Павел Горбачев - Дневники черного копателя. Часть II. Мои 6 сезонов. Эпизоды 2006—2007

• Название: Дневники черного копателя. Часть II. Мои 6 сезонов. Эпизоды 2006—2007
• Автор: Павел Горбачев
• Жанр: Русское современное

«Не проворным достается успешный бег, не храбрым – победа, не мудрым – хлеб, и не у разумных – богатство, и не искусным – благорасположение, но время и случай для всех их» (Еккл. IX, 11).

---

– Наши «деды» что-ли? – Саша внимательно присматривался к автомобилю, – точно, приехали!

Когда машина поравнялась с домом, Саша махнул водителю. Внутри сидело несколько мужчин предпенсионного возраста. Они были все очень грузной комплекции, и им пришлось нелегко, когда они выходили из УАЗика. Они пошли в нашу сторону, и Саша тут совсем расплылся в улыбке.

Мы поздоровались, Саша представил этим мужчинам нас со Стасом как своих напарников, но эти мужчины вообще не посмотрели в нашу сторону, как мне показалось. Они стали расспрашивать Сашу о находках, и тот начал на все лады рассказывать о том, что мы тут нашли очень много военного хлама. Стоило ему только мельком упомянуть о ящике гранат, как «деды» – а я понял, что это были именно они, – попросили Сашу показать их. Тот полез в багажник и достал пакет с гранатами. Все «деды» сгрудились вокруг них, они были очень возбуждены, причмокивали языками. По их поведению было видно, что их аж зависть берет. Саша, будучи очень хорошим прирожденным психологом, предложил самому главному толстому «деду» одну гранату забрать себе в качестве «подгона». Тот сразу же начал перебирать их в поисках самой лучшей, но Саша вмешался в процесс и как-то незаметно предложил тому одну из тех, что были очень хороши, не позволив «деду» выбрать гранату самому. Видимо, у них с Сашей были давно сложившиеся собственные отношения и система взаиморасчетов. Толстый стал активно расспрашивать Сашу о том, где мы это все нашли. И Саша не спеша, выдерживая паузы, которые явно томили толстого и тем самым доставляли удовольствие Саше, рассказал о тропинке в районе Гривы за Лучесой. За всем этим было очень забавно наблюдать.

Унеся гранату к себе в УАЗик, «дед» вернулся к Саше с какой-то трубой, в которой мы опознали сильно ржавый ствол от пулемета Максим, и вручил его Саше. Они продолжили общаться на какие-то свои темы, а мы со Стасом вернулись к процессу собирания вещей. «Деды» вскоре вернулись в УАЗик и поехали по Шоптово в сторону реки. Видимо, они решили отправиться в те местам, где мы нашли ящик с гранатами.

Закончив сборы, мы со Стасом и Сашей попрощались с Геной, традиционно вручив ему одну или две бутылки водки. Гена проводил нас взглядом, когда машина выезжала со двора на дорогу.

Мы проезжали мимо того места, где пару дней назад устраивали салют – от ямы не было и следа. Ехать по грейдерной дороге было совершенно иным делом, я вспоминал, как мы с Сашей ехали прошлой осенью по разбитой и раскисшей дороге, как штурмовали лужи и боялись засесть в грязи…

– Вот сделали дорогу, – вслух размышлял Саша, – и теперь все сюда ломанутся. Скоро в Шоптово будет аншлаг, копатели будут драться за место ночлега в доме. Эх, в следующем году в Шоптово вообще делать будет нечего, – теперь он обращался к нам со Стасом, – ваши московские опереточные копатели на квадроциклах приедут, все места с Геной выбьют и весь хлам из леса вынесут. Куда теперь ездить?

Белоруссия

Когда я вернулся в Москву, то после того, как хорошо выспался, сразу же стал искать на копательских форумах информацию о той стальной раме, которую нашел в последний день. Все же она мне смутно напоминала какую-то военную штуку, но вот к чему она относилась – этого я вспомнить не мог. Довольно быстро выяснилось, что эта рама – устройство для переноски на спине немецкого 50-мм миномета. Судя по количеству находок таких рам, они не были редкостью. Каждая дивизия вермахта должна была иметь в штатном вооружении 84 таких миномета. Воевавшая в районе Шоптово 86-я пехотная дивизия не была исключением, и я, судя по всему, нашел недалеко от деревни именно такую раму.

Узнав об этом, я стал себя упрекать за то, что не удосужился забрать ее. До деревни ведь идти всего пять минут неспешным шагом, а я не сообразил хотя бы сходить вечером перед сном туда и принести раму в дом. Уж вместе мы бы решили, что с ней делать и как ее везти. Да я бы и сам ее смог унести в руках, даже закинув на спину заметно потяжелевший от находок рюкзак.

Но было поздно горевать, собирать экспедицию в Шоптово только затем, чтобы забрать оттуда эту недооцененную находку, было нецелесообразно. Тогда я сосредоточился на том, что принялся чистить найденные каски. Особенно меня интересовала простреленная немецкая каска. Стоило ее только отмыть в воде, как по всей ее поверхности проступила краска, а сбоку я увидел декаль с белым вермахтовским орлом и свастикой на черном фоне. Каска была прострелена пулями разных калибров, примерно как найденная под Тагощей советская каска. Это стандартный пример последствий послевоенного подросткового хулиганства, или же русские солдаты использовали трофейные немецкие шлемы для учебных стрельб? Как бы то ни было, но именно эти отверстия спасли каску от гибели. Если бы она была целая, то скапливавшаяся в ней влага из грунта, несомненно, сточила бы металл до основания. А так – вода как сквозь сито проходила сквозь пулевые отверстия, и каска осталась в том виде, в каком ее и сбросили в эту ячейку в овраге.

Еще примерно неделю я не спеша чистил остальные находки, применяя обычную воду, мыло, соду, чистящие средства и щавелевую кислоту. Постепенно я закончил чистить шоптовские находки, и они заняли место на шкафу в моей комнате. Было приятно заходить в нее и при взгляде на трофеи вспоминать былые походы.

Наступил июнь, судя по нарядившимся в яркий зеленый наряд городским деревьям за окном, на природе «зеленка» полностью вступила в свои права. Когда мы в очередной раз встретились втроем – я, Серега и Стас – то очень долго уверяли Серегу, что наше старое доброе Некрасово по сравнению с Тверской областью бледно меркнет. После Шоптово ехать за копательским счастьем в Некрасово не имело смысла. Я показал ему свои находки, Стас продемонстрировал свои, и Серега с большим сожалением был вынужден это признать.

В один прекрасный день мне позвонил мой друг Ламкин с необычной просьбой. Он хотел съездить к своим родственникам в Белоруссию на автомобиле. Но он, как не очень опытный водитель, боялся ехать туда в одиночку, а взять с собой ему было решительно некого. Зная о моем фрилансерском образе жизни, он сообразил обратиться ко мне. Недолго думая, я согласился, но предупредил его, что за это мне нужна будет от него ответная услуга. Поскольку вся территория Белоруссии была оккупирована во время войны, то я даже не стал уточнять, где именно живут его родственники. Я сказал, что в поездку возьму с собой металлоискатель и потрачу некоторое время нашего путешествия на то, чтобы покопать там. Ламкин согласился, и мы стали собираться в дорогу. Буквально на следующий день я поехал в книжный магазин «Молодая гвардия» на Полянке и купил там карту Белоруссии. Увы, километровок в продаже не было, поэтому пришлось купить карту автомобильных дорог. Но и этого мне показалось достаточно, потому что главной целью было просто не потеряться там на местности как по пути к родственникам Ламкина, так и во время моих небольших походов уже на месте. Только перед самым выездом я спросил, куда же мы все-таки едем. Оказалось, что мы едем в деревню на территории Чериковского района Могилевской области.

Мне не составило большого труда отыскать эту деревню на этой карте, и тогда я стал изучать историю боев за эти места. То, что я узнал о будущей цели нашего автопутешествия, принесло мне большие надежды и воодушевление.

Недалеко от деревни и станции Веремейки находится река Проня перед райцентром Чаусы. Еще не приступая к чтению документов о войне в этих местах, я понял, что именно эта речка Проня как серьезное естественное препятствие при любых раскладах была задействована в боях.

Основные события на реке Проне, благодаря которым она вошла в историю Великой Отечественной, связаны с операцией «Багратион». Задача перед советскими войсками в 1944 году ставилась гигантская: освободить всю Белорусскую ССР.

Бои под Чаусами начались 23 июня 1944 года, то есть почти ровно за 62 года до того, как я собирался там покопать. В тех местах в наступление пошли 49-я и 10-я армии армией, русским войскам предстояло форсировать несколько рек, в первую очередь именно Проню, и прорвать сильно укрепленную немецкую оборону. Об это пишут во многих источниках по операции «Багратион». Но вообще-то бои в этом районе начались еще в октябре 1943 года, спустя примерно месяц после того, как был Освобожден Смоленск. Эти полгода позиционных боев на рубеже реки Прони характеризуются многочисленными попытками советских подразделений прорвать очень сильно укрепленную полосу немецкой обороны и соответствующими большими потерями. Тогда еще не было замысла единым ударов сбить немцев, и частные попытки создать плацдарм на противоположном берегу Прони были неуспешны.