Антон Кротов - Автостопом по Индонезии и к папуасам

• Название: Автостопом по Индонезии и к папуасам
• Автор: Антон Кротов
• Жанр: Путешествия и география

Автостопом, на попутных кораблях, джипах, автобусах, локомотивах, на лодках и пешком А. Кротов совершает путешествие по островам Индонезии – Суматра, Ява, Калимантан… – до самой Новой Гвинеи, где попадает в места, совсем не тронутые цивилизацией. Трёхмесячное путешествие по стране, без применения гостиниц, лекции в школах и мечетях, встречи с интересными местными людьми – классический пример самостоятельного «вольного путешествия». Поездка проходила в 2008 году.

---

То, что Россия – это нечто отличное от Боснии, Сербии, Узбекистана и Таджикистана, – трудно усвоить индонезийцу.

Съев дуриан, помыв руки и прополоскав рот, я пошёл в самую главную мечеть, думая там обрести вписку.

Некоторые здешние мусульмане думают, что нельзя есть дуриан. Беря в пример Пророка, который не ел лук и чеснок, так как к нему приходили посетители, и он не хотел, чтобы от него резко пахло. Но не все разделяют этот предрассудок. И всё же, после дуриана надо хорошо прополоскаться, чтобы за три метра от меня не несло дуриановым запахом, особенно в мечети.

Главная мечеть действительно очень большая, и много розеток (полезно – подключать кипятильник). И висит на цепях огромный барабан, внутри пустой. Выдолбленный из цельной колоды дерева. Везде в Индонезии в мечетях висят огромнейшие барабаны! Иногда полметра диаметром, иногда метр или больше, чаще деревянные, обтянутые шкурой. Иногда из железной бочки, перетянутой шкурой (как я видел в Богоре). В них колотят по утрам, ну и по праздникам.

Думаю, если прогонят из мечети, заночую всем назло в барабане (размер его позволял). Правда, если утром начнут барабанить, будет не очень приятно. Или если он от моего сна сломается или осквернится как-то, потом хлопот, наверное, не оберёшься. Но в принципе можно заночевать в барабане, как в трубе. Если будут гнать, то никто не догадается найти меня там ночью.

В самой главмечети моё появление не вызвало ажиотажа. Сюда приходят все, кому ночевать негде. Вот и сейчас пришло ещё два мужика с парохода, с сумками. Одному наутро ехать на автобусе в Самаринду, другому тоже куда-то. Только я устроился на втором этаже, спальник разложил, достал кипятильник – беспокоит охранник с надписью «Секьюрити».

– Мистер, мистер! Не нужно ночевать тут!

– А где? – злой я. В барабан, что ли, идти? Не люблю, когда мои приготовления к сну нарушают всякие охранники.

– А там! – повёл куда-то во двор, где стояли домики-офисы калимантанских имамов и улемов. Там охранник открывает дверь, показывает нам (всем троим) – цивильную комнату с вентилятором. Тут и устроились, хотя неудобство в том, что в три утра уже начались молитвы, ни свет ни заря. Ещё неприятность – перед сном, ходя босиком вокруг мечети, провалился ногой в какую-то канаву, упал, поцарапался и вызвал шум.

Наутро пошёл смотреть город, заодно выбираясь на северный выезд – а город оказался немаленький. По пути я даже стал участником демонстрации религиозных активистов. Молодые люди, человек тридцать, выстроились в переулке с чёрными флагами (на флагах – арабские надписи) и плакатами. Некоторые завесили лицо чёрными масками. Гнев и возмущение их вызвали некие карикатуры, напечатанные в западных газетах и высмеивающие ислам. Ребята предлагали разорвать все торговые и политические отношения с этими западными государствами, позволяющими себе такое. Я постоял вместе, сфотографировался с флагами и молодёжью и стал добычей пяти или шести тележурналистов с камерами, которые снимали происходящее. Почему демонстрация проходила в таком нецентральном переулке города – мне осталось неясным. Может быть, только на журналистов и рассчитывали.

Пока шёл дальше на выезд из Банджармасина, попал случайно и на свадьбу. Вижу – песни поют, электричество, музыка, столы стоят, люди. Подошёл взглянуть, меня зазвали, повели фотографироваться с женихом и невестой и кормить. Жених выглядел весьма довольным, невеста (разукрашенная) – не очень. Гостей человек сто или больше. Ростом все ниже меня на голову (индонезийцы, как правило, мелкие). Блюда всякие разные, одни вкусные, другие – странные. Зато была квашеная капуста (от пуза) – для Индонезии большая редкость. Дурианов не было. Женщины – половина одетая по-мусульмански, половина с открытыми волосами. Бородатых мужиков мало, а у кого и есть борода – жиденькая, маленькая. Меня опять сняли – на все видеокамеры, фотоаппараты и сотовые телефоны. Свадебный иностранец. Не у каждого на свадьбе случаются иностранные гости.

Дорога из Банджармасина на север, в Баликпапан, узкая, транспорта очень много, все грузовики с углем и из-под угля. Мешает автостопу избыточное количество машин. Стоишь по двадцать минут, проезжает куча водителей мимо, и все думают, что я тут жду автобуса.

В соседнем с Банджармасином городке Мартапура оказался большой базар и огромная красивая мечеть с голубыми куполами. Вдоль речки же стояли сотни деревянных домиков на ножках, а в реке плавали десятки плавучих санузлов – с них стирали, с них брали воду в дом и с них же сливали помои. А автостоп и здесь оказался плохой: сто грузовиков прошло за 15 минут, никто не брал, я залез в кузов одного, пока тот остановился по своим делам.

Ближе к ночи уже поймал автобус на Баликпапан, уговорился за полцены, но с трудом – готовы за копейку спорить до посинения. Ехал всю ночь – по карте вроде недалеко, но дорога извилистая. На всех индонезийских картах нарисованы дороги, и на Калимантане в том числе, но километры не проставлены нигде, кроме Явы. Только на острове Ява можно доверять картам и километрам на них, а на остальных островах – всё приблизительно.

В каждом автобусе имеется, кроме водителя, помощник-билетёр. Он загружает вещи пассажиров в багажник, выглядывает из двери на ходу автобуса – высматривая новых пассажиров, и кричит водителю: стой! Следит за посадкой, и когда все залезли, кричит: едем! Как в Афганистане, когда помощнику нужно кричать: бурубахайр! Здесь тоже помощник, его звали Гуля (видимо, кличка: это слово означает «сахар»), сообразительный парень лет четырнадцати. Работа помощником водителя – активная и тяжёлая, ночи напролёт ездить, кричать: стой! Поехали! Трамбовать всяких пассажиров, приматывать их бочки к крыше автобуса. Не удивительно, что такие ребята-помощники часто оказываются сообразительней и выглядят старше своих лет.

За проезд собирает или сам водитель, или помощник, и есть свои тарифы, но если хочется проехать со скидкой – дело неслыханное, сам водитель только может решить. Гуля, увидев что я-таки выторговал у хозяина 50% скидку, проникся ко мне уважением, и долго выспрашивал мою сущность, насколько позволял запас слов и жестов, – пока водитель не начал ругаться на него:

– За дорогой смотри, а не болтай! Из-за тебя чуть пассажира не пропустил!

Гуля отвернулся от меня и высунулся в окошко, высматривая во тьме ночи потенциальных клиентов, а я занялся своими записями – насколько позволяла тряска в автобусе. Асфальт был не идеальный.

Почетный гость г. Баликпапана

Вот я и в Баликпапане. Это вполне современный город (по калимантанским меркам), центр нефтяной промышленности на Борнео. Не очень грязный (почище Сирии и Пакистана, но погрязнее Иордании и Ирана). Большой. На базаре очень много бананов, а также овощей.

Я уже раньше имел план заняться общественной деятельностью в каком-нибудь городе Индонезии, чтобы журналисты напечатали про меня статьи, которые можно было бы показывать капитанам судов и чиновникам в портах. И также чтобы где-нибудь в управлении туризма мне написали справку на местном языке, и чтобы прочитать лекцию о своём путешествии и о свойствах мира в каком-нибудь университете или медресе. Но в Джакарте и Сурабайе я не занимался просвещением, подумав, что в столицы и так едут все, кому не лень, и культурная программа у них и без меня очень насыщенная. Поэтому, по моему плану, начать просвещение надо было с какого-нибудь мало посещаемого города, в котором бы почти не было туристов, приезжих и достопримечательностей. Балипкапан мне вполне подходил. «В этом городе смотреть нечего», – сообщал путеводитель. Это мне и было нужно.

И здесь, в этом городе, всего за 36 часов совершилось моё чудесное превращение из бомжа в Почётного Гостя Имама Всея Баликпапапана (титул условный). Это произошло постепенно, следующим образом.

Рано утром, задолго до рассвета, приехав в Баликпапан, я шёл по ещё тёмному городу и искал какую-нибудь плоскую поверхность, чтобы поспать часов до восьми. Такой плоскости всё не находилось. Я побывал на утреннем фруктовом базаре, потом отстирался в мечети и сидел кипятил кружку. Тем временем в мечеть принесли утренний выпуск газеты «Заморские вести» (название условное, а точнее – «КалТим Пост», сокращение от «Калимантан Тимор» – «восточный К.»). Узналось, что редакция находится не очень далеко, надо ехать на маршрутке. Туда и направился, желая обзавестись публикацией на местном языке.

Офисный билдинг Прессы содержал целых четыре этажа, и в нём жили – «Заморская звезда», «Заморская правда», «Заморские вести» и «Вечернее заморье» (названия условные). Меня накормили и сделали интервью (в редакции нашлась англоговорящая тётка). На другой день вышли три статьи про меня – в региональной «КалТим Пост» (с цветной фотографией) и в городской (чёрно-белая статья рядом с рекламой проституток). А также и в третьей газете, принадлежащих тому же концерну. Все тексты были почти одинаковы.