Борис Максименко - Форсаж (сборник)

• Название: Форсаж (сборник)
• Автор: Борис Максименко
• Жанр: Юмористическая проза

Сборник: от коротких юмористически-патриотических рассказов до исторического романа.

Форсаж – режим работы некоторых реактивных двигателей, применяемый для временного увеличения тяги в случае необходимости (взлёт, разгон до сверхзвуковой скорости, манёвр воздушного боя).

Людям, делающим всё возможное для процветания своей Родины и укрепления её обороноспособности, посвящается эта книга.

---

Аллергия на тряпочки

Вот опять, супруга вежливо приглашает меня помочь ей надеть на одеяло пододеяльник. Зная мою патологическую неприязнь к разным тряпочкам, на представление поржать, собирается вся семья.

А аллергия на тряпочки началась ещё на четвёртом курсе лётного училища, когда я на парашютных прыжках неудачно отделился от вертолёта и в небе запутался в парашюте – в этих долбанных тряпочках.

До этого я прыгал с парашюта с самолёта Ан-2. Прыжки с вертолёта имеют особенность: в момент отделения от борта надо как можно сильнее оттолкнуться, чтобы уйти от завихрения винта. Но я, же этого не знал. Не был отличником. И меня после отделения от Ми-8 затянуло в вихревой поток под вертолёт.

Раскрытие парашюта должно было быть принудительным. Находясь в вихревом потоке под вертолётом, я в сторону земли не падал, а вращаясь вместе с вихрем, наматывал на себя стропы парашюта. Причём по кругу – через плечо и между ног. Когда меня всего упаковало, от вертолёта отделился мой парашют.

Вертолёт продолжал своё путевое движение, и я выпал из вихря. Но тут начался обратный процесс: купол стал наполняться воздухом и меня начало разматывать в обратном направлении. Причём крутило всё быстрее и быстрее. Шёлковые стропы ударили по щеке и, оставив там ожоговые волдыри, сбили с головы шапку-ушанку. В зубах остались только завязки. На четвёртом курсе мы шапку не завязывали и придерживали её, зажав в зубах завязки, а после раскрытия парашюта – просто разжимали зубы.

Купол парашюта наполнялся. Меня разматывало. И вот он финал – я раскрутился на всю длину строп. Произошёл сильнейший рывок. Меня распрямило. И под действием центробежной силы с ног сорвало лётные ботинки. Хорошо зашнурованные. Я успел увидеть, как они парой отделились от ног и красивым авиационным строем удалялись в сторону земли. А чуть в стороне, откинув одно ухо в сторону вращаясь туда же двигалась моя шапка.

Путь с неба на землю я продолжал: на ногах в одних о носках и в зубах – с завязками от шапки.

Все нормальные люди приземлялись в заранее рассчитанное место на грунт. Меня же несло на дорогу покрытую щебнем. Сделал ноги вместе – как учили.

Вот она родимая – я на земле. Погасил парашют. Благо ветер был не сильный. Снял его. Подъехали пацаны на велосипедах, которые всегда присутствовали при прыжках, забрали парашют и повезли его в сторону старта.

Я, ещё толком ничего не понимая, пошёл в сторону казармы. Хорошо, что она была недалеко. Лёг на кровать и лежал там по стойки смирно. Всё тело болело. На плечах в верхней их части (вместо погон) были синяки размером ширины парашютной подвесной системы.

Вечером в казарму забежал перепуганный начальник ПДС полка, с ужасом меня ощупывал, повторяя при этом: «Только никому не говори, только никому не говори».

В санчасть показываться было нельзя – сразу всё всплывёт.

По стойки смирно я пролежал неделю. Завтрак, обед и ужин курсанты приносили прямо в койку.

Новые лётные ботинки мне принёс свои зам. командира а.э. майор Бахарев Александр Иванович: «Только выздоравливай».

Ничего оклемался.

А вот тряпочки – лучше не предлагать!

О машинно-тракторной технике

В с. Панфилово в далёкие времена в ОБАТО (Отдельный батальон аэродромно-технического обеспечения) для ходовых испытаний с Рубцовского тракторного завода привезли новый образец трактора.

Прибывшие через месяц из Конструкторского Бюро завода инженеры-испытатели были ошеломлены, увидев своё детище с разорванной рамой. Это бойцы загнали трактор в какую-то яму и пытались его оттуда вытащить. Тянули до тех пор, пока не порвали пополам.

Скандала не было.

Однако, руководством завода было принято решение: Впредь – все новые образцы тракторной техники испытывать в ОБАТО с. Панфилово!

Штопор

У меня дома хранится книга Г. А. Амирьянц «Лётчики-испытатели». Эту книгу подарил мне однокашник по Барнаульскому ВВАУЛ Одинцов Александр Павлович: лётчик- испытатель, погиб в авиационной катастрофе. Александра нет, а книга, как память о нём, осталась.

С интересом читая эту книгу, заметил: сколько внимания лётчики-испытатели уделяют такой фигуре пилотажа как штопор.

Все новые самолёты проверяются на возможность вывода из нормального и перевёрнутого штопора.

Материал из Википедии – свободной энциклопедии:

Штопор в авиации – особый, критический режим полёта самолёта (планёра), заключающийся в его снижении по крутой нисходящей спирали малого радиуса с одновременным вращением относительно всех трёх его осей. При этом самолёт переходит на режим авторотации.

Нормальный (прямой) – самолёт движется на положительных углах атаки.

Перевёрнутый (обратный) – самолёт движется на отрицательных углах атаки, то есть «пилот висит на ремнях».

В лётных училищах курсантов на учебных самолётах учили выводу из нормального (прямого) штопора. Вывод из перевёрнутого (обратного) изучался теоретически.

Даже самолёты одного типа при выводе из перевёрнутого штопора могут вести по-разному. Могут вообще из него не выйти.

Инструкции рекомендовали лётчику в случае попадания в перевёрнутый штопор поставить рули нейтрально и ждать, когда самолёт выйдет из него сам. Если не выходит – катапультироваться.

Почему я взялся за написание данной статьи? Я побывал в перевёрнутом штопоре. Рекомендация поставь рули нейтрально и жди – не сработала. До катапульты не дошло. Вывел.

С курсантом Александром Плигузовым (в н.в. полковник запаса, г. Екатеринбург) необходимо было отработать вывод из нормального штопора. Вывозная программа на самолёте Л-29 с курсантом закончена, а в первый самостоятельный полёт без отработки вывода из штопора курсантов не выпускали.

Для ввода самолёта Л-29 в штопор по инструкции необходима высота не менее 4 тыс. метров.

В ту лётную смену стояла 10 бальная облачность, верх – 4000 м., низ – 1200 м.

Я лётчик-инструктор, лейтенант. Ума ещё было маловато. Ничего лучшего не придумал, как набрать 4500 м. и там за облаками отрабатывать штопор.

За один виток штопора самолёт Л-29 теряет 300 метров. Нам 500 метров было достаточно что бы я показал ввод и вывод из прямого штопора.

Затем Александр держится за управление – запоминает движения рулями. Третий штопор он делает сам, я придерживаю рули. На четвёртом штопоре я бросил рули и доверил ему полностью выполнить ввод и вывод самому.

Напоминаю, всё это мы выполняли за облаками, без привязки к земным ориентирам, а без них поймать точку привязки, вокруг которой вращается самолёт практически невозможно.

Александр ввёл самолет в штопор. На выводе, сохраняя педали не скольжение, отдаёт ручку управления вместо «чуть- чуть» за нейтральное положение – к приборной доске. Самолёт переваливается через нос и входит в перевёрнутый (обратный) штопор. Перегрузка с плюса меняется на минус. Меня отрывает от кресла и головой прижимает к фонарю.

Первое, что пытаюсь сделать – взять управление на себя. Стоя на голове, пытаюсь поймать ручку управления. А ручка ходит по всей кабине. Поймал. Даю курсанту команду: отпустить управление.

Мы уже в облаках. Где небо? Где земля? Самолёт вращает.

Ставлю рули нейтрально – согласно инструкции. Жду. Не выходит. А темп раскручиванию самолёта всё сильнее и сильнее. Мне такой расклад не нравится.

Беру и чисто интуитивно тяну ручку управления на себя, педали на скольжение. Самолёт нехотя из перевёрнутого штопора переходит в прямой. Перегрузка становится положительной.

Вывод из прямого знаком. Вот только земли не видно. За фонарём всё бело, как в бутылке с молоком.

Остаются приборы. По авиагоризонту ловлю точку, вокруг которой вращается самолёт.

Вот она! Ручку управления – чуть за нейтрально, педали против вращения и нейтрально.

Самолёт застыл на глубоком пикировании (градусов 60).

Через 2–3 секунды выпадаем из облаков. Метрах на 700 вывожу самолёт в горизонтальный полёт.

Александр из передней кабины:

– Ещё?

– Нет, на сегодня хватит.

Плёнку САРПП после полёта с помощью бойца мы засветили. Самолёт из перевёрнутого штопора выходит! Вот только техники вывода из перевернутого (обратного) штопора через нормальный (прямой) я ни в одной инструкции не встречал. Поэтому и поделился.

Руководитель полётов РП

Из Руководителей полётов больше всего запомнился штатный Руководитель полётов подполковник Голубев Кельсий Алексеевич, г. Славгород.

У Кельсия Алексеевича всегда в одной руке была трубка микрофона, а в другой – сигарета.

Экипаж:

– (позывной)…взлёт.

РП. Затяжка.

– …взлёт разрешаю.

Экипаж:

– …посадка.

РП. Затяжка.

– … посадку разрешаю.

Ночные полёты. Л-29. Кельсий Алексеевич РП на СКП. Я старший лейтенант ПРП – на посадке (Помощник РП).