Сергей Куприянов - Жизнь глазами пессимиста. рассказы

• Название: Жизнь глазами пессимиста. рассказы
• Автор: Сергей Куприянов
• Жанр: Русское современное

Сборник рассказов, герои которых – простые люди, не героических профессий, не выдающихся способностей, живущие в разное время от войны до настоящего. Смешные и трагические, волевые и бесхребетные, трогательные и раздражающие. Такие, какие мы есть и какие нас окружают.

---

– Вот Тиша! Какая прелесть! – Вероника Борисовна брезгливо убрала подальше ногу, чтобы кот её не задел.

Игорь улучшив момент загреб кота ногой назад в дом и захлопнул дверь.

– Так что сказать Анжелике Дмитриевне?! – опомнилась соседка, крича в щелку между косяком и дверью.

– Хорошо, хорошо! Пусть приносит! – кричал Игорь, теряя последнее терпение.

Когда он оторвал взгляд от потолка, ища там спасения, сидя на полу, в упор на Игоря смотрел Тихон.

– Что?! Вы мне пожрать дадите?

Игорь переступил через кота и пошел на кухню есть свой искореженный омлет.

Тихон, поняв намек, удалился, выставив свой роскошный хвост будто парус.

Под утро Игорь Дмитриевич совершенно исстрадался. Ему снилась Вероника Борисовна вместе с Анжеликой Дмитриевной гонящиеся за ним, а он, стараясь изо всех сил бежать – еле-еле продвигался и делать это было чрезвычайно трудно, как будто бежишь в воде. Вероника Борисовна бежала с клетчатой сумкой «мечта оккупанта» и что-то оттуда вытаскивала, выкрикивала и при этом объявляла, сколько букв содержится в слове. Анжелика Дмитриевна, точь-в-точь была, как и её подруга, только кричала по-английски, но, почему-то слышались немецкие слова: «Хальт» и «Эншульдиген зи, битте». Когда они его догнали, прижали к стене, и Анжелика Дмитриевна большущими грудями уперлась в лицо Игоря Дмитриевича. Он стал задыхаться, от чего проснулся потный и испуганный. На груди мирно спал Тихон. Проснувшись от ворочанья хозяина, кот спрыгнул на пол, сладко потянулся, зевнул и, выставив вверх свой пушистый хвост, не спеша вышел из комнаты.

– Везет же…, – в полголоса произнес Игорь Дмитриевич, с завистью глядя на Тихона.

Предстоящий акт подачи заявления Игорь представлял во всех красках его довольно богатой фантазии. Его долго будут упрашивать не уходить. Начальник в растерянности будет заламывать руки, сначала кричать, что справится и без него, а потом упрашивать, намекать, что повысит зарплату, даст отпуск, когда захочет. Но Игорь Дмитриевич будет непоколебим, холоден и строг. Даже секретарша Светочка сменит свой унизительно —снисходительный взгляд, её глазки округляться от ужаса, какой ожидает их компанию в связи с уходом Игоря Дмитриевича. Игорь травил себе душу, вырисовывая в подробностях картины прощания, понимая, что ничего подобного не будет, но так бы хотелось.

Потолкавшись в транспорте, он добрался до работы и зашел в приемную.

– Дайте бумагу, – сказал он веско и сухо.

Светочка смерила его своим обычным взглядом, от чего Игорь весь ссутулился и к горлу подошел ком от жалости к себе.

– В туалете кончилась бумага? – с умилением спросила Светочка.

– Я… мне не до шуточек, я хочу написать заявление, – гневно сквозь очки сверкнул Игорь Дмитриевич.

– Пожалуйста, – Светочка положила лист бумаги перед ним. Игорь взял, оглянулся по сторонам, найти место, где написать, еще раз наткнулся на равнодушно – презрительный взгляд Светочки, отвернулся и подался к выходу.

– Я там напишу.

В дверях чуть не столкнулся с шефом. Шеф отпрянул, увидел Игоря, опять шагнул на встречу. Игорь уступил ему дорогу, кивнул здороваясь.

– Здравствуйте Владимир Николаевич! – Светочка излучала счастье и, казалось…, взлетит, часто хлопая нарощенными ресницами.

– Здравствуйте. Светочка, что у нас?

– Да вот Короблеев заявление принес.

– Коробеев, – уточнил Игорь Дмитриевич.

– Заявление? Давай, – Владимир Николаевич попытался выхватить листок у Игоря, но тот не отдавал, когда он почувствовал удивленный взгляд шефа, разжал пальцы, – Так, тут же ничего нет! Что за заявление?

– Я еще не написал, – виновато оправдывался Игорь, – я увольняюсь.

Он придал голосу, как можно больше трагизма. Светочка хмыкнула. Владимир Николаевич недоуменно посмотрел на Игоря.

– Ну, пиши…

«Ну, пиши» и все?!», – клокотало внутри Игоря Дмитриевича. Не было ни скупой слезы, ни «как же так, старик», просто… «ну, пиши». Игорь быстро вышел из приемной быстро написал и вернулся в кабинет. Он протянул шефу заявление. Тот мельком пробежав по строчкам, поставил свое факсимиле и вернул Игорю.

– Только Коробеев, две недели отработки, как положено. Все иди.

Игорь Дмитриевич уже глубоко жалел о своем поступке. Поторопился, поспешил, выпендрился. Ругал и корил себя самыми жестокими словами, которые никогда не говорил другим. В офисе уход встретили буднично и равнодушно. Только Лешка немного был не таким веселым, как всегда, говорил, что придется притираться к новому напарнику, а кто это будет, одному богу известно. Кому и жаловался Игорь Дмитриевич на себя самого, так это Тихону. Тот участливо лежал и слушал тирады и филиппики ораторского мастерства Игоря Дмитриевича, мирно жмурясь, когда тон становился немного тише и, в такт повышения голоса, открывал свои глаза цвета застиранного х/б солдата второгодника, глядя на хозяина, ходящего по комнате от стены к стене.

Стояла поздняя весна. Все еще было зелено и ново. И душа еще радовалась предстоящему лету совершенно искренне, не представляя или забыв те муки зноя, какие бывают в июле. Когда все кажется, как в первый раз, как в детстве. Игорь договорился с Лешкой, что тот будет забирать его по маршруту, чтобы не ехать в офис и лишний раз не тревожить себе душу. Игорь Дмитриевич прохаживался взад-вперед, ожидая Лешкину «Газель». Она подъехала как-то не слышно, не ревя глушителем и не грохоча разбитой подвеской – плавно и, можно сказать, нежно.

– Привет, Дмитрич! – Лешка выскочил из машины и кинулся к Игорю. Тот от неожиданности несколько оробел и подался назад.

– Что ты? Радости полные штаны, выскочил…

– Да уж радость, – он подошел к пассажирской двери и открыл её настежь.

На месте, где почти семь лет он терся своим задом, где этим же задом был изучен каждый бугорок и неровность и протерт не один комплект чехлов, сидела… молоденькая, рыженькая и, как нарисовал мгновенно себе Игорь Дмитриевич, непременно веселая девушка.

– Здравствуйте, – задорно поздоровалась она, улыбаясь и немного щурясь от солнца.

Игорь бы стоял так довольно долго, если бы Лешка не разрядил ситуацию.

– Это Дмитрич. Это Юля. Поехали?

Игорь сел и вжался в дверцу, стараясь не касаться ни коим местом девушки. Лешка завел свой обычный треп про перспективы и ожидания. Юля весело хохотала. Игорь Дмитриевич, наоборот, мрачнел и еще больше ненавидел себя за свою выходку с заявлением. Особенно в свете появления той, чей образ так часто рисовался в его эротических фантазиях. Теперь он представлял, как Лешка будет с ней работать, как им будет вдвоем весело… От этих мыслей у его скрипели зубы и сводило челюсть.

– А как ваше имя? – Юля неожиданно обратилась к Игорю, – я думала, там, дедушка будет, Лешка все Митрич, да Митрич. А вы ведь не старый.

Игорь, – будто топором рубанул, боясь протянуть слово.

– Владимир Николаевич сказал, чтобы вы мне все подробно рассказали, ввели в курс дела. Он сказал, что у вас большой опыт и вы им можете поделиться. Ведь так? Ну, рассказывайте, Игорь, – Юля так произнесла «ну, рассказывайте», что ему слышался призыв «ну, возьмите меня».

Он замер, наслаждаясь её голосом, и вдвойне получил наслаждение, когда она говорила о его опыте и то, что он не старый. Игорь почувствовал, как ему становиться жарко. Он опустил окно и вдохнул налетевший поток воздуха. Редкие волосики зашевелились, стали непослушно метаться. В душе появилась необъяснимая тревога, которую он давно ждал.

«Нет, все может только начинается», – подумал Игорь и ему захотелось быть таким же бесшабашным и непослушным, как его последние волосы.

Девушка спрашивала, он односложно отвечал. Лешка разбавлял его скупые ответы своими комментариями, сыпля шутками, отчего Юля звонко смеялась. Её тоненькие колени то и дело касались ручки переключения и Лешка, переключая передачу, постоянно задевал её левую ножку. Игорю казалось, что делает он это умышленно, можно было бы и не мотать своей рукоятью по всей кабине. Но Юля не обращала на это внимания.

– Вы можете сесть ближе, Игорь. Мне кажется, что вы совсем сползли на самый край.

Игоря Дмитриевича опять бросило в пот. Он ничего не ответил, а только придвинулся на какой-то сантиметр и почувствовал бедро Юли. Ему совсем сделалось дурно. Благо, машина остановилась, подъехав к нужному адресу, Игорь выскочил из неё, как упругий новый мячик и помчался открывать будку. Юля смотрела на него с живым интересом, затем сама вышла из кабины и, вытянув вверх руки, потянулась. Игорь Дмитриевич стоял, как вкопанный с коробкой в руках и смотрел на девушку.

День заканчивался. Посылок было немного и Игорь попросил остановить ему недалеко от остановки. Вышел он, буркнув на прощание и посмотрел вслед уезжающей машины, на которой мысленно рисовал силуэт девушки.