Журнал КЛАУЗУРА - Избранное: О театре, кино и ТВ. Рецензии и обзоры

• Название: Избранное: О театре, кино и ТВ. Рецензии и обзоры
• Автор: Журнал КЛАУЗУРА
• Жанр: Культурология

В выпуске №3`15 литературно-публицистического журнала «Клаузура» собраны критические статьи и рецензии разных лет, посвященные театру, кино и телевидению.

---

Как утверждает Касьяненко, 90 процентов педагогов очень плохо знают механику голоса (в это понятие входит много компонентов). Многие певцы, окончившие консерваторию, как профессиональный навык, получают некое «вокальное удобство». То есть голос певца имеет верхи и низы и с музыкальными и тембральными составляющими у него все замечательно, но главное, вокалист не должен каждую минуту думать в какое место он должен вставить ту или иную ноту, потому, что процесс пения – это процесс радости, красоты и очарования. Пение – процесс естественный и свободный. Пение должно приносить удовольствие певцу. И это одна из главных заповедей всех учеников Косьяненко.

V. Немного из истории вокала

Маэстро Бара, величайший преподаватель вокала из театра ля Скала, у которого в 70—80 годы проходили стажировку очень многие советские оперные певцы: Атлантов, Соловьяненко, Магомаев и многие другие, говорил, что дыхание – это все, что превращено в звук. Но здесь необходимо обратить внимание на следующее…

То, что вокалисты называют «звучкизмом» и то, что иногда требуют от своих учеников некоторые педагоги, на самом деле является их грубейшей ошибкой! Часто вокальные педагоги делят своих учеников на музыкальных и немузыкальных, что в корне неверно. Таких учеников не существует – есть плохие педагоги! Музыкальность у певца возникает только тогда, когда у него появляется возможность реализовать свой голос и ему ничего не мешает петь. Вот именно тогда голос певца раскрывается как цветок под лучами солнца. И здесь начинается работа педагога над фразировкой, словами и свободой исполнения вокалиста.

И вот еще что хочется сказать несколько слов о таком техническом приеме как «горячая картошечка во рту или яблочко во рту». Этот прием дает раздвижение небной занавески, происходит процесс поднятия неба, раскрытие гортани, но при этом, там же на небе «остается слово, которое уже вытащить оттуда невозможно», и голос в результате «садиться на грудь» и начинается весь вышеописанный процесс. Технический прием «картошечки и яблочка» – процесс физиологический, а не естественный. У певца существует головной резонатор, грудной резонатор и затылочный резонатор. И слово надо выводить из резонаторов, из гортани и всех мышц щечных, носовых, гортанных. Когда певец поет, то создается объем голоса и этот объем должен быть естественным. Школа Роды Зарецкой – это школа Эверарди, это школа правильного естественного дыхания при пении. Вытаскивание слова при естественном дыхании и есть, пользуясь терминологией Роды Зарецкой – начать петь «с чубика!» … Это выражение неоднократно можно услышать на уроках Касьяненко.

VI. Дмитрий Каляка – любимый ученик маэстро

Любимый ученик Алексея Касьяненко – Дмитрий Каляка родился 1979 году на Украине. И как утверждал великий Эверарди – люди, рожденные в теплой Италии или на Украине наиболее склонны к пению. В семье Димы никогда не было не только профессиональных певцов или музыкантов, но и кого-либо с начальным музыкальным образованием. Может быть поэтому, он и поступил в Медицинский университет имени Павлова, страстно желая стать нейрохирургом. Но он пел дома для родных и близких, на студенческих вечеринках, и только, перешагнув 20-летний рубеж, стал серьезно воспринимать советы окружающих и задумываться серьезно над вопросом: «А не пора бы заняться пением профессионально»? Но созрел он для такого серьезного шага только к моменту вручения диплома врача и, получив его – решился на прослушивание в музыкальном училище при консерватории, робея и боясь услышать от профессионалов приговор его вокальным способностям. Да и в 23 года начинать новое дело с нуля было страшновато. Будучи большим поклонником Муслима Магомаева, Каляка был хорошо знаком с его репертуаром, и свой голос привык считать баритоном, и поэтому пел, подражая своему кумиру. И был удивлен результатом прослушивания, что он – тенор и даже очень неплохой, и что ему надо начинать заниматься вокалом. Но надо было работать, зарабатывая себе на жизнь и на уроки вокала.

Поэтому пришлось сразу отвергнуть предложение о четырехлетнем обучении в училище, и с 5-летним продолжением в консерватории. И начались поиски вокального педагога! Чтобы у Дмитрия была возможность оплачивать эти уроки, он сначала работал врачом, а позже, прекрасно владея английским языком, устроился на работу в Гранд-отель Европа, расставаясь навсегда с медицинской специальностью.

Не будем называть фамилии звезд, у которых Каляка учился петь – пусть этот печальный период в жизни молодого тенора останется темным пятном на их совести, тем более среди них сегодня есть некоторые, уже покойные.

После года занятий с первым педагогом, прекрасным человеком и звездным певцом Малого оперного, Дмитрий понял, что как педагог, он, увы, никакой. Потом его учила оперная дива-сопрано, из того же театра. После двух с половиной лет обучения у нее и посещения мастер-классов оперных звезд (обоих полов) Санкт-Петербурга и других городов России – от его природного красивого голоса остались «одни воспоминания»!

Но жить без оперного пения Дмитрий уже не мог, хотя хорошо понимал, что с таким голосом оперная сцена ему «не светит». И он долго тешил себя мыслью, что все не так страшно, и через 2—3 года все образуется. Но после провала в конкурсе у Елены Образцовой и мнения одной из членов жюри, венгерской оперной дивы Эвы Мартон, что для оперы он не годится и ему надо бросать пение – он бы в смятении и даже на несколько месяцев прекратил занятие вокалом. Но Дмитрий не сломался под грузом разочарований и неудач, и продолжил поиски «своего» педагога, который смог бы его вылечить (в вокальном смысле этого слова). И полтора года назад концертмейстер театра музыкальной комедии посоветовала Дмитрию обратиться к тенору Алексею Петровичу Касьяненко, который, по ее словам, мог исправить «любой вокальный дефект». Правда, предупредив Диму о непростом характере маэстро, о его крутом нраве и о бескомпромиссности в вопросах вокала. И уже первый урок, сумел сломать и полностью уничтожить все сомнения в душе молодого тенора и весь его годами накопленный в душе скептицизм, Дима понял – Касьяненко передавал ученикам выдающуюся вокальную школу своих великих предшественников – Роды Львовны Зарецкой и Эверарди.

На сегодняшний день все благоприобретенные проблемы в голосе Дмитрия ушли в небытие. И Каляка уже избавлен от дефектов, навязанных ему предыдущими педагогами. Голос звучит замечательно на всем протяжение диапазона, с особенно прекрасно звучащими верхами.

В ноябре 2009 года на концерте, посвященном памяти Арно Бабаджаняна зал был просто загипнотизирован голосом молодого тенора Каляки, исполняющего неаполитанские песни. Песни, которые так вдохновенно пел его кумир, Муслим Магомаев.

Буря аплодисментов молодому тенору и сияющий блеск сотен глаз зрителей, среди которых было невозможно увидеть ни одного равнодушного лица – это лучшая награда для педагога, воспитавшего певца, раскрывшего его голос и талант зрителям.

VII. Какие существуют пути создания современного оперного театра?

Каковы же пути создания современного оперного театра?

Главное необходимо создать репертуар. И при этом необходимо сосредоточить свое творческое внимание на красоте и полётности голосов вокалистов, а не придумывать авангардные режиссерские находки при постановке опер 17—19 веков: типа, одевать артистов в белогвардейские шинели и ставить на стол банки с солеными огурцами тем самым, превращая в искусстве все святое и сокровенное в обыденное…

Касьяненко, как режиссер, оперный певец и художественный руководитель театра, делает ставку на другое – все вокалисты его театра поют молодыми красивыми голосами, в которых есть и оркестровость, и театральность, и полетность. Их слова в пение ярки и доступны всем…

А что касается голосовых диапазонов, то это вещи, безусловно, само собой разумеющиеся для любых оперных певцов…

Кроме того, что не менее важно для оперного театра, чтобы все вокалисты труппы умеют петь арии на любом иностранном языке.

Сегодня в театре 10 вокалистов, из них пятеро ведущие солисты. Это Дмитрий Каляка – тенор, Артем Эмирян – баритон, Анна Плужнова – сопрано, Наталья Кривенок – меццо-сопрано и Полина Мильченко – сопрано.

После нескольких лет занятий вокалом по уникальной методике Касьяненко они все обрели новые певческие голоса, словно судьба, что бывает в жизни чрезвычайно редко, дала им шанс начать вторую жизнь в оперном искусстве. И в этих голосовых волшебных метаморфозах главная заслуга, безусловно, принадлежит их педагогу.

VIII. Что же такое театр-студия оперных миниатюр?

Это абсолютно новый вид оперного искусства! Такого нет не только в России, но и за границей. Во всех произведениях строго соблюден стиль времени и эпохи, заложенный в музыку самим композитором. Композитор в клавире все уже рассказал, и спеть надо только так – как написано у композитора. И еще, певец должен иметь «стоячие ноты». Что это значит? Часто в клавирах у композиторов над некоторыми нотами, чаще всего над высокими, стоит знак ферматы. Это значит, что певец должен взять эту ноту и «стоять на ней» – чего в реальной певческой жизни сегодня встретить сложно – оперные певцы бояться высоких нот. Это результат плохой работы их педагогов. У ведущих солистов театра-студии стоячие ноты есть, для них брать высокие ноты – это также просто и естественно, как и сам процесс пения, приносящий радость и удовольствие. Оркестра в зале нет – а есть чередование фонограммы оперной музыки и музыкального сопровождения фортепьяно. Вы в опере, но внимание зала приковано только к исполнителю. Музыкой создается некая картина, а певец своим голосом украшает эту картину! Певец своим вокальным талантом начинает втягивать в этот водоворот высокого искусства весь зрительный зал. И зал взрывается шквалом аплодисментов, потому что музыка и голос певца начинают проникать не только в уши, но и в сердца и души зрителей! И если искусство не вызывает восторга и удивления у зрителей, то им и заниматься не стоит! Характер Касьяненко, как педагога – сложен и очень требователен, то здесь следует заметить, что великий Эверарди был также очень непрост и принципиален, если вопрос касался бельканто, он требовал от своих учеников полного подчинения и доверия своим указаниям, его авторитет бы непререкаем. А МОЖЕТ БЫТЬ В ЭТОМ, И ЗАКЛЮЧЕНА ВЕЛИКАЯ ТАЙНА БЕЛЬКАНТО!