Гай Себеус - Та, чьё второе имя Танит

• Название: Та, чьё второе имя Танит
• Автор: Гай Себеус
• Жанр: Русское современное

…Когда смотришь из узкого коридора на внезапно распахнувшийся объём залитого светом зала, он представляется фантастической сферой. Впадины и выпуклости теряются, как мелочи, перед величием и светом. Да что там! Даже себя ощущаешь мелким и выключенным из этого великолепия: будто смотришь на иной мир из своего, тесного и усталого.

---

Короче говоря, он твёрдо решил все странности оставить в прошлом. И не будоражить их больше никогда.

Бласта окрылила эта встреча. Он немедленно начал заниматься закупкой строительного камня, наймом рабочих, расчисткой земельных участков. Он хотел построить просторный и удобный дом для своей будущей многочисленной семьи. Ему хотелось наладить торговлю. Купить несколько крепких судов. И обязательно построить храм.

Но был слишком неосторожен. Всегда ведь найдутся желающие помочь расстаться с избыточным…

6

Однажды Бласт второпях выскочил из дома, чтобы поспеть на встречу с продавцами кровельной черепицы. И уже в ходе переговоров понял, что не захватил свои расчеты.

Он так тщательно готовился, вымерял, расчерчивал, высчитывал! Нет, это невозможно повторить! Можно упустить что-нибудь важное! Бласт решил вернуться домой за своими пергаментами.

Уже подходя к дому, он услышал удары и сдавленные крики. Когда он понял, что это голос Петал, отбивающейся от кого-то, – у него в душе похолодело. Не помня тебя от ужаса, Бласт ворвался в ограду. Он крушил незваных гостей, не чувствуя границ своего тела: зубами, кулаками, ногами – всем своим озверевшим от отчаянья телом. Опомнился только, когда Петал прохладными ладонями охватила его лицо, пытаясь поймать одичавший взгляд.

– Бласт, очнись! Очнись же! Их уже нет! Они уже сбежали! Успокойся, родной!

– Кто они? Чего они хотели?

– Требовали отдать им золото.

– Тебе надо было сразу отдать! И пусть уходят! Сразу отдавай всё, слышишь Петал! Пусть только не трогают тебя!

– Я слышу, слышу, родной, успокойся! Но я даже не успела ничего сообразить, как налетел ты!

– Как ты себя чувствуешь? Они не навредили тебе? Я их догоню и растерзаю! – Бласт рванулся за ограду.

– Не надо никого догонять! Останься лучше со мной.

– Да, конечно, родная. Как ты? Они тебя не ударили, не испугали? Слава богам, что я вернулся! Слава всемогущим богам, что хранят нас!

– Бласт, меня пугаешь ты! Остановись. На тебе лица нет! – Петал не на шутку встревожило его болезненно взведённое состояние.

– Прости. Прости меня. Я так за тебя боюсь!

Петал охватила его голову крепче, заглянула в самую середину зрачка своими белыми глазами, будто бросила камень в глубину.

И он притих, следя за расходящимися от игольчатого центра белыми кругами…

За причудливой игрой стихий…

За движением, преодолевающим сопротивление…

За затуханием расходящихся концентров, будто развязывающих один за другим неведомые узлы…

С облегчением вздохнул. И очнулся.

Тревога ушла. Мысли перестали бешено метаться.

Но одна засела накрепко: нельзя оставлять жену без защиты. Если бы не случай… Если бы не его незапланированное возвращение, что было бы?

– Как они узнали, что у нас в доме есть золото? – Бласт бросился проверять тайники.

– Это не так уж трудно. Выследили тебя, после того, как ты расплачивался, – Петал была равнодушна к золоту, её тревожило состояние мужа.

– Боги, какой я олух! Я сам во всём виноват!

– Я не сказала бы, что ты олух. Ты знаешь, хоть, сколько их было?

– Нет, я как-то не успел понять…

– Их было шестеро! И ты их всех разметал!

– Шестеро? Не может быть!

– Мне тоже раньше казалось, что ты на такое не способен! Но ты дрался, как зверь! Как волк! Ты даже рычал и перемещался прыжками, как волк! Это было потрясающе!

Бласт помолчал, осознавая услышанное.

– Это моя мать. Это её волчья кровь всколыхнулась от отчаянья, охватившего меня. И это странным образом помогло, будто я вспомнил что-то, что помогло нам спастись!

– Я о другом, Бласт. По-моему, тебе стоит научиться управлять этими своими новыми способностями. Как-то мне показалось, что ты немножко потерял берега. А ведь есть простые приёмы, которые ты сможешь применять сам, не дожидаясь моей помощи.

Они никогда прежде не обсуждали способность Петал к превращению в волчицу. Так же не хотелось вспоминать и страшный повод для превращения самого Бласта.

Это было так больно. И телом. И ещё больше душой.

Жертва его матери ради его спасения была так невосполнима!

Душный страх и мука второго рождения, пережитые им самим, были ещё довольно свежи. Возвращаться в это не хотелось. Но так уж сложилось, что жизнь сама странным образом выводила их на те дороги, которые им хотелось навсегда оставить в прошлом.

И Бласт смирился.

– Ничего не поделаешь. Провидение ведёт нас. Значит так надо. Рассказывай, что нужно делать для превращения. Правда, я не уверен, что у меня получится! – Он старался скрыть свою тревогу.

– Не бойся. Это больно только поперву. Потом пути раскрываются и превращения совершаются легко.

– Давай только постараемся, чтобы никто не знал об этом. Это у вас там, в Тановых землях Волки, Вороны и Змеи – привычны. А здесь…

– Да уж! Представляю, если все эти тётушки, у которых мы берём молоко, и дядюшки, привозящие нам мясо, хлеб и овощи, узнают, кого они выкармливают собственными руками! – Петал весело рассмеялась. И Бласт окончательно успокоился за неё.

7

С тех пор она стала обучать его.

Перстень с оскалившейся волчьей пастью достался ему от матери. Довольно крупный, весь в царапинах, нанесённых временем, будто покрытая шрамами морда вожака волчьей стаи. Но севший на палец ловко и удобно, как на своё привычное место.

До сих пор вещица была для него только памятью.

Иногда, в задумчивости, Бласт вертел его на пальце. Наверное, это совпадение, но решение проблем в такое время приходило будто исподволь. И даже на выбор. Он объяснял это для себя обострением интуиции – не заботой же матери в самом деле объяснять! Он же ещё не сошёл с ума! Сейчас пришло время использовать перстень танаидов по назначению.

Зачарованный белым взглядом своей таны, он должен был резким движением крутануть его! И в то же время представить себя волком, страстно пожелав стать волком, – до запаха, до звериной злобы, до жажды охотничьего гона!

Он ожидал боли. Но боль превзошла его ожидания.

У естества есть покров. Это дар Божий.

Заменить покров можно. Можно даже часто менять его. Но эта замена должна быть очень мотивированной! Иначе старый покров восстанет против обновления! И бывает, что это сопротивление – не победить!

…Чернокогтистые лапы вцепились в кожу! Оттягивают вниз! Растянули до земли! Лопнет!!! Ах, больно же! Жжёт неимоверно!

…Жёлтые волчьи клыки рванули с треском белую цельность человечьего покрова! Они изнутри или снаружи – не понять!

…Вот она, выпросталась мокрая шерсть с острым запахом зверя!

Это мой запах!!!

Встряхнуть всю шкуру! Расправить!

Сморгнуть – очистить взгляд! И оглядеться!

Всё по-другому!

…Вид на всё привычное снизу и как-то колодцем, вьюны запахов вокруг и …Петал. Её внимательный взгляд сверху…

Петал, не успев ещё превратиться в волчицу, засмеялась звонко и заливисто, – так смешно, неуверенно раскачиваясь на четырёх лапах, новопревращённый Бласт встряхнул свою новую густую шкуру.

Как она была рада, что у него всё получилось! Всё-таки не случайно она влюбилась в него! Притяжение родной волчьей крови сыграло свою роль! А она ещё пыталась сопротивляться, называя его «чужим»! И зубы у него не такие уж и «травоядные»!

Как она была рада, что дождалась, пока ситуация «дозреет», и Бласту самому захотелось испытать возможности нового облика! А ей не пришлось его торопить, уговаривать, предлагать.

Она знала! Она знала, что будет так! Но как же трудно было ей не поторапливать его! Теперь и в этом они были вдвоём, и она не чувствовала больше своей «звериной неправильности» по сравнению с мужем.

Редкие рыбаки, сторожа или пастухи теперь могли видеть на морском берегу двух гуляющих в лунном свете собак. И не могли понять, что так беспокоило их собственных псов, заливающихся истеричным лаем в сторону этой парочки. Но притом жмущихся к ногам хозяев и трусливо поджимающих хвосты!

Бласт уже примерял волчью шкуру раньше – благодаря подружкам Петал. Но тогда у него совершенно не было возможности – как следует осознать самого себя. И оценить себя со стороны. Сейчас он со вкусом уделил время знакомству с самим собой, со своей звериной сущностью.

Зря он так долго делал вид, что не понимает намёков жены!

Нет, он никогда не расценивал волкопревращения танаидов как деградацию. Просто над ним довлело человечье понимание приоритетов. Точнее будет сказать: понимание отцовских жизненных приоритетов: разбогатеть, построиться, приобрести влияние среди окружающих людей.