Сборник статей - Социология уголовного права. Сборник статей. Том I

• Название: Социология уголовного права. Сборник статей. Том I
• Автор: Сборник статей
• Жанр: Социология
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9516-0642-6

В сборнике представлены работы ученых, принявших участие в I Международной научно-практической конференции «Социология уголовного права: проблемы и тенденции развития», проведенной совместно и Бурятским государственным университетом и факультетом права Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» в г. Улан-Удэ 21–22 сентября 2012 г.

Сборник предназначен для научных работников и преподавателей, аспирантов и студентов, изучающих уголовное право, криминологию и социологию права, практических специалистов, а также всех, кого интересуют проблемы социологии уголовного права.

---

Итак, в наиболее общем виде можно определить социологию уголовного права как самостоятельную часть (подсистему) науки уголовного права, представляющую собой систему теоретических взглядов, представлений, гипотез о социальной обусловленности, восприятия и реализации «в реальной жизни» отдельных уголовно-правовых институтов и норм, а также в целом уголовного законодательства и уголовного права. В целом, соглашаясь в вопросе определения предмета социологии уголовного права с вышеназванными учеными, считаем, что в настоящее время наиболее актуальными для исследования в этой сфере являются вопросы уголовно-правового мышления, проблемы спроса на уголовное права, стоимости уголовного права, уголовно-правовых рисков, оценки роли и значения уголовного закона и права для общества, социальной обусловленности и обоснованности отдельных норм и институтов уголовного права, эффективности положений уголовного закона и в целом – уголовно-правового воздействия. Эти и некоторые другие вопросы следует отнести к предмету уголовно-правовой социологии.

Теория уголовно-правовых запретов должна занять базовое место в предмете социологии уголовного права, что обусловлено интегральным характером самой категории «уголовно-правовой запрет».

Во-первых, полагаем, исследование категории уголовно-правовых запретов необходимо в контексте социальной обусловленности и обоснованности конкретных уголовно-правовых запретов. В этом смысле уголовно-правовой запрет можно рассматривать как базовое (основное) нормативно-правовое предписание, ядро запрещающей уголовно-правовой нормы, представляющее собой законодательную конструкцию, т. е. систему нормативно закрепленных признаков, описывающих различные варианты (модели) потенциального преступного поведения. Структурными элементами уголовно-правового запрета, как нормативно-правового предписания, можно признать многообразие нормативно закрепленных признаков, составляющих различные варианты (модели) потенциального преступного поведения. В основу систематизации указанных признаков, во-первых, можно положить модель преступного поведения (каждый уголовно-правовой запрет содержит несколько таких моделей), во-вторых, в контексте конкретных моделей преступленного поведения указанные признаки можно систематизировать по элементам состава преступления (возможно, за исключением, элемента объекта преступления, так как его признаки напрямую не содержатся в тексте уголовно-правового запрета как нормативного предписания). Охранительная функция уголовного права, как известно, реализуется через уголовно-правовой запрет на совершение определенного рода деяний или через уголовно-правовой запрет на совершение любого деяния, являющегося причиной «запрещенного» последствия.[38]

Во-вторых, полагаем, необходимость исследования уголовно-правового запрета связана с изучением механизма действия уголовного права. В рамках правового воздействия можно выделить два основных уровня действия права: 1) уровень существования; 2) уровень социально-правовых действий (реального функционирования). Если второй уровень функционирования (реализации) права изучен достаточно детально, то уровень существования права – нет. Уровень существования отражает главным образом информативное и ценностно-ориентационное действие права, хотя полностью к нему и не сводится. Представляется, что уголовно-правовое воздействие в этом смысле представляет собой уголовно-правовое регулирование плюс «действие» или «влияние» уголовного закона. На наш взгляд, именно на уровне существования, когда уголовно-правовая норма еще не действует, уже начинают действовать уголовно-правовые запреты. В этом смысле уголовно-правовой запрет первичен по отношению к норме-запрету Особенной части УК РФ. Уголовно-правовой запрет в этом смысле – это не только формальное государственно-властное веление нормативного характера, но и интерпретация общественных отношений (социального контекста) сквозь призму целей и задач, символов уголовного права. В контексте такого механизма действия уголовно-правовой запрет, быть может, даже ближе к категории субъективного права, чем к категории объективного права.[39] Следует констатировать, так же как и субъективное право первично по отношению к объективному праву, так и уголовно-правовой запрет первичен по отношению к норме Особенной части УК РФ.

В-третьих, полагаем, что необходимость выделения уголовно-правового запрета в качестве самостоятельного понятия связана с наиболее оптимальной возможностью оценки качества действия уголовного закона (права) с позиций его эффективности, справедливости и т. д. Необходимо отметить сложность и даже практическую невозможность определения эффективности отрасли уголовного права, связанную не только с большим количеством критериев оценки эффективности, но и с тем, что реализация норм Особенной части УК РФ всегда опосредуется через применение норм Общей части УК РФ и достаточно часто – через нормы других отраслей права.[40] Эффективность нормы Особенной части УК РФ осложняется также «опосредованным» механизмом их реализации, она содержит в себе фактически два правила поведения: первое из них – собственно, уголовно-правовой запрет совершать деяния, содержащие признаки состава преступления (то есть обязанность воздерживаться от совершения вышеназванного деяния), и второе – обязанность применить меры государственного принуждения в случае совершения этого деяния. В контексте определения эффективности нормы Особенной части УК РФ можно отдельно оценивать эффективность действия санкции соответствующей нормы. Вследствие этого, полагаем, юридически обоснованным и наиболее оптимальным в контексте проблемы эффективности правовых предписаний в рамках науки уголовного права является определение эффективности конкретного уголовно-правового запрета как основного вида уголовно-правовых предписаний.

Уголовно-правовой запрет – это первичная ячейка в контексте социологии уголовного права как специфической части науки уголовного права. Уголовно-правовой запрет, являясь первичной ячейкой уголовного права, отражает в себе как специфику содержания уголовно-правовой нормы, так и особенности метода уголовно-правового регулирования. Таким образом, уголовно-правовой запрет – сквозное понятие для социологии уголовного права, а теория уголовно-правовых запретов должна стать ее базовой концепцией.

Зюков А. М., Корчагина В. А. Этносоциология уголовного права

Зюков А. М. – к.ю.н., доцент, доцент кафедры уголовного права и криминологии Владимирского юридического института ФСИН России; Корчагина В. А. – соискатель кафедры уголовного права и криминологии Владимирского юридического института ФСИН России

Социологическая школа уголовного права, направление в науке уголовного права, возникло в кон. XIX – нач. XX вв. Представители школы – Ф. Лист (Австрия), Ч. Ломброзо, Э. Ферри (Италия), российские ученые И. Я. Фойницкий, С. В. Познышев, признавая социальную обусловленность преступного поведения человека, в то же время считали, что на него влияют и биологические (в т. ч. наследственность), физические (время года, климат, время суток и т. п.) и иные факторы. Современные сторонники социологической школы уголовного права выдвигают теорию множественности факторов преступности как биологических, так и социальных (напр., связанных с урбанизацией).

В современном общественном сознании вычленяются различные его подструктуры: теоретически систематизированное (идеология и наука) и теоретически несистематизированное (обыденное) (традиции, формирующие нравственные, правовые и иные воззрения и т. п., которые в свою очередь формируют обычаи). Таким образом, обыденное сознание в обществе формируется под влиянием и теоретических элементов сознания, и реальной общественной практики людей, а также передаваемых от поколения к поколению и поддерживаемых определенными социальными группами обычаев, традиций.[41]

В учебниках по правоведению мы можем встретить определение, закрепляющее положение, что Право – один из регуляторов общественных отношений. Воздействуя на волю и сознание людей, оно самым авторитетным образом склоняет их к определенному поведению.

В систему нормативного регулирования общественных отношений входят следующие виды норм: – обычаи (в форме традиций, ритуалов, обрядов и т. д.); – религиозные нормы; – нормы общественных объединений (корпоративные нормы); – нормы морали. Право является таким социальным регулятором, который может включать любые из перечисленных норм.

Может ли в современных традиционных этногруппах уголовное право выступать регулятором общественных отношений, если в ответ на публикацию рисунков или фильмов с религиозной тематикой, мир охватывают протестные выступления, осуществляются призывы к убийству авторов произведений, возникают этнические (межкультурные) конфликты, ряд участников конфликтов убивается, значительная часть получает телесные повреждения, а сами рисунки и фильмы именуются провокацией и «богохульством»?