Коллектив авторов - Полный курс уголовного права. Том IV. Преступления против общественной безопасности

• Название: Полный курс уголовного права. Том IV. Преступления против общественной безопасности
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-94201-545-9, 978-5-94201-542-8

Курс подготовлен известными российскими учеными в области уголовного права. В IV томе рассматриваются понятие, система и виды преступлений против общественной безопасности, общественного порядка, здоровья населения и общественной нравственности, экологические, транспортные преступления, преступления в сфере компьютерной информации, анализируются особенности их квалификации, исследуются приемы и способы отграничения от смежных составов.

Для преподавателей, аспирантов и студентов юридических вузов и факультетов, работников правоохранительных органов и судов.

---

В теории уголовного права и судебной практике известные сложности возникли в связи с определением момента окончания рассматриваемого преступления. Оконченным оно признается по общему правилу с момента завладения транспортным средством и начала перемещения его в пространстве, независимо от продолжительности такого перемещения и пройденного расстояния.

Для квалификации по ст. 211 УК не имеет принципиального значения, в состоянии покоя или в движении находилось угоняемое транспортное средство. Оно может находиться в этот момент в полете, на взлетно-посадочной полосе аэродрома, в ангаре; у причальной стенки в порту, на рейде, на якорной стоянке в открытом море, в движении по фарватеру реки; в депо, на станции, на перегонных путях и т. д.

Угон морских, речных судов, железнодорожного подвижного состава, находящихся в состоянии покоя, признается оконченным с момента начала движения. Те же самые транспортные средства, уже находящиеся в движении, будут считаться угнанными с момента установления виновными лицами контроля за процессом его движения. При этом отнюдь не обязательно окончание этого преступления связывать с моментом уклонения от заданного маршрута. Маршрут в силу ряда причин может и не меняться, но угон будет налицо.

Некоторым своеобразием отличается определение момента окончания угона воздушного судна. Такой угон может осуществляться не только во время нахождения самолета на земле, но и в период пребывания его в полете. Момент окончания указанных разновидностей угона будет неодинаков.

Угон воздушного судна, находящегося на земле, признается оконченным с момента начала полета. По мнению ряда исследователей, воздушное судно считается находящимся в полете с момента запуска двигателей для взлета до момента остановки воздушного судна после посадки (Н. Иванов, М. Михайлов). Другие специалисты начало полета связывают с моментом закрытия всех внешних дверей воздушного судна до момента открытия любой из этих дверей для выгрузки (С. Дьяков, Ю. Рупин). Анализ международных конвенций и ведомственных нормативных актов приводит к выводу, что правильной является вторая точка зрения. В ведомственных нормативных актах, действующих на воздушном транспорте России, воспроизводится ряд положений Гаагской и Монреальской конвенций, которые в совокупности именно так трактуют момент начала и окончания полета. И хотя положения ведомственных нормативных актов (равно как и международных конвенций) служат лишь ориентиром для судебной практики, полностью игнорировать их нельзя. Исходя из современных целей и задач уголовно-правовой политики в сфере борьбы с такой опасной разновидностью транспортных преступлений, как угоны воздушных судов, следует признать вполне оправданным расширительное толкование некоторых признаков объективной стороны рассматриваемого преступления, в результате которого момент его окончания переносится на более раннюю стадию.

Угон судна, находящегося на земле, может быть осуществлен не только лицами из числа экипажа судна или обслуживающего персонала авиапредприятия, но и посторонними гражданами, незаконно проникшими на его борт. Именно так 27 мая 1987 г. бывшим работником Аэрофлота С., обманным путем проникшим на летное поле аэродрома, был угнан в Швецию самолет Аэрофлота АН-2. В другом случае Г. и П., тайно пробравшиеся на борт самолета Аэрофлота Л-200, угнали его в Турцию.

Ненасильственный угон воздушного судна, находящегося в полете (практически его могут осуществить только члены экипажа), окончен уже с момента фактического использования судна как транспортного средства в интересах преступника: изменение маршрута, неподчинение диспетчерской службе, другим средствам контроля и сопровождения в полете и т. д.

Уголовно наказуем как угон транспортных средств за границу (речь, естественно, идет главным образом о воздушных и морских судах), так и такой угон, который связан с незаконным завладением судном и полетом (плаванием) на нем в пределах территории России. На практике чаще всего угоны воздушных судов совершались с целью вылета на них за пределы страны. С указанной целью был совершен и один из первых угонов советского воздушного судна. 15 октября 1970 г. отец и сын Б., применив оружие, вынудили экипаж самолета АН-24, выполнявшего рейс по маршруту Батуми – Сухуми, совершить посадку на аэродроме города Трабзон в Турции. Ту же цель преследовали члены семьи О., когда 8 марта 1988 г. предприняли попытку захвата и угона в Лондон самолета ТУ-154, выполнявшего рейс Иркутск – Курган – Ленинград[139].

Захватом следует считать насильственное завладение транспортным средством, находящимся на земле или в воздухе, с целью его угона. Нетрудно убедиться, что угон и захват как способы совершения преступления хотя и тесно связаны между собой, но полностью не совпадают. Захват есть начальный момент насильственного угона и в этом смысле всегда предшествует ему. Однако с учетом повышенной степени общественной опасности преступления законодатель признает его оконченным уже с момента захвата судна (при наличии, конечно, цели на последующий его угон). Захват признается оконченным преступлением с момента насильственного завладения транспортным средством, независимо от места его нахождения.

Захват как насильственная акция преследует цель установления контроля над транспортным средством. Контроль может быть как непосредственным, когда управление транспортным средством берет на себя сам преступник, так и опосредованным, когда управление остается в руках членов экипажа воздушного, морского или речного судна, машини ста железнодорожного локомотива, но они вынуждены выполнять команды угонщика.

Насилие как элемент захвата может быть физическим и психическим. Оно должно иметь определенную степень выраженности.

Физическое насилие в простом составе преступления (ч. 1 ст. 211 УК) охватывается понятием «насилие, не опасное для жизни и здоровья потерпевшего». Таким насилием, как известно, являются побои, легкий вред здоровью, не вызвавший кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности, а также иные насильственные действия, связанные с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы.

Психическое насилие (применительно к ч. 1 ст. 211 УК) есть угроза причинения насилия. Угроза должна быть наличной, действительной, реальной, но она не может простираться дальше возможности причинения того вреда, который охватывается понятием «насилие, не опасное для жизни и здоровья потерпевшего».

Потерпевшими могут быть члены экипажа воздушных, морских, речных судов, работники поездной бригады, пассажиры, а также иные лица, например представители охранных служб, обслуживающий персонал аэродрома, вагонного депо, морвокзала и т. п. Применением физического насилия преступник преследует цель парализовать волю и нейтрализовать сопротивление лиц, имеющих отношение к угоняемому транспортному средству, с тем чтобы установить несанкционированный контроль над ним. В тех же целях применяется и угроза насилием, которая может выражаться в высказывании намерения причинить физический вред той или иной степени тяжести.

Применение насилия в иных целях (не как средства захвата транспортного средства и установления контроля над ним) не может влечь ответственность по ст. 211 УК. Например, причинение физического вреда пассажиру после состоявшегося акта угона или захвата транспортного средства по мотивам мести за ранее оказанное им сопротивление должно квалифицироваться по статьям о преступлениях против личности.

В ряде случаев можно говорить о стадиях совершения рассматриваемого преступления. Так, неудавшаяся попытка угона или захвата транспортного средства (попытка завести мотор самолета, проникнуть в кабину тепловоза, установить контроль над морским судном и т. п.) должна квалифицироваться как покушение. Например, при совершении рейса по маршруту Москва – Брянск С. попытался захватить самолет Як-40, однако его попытки с применением силы и угроз проникнуть в пилотскую кабину не увенчались успехом и воздушное судно приземлилось в аэропорту назначения, где преступник был задержан[140].

С субъективной стороны угон и захват транспортных средств с целью угона могут быть совершены только с прямым умыслом. Что касается психического отношения виновного к последствиям, то здесь возможен как умысел (прямой или косвенный), так и неосторожность (легкомыслие или небрежность).

Для совершения данного преступления в форме угона цель и мотив обязательными признаками субъективной стороны не являются. Они могут быть учтены лишь в процессе индивидуализации наказания. На практике ими чаще всего выступают желание покинуть Родину, стремление совершить захват заложников, избавиться от уголовного преследования, корыстные побуждения и т. п. В истории отечественной аэронавтики зафиксирован даже случай угона самолета с целью самоубийства.