Валерий Ковалев - Эхо войны. рассказы

• Название: Эхо войны. рассказы
• Автор: Валерий Ковалев
• Жанр: Историческая проза

Ближе к вечеру морские пехотинцы, старшина 1 статьи Дим Вонлярский и краснофлотец Петя Морозов, решили навестить знакомцев из танкового полка, вместе с которыми штурмовали чешский город Брно, для укрепления боевого содружества. Тем более, что дальше предстояло идти вместе, а полк находился рядом с казарменным городком, в лесном массиве. С собой прихватили фляжку водки, сэкономленную накануне, и двинули.

---

Без четверти шесть вечера, голодный и злой я запихал бумаги ветеранов в папку и вышел из прокуратуры.

Напоследок «обрадовал» водитель, который копался у гаража в двигателе служебной «Волги». Он сунул мне в нос какую – то железяку и заявил, что ехать не может, «аппарат» сломался.

Я злобно выругался, плюнул и поплелся к военкомату пешком через парк, так было ближе. По дороге вспомнил, что не ел и наскоро перекусил в ближайшем кафе.

В комиссариате было прохладно и пусто. За стойкой дежурного мирно дремал пожилой прапорщик, весом с центнер, который при моем появлении проснулся и хмуро поинтересовался, – кто я и к кому?

Представился.

– Будь ласка, проходьтэ, товарыш полковнык ждуть.

Комиссар сидел в своем кабинете, больше похожем на военный музей, и читал «Красную Звезду». Отношения у нас были самые доброжелательные, поскольку каждый год, во время призыва в армию, мы помогали военкоматовцам отлавливать «уклонистов».

После взаимных приветствий, присев к столу, рассказываю Судье о встрече с ветеранами и даю прочесть их заявление.

– Что ж, тут все абсолютно правильно изложено. Меня самого очень интересует этот человек, очень уж странная у него послужная анкета, да и поведение вызывает недоумение. Я здесь пятый год, и за все время Квитко ни разу не приходил в военкомат.

Не бывает он и на торжественных встречах с ветеранами ни у нас, ни в доме культуры. Все юбилейные награды возим ему домой, сам за ними не является. Даже когда к сорокалетию Победы фронтовикам вручали «Ордена Отечественной войны», не пришел. Орден отвозил ему на дом мой заместитель.

– А вы не пробовали выяснить, почему так получается? С ним побеседовать, с людьми поговорить, наконец, запросить дополнительные сведения из военных архивов?

– Пробовал, и не только я. Этим вопросом занимался еще покойный военком, полковник Подвальный, вы его знаете, дело вели по факту его гибели.

Ну, так вот. Он посылал запрос в центральный архив Министерства Обороны в Москву. Оттуда пришел ответ, подтверждающий сведения, имеющиеся в послужном списке Квитко. За одним исключением. В 1945 в Германии, уже в звании майора, он был исключен из партии и находился под следствием. Вот и все.

– Хорошо, что вы не показывали этот документ ветеранам, он, прямо вам скажу, не проясняет, а запутывает всю историю.

– Почему и не показал. Да еще эта служба в немецком дирекционе, – хмурится полковник. Я съездил в Нижнянский и Золотовсий поссоветы, поговорил там со стариками, они в один голос заявили, что начальником дирекциона был именно Квитко. То же самое многие говорят и в Первомайске.

Я, Валерий Николаевич, что думаю. Или он был военным разведчиком и находился в городе с заданием, а потом в конце войны попал в какую-то «историю» или…, ну вы сами понимаете. Только непонятно, зачем он тогда сюда вернулся? И как его «просмотрели» органы? Я, кстати, встречался по этому поводу с Попаснянским начальником райотдела КГБ, они тогда обслуживали и Первомайск. Тот сказал, что на Квитко по их линии ничего нет.

Вот и гадай, после всего этого, что он за человек. И правильно наши деды стучат костылями. Им правду подавай.

Ты знаешь, сколько липовых участников войны «вычистили» перед сорокалетием Победы только по нашему городу? Несколько десятков. Вот тебе и правда. С каждым годом фронтовиков по Стране умирает все больше, а общее число не снижается. Как это понимать? А льготы мизерные, стыдно говорить, и те получается, отнимали у настоящих, и давали примазавшимся.

Так что, здесь аккуратно разбираться надо, по вашим каналам. Мои исчерпаны. И выходить советую не на Министерство Обороны, а непосредственно на его архив в Подольске. Вот адрес.

Полковник достает из лежащей на столе папки лист бумаги и передает мне.

– Я в прошлом году дважды направлял туда запросы, но ответа так и не дождался. И знаю почему, их тысячи, не успевают исполнять. Вам ответят быстрее. И, кстати, советую обратиться в наш городской отдел КГБ, к Швачке. Часть попаснянских архивов у них.

– А это личное дело майора запаса Квитко. Достает из стола тонкую глянцевую папку с трафаретной звездой и надписью «Министерство Обороны СССР» в верхней части.

Такие дела мне уже доводилось листать, когда шла «чистка» ветеранов и некоторые из них обращались с жалобами на решения военных комиссариатов о лишении этого статуса. Случаев, чтоб они были неправомерными, в своей практике не припомню, но допускаю и такое.

Открываю папку.

С выцветшей от времени анкеты, на меня смотрит молодой светловолосый офицер с пронзительными глазами и с двумя кубиками в петлицах. Ниже, выполненные от руки потускневшими чернилами, записи в графах.

Из них следует, что Андрей Иванович Квитко, родился в городе Изюме Харьковской области в 1915 году, закончил педагогический институт и работал преподавателем немецкого языка в одной из сельских школ.

Далее идут записи о его участии в войне с белофиннами и Великой Отечественной. Первая офицерская должность – командир взвода, датирована летом 1941, последние – командир роты и старший офицер штаба армии Южного фронта, сорок третьим и сорок четвертыми годами. В графе «награды» – медаль «За победу над Германией» и все последующие юбилейные награды. Короче, все именно так, как и рассказывали ветераны, с незначительными подробностями.

Листаю дальше: справка о демобилизации, выписки из военного билета, краткая автобиография, различные документы для оформления удостоверения Ветерана войны.

Стоп! Две справки из эвакогоспиталей, подтверждающие факты ранений на фронте, датированные после сорок третьего года и заключение медицинской ВТЭК, что с учетом степени их тяжести и последующего освидетельствования, оснований для признания Квитко инвалидом войны, не имеется. И еще формализованный бланк ответа из Попаснянского РО МГБ на имя полковника Подвального, об отсутствии компрометирующих сведений на него.

Завершает все эти бумаги ответ из Министерства Обороны, в котором то, о чем рассказал мне военком – исключен из партии и находился под следствием. За что и по каким основаниям, не указано. Больше ничего, заслуживающего внимания.

– Я не раз изучал все материалы дела, – произносит военком, – они убедительны и не вызывают сомнений. Кроме отсутствия фронтовых наград. При его должностях и ранениях они должны были быть. Разве что лишили, когда исключили из партии или находился под следствием? Но это возможно только по суду или специальному постановлению. Ведь так?

Я соглашаюсь.

– И еще, – продолжает полковник, – он не отрицает, что был здесь в сорок втором и руководил дирекционом.

– Как?!

– Был. Сам подтвердил. Разве ветераны вам ничего не сказали?

– Нет. Они правда на приеме здорово горячились, может забыли?

– Ну, так слушайте. Накануне этих праздников горисполком организовал каждому фронтовику по три тонны угля, поскольку большинство их них живет в частном секторе. Требования на него нужно было получать в объединении, о чем мы известили всех ветеранов. Там Квитко и столкнулся с несколькими из них, которые сегодня были у вас.

Слово за слово, начался скандал, они обозвали его предателем и потребовали, чтоб рассказал, чем занимался в 1942 году в наших местах. Тот вспылил, заявил, что это не их собачье дело и ушел.

– М-да, – пробормотал я, – чем дальше в лес, тем толще партизаны.

– Какие еще партизаны? – не понял военком.

– Да это я так, к слову. Вы, пожалуйста, дайте команду, чтоб из дела сняли для нас копии всех документов, я пришлю за ними следователя. Будем готовить запрос в Подольск и опросим людей. А там посмотрим.

Из военкомата вновь возвращаюсь в прокуратуру и допоздна занимаюсь со свои уголовным делом.

На следующий день организовываю проверку заявления и вместе с одним из молодых работников мотаюсь по кругу Первомайск – Горское – Золотое. К концу дня у нас копии документов из военкомата, характеристики на Квитко с его прежней работы и по месту жительства, справка из объединения «Первомайскуголь» о времени восстановления в период войны затопленных шахт, а также пара десятков объяснений граждан, поименованных в заявлении.

Вырисовывается следующая картина.

В период оккупации, немецким дирекционом на территории района были восстановлены несколько шахт, одна из которых работает и поныне. Отправкой рабочей силы, продовольствия и оборудования в Германию фигурант также занимался, и немецкого обер – лейтенанта, похожего на Квитко, часто видели на шахтах, железнодорожном узле Попасная и в вагонном депо. Принимал ли он участие в карательных операциях, жителям неизвестно.

Самое интересное то, что слов некоторых из них, многие эшелоны с продовольствием и оборудованием, на территории области пускались под откос и в Германию не попадали. Не были по каким-то причинам взорваны немцами и находящиеся в стадии восстановления шахты.