Даниил Фридан - Палата №7

• Название: Палата №7
• Автор: Даниил Фридан
• Жанр: Русское современное

Может ли выжить человек на другой планете, используя свой предыдущий жизненный опыт? Рожденный в СССР и проведший юность в России 90-х всего лишь пытается получить свой шанс на счастье и любовь на чужой планете под названием Израиль. В мире абсурда иногда надо быть безумным. Добро пожаловать в палату №7. Умные врачи и жестокая терапия. Пациент безнадёжен или дрессировка пройдёт успешно? Если врач сказал в морг, значит – в морг? Больной будет сопротивляться.

---

Помню, в детстве, когда только пошли видеофильмы из-за границы, всегда в них были плохие парни в бильярдной. Жизнь интересно жонглирует людьми и событиями. В кибуце Д… плохими парнями с киями были я и Мишка.

Подошёл кибуцный молодняк. Я наигрался и освободил бильярдный стол, сел на диван и начал откупоривать умыкнутую с кухни бутылочку фруктовой водки. Мишка толкнул меня и кивнул на пул: «Смотри какая!»

За бильярдом творила чудеса с кием маленькая смуглая девчонка лет девятнадцати. Мой любимый типаж: невысокая, пропорциональная, брюнетка, глаза карие, грудь небольшая высокая, смешная. Мишка мои вкусы уже знает, его-то всё больше на блондинистых коров немецких кровей тянет. «Сыграем?»

Звали её Кейли. Она доучивается в школе последний год и готовится пойти в армию. Ей 18 лет, её рост 156 см, её вес 43 кг, её талия 58 см и первый размер груди. У неё есть бой-френд – марокканец Ариэль, довольно известный в кибуце засранец. Они сейчас в ссоре, даже не разговаривают. «Ничего-ничего, помиритесь», – утешаю я Кейли, приобняв за плечи. На столике наполовину пустая (да, я пессимист) стоит вторая бутылка фруктовой водки.

Живу я один и в вагончике. Условия барские: душ, туалет, газовая плита, огромная кровать, кондиционер. Есть минус: на солнце вагончик здорово нагревается.

Глаза открыл: на электронных часах зелёным высвечивалось пять часов утра. Прислушиваюсь к дыханию Кейли. Осознаю, что я влюбился. Никогда ещё за двадцатипятилетнюю жизнь мне так хорошо не было! Она лежит на боку лицом ко мне. Талия её кажется совсем узкой, а дуга бедра очень высокая, словно дельфин из моря выпрыгнул. Стараюсь дышать как можно реже и тише и смотрю, смотрю…

Когда я открыл глаза, постель была пуста. Будильник притаился и готов через две минуты взорваться матом подъёма. Семь часов пятьдесят восемь минут. Вырубаю его на опережение! Пора на работу в столовую, воскресенье – новая рабочая неделя началась.

Вечером в пабе Мишка рассказал, что Кейли привезла в Израиль мать пять лет назад из Коста-Рики. «У неё ещё сестра есть, полная оторва!»

Через день в паб пришла Кейли с сестрой. Сестру звали Анджи, и ей было шестнадцать лет. Они похожи, только младшая повыше и темнее, волосы чёрные аж с отливом фиолетового и прямые. У Кейли волосы вились и от солнца были шоколадные. Черты лица Анджи были грубее, резче. Суставы рук и ног раздёрганы и истеричны. Походка резкая, смех грубый, подростковый. Анджи, реально, была полным беспределом. У неё сменилось штук шесть любовников, она пила, курила гашиш, гоняла на мотоцикле последнего бой-френда. В пабе она просто поселилась!

В среду вечером Анджи полупьяная резвилась там с Микки, пацаном лет восемнадцати, единственным достоинством которого был спортивный мотоцикл. Было уже поздно, и сидели там только трое: я, он и она.

Паб как обычно был на самообслуживании, как и большинство всех вещей в кибуце. Анджи, нацеловавшись с мальчиком, пошла на кухню жарить чипсы. Наверное, пробило на хавчик с косячка. Я тоже вышел на кухню, сел на стол и стал смотреть, как её чумазые ручки быстро и умело чистят картошку. Микки сидел в зале паба и смотрел футбол по телевизору. Анджи хитро посмотрела на меня и сказала по-русски: «Сосёшь?»

– Чего? – я чуть со стола не упал. Ты хоть знаешь, что это такое – «сосёшь»?

– Ага, – её лукавая обезьянья мордочка скорчила озорную гримасу. – Так «сосешь»?

Ну как с ней разговаривать? Бесёнок он и есть бесёнок.

– А ты «сосёшь»? – киваю на открытую дверь в зал, откуда доносится рёв футбольных болельщиков, и откуда виднеются ноги Микки.

– Не-а, он «сосёт»! – кивает она туда же и хитро улыбается.

Так всё, мне пора бежать отсюда! Я, реально, уже боюсь её! Задержался у телефона, что рядом. Его сюда присобачили, чтобы несчастные волонтёры могли звонить в свои Австралии, Южные Африки и США и рассказывать родителям о суровой и героической жизни кибуца. Позвонил на свою историческую родину, то бишь в Тверь, Денису. «Ты как там, держишься?»

Из паба вышла Анджи, видать, чипсы уже шипят на огне, и направилась прямо ко мне. Подошла, мордочку хитрую сделала, слушает русскую речь и кривляется. Отступать мне некуда, спина в стену упирается, на которой этот чёртовый телефон припаян. Прижалась ко мне и лизнула два раза своим быстрым тонким язычком, как мёдом помазала! «Да, брат, держусь!»

Опять шаббатный ужин. Ксенайда смотрит на меня, а глаза смеются. Демонстративно, когда другие не видят, подтягивает джинсы повыше и многозначительно закатывает очи. Как маленькая! Что-то в ней есть, что меня притягивает. «Я тебя буду звать „Зина“, можно?» Смеётся.

«Пойдём ко мне?»

Она зашла к себе в дом первая, попросила подождать в сторонке. Стою под финиковой пальмой, смотрю как кошка геккончика готовит к героической смерти. Из дома вышла какая-то кибуцная тётка и заторопилась в темноту. «Заходи»

Дом большой, красивый. В колыбельке спал младенец. «Сын», – гордо сказала Зина. «Красивый», – я прижал её и поцеловал.

Утром меня разбудил звон посуды на первом этаже. Я оделся и спустился из спальни. Ксенайда колдовала над завтраком. В стульчике на колёсиках сидел её годовалый сын с испачканным молоком лицом и иронично взирал на меня своими чёрными бездонными глазёнками. Зина сверкнула на меня искорками зрачков, улыбнулась. «Сейчас дочки спустятся, позавтракаем»

Показались дочки, заспанные, чуть припухшие лица… Кейли и Анджи. Думаю, завтрак мне надо начать со 100 грамм.

«Она с Коста—Рики привезла двух дочек. Муж её там пропал без вести. Ксена помаялась-помаялась, ну и приехала сюда к этому кибуцному жирному ублюдку. Родила ему сына. Ему год сейчас. А ей – 36», – играя с обоймой к «М-16», рассказывал мне Мишка. Мишке завтра в Газу ехать. Мы сидели в его хибаре субботним вечером и курили наргилу. Этот гад кавказский сто процентов туда подмешал что-то. Всё плывёт вокруг и шатается. Дверь отворяется и на пороге стоит Кейли.

Смотрит на меня задумчиво, внутрь не проходит. У меня в жизни никогда так как с ней не было. В Кейли всё словно под меня сделано: каждая впадинка, каждый изгиб. Родная она мне. «Иди сюда, девочка».

В воскресенье рано утром я возвращался с автобусной остановки: Мишку провожал. Он сказал мне, что толстый кибуцный муж Ксенайды прибывает с мелуима (ежегодный армейский призыв для поддержания боевой квалификации) через неделю. Шёл и думал, что может ещё успею застать Кейли в своей постели, ей сегодня только к третьему уроку. А ещё думал, что днём найду Ксенайду и поговорю с ней… Скажу ей… Что ей сказать?

Вот это всё и есть – моё «во-вторых»…

Я, кстати, придумал, что Ксене сказать. Подойду к ней и попрошу: «Зин, усынови ты меня, пожалуйста!»

Финики

Финики растут на финиковых пальмах. Гроздями. Можно даже сказать лозами. Или нельзя? Я сказал бы. Вы это знали? Я понятия не имел.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.