Светлана Веселова - Город. Между архитектурным проектом и информационной сетью

• Название: Город. Между архитектурным проектом и информационной сетью
• Автор: Светлана Веселова
• Жанр: Культурология

Исследование представляет собой увлекательную историю развития и самоотрицания городского пространства. Автор анализирует то, как архитектура влияет на формирование социума, выступая в качестве диктатора и «строителя» коллективного тела, влияя на мышление и поведение человека. В то же время автор продолжает критику реконструкции истории городов как архитектурных проектов, указывая на то, что современный гигаполис Земли образован сетями, соединяющими и рассекающими традиционные города.

---

Таким образом, греческая культура создала кристалл политической сути взаимодействия человек-город. Древний полис охватывает сельскую местность, решает вопросы войны и мира и заключает союзы, но самое главное в нем – политическое измерение: полис собрание людей, которые живут и действуют вместе. Именно в Греции появляется понимание человека, который является существом политическим по природе. Вне полиса могут существовать только бог или животное. Политическое – выше частного, но и полис существует для блага жителей, поэтому организация города, политика, является частью этики. Полис в жизни его жителей раскрывает себя как закон и как свобода. Законы принимаются через дебаты и голосование. Сила слова как действия проявляется на агоре, где в полемике принимаются законы и осуществляются суды. Таким образом, агора стала прототипом открытого публичного пространства, где рождается истина в разговоре свободных, ведущих созерцательный, а значит активный образ жизни людей. Афины Перикла остались в истории как прототип европейского города не только благодаря политическому порядку, но и потому что политический порядок способствовал расцвету искусств и философии. Политический характер открытого для дебатов, обсуждения, решения и принятия закона пространства стал почвой на которой произросла философия. Ежедневный перформанс Сократа на агоре, Академия Платона и лицей Аристотеля, где рождение мысли осуществлялось во время прогулок в перепатетических беседах, были их собственными учреждениями и не имели традиции подобной формы обучения. Они возникли из традиции полиса, создавшего фигуру городского публичного разговора как места истины.

Концепт города – мировой империи. Рим

Город на границах. Рим

В слове «город» слышится глагол «городить». Но между чем и чем проходит граница? В греческой островной культуре она отделяла землю от моря, космос от хаоса, эллина от варвара. У Фукидида polis ещё сохраняет смысл крепости, цитадели, хранящей мир и покой тех, кто живет внутри его. Город – дева, город – обжитый мир. В план греческого полиса заложен круг – нечто ограниченное, предназначенное для отбора удачных форм, их возделывания и культивации. «Ты храним океаном». Словом, свои внутри города, за его пределами – чужие. Эту фигуру повторяет и рассуждение Пифагора, впервые произнесшего слово «философия» и назвавшего себя философом: Мир устроен Софией, отгорожен ею от вселенской стужи; то, что находится за его пределами – не дело ума философов. Но это была лишь первая степень упорядоченности, ибо внутри полиса грек имел дело уже не с космосом и хаосом, но с законным и беззаконным.

Афины времен Перикла

Полис был ещё и сферой политики, силой своего закона он делал неравных по фюзису равными по номосу. Опять окружность: nomos – круг, округ, впрочем как и русское слово «закон» – кон, круг, круговая порука. Агора искусственным образом выравнивала естественное неравенство, вписывая граждан в свои круги, в условия не-господства, не-разделения на правителей и подчиненных. Таким образом, полис обладает упорядоченностью n+1 порядка: он окружен стеной, отделяющей граждан полиса от чужеземцев, и снабжен правовой защитой, регулирующей отношение граждан внутри полиса. У Платона Государством правят философы, руководствуясь хороводным принципом. Полис – это сферы и концентрические окружности, исчисляемые по законам геометрии и пифагорейского Числа. Здесь начало города геометрии, идеальные предметности которой могли удерживаться только внутри поля, открытого греками.

Латинский термин civitas, по свидетельству Бенвениста, не имеет ничего общего с греческим polis и обозначает совокупность, множественность, смесь. Действительно, Рим возник из смеси латинян, альбийцев, троянцев, этрусков. Рим – прежде всего, военный лагерь, готовый к нападению, захвату, а не оборонительная крепость (как полис, кремль, бург). В основе градостроительного плана Рима лежит не круг, а крест (символ гораздо более древний, чем христианство). Крест – нечто стремящееся, прежде всего, к территориальному расширению, экспансии, а не к ограничению, селекции, культивированию и удержанию своих границ.

Античный Рим

О двух типах культур рассуждает Ю. Лотман: Культуры первой степени упорядоченности, направленные на содержание, противопоставляют себя неупорядоченности, космос – хаосу и мыслят себя как начало активное, которое должно распространяться, а не-культуру рассматривают как сферу своего потенциального распространения. Культуры же с упорядоченностью n+1 cтепени, направленные на выражение, противопоставляют себя не хаосу (энтропии), а системе с отрицательным знаком. На первое место здесь выступает оппозиция «правильное-неправильное». Такие культуры стремятся не к миссионерству, а к замыканию в себе и культивированию форм.

Рим растет, принимая греков, сирийцев, финикийцев, африканцев. Его границы всегда рассеиваются той же множественностью, что их укрепляет, ибо Рим ничем не брезгует, ни от чего не отказывается, он весь на границах, на пересечении дорог. «Все дороги ведут в Рим» (через 19 ворот к городу подходили 23 важнейшие дороги), но ни одна не выведет из него, потому что Рим бесконечен. Изначально его границы были проложены таким образом, что он превосходил их. Здесь с самого начала – Империя. С другой стороны, такой способ проведения границ помещает чужого вовнутрь, заставляет постоянно выискивать чужого среди своих. Не случайно, первые Гетто возникли в Риме.

Вместо греческой традиции симметрии и замкнутого круга (порядок – космос, пропорциональность, гармония, тавтология, причины и следствия – Эдипов цикл), здесь изначально властвовала концепция линейного движения, линейного представления о существовании. Марширующие римские легионеры. В масштабах расширяющейся Римской империи человеческое перемещение и впрямь становилось безвозвратным. Размыкая греческий круг, римский принцип линейности стремится уравновесить свою безответственность по отношению к прошлому детальной разработкой будущего. Здесь человека судьбы сменяет человек проекта. Римлянин не возвращается, лучшее у него впереди. Результатом чего является либо «предсказание задним числом», либо социальный утопизм, либо идея вечной жизни, т. е. христианство. Так римский крест стал предтеча креста Спасителя. Здесь мироощущение оседлого грека, хранимого сферами и концентрическими кругами – космосом, полисом, номосом, алтарем, амфитеатром, стадионом, домашним очагом, кастрюлей, киликом – невозможно, ибо любой римлянин изначально номад без роду и племени. Изгнанный из полиса грек был обречен на блуждания как на проклятье. Детерминировать римлянина было невозможно. Ибо арматурой Рима была не столько архитектура, которая, организовывая пространство внутри города, обеспечивала терминологией, термами, очерчивающими локусы общественной жизни, сколько акви- и виадуки, канализации, дороги – коммуникационная система. В Риме инженеры и легионеры знали больше, чем философы. Сохраняя культивацию общественных мест (термы, стадионы, цирки), Рим затмевает ее прорезавшими тело Евразийского континента дорогами.

«Если греки при основании городов особенно удачно достигали цели в стремлении к красоте, неприступности, наличию гаваней и плодородию почвы, то римляне как раз заботились о том, на что греки не обращали внимания, – о постройке дорог, водопроводов, клоак, по которым нечистоты можно было спускать в Тибр» (Страбон. «География»). В 451 г. до н. э. появляется специальное законодательство по дорожному строительству «Таблицы Права», регламентировавшие ширину дорог на прямолинейных и криволинейных участках: грунтовые, гравийные дороги, деревянные гати в заболоченных местностях, шоссе, покрытые бетоном в несколько слоев или тесанными каменными плитами – такова иерархия римских дорог. Система дорог и была таблицей Римского права – этой конституирующей модели для государств Европы. За шесть веков древние римляне построили грандиозную империю дорог. Каждый император, цензор, военоначальник, прокуратор считал за честь сделать свой вклад в их совершенствование. В названиях важнейших дорог традиционно сохранились имена создателей; виа Аврелия, виа Клавдия, виа Фламиния. Любой город Римской империи приобретал значимость только будучи включенным в систему магистралей, по которым циркулировали богатства, знания, слава. Отсюда крылатое выражение «via est vita», «дорога есть жизнь». Завоевать для римлян и значило проложить в чужой местности свои пути, а именно, образцовую римскую дорогу: кладка из крупных камней, прямизна осей, доминирование в ландшафте. В горных районах римляне делали глубокие выемки или возводили подпорные стенки большой высоты только для того, чтобы сохранить прямолинейность дорог. Пусть придется прорубать тоннель, пусть уклоны порой будут слишком круты, лишь бы оставался непоколебимым «канон прямизны». Лишь в лавиноопасных местах и районах оползней римляне шли на то, чтобы изогнуть дорогу серпантином. Тогда на исследование будущего маршрута отправлялся особый отряд, наблюдавший и фиксировавший направление и силу ветров и лавин, количество осадков. В остальных случаях диалог с рельефом, геологическими особенностями местности, силой течения рек превращался в монолог Римской дороги. Из-за таких дорог римский колесный транспорт не имел вращающихся центральных осей, отчего колеса не могли поворачиваться, скользили, ломались… «Бесповоротная римская дорога» была мировоззрением римлян.