Лада Любимова - О Богах. О Людях. И немного – о Монстрах

• Название: О Богах. О Людях. И немного – о Монстрах
• Автор: Лада Любимова
• Жанр: Альтернативная история

Ты знаешь – кто ты? Ты знаешь – кто рядом с тобой? Ты уверен? Ты можешь отличить сон от реальности? Где твоя реальность? В чём смысл? Мир не такой, каким кажется. Она понимает это, когда становится свидетелем страшного эксперимента по смешению разума людей и других существ и попадает в плен к его зачинщиками. Она должна убежать и найти героя своих снов – он вернёт её в ту реальность, в которой ей хочется остаться.

---

Кроме того, эти создания такие чувствительные – настоящие охотники, вычисляют согласно своей сути: по запаху, слуху, обонянию, зрению, реагируют на тепло, движение, страх. Очень остро, очень тонко. Следует быть крайне осторожной и осмотрительной.

Еда – потребность необходимая для выживания, потом – размножение. Но я догадываюсь, что это не всё. Через сумбур их потребностей есть и размножаться я ощущаю естественное желание быть, выражаться, реализовываться. Так, как цветок существует как цветок, камень, как камень, человек, как человек. А вот они…

Вот там вдалеке, слева – вечная зависть, чуть дальше – пакость. А вот из-за угла выглядывает хитрость, а вот скривило рот презрение, а на земле валяется тупость с отгрызенной головой. Главное, что бы из норы не вылез древний крокодил-агрессия, а то нам тут всем враз не поздоровиться.

Но! Закончится ли это безумие когда-нибудь? Кто-нибудь его остановит? Размножение такое быстрое! На этот вопрос у меня не было ответа.

Кому такое понадобилось? Такое не могло произойти само собой. Тут шла конкретная подготовка – я видела. Кому скучно жилось? Они теперь веселятся, видимо. Найти бы этих весёлых ребят, устроивших такую заварушку (ничего-ничего, желания сбываются, помни об этом).

Но сначала нужно выжить в этой катастрофе.

Люди, застигнутые катастрофой, уже не боятся. Я теперь это знаю. Пугает только неизвестность. Но когда человек столкнулся с ней лицом к лицу, она перестаёт быть неизвестностью. И я готова была на всё, на любую борьбу с кишащим вокруг произволом во имя спасения моей жизни. Хотя, с другой стороны, страшно мне было не на шутку.

– Если риск – благородное дело, то обделаться от страха – дело чести, – прошептала я и рискнула.

Через несколько десятков метров на дороге, о чудо, тарахтел внедорожник. Водительская дверь открыта. За автомобилем чуть поодаль кто-то кем-то завтракал – водитель или водителем. До дороги – открытый пустырь, более-менее чист от монстров. Я сосредоточилась на ближайшей опасности, завтракающей позади внедорожника. Голод. Отлично. Оно голодное, а пищи в достатке – не до меня пока не съест. Это шанс. Остальные существа заняты друг другом. Мешкать некогда. Теперь я сама суть пуля – лечу.

О, свежая кровь! Я чувствую, как они чуют мой сладкий запах (вот как пахнет моя кровь!) и поворачиваются в мою сторону. Но я уже захлопываю дверь внедорожника, переключаю коробку передач и давлю на газ, сбивая что-то мягкое.

Да! Получилось! Чудом оказался и полный топливный бак.

Но куда ехать? Пока еду – живу: попасть внутрь движущегося автомобиля не так легко. Остановка и встреча с ними грозит, по меньшей мере, неприятными ощущениями, или хуже – могу стать обедом или инкубатором. Если это быстро распространяется, а источник – покинутый ангар, то ехать нужно подальше. Если источник – один.

Не знаю почему, но я ехала прочь из города. Логично было бы заехать домой, забрать кота и припасы, заехать к друзьям – забрать их, хотя бы предупредить. Но я упорно давила на газ, выруливая на междугородную трассу.

Когда позади остался город и посёлки, а дорогу обступили высокие кедры, потянуло прохладой и влажностью. Я поняла, что выбрала курс на север. Справа вдоль трассы меня сопровождала река. Повинуясь странному порыву, я съехала на лесную дорогу и спустилась к реке. Я не думала об опасности – утреннее весеннее солнце озаряло ровную гладь реки, а в лесу щебетали птицы.

Я стояла на берегу реки и слушала её нехитрую песню. Недавно сбросив ледяные покровы, мутная от весеннего половодья, она неспешно двигалась. Я знакома с ней давно. Я приходила на берег и впитывала её запахи: запах воды, водорослей, ила; её звуки: крики чаек, песни ласточек, всплески волн; её цвета: сочную зелень прибрежных кустов на жёлтом песке, перелив синих, зелёных и голубых, то на ровной глади, то на ветряной ряби, оттенков. Вода. Течёт. Ни с чем не борется. Даёт жизнь.

Рядом сыграла рыба, и я очнулась. Интересно, рыбы и комары тоже изменяться? Такой странный механизм придумали ребята из ангара: смешивать животных, растения, что-то ещё и людей. Целое с разделённым. Получая на выходе чистое, смешанное и многообразное. Получая в итоге то, что было – в иной форме.

Калейдоскоп.

Меня пробрала дрожь. Весь уклад мира на глазах рушится. Мне неприемлемы были ограничения (но, не принимая ограничений, не ограничивала ли я себя вновь их непринятием?). И пожалуйста – никаких ограничений, сплошные превращения и разнообразие. Бурно и зрелищно.

Я вернулась во внедорожник.

***

Дом моих родителей. Весна. Ранняя. Здесь севернее, и вокруг сугробы, которые заметно тают. Я стою перед калиткой и смотрю на дом, где я выросла. Повернула голову. В домах рядом я вижу пожилых людей – соседей, которые давно умерли. Они подсматривают за мной. Такими они были во времена моего детства. Одна старушка даже помахала мне рукой. Я давно не была здесь. Или меня по поводу их отхода в мир иной неверно оповестили или я что-то не так поняла, и все они ещё живы.

Я тряхнула головой. Ладно. Сейчас не время думать об этой странности. Разберусь позже.

Смеркается.

Я захожу в дом и вижу маму. Она собирается уходить. Я хочу сказать ей «привет». Но не успеваю. Она смотрит на меня, будто видела меня всего минуту назад и говорит, чтобы я заперла двери и была осторожна, потому что за мной придёт маньяк-убийца. Это неизбежно. Она говорит обыденно, безразлично.

Я пытаюсь спросить: откуда она знает, что он придёт, почему она так безразлична и куда уходит. Пытаюсь объяснить, что вокруг происходит и что маньяк – это сущая ерунда по сравнению с тем, что…

Но она выходит за дверь, пропуская мимо ушей мои слова.

Я потрясена маминым равнодушием к моей участи больше, чем новостью о маньяке. Я в панике запираю двери, завешиваю окна. Мысль лихорадочно работает – как убежать. Но я не могу найти решение.

Я понимаю, что соседи знают о том, что меня должен убить маньяк. Как я это понимаю? Я просто знаю.

А он идет, смотря под ноги, и это вовсе не «сущая ерунда», а огромный мужичина, ростом два метра с гаком. Он широкоплеч и твёрд, как скала. У него огромные руки. Белоснежная холодная кожа. Волосы короткие, выбеленные. Лицо с крупными и жёсткими чертами. Тонкие губы плотно сжаты. Он никогда не дышит ртом и не раскрывает губ – настолько он жесток. Светло-голубые глаза-щёлки почти прозрачны. На лице застывшая маска абсолютной воли, силы и агрессии. В руках у него нож. Большой. Он идёт уверенной тяжелой поступью, и ноги у него в коленях не гнутся. Он проходит мимо окна. Я его вижу. Размахивает руками при каждом шаге и подходит к двери.

Меня одолевает ужас!

Нет, это не какой-то там маньяк из сводок криминальной хроники. Это сущность чистейшая. Мужская агрессивная сущность.

Это уже здесь!

Я правдами и неправдами проскальзываю в дверь со стороны гаража – в чёрный ход. Он стоит возле парадной двери, звонит, стучит и начинает ломать дверь. Соседи, бабули и дедули, на глазах которых я выросла, вышли из своих домов, готовые к невозмутимому лицезрению. Почему эти старые люди, обычно такие беспокойные и дотошные, не вызывают милицию? Они так пассивны!

(Да какая милиция, подружка! Ты совсем спятила?)

Я бегу по улице прочь от дома. Мне жутко обернуться и посмотреть, как там дела с чёртовым белобрысым маньяком. Мне страшно вернуться за машиной, а без неё я уязвима. Меня догоняет девочка-подросток. Она – человек. Мы бежим вместе. Она меня поддерживает присутствием, говорит со мной, о чём-то спрашивает. Но она слабая, в ней нет силы.

Мы забегаем в здание милиции уже поздним вечером.

Мы врываемся в дверь, едва переводя дух. Там сидят с десяток стражей порядка. Люди. Ещё. Вроде бы. Курят, чай гоняют. Типичное казённое учреждение. Они лениво смотрят в нашу сторону. Я говорю им, что на меня совершено покушение, что пришёл маньяк в дом, и хочет меня убить, а я сбежала. Говорю, что боюсь, что он может придти за мной и сюда. Один даёт мне бумагу и ручку, говорит, что нужно написать заявление о покушении. Второй же бумагу и ручку забирает, заявляет, что заявление – пустое. Не нужно писать. Никто за дело не возьмётся, а им не нужны лишние бумаги. Мне рекомендуют вернуться в дом родителей. Меня должны убить, как и положено (!), затем соседи вызовут их. Они приедут, составят протокол, и запустят процесс делопроизводства. Затем маньяка опишут свидетели, его начнут искать, но скорее всего, не найдут. Да и искать толком не будут. Никому не нужно. Главное – делопроизводство! В конце концов, дело закроют за недостатком улик.

– Приходите потом, когда вас убьют. А пока противоправных действий против вас не совершалось, мы ничего поделать не можем, – завершает тираду дядя-милиционер.

– А как же моя жизнь? Я же ещё жива, а маньяк – вот он, его можно поймать и предотвратить столько жертв! Ведь не я одна…