Борис Георгиев - Колодезная пыль

• Название: Колодезная пыль
• Автор: Борис Георгиев
• Жанр: Русское современное

Артмастер – счастливый человек. Что ему стоит дом построить? Нарисует – будет жить. Он трудится как пчела, стены модерновых сот из наноармированного бетона растут быстро – вверх, вверх, до самых высот – но что бедняга артмастер будет делать, когда ничего у него не останется, кроме четырёх стен и клочка неба над головой? Не превратится ли он от жизни такой в насекомое?

---

– Да, точно такое же письмо, – кивая с видом эксперта, сообщила Зинаида Исааковна Гольц.

– В это я не верю, – пропела контральтово Ядвига Адамовна. – Валя, ведь это не вы?

– Что бы сказал бедный твой папа, – горестно кивая, проговорила Резиновая Зина, потом вскинулась: «А-а! Знаю! Это она, та змея!» – и, тыча в лицо Ключика развёрнутым письмом, зашипела:

– Мы твоей жёнушке этим обязаны?!

Ленку Викторовну со дня свадьбы невзлюбила товарищ Гольц и не упускала случая вонзить булавку.

Собрание загомонило: «Да, эта могла!» «И всё равно я не верю!» «Фуренс куид фемина пассыт!» «Василий Степанович! Не выражайтесь при женщинах!» «Валя, скажите же что-нибудь!» «Не Ленка ли действительно накатала телегу?» – подумал Ключик, припомнив отношение жены к дому на улице Девичьей. И в этот пренеприятный для него миг случилось в безобразном спектакле ещё одно явление. Бесшумно отворилась дверь шестой квартиры, на пороге возник её хозяин. Подсел к Василию Степановичу и, возложив на плечо философу руку, заговорил отнюдь не шёпотом. Лицо его, освещённое уходящим солнцем наполовину, дёргалось, кривился рот. Вельзевул. Разные слухи ходили об этом человеке. Был он то ли цыган, то ли армянин, то ли еврей, а скорее – кровей в нём, как и в самом Ключике, намешано было понемногу. Говорили, что некогда работал в цирке с лошадьми. А может, не в цирке, а на ипподроме. А может, не работал, а играл, и не на ипподроме, а в джазовом оркестре на саксофоне. Зинаида Исааковна звала его Гариком, но имя это шло ему, как ирокез панка православному священнослужителю. Вельзевулом за глаза именовала его пани Ядвига, потому что в любое время года, где бы ни появлялся владелец шестой квартиры, тотчас обнаруживались неизвестно откуда взявшиеся мухи. Остальные предпочитали вслух не звать его никак, и вообще избегать по возможности, ибо в тёмном взгляде соседа чудились умыслы тайные, которые, стань они явными, ввергли бы в трепет.

– Вообрази, Вася, – пронзительным голосом равнодушного к чужому мнению человека говорил Вельзевул. – Раз-два и готово дело. В лучшем виде. В два дня сделали сертификат, ещё день на регистрацию прав, вчера договор с брокером, а сегодня… Х-ха!

Вельзевул звучно хлопнул Василия Степановича по тощему плечу. Тот тогда только понял – кто-то сел рядом, он что-то говорит, – и повернул голову.

– А! И что? – сказал он. Пребывая в безмятежном расположении духа, страха перед соседом не испытывал, а может, просто не смог установить, с кем говорит.

– А то, что я с деньгами, Вася. Знаешь, сколько отвалили за мою халупу?

Вельзевул зыркнул на Валентина и потянулся к уху Василия Степановича, словно хотел укусить. Муха, до этого времени беспрепятственно ползавшая у него по щеке, поднялась в воздух и закружилась над головою. Логическая цепочка составилась сама собой: сертификат, халупа, деньги. Вельзевул успел получить за логово компенсацию раньше, чем остальные получили письма о признании дома аварийным. Стало быть, от него и поступила в муниципалитет жалоба. Какое возмещение получено, Валентин не расслышал, заметил только, что на Василия Степановича оглашение суммы повлияло благотворно – взгляд стал осмысленным.

– Та ты шо?! – весело изумился он.

– Это дело надо обмыть! – в тон предложил Вельзевул.

Заполучить душу Василия Степановича Вельможного оказалось несложно. Вельзевул уволок его в логово, никому более не предложив разделить радость. Душу Ключко Валентина Юрьевича язвило нехорошее предчувствие. Пререканий соседок он больше не слушал, на вопросы не отвечал, письмо у Зинаиды Исааковны беспрепятственно отобрал. «Что-то случится, – думал он, поднимаясь по лестнице обречённого дома. – Что-то уже случилось. Склочничаем. Рассобачились. Что же будет?»

***

Ну что могло случиться после склоки? Много чего. Первым исчез Вельзевул. Отметив с Василием продажу, на следующий день бесследно пропал, словно растворился в воздухе. Ключа не оставил; куда делся, не узнал никто, даже Ольга Александровна, которая утром следующего дня горела желанием встретиться с «этим мерзавчиком» и покарать его за ввергнутого в адский запой мужа. Всезнающая Зинаида Исааковна уверяла, что Гарика забрали за какие-то старые дела в органы, но это вряд ли. Вельзевул пришёл ниоткуда и ушёл в никуда; на Девичью улицу завернул по дороге, чтобы изничтожить десятый дом. Следом за ним потянулись остальные. Каким-то образом стало известно, что Ключик покидать квартиру не торопится, потому что не хочет, и бывшие соседи, приходя прощаться, оставляли ему ключи. Связка росла, набирала вес. Неделю тому назад Лиса Вельможная принесла последний ключ, унылое развлечение, начавшееся склокой, ею же и окончилось.

***

Стоя у тёмного окна, Валентин перебирал ключи. Разные соседи и прощались по-разному, но конец один – нету их. «Вот так вот – выманят из дому и готово дело. Пропаду, как Вельзевул, вместе с ключами». Ключика за сердце схватил страх. «Глупости, – уговаривал он себя. – Обменяет Ленка квартиру, будет вид на реку и отдельная мастерская, столица будет, в театры ездить будем по вечерам». Но не так-то просто заболтать страх, когда он уже ухватил за сердце. Шаг за порог. Рушится дом: падает крыша, складываются внутрь стены, гибнут книги, синюю тарелку давят в пыль кирпичные зубы, а обездомевшего хозяина высасывает, как устрицу, пустота… Нет!

Ключик схватил воздуха, чуть продышался, хотел открыть окно, взял с подоконника телефон, и тут, как будто граната разорвалась прямо в руках, грянул вызов. Валентин Юрьевич от неожиданности чуть было не выронил трубку, но справился, в клавишу попал с первого раза. Пока нёс телефон к уху, в нём пиликала музычка.

– Вас приветствует электронный муниципалитет, здравствуйте Валентин Юрьевич!

«Таким голосом только о лотерейных выигрышах сообщать» – подумал Ключик и сказал:

– Здравствуйте.

– Переключаю вас на информационный отдел службы быстрого реагирования.

Что-то щёлкнуло, лотерейная девушка уступила место мужественному мужчине.

– Гражданин Ключко Валентин Юрьевич? – спросил тот.

– Послушайте…

В трубке щёлкнуло, тот же мужчина снова спросил:

– Гражданин Ключко Валентин Юрьевич?

«Автомат», – понял Ключик и ответил:

– Да.

– По запросу юриста общества с ограниченной ответственностью «Би Би Элефант», господина Старицкого Владимира Александровича, вам присвоен статус «потерпевший». Входящий номер запроса…

Пока автомат читал цифры входящего номера, Ключик подскочил к письменному столу, зашарил в поисках ручки, нашёл, стал искать, на чём записать. Автомат тем временем прочёл регистрационный номер дела. Бумагу получилось найти только когда: «… этот номер. Щёлк! За справками обращайтесь в информационный отдел службы быстрого реагирования по телефону…»

Телефон записать удалось, и тут же – тут, тут, тут – разговор закончился гудки. Служба быстрого реагирования справилась с задачей блестяще – гражданин Ключко Валентин Юрьевич почувствовал себя потерпевшим.

Глава четвёртая

Голод не лучший советчик. Голод – слишком сильно сказано, всего-то половина девятого вечера, завтракал Валентин часов двенадцать назад, но казалось, прошла неделя. Кто чувствовал себя потерпевшим, знает: любое мелкое неудобство представляется настоящим бедствием, если рассматриваешь его сквозь линзу жалости к себе самому.

В голове Ключика крутилась тошная муть. Бросить всё и дезертировать через окно Вельможных? Нет, ноги моей там не будет. Нельзя! Из дома выйдешь – всё пропало. Есть хочу, не могу. Лезть в окно? Я быстро, туда и обратно. Нет, нельзя. Потерпевший? Пускай тогда доставляют еду эти, которые быстрого реагирования. Должны же. Или не должны? Хочу есть. Обозвали потерпевшим, бросили трубку. Но есть телефон. Позвонить им? Или в какую-нибудь доставку на дом. Чего угодно доставку: суши, пиццы, блинов – всё пусть везут. Привезти-то они привезут, но как войдут? Котлован… Подстёгиваемое аппетитом воображение разыгралось. Колонна фургонов. На крышах реклама: гигантская банка пива, пицца для Гаргантюа, – Ключик сглотнул слюну, – тарелка с блинами, сёмга и лосось, роллы с икрой, улыбчивый жареный поросёнок, но – стоп! С банкой пива фургон передними колёсами ухает в яму, в зад ему бьёт пицца-гаргантюа, блинчики наезжают, за ними роллы, в икру суётся поросячье рыло. Орёт прямо под окном клаксонами провизия для потерпевшего, а сам он из окна видит оком, но зубом – никак. Но к Вельможным – нет. Ни за что. Говорите, потерпевший? Тогда доставляйте хоть автовышкой. Срочно. Потому что есть хочу, умираю.

Гражданин Ключко схватился за телефон и мигом набрал номер службы быстрого реагирования. Тоже автомат. Да. Да. Нет. Ключко. Да. Валентин Юрьевич. Да. Регистрационный номер? Не помню. Нет, только не преключайте… А, чёрт! Ладно, ещё раз. Да. Да. Да. Ключко. Да. Валентин Юрьевич. Нет. Господи, опять эта идиотская музычка! Эвакуация? Нет! То есть… Не переключай!.. О, небо! Пройдя по кругу в четвёртый раз, Ключик нащупал лазейку: «другие вопросы». Минутное прослушивание всё той же баркаролы, – и потерпевшему предложили наговорить после сигнала, чего он хочет от службы быстрого реагирования.