жёг костры на земляном полу,
стрелял у меня сигареты,
пережидал здесь московскую зиму,
переживал столичное лето…
А когда напивался, ловил прохожих
и кричал о мире,
который погряз в грехах,
о людях, в погоне за внешностью
растерявших внутренности – впопыхах.

Говорят, он успел превратиться в золу,
когда приехали пожарные
и увидели огненный столб,
уходящий в небо.

…Пока меня не было, пока меня не было
здесь, видимо, случилось чудо,
но люди так испугались, что —
     этот дворец снесли,
     турецких правителей приволокли,
     и, кажется, всё забудут.

«Манежка» в пересказах

– Я загадал, что будет кто-нибудь из наших —
на баррикады лучше всем колхозом.
Когда мы с Серым заварили эту кашу,
наш друг как раз погиб от передоза.

– И, забирая воздух правым лёгким,
мы левым выдыхали лозунг бравый!
Сидят в тюрьме друзья – Зуфар и Лёвка.
           …О времена, о мальчики, о нравы.

Время – оно

…когда бы не было преград

и диаманты в сто карат

и волосы почти до пят

но перекрытия – бетон

а бисера двенадцать тонн

и ты иллюзией объят

Вот оно время твоё воочию: перечисляешь события, живёшь по понятиям, рифмуешь имена, запускаешь южный ветер в лёгкие, и только чужое сердце нарушает тишину, к которой тебя так ласково приучали мастера тихого часа, – смейся, прилежный ученик, пока сломанная указка покоится у ног Мастера.

Вот оно время твоё песочное: фаллос, фобиус, Фрейд… К чёрту Фрейда! Мама сказала, когда вырасту, у меня будет много таких.

Выходишь из дома с мыслями о летающих кирпичах.

Смотришь новости – и заучиваешь наизусть географию смерти. Заходишь в храм: сердце в золотом окладе, серебряная голова от ощущения бесконечности, – но что это за дрожь в ногах, на секундочку? Скрипит сустав ключом железным – и всё такое; пятки набиты сладкой ватой – детство твоё засахаренное. Неужели ты боишься смерти, лапонька? Нет, святоша, ты боишься жизни! Она, сука такая, тянет к тебе свои осьминожьи щупальца, а ты, как водится, не чмо, а мачо: достаёшь мачете и – хрясь по щупальцам, как в Голливуде!.. Говорят, младенцы видят ангелов просто так, с высоты своего нулевого возраста. А взрослые говорят, что там, где ангел, – есть крыло, где крыло – там перо, где перо – там подушка, где подушка – там постель, тёплая, как дыхание… Вот тебе и весь Фрейд. Смейся, холодненький, пока не оторвали с корнем.

Вот оно время твоё сверхточное: два человека встретились на площади Ярославского вокзала – на этом острове русской экзистенции. То были он и она и сентябрь с ними заодно, никакого тебе бабьего лета с жаренными на ветру листьями. Оба торопились на свидание, по колено в воде, по щиколотку в мазуте, задыхаясь собственным будущим, они бежали, чтобы успеть сказать друг другу: «Прощай».

Вот оно время, твоё высочество Человек. Она – мне сказали – счастлива. Она – сказал мне он – счастлива, – улыбался разбитыми губами Амура, чесал вшивую Пановью голову и, когда объявили мою электричку, попросил бутылку из-под пива. А ты, мой высокий друг, говоришь, что пиво – неблагородный напиток. Смейся!

«купол цирка заснеженный дым луговой…»

купол цирка заснеженный дым луговой
без царя в рукаве самодур-колоброд
ни измором тебя, ни на кость насадить
мяса сдобную твердь выжимай из себя

на спидометре ночь минус два за плечом
ни о чём говоришь и молчишь ни о чём
ни о чуде тебе не хочу, ни мозги
полощу твои волосы соль от тоски

оттого что живые живучих живей
рукава-узломёты война напролёт
тишина-телогрейка кузнечик в траве
и за шиворот капает-капает мёд

«как бы это выразить словами?»

как бы это выразить словами?
словно поцарапано лицо
город перегнулся впополаме
бросив на прохожего лассо

и бежишь собачкой тротуарной
отмечая собственную тень
нео в старомодном боливаре
воин со звездою набекрень

…в воздухе танцуют светотени
за угол красавица зашла
и сегодня был бы день рожденья
если б я вчера не умерла

«полжизни приснится, пока переходишь дорогу…»

полжизни приснится, пока переходишь дорогу
с три короба врёшь, что от водки тебе хорошо
и в поисках Бога отчаянно ходишь по блогам
и в поисках блага садишься в цветочный горшок

а там прорастаешь философом умалишённым
правдивый до чёртиков, трезвый как будто за руль
тебя поливают любовницы, сёстры и жёны
тебя называют фенóмен и в руки берут

какие-то дети чужие родные шалавы
с открытыми ртами – и всё норовят повредить
в цветенье моём не остави меня, Боже правый!
зелёный – приснилось – пора уже переходить

Восходящий нонет: Попытка устойчивой формы

                         Там
                        и сям
                      балаган:
                  бьёт барабан,
                бредёт караван,
               качает на горбах
           небо, пашет на волах
        землю, – но тебе не надо
        такого пыльного расклада.

Володе Весёлкину

Место царя – на помойке!

Из интервью Владимира Весёлкина

Пчелиный яд, кровавый апельсин,
ты говоришь о выжженной пустыне,
о том, как катит сонный ассасин
врагов своих не головы, а дыни.

О том, что есть гашиш и океан,
внутриконтинентальные границы,
и как в метафизический капкан
ты падаешь, целуя наши лица.

Но – выжжена пустыня на плечах
или отравлен голос рок&роллом —
ты любишь нас, как прежде, сгоряча
и презираешь старые короны.

«Обожгла горло о чужую песню…»

Обожгла горло о чужую песню.
«Неблагоразумно», – сказал доктор,
взял меня на прицел, включил зуммер
и – давай останавливать мгновение…

«Вынь да положь им истину в формате mp3!»

Вынь да положь им истину в формате mp3!
Чтобы звучала из четырёх колонок,
чтобы на коже лопались волдыри,
и у коровы священной мычал телёнок.

Я из пелёнок выросла так давно,
Боже мой, миленький, видишь ли, не успеваю
вволю напиться воды и залечь на дно
и через грани стеклянные выйти к…

Райскому яблоку негде упасть – на сваях
терем стоит, теремочек, Ноев ковчег.
Вот посмотри: я оттуда тебя забираю —
ну, а к тебе прилагаются тара и чек.

Вынь да положь! Ты кричишь, упираешься. —
                                                                 Ладно.
Ладно тебе, не надышишься – ветер и снег.
Из каталога небесного тянет прохладой,
и говорит не животное, а человек.

Бестиарий-2012

Держи волков своих на привязи,
крути над темечком луну,
овца, – двуногая, капризная,
в пустыне пьющая слюну.

Отщёлкивай зубами семечки:
перерождение и прах, —
на небе ангелы и целочки,
и дед мой в пыльных орденах.

«Сухая» акварель

/1/

неуверенная в себе
с прыщавой душой
с жёстким чёрным волоском
на бледном левом соске

каждое утро она повторяет
злокачественные мантры
о любви и счастье
а вместо зеркала пользуется фотошопом

её nickname в ФээСБуке – Derzkaya*****Krasavitsа
она в активном поиске
она менеджер по продажам
она сыграла
несуществующую свадьбу на Таиланде
с реальным ублюдком из Строгино

она родила дочь-ангела, когда рванула Фукусима
дала ей свою фамилию
дала ей свои надежды
дала ей зеркало

научила плакать, глядя на собственное отражение

и отправила восвояси

/2/

потерялась в городе, в городе
вошла и не вышла
в колоде карт пьяный джокер
и подмосковные мыши

/3/

…в своих мечтах
героиня мать
многодетный дворец
по кускам собрать

не забыть раздеть
свои чувства скрыть
                      превратиться в землю

Конец ознакомительного фрагмента.