Антон Кротов - 200 дней на юг. Впервые автостопом из Москвы через всю Африку, до Намибии и Анголы. 2000—01 годы

• Название: 200 дней на юг. Впервые автостопом из Москвы через всю Африку, до Намибии и Анголы. 2000—01 годы
• Автор: Антон Кротов
• Жанр: Русское современное

На попутных машинах прямо от Московской Кольцевой дороги до юго-западных берегов Африки! Через Киев, через Молдавию, Румынию, Болгарию, Турцию, Сирию, Иорданию, Египет, Судан, Эфиопию, Кению, Танзанию, Замбию, Ботсвану, Намибию и Анголу. Восемь человек пересекли автостопом Африку в 2000—01 годах, что было необычайно смелым путешествием на то время. Книга описывает все приключения и ежедневные трудности в дороге, снабжена фотографиями и рисунками автора.

---

– Мы можем потратить эти деньги на что-нибудь более полезное, – говорил он.

– А что может быть полезнее? Здесь такая добрая страна, все нас кормят, подвозят, никто денег не просил; давай просто скинемся и подарим ему по паре долларов! У нас же сейчас денег больше, чем у всех пассажиров автобуса, вместе взятых! – говорил я. – Надо подарить!

– Нет, я уже в этой поездке подарил десять долларов, – отмазывался Гриша.

Дело в том, что в Стамбуле к нему пристали люди, сказавшиеся представителями русской мафии, и предложили поделиться деньгами; так Гриша обеднел на $10.

– Ну вот, плохим людям подарил $10, а хорошим не хочешь дать и меньшей суммы, – удивился я и подготовил для билетёра 3 доллара и 150 билетов МММ. Гриша же счёл бесплатность основным принципом путешествия и уклонился от пожертвования.

…Спустя некоторое долгое, жаркое и пыльное время мы слезли с раскалённой крыши автобуса на окраине Донголы (выдав билетёру вышеуказанную сумму денег). Пошли в город; на нашем пути лежала какая-то фабрика.

Первый же человек, увиденный нами в Донголе, сторож этой фабрики, предложил нам сперва воды, затем – поесть, затем – помыться (на фабрике имелся душ, причём с прозрачной, а не чёрной нильской водой); затем вышел начальник, мистер Мохамед, и предложил нам оставаться на фабрике гостить. От последнего предложения мы отказались, но предыдущие три были очень кстати.

Когда мы пришли на городской базар, мы решили разменять СКВ, так как с самого дня въезда в Судан мы жили «в коммунизме»: у нас не появлялось ни местных денег, ни необходимости в них. Однако никто не хотел менять наши 10 долларов. Нас послали в банк, который был сегодня, разумеется, закрыт, а толстый продавец всякой всячины подарил нам 3000 фунтов. На подаренные фунты мы купили пару манго и два стакана сока; затем попросили в подарок апельсин, получили и тут же где-то оставили его. Вскоре мы обнаружили другого весёлого продавца, который обменял-таки нам наши доллары по благотворительному курсу. Мы думали получить 20000 фунтов, а получили 25000, и Гриша даже удивился, какой резон продавцу было нам менять деньги по такому невыгодному для него и выгодному для нас курсу.

– Тут, понимаешь, совсем другие мысли, вовсе не так: «выгодно-невыгодно»! Мы подарили сегодня три доллара автобусному билетёру; нам тут же это вернулось с лихвой. Просто здесь не жадничают.

И точно, вскоре нас уже угощали чаем и горьким (от долгого хранения на жаре) печеньем… Ночевали мы в бедном доме на южной окраине Донголы. Там не было электричества и других удобств, но были вездесущие суданские кровати. Если суданцы несут нам кровать – это признак ожидающейся вписки. Скоро, подумали мы, и на позицию будут нам кровать приносить.

Сегодня, второго сентября, Академии вольных путешествий исполнилось пять лет. Юбилейный день завершился. Интересно, как отмечают его наши московские друзья? Не забыли ли они про сей великий праздник?

Также мне приходили в голову мысли о деньгопросе. Конечно, мир изобилен, и нельзя делать принципа из бесплатности своего путешествия, из того, чтобы потратить как можно меньше, а получить как можно больше. Только тот человек, который умеет просить и умеет давать, а не только делать что-то одно из этого, только такой человек достигнет успеха в этом великом путешествии, а также придёт к счастью в других делах своей жизни.

Над Донголой сгустилась ночь.

3 сентября 2000, воскресенье, очень жаркий день

Мы вышли из Донголы на юг и опять запутались в лабиринте дорог. К счастью, нас вскоре подобрала очередная «Тойота». Водитель, как оказалось, пару дней назад уже подвозил русского, в подтверждение чего показал нам адрес Кактуса, написанный его рукой. Человек сей привёз нас к себе домой и познакомил со своим отцом, который, вероятно, был удивлён столь зачастившими белыми мистерами. Отец был набожный человек и перед каждым телодвижением говорил «Бисмилла» («Во имя Аллаха»).

После плотного завтрака нам стало тяжело и жарко ходить. Почему-то на горизонте очень быстро, ровно и не пыля, проползали миражи машин, и мы решили, что там идёт асфальтовая дорога, хотя это и невозможно. Пока шли туда, вспомнили, что забыли набрать воды. Поскольку там, где изредка проползали машины, домов (и, соответственно, воды) не ожидалось, я оставил Гришу на возвышенном месте и вернулся в деревню, где зашёл в какой-то двор и напугал до истерики ребёнка лет пяти, который с рёвом и скоростью ракеты убежал в женскую половину дома. Женщины, вышедшие во двор, наполнили мне канистру, приняв меня, наверное, за водителя машины, у которой закипел мотор.

Итак, я вернулся к Грише, и мы вместе пошли на запад, туда, где асфальтовая дорога в пустыне оказалась вовсе не миражом. Оказывается, здесь уже давно строится трасса Хартум – Донгола, но построена она лишь кусками. Проходит эта трасса в стороне от Нила, от садов и деревень, прямо по пустыне. Застопили платную машину, которая и высадили нас, по нашей просьбе, там, где вдали наблюдался посёлок Хандак.

Ну и жара! Воздух раскалился градусов до сорока пяти, а рюкзак обжигал руки, как сковородка. Единственной более холодной (и мокрой) частью рюкзака была та часть, где он прислонялся к спине. Интересно, доживёт ли фотоплёнка в моём рюкзаке до Москвы или расплавится прямо в кассетах?

Мы доползли до Хандака и завалились пережидать жару под навесом местного магазинчика, закрытого на дневной перерыв.

Все жители Хандака, вероятно, дремали на своих кроватях, в тени и полумраке своих глиняных домов. Из-за жары никто по городу не ходил, и позвать нас на чай было некому.

Только когда солнце склонилось к вечеру, мы подняли свои утомлённые солнцем тела и повлачили их на южный выезд из города. Как читатель видит, мы вовсе не торопились вперёд. В Судане и путешествовать, и жить надо неторопливо, по-судански.

Вечерние люди потихоньку выползали из домов. Разноцветные тётушки, сидящие на глиняной завалинке и обсуждающие суданские неторопливые новости, предложили нам перекусить. Мы не отказывались и сели на завалинку тоже. Рядом бегали темнокожие дети и играли в футбол, обув правую ногу в носок (левая, неударная нога, для экономии носков и обуви оставалась босая); ребята постарше везли по песчаной дороге тележку с инвалидом. Нескоро мы смогли покинуть длинный и тёплый Хандак.

Дорога в следующий крупный посёлок, Голед-эль-Бахри, была опять не асфальтовая, а песчаная. Время от времени разливы нильских вод преграждали путь, и водители искали обходные пути или пускали свои машины вброд.

Голед оказался крупнее, чем Хандак. Завтра в Голеде обещался быть базарный день, и даже сейчас на базаре ночевали арбузы, некоторые другие товары и их продавцы. Арбуз, длинный и неполосатый, в точности кабачок, нам удалось получить в подарок у сонного продавца; посмотреть, как иностранцы просят и затем едят арбуз, собралось 50 человек. Пока мы шли по уже сумеречным улицам посёлка, за нами погнались шаги. Оказалось, это полицейский. Он предложил нам вернуться с ним на полицейский участок и там провериться.

Мы согласились. Полицейские долго и тщательно обыскали оба наших рюкзака, так и не обратив внимания на мою большую поясную сумку, в которой лежал фотоаппарат «Pentax» и GPS-прибор, определитель координат. Зато нашли большую пачку билетов МММ и поразились нашему богатству – они подумали, что это деньги. А у Гриши в рюкзаке нашли два фотоаппарата – мыльницу и «Смену» – и предложили ему поделиться. Но он не поддался на провокацию, сказав, что эти фотоаппараты для разных целей: это для съёмок при солнце, а это для темноты.

Судан

Полицейские предложили нам ужин и ночлег, но мы вежливо отказались – ночью или утром мог прийти ещё один полицейский начальник и нас опять бы начали обыскивать. Поэтому мы удалились от блюстителей порядка подальше и напросились на ночлег в электрифицированный богатый дом, где жила большая семья. Кровати обладали чистым бельём; в углу двора стоял телевизор; вода тоже была водопроводная, а не привозная, хотя, конечно, чёрная, как и повсюду. Пожилой глава семьи, приютивший нас, вероятно думал про себя: «Ходят тут всякие по ночам, спать им, видите ли, негде», но всё же не пренебрёг священным обычаем гостеприимства.

4 сентября 2000, понедельник. Успехи автостопа: 300 км в день!

Как только мы проснулись в богатом доме, нас быстренько выпроводили (после чая, конечно). Долго шли по посёлку на юг, ища лучшее место для автостопа. Навстречу на базар стекались ослы, верблюды, навьюченные мешками, и люди без мешков. Было ясно, что еженедельный базар – главное культурное событие в посёлке Голед-эль-Бахри.

После долгого ожидания вдали показался грузовик, который короткими перебежками приближался к нам. Проедет метров пятьдесят, остановится, подберёт кого-нибудь, потом ещё проедет метров сто, опять остановится и т.д.. Когда мы его застопили, оказалось, что этот грузовик везёт мешки с финиками в Хартум.