Антония Таубе - Кабаре «Медуза»

• Название: Кабаре «Медуза»
• Автор: Антония Таубе
• Жанр: Детектив

История жизни прекрасных танцовщиц яркого заведения, притягивающего и манящего, на одной из улиц Санкт-Петербурга 1911 года. Яркие вечера, шумная публика, загадочные убийства, истории любви и жизни на фоне грядущих перемен в Российской империи.

---

Пока Филиппов говорил, стараясь не упустить ни одной подробности, Кошко внимательно рассматривал фотографию. На снимке был запечатлён круглый стол, на котором стояла какая-то затейливая ваза с крупными хризантемами. А за столом сидела и, положив голову на руки, словно спала изящная девушка, чёрные кудри которой красивой волной спадали с плеч. Да уж, не напрасно препарат морфин назван в честь греческого бога сна Морфея! Никогда не подумаешь, что она давно мертва! Кошко почувствовал к ней щемящую жалость: для чего расцвела такая тонкая красота и почему так рано оборвалась жизнь этой молодой женщины?

– Продолжайте, Владимир Гаврилович! А это фотография второй убитой?

– Да. Это Зинаида Родионовна Колосок, двадцати шести лет. Была найдена мёртвой практически через полтора месяца после убийства Черкесовой, а именно – двадцатого октября 1910 года. Её нашли сидящей на лавочке парка, который находится недалеко от её квартиры. Колосок застрелили в спину с близкого расстояния, можно сказать – в упор. Доктор установил, что смерть наступила мгновенно. При ней не нашли ни сумочки, ни даже кошелька, карманы тоже были пустыми. На первый взгляд напрашивается версия ограбления, но тут тоже не всё так просто. Как я уже говорил, жила она недалеко от парка, жила одна – ни мужа, ни детей не имела. В кабаре говорили про её связь с юристом Зуевым Аркадием Феоктистовичем, – он завсегдатай этого заведения, – но в последние два дня до убийства их вместе никто не видел, и в кабаре он не появлялся. Проверка подтвердила, что в эти дни он был полностью занят работой со своими клиентами, и дальнейшее расследование показало, что к убийству он не причастен. Больше по факту этой смерти выяснить ничего не удалось.

Аркадий Францевич, не отрываясь, смотрел на посмертный снимок Зинаиды Колосок. Она аккуратно сидела на ажурной парковой скамье в горделивой позе, слегка откинув голову назад. Взгляд красивых распахнутых глаз был задумчиво устремлён вдаль, словно она внимательно высматривала что-то. И если бы не видеть небольшое пятно крови, запёкшейся на груди, даже в голову не пришло бы, что красавица на этой фотографии – мёртвая. Кошко отчётливо представил себе, как смерть мгновенно забрала свою жертву, не оставив ей ни одного шанса, чтобы выжить. Очень преждевременная смерть… Какая жалость! И опять возник этот же вопрос: чья жестокая рука и почему уничтожила безвременно такой роскошный цветок?

– А вот это самая скандальная новость, – пояснил Филиппов, подавая главному московскому сыщику ещё одну фотографию. – Это последняя убитая, – танцовщица злосчастного кабаре Горец Александра Марковна, двадцати пяти лет. Она была обнаружена пятого января 1911 года в своей собственной гримёрке поздно вечером. Сразу после выступления, – она даже переодеться не успела! Удар кинжалом был нанесён со спины и попал прямо в сердце. Кинжал не найден, но если судить по ране на спине, то лезвие его узкое, достаточно длинное и очень остро заточенное. Такой нож, вероятно, вошёл в тело – как в масло! Смерть мгновенная. И опять никаких следов, хоть тресни! – с досадой добавил Владимир Гаврилович.

Кошко внимательно изучал фотографию Горец. В яркой концертной юбке, в разноцветных перьях, с пышными волосами, собранными на греческий манер, девушка была похожа на какую-то заморскую экзотическую птицу. Она начала раздеваться после выступления, а потом словно задумалась на минуту, свободно положив руку на свой туалетный столик, с мечтательной полуулыбкой на прекрасном лице. Да так и осталась сидеть… Гордая красавица Горец перешла черту жизни, ничуть не изменившись. Опытный сыщик снова представил себе эту нелепую жестокую смерть. Уж на что он давно, казалось бы, привык к разным смертям, но тут даже он содрогнулся от столь безжалостного злодеяния. Ей бы ещё жить да жить…

– Она проживала одна?

– Одна. В её квартире, которую она снимала в полуподвальном этаже доходного дома, тоже не нашли ничего существенного, так же, как и в квартирах Черкесовой и Колосок.

– Да-а-а… – Кошко разложил фотографии в ряд, – пожалуй, странные смерти… Посмотрите, как эстетично они смотрятся после насильственного перехода в мир иной. Мне как-то не верится, что это – работа рядового преступника! Так и хочется сказать, что работа изящная, этакая французская, аккуратная, без всякой грязи и неприглядности. Прямо-таки не убийства, а произведения искусства! Честно говоря, – первый раз такое вижу! Всё отточено, как в балете у Мариуса Петипа. Интересно, что бы он сказал, увидев этих изящных красавиц? Я так полагаю, что место преступления вы осмотрели тщательно? – задал он дежурный вопрос, продолжая рассматривать лежащие перед ним фотографии.

– Тщательно, – тяжело вздохнув, подтвердил Владимир Гаврилович. – Да только что можно выяснить, если в кабаре находится восемнадцать гримёрок? Восемнадцать, – пояснил он, – это по числу танцовщиц, и расположены они одна за другой вдоль всего коридора справа от сцены. На момент проверки только три из них пустовали, это гримёрки Черкесовой, Колосок, ну и, естественно, Горец, так как после их смерти директор запретил принимать новых артисток до тех пор, пока не прояснится ситуация с убитыми девушками. Гримёрка Горец была самая первая от сцены. На каждой комнате есть замок. Но, как правило, гримёрки не закрывались, и этими замками никто не пользовался, так как чужих там не было, вот девушки и не опасались… Коридор этот, где располагаются все гримёрки, является, так сказать, служебным коридором, поскольку им пользуются только танцовщицы и несколько человек из руководства и обслуживающего персонала. А именно – постановщик-декоратор Славин Невзор Игнатьевич, его подсобник рабочий сцены Абросимов Ждан Зосимович и швейцар Кожуховский Богдан Остромирович, а также бухгалтер Бельский Нестор Трофимович и сам директор Фальчук Пейсих Иосифович, как я уже говорил. Вот, пожалуй, и всё.

В ходе следствия установлено, что в момент убийства Горец швейцар находился при входе и встречал поздних гостей, костюмер-декоратор и подсобник проверяли и контролировали освещение сцены, а директор и бухгалтер в это время были уже дома. В книге учёта швейцар отмечает время прихода и ухода каждого работника кабаре, – словом, полный ежедневный контроль времени всех работающих, так что там отмечено время ухода и директора, и бухгалтера. Таким образом, в момент убийства Горец их там даже не было. Ну а оркестр, – заметьте, в полном составе, – всё ещё продолжал играть перед сценой.

Остальным служащим запрещено ходить за кулисами по этому коридору, для них есть другой коридор – по левую сторону от сцены. Убитую Александру Марковну Горец случайно обнаружила другая танцовщица, забежавшая к ней на минутку что-то спросить, Нинель Эмилиановна Аглинцева, особа очень симпатичная и живая. По звонку из кабаре полиция приехала сразу же, почти одновременно с бухгалтером и директором. Декоратор с подсобником прибежали чуть раньше и перекрыли выходы из коридора. Мы тут же перешерстили все гримёрки, но орудие преступления найти не получилось. Мы, похоже, всё-таки опоздали… А какой потом шум и гвалт поднялся! Все взбудоражились, да ведь и просто страшно им всем стало, а что делать, никто не знает! Шутка ли, только что человек был жив, здоров и весел, все не успели ещё даже снять грим и костюмы, а человек уже зарезан! Как овца какая, прости, Господи! Ещё одна существенная деталь: мы проверили всех танцовщиц, но среди них нет ни одной с преступным прошлым, или хотя бы с подмоченной репутацией, так сказать. Так что вынужден признать, что наше следствие зашло в тупик, – с сожалением развёл руками Владимир Гаврилович.

У Владимира Гавриловича был за плечами огромный опыт работы в полицейской системе, и сейчас ему было крайне неприятно и болезненно признать своё бессилие. Однако надо отодвинуть в сторону своё уколотое самолюбие и непременно найти преступника – непременно найти! А то неизвестно, сколько ещё людей найдут убитыми! Да и в самом кабаре обстановка сложилась очень нервная. Все служащие напуганы и ждут эффективных действий полиции, а ему даже успокоить их нечем! Поэтому Владимир Гаврилович убрал подальше свою глубокую обиду на решение начальства и, как бы это ни было неприятно, смирился с помощью столичной знаменитости – он искренне готов был приложить все силы, чтобы содействовать Кошко в успешном раскрытии этого дела. К тому же – он знал Кошко в работе, и это в некотором роде примиряло его с посторонней помощью.

– В их безупречной репутации как раз нет ничего неожиданного, – сразу же пояснил Кошко, – ведь они все вышли из школ великих мастеров! Поэтому в данном случае нет ни малейшего сомнения в том, что у всех девушек репутация приличная, несмотря на их возможную бедность и работу в кабаре.