Анатолий Зарецкий - Мысли из палаты №6

• Название: Мысли из палаты №6
• Автор: Анатолий Зарецкий
• Жанр: Русское современное

«Время лечит»… Какая чушь!.. От жизни лечит только смерть – моя смерть… А что потом, когда сам стану лишь чьим-то воспоминанием? Ведь уже сейчас рядом со мной не осталось никого, кто мог бы вдруг спросить: «Толик, а ты помнишь Людочку?». Я бы вздрогнул, как от ожога, и не ответил. Зачем?.. Вот только, что же все-таки потом, когда не будет меня?.. Похоже, останутся лишь эти строки, пока время не сотрет их за ненадобностью… Всё…

---

– Мать, это как раз тот орден, – попытался отец что-то напомнить матери.

– Какой тот? – удивленно спросила она.

– Да мне тогда после госпиталя отпуск предоставили, а оказалось, ехать некуда. Тебя как раз в Сталинград направили. Адреса у меня еще не было. Родители в оккупации. Вот и решил навестить тещу в Кораблино. Приехал, а она мне, ну-ка, Афанасий, где твой орден «Красного Знамени», покажи. Не знаю, говорю, ничего, откуда у вас такая новость. По радио, говорит, передавали, все данные твои. Не знаю, говорю, нет ордена. А на заметку взял, – бодро и весело рассказал отец…

Вскоре его вызвали в обком партии, где вручили орден. Об этом событии рассказали по радио и написали в газетах. Заголовок и содержание одной из статей «Награда нашла героя через шестнадцать лет» помню до сих пор.

В статье излагалось, как старшина пехотной роты, бывший десантник, списанный по ранению, умелыми действиями вывел свою роту, которой командовал как старший по званию, в тыл врага. Потеряв ранеными всего три человека, рота полностью уничтожила впятеро превосходившие силы противника. Сам герой уничтожил в том бою два вражеских танка и одиннадцать фашистов. Благодаря его инициативе, наступление наших войск на том участке прошло более успешно, чем планировалось, хотя могло бы закончиться плачевно.

– Ну, батя, теперь верю, что ты действительно мог стать Героем Советского Союза, – сказал отцу под впечатлением от прочитанного.

– Так ты что, мне не веришь, сынок?.. Ну и ну… Ты же сам видел моего однополчанина, с которым мы Днепр форсировали, – обиделся батя.

– Видеть-то, видел, – согласился я, – Но ни ты, ни он так ничего тогда и не рассказали. А здесь целая статья в газете.

– Эти газетчики напишут, – вдруг удивил отец, – Со мной даже не поговорили. Списали данные из наградных документов, и сами что-то прибавили. Вот и написали совсем не так, как было.

– Ну, ты даешь, батя! Разве могут в газетах писать неправду?

– Сколько угодно, сынок… Статьи пишут люди. Как надо, так и напишут. Любого могут героем сделать, а могут наоборот… В принципе, вроде бы все верно, а на самом деле, – махнул рукой отец и пошел готовить ужин.

Конечно же, меня, в мои пятнадцать лет, интересовали подробности. К тому же тогда я впервые услышал, что написанное в газетах и даже в наградных документах не всегда совпадает с истиной. Рассказ отца о тех событиях стал для меня потрясением.

Но вытаскивать из него информацию пришлось буквально по крупицам – разговорить отца на военные темы можно было лишь, когда он приходил не совсем трезвым, и при этом удавалось избежать праведного гнева матери. Только в таком состоянии батя хоть и без энтузиазма, но отвечал на вопросы, иначе его ответ всегда был одним и тем же:

– Зачем тебе это, сынок? Читай книги – там о войне все написано, как надо.

– О тебе же там не написано, – резонно возражал ему.

– О себе я как-нибудь сам напишу, сынок, или ты напишешь, когда повзрослеешь и сможешь понять.

– Я уже не ребенок, батя, – возмущался его словам, – Что же такое я должен понять, чего сейчас не понимаю?.. Да и как напишу, если ты ничего не рассказываешь?

Батя в ответ лишь смеялся, закуривал очередную папиросу и уходил по своим делам…

Но в ту осень пятьдесят девятого года отец месяца два, а то и больше, «обмывал» с приятелями свой орден, и это, как ни странно, сходило ему с рук – мама делала вид, что не сердилась.

Воспользовавшись ситуацией, вопрос за вопросом, я узнавал у отца то, что он, как и все фронтовики, безнадежно хотел забыть – весь тот кошмар, который ему довелось пережить на фронте, сохранив при этом не только жизнь, но и разум.

– Батя, а как это тебе, старшине, доверили командовать ротой? – задал ему однажды провокационный вопрос.

– А кому же еще? – мгновенно отреагировал отец, – Я когда в роту прибыл, ни одного офицера не было. Меня и назначили старшиной роты, как старшего по званию. Правда, в роте было человек двадцать, не больше. Сильно их потрепали немцы.

– Это всего-то… А как же вы справились с батальоном?

– Это уже потом было, сынок, когда нас пополнили и отправили на передовую. А тогда не только рота, а вся часть была на отдыхе, километрах в ста от передовой… Меня, правда, сразу загрузили выше крыши.

– Чем это, батя? Вы же на отдыхе.

– Какой там на фронте отдых, сынок. Бойцам, конечно, после передовой дали отоспаться и отмыться… А потом снова подготовка к боевым действиям… Вызвал меня комбат и спросил, каким оружием воевал в десанте. Оказалось, в часть только-только стали поступать автоматы. Давай, говорит, срочно переучивай бойцов. Только этим занялся, тут пополнение начало прибывать. У старшины в такое время работы хоть отбавляй, а я еще и за ротного. Так что не до отдыха было.

– А что, офицеров в том пополнении не было?

– Не было, сынок. Офицеров готовить дольше, чем бойцов, а на передовой они – главная мишень. Долго не живут, – запыхтел папироской отец и замолчал, что-то вспоминая, – А так пополнение понравилось: ребята хоть и молодые, но уже повоевали. Все, как и я, после госпиталей. Да и автоматчики среди них были, – добавил он после минутной паузы и завершил свой рассказ, сославшись на позднее время и усталость…

– Батя, а как вам удалось пробраться к немцам в тыл? – через неделю спровоцировал отца на очередной разговор.

– Как удалось, – проворчал отец, закуривая папиросу, – Сам бы хотел узнать, – удивил он неожиданным ответом, так не вязавшимся с газетной статьей.

– В газете написано, что ты вывел свою роту в тыл врага, – напомнил ему.

– Мало ли что напишут в газете, – снова возмутился отец, – Честно говоря, сынок, я до того на передовой не был ни разу.

– Как так? – удивился я.

– Нас сбрасывали сразу за линию фронта – либо к партизанам, либо в окружение для усиления… В сорок втором чуть, было, в харьковский котел ни угодил, – неожиданно проговорился отец.

– В какой котел? – тут же зацепился я.

– Да здесь, под Харьковом, сынок, немцы окружили наши войска. На выручку им десант бросили. Один наш полк улетел в полном составе… Мы уже в самолетах сидели, когда вылет отменили. Там такая мясорубка началась, им никто бы не помог. А тот полк еще в воздухе немцы расстреляли, – снова загрустил отец и, как обычно, ушел от дальнейших разговоров…

– Батя, так как же вы все-таки линию фронта прошли? – вернулся я к тому же вопросу, что и неделю назад.

– Да не знаю, сынок, – как и в прошлый раз, ответил отец и, помолчав, продолжил, – Честно сказать, просто не знал, где она эта линия фронта. Вот и заблудился.

– Как заблудился? – удивился я.

– Так и заблудился, как в лесу… Только мы тогда получили новое оружие, начали учебные стрельбы, нас, командиров рот, к комбату. Все, говорит, ребята, отдых отменяется, завтра на рассвете в бой… В общем, поставил боевую задачу и роздал карты. Там, говорит, каждому из вас указан маршрут следования, исходная позиция для атаки и рубеж, где закрепиться… Пока рассказывал, вроде бы все понятно было. Непривычно, правда. Я на таких совещаниях еще не бывал. Там одни офицеры и я, единственный старшина.

– Ну и что. Ты же командир роты.

– Командир-то, командир. А вот знаний у меня, сынок, кот наплакал. Я же до армии всего семь классов кончил. В картах ничего не смыслил. Мне бы сказать об этом комбату, а я промолчал. Вот, скажет, десантник, а карт не знаешь.

– Ну, батя, ты даешь.

– Да тогда, сынок, ничего удивительного в том не было. Многие даже семилетку не кончили… Ладно, думаю, если что, у других ротных спрошу. На том и порешил… А вечером нас погрузили на машины и повезли. Часа два ехали. Выгрузились в чистом поле. Темно, ничего не видно, а впереди погромыхивает и сверкает, как при грозе, – передовая. Шофер, с которым ехал, сказал, что до передовой еще километров пятнадцать. Идти надо по дороге, а километров через десять будет поворот налево. Не перепутайте, говорит, а то к немцам придете… Как накаркал… Построил роту, поспрашивал бывалых бойцов. Места, говорят, знакомые, недавно здесь от немца драпали, не заблудимся. Ну, и пошли. Часа через два стали искать поворот. Нет поворота. А на передовой, как нарочно, все стихло. Ни немцы не стреляют, ни наши. Еще через час поняли, поворот прозевали. Назад возвращаться, вроде бы не с руки. Потом бойцы тропку обнаружили. Вроде влево ведет. Кто-то даже сказал, что помнит ее. Ну, по ней и двинули.

– Молодцы, – ироничным тоном «похвалил» отца.

– Да кто ж знал, сынок, что роту выгрузят отдельно. Думал, выйдем к передовой со всеми… В общем, поняли, что заблудились. А до начала артподготовки около часа осталось. Ну, думаю, влип… А сержанты, не дрейфь, старшина, артподготовка начнется, добежим, куда надо, да и рассвет скоро, сориентируемся.