Станислав Чернецкий - Армейская мозаика. Архив. 1978 год

• Название: Армейская мозаика. Архив. 1978 год
• Автор: Станислав Чернецкий
• Жанр: Русское современное

Служба у каждого была своя и армия своя. Но служили мы честно, хоть и трудно. Уже на обратном пути зашел у нас с парнями разговор – что для нас была армия? Два молодых потерянных года, как на зоне за колючкой? Или что-то дала?

---

После импровизированного завтрака, на котором мы поели только хлеб с теплым, жидким, не сладким чаем, нас построили на плацу, выкликнули, где-то, 60 фамилий, из которых сформировали команду на отправку. Вся наша норильская команда была здесь в полном составе, что очень нас порадовало.

В какие части, куда, кем – тайна покрытая мраком. Но, посадили в автобусы и повезли, как оказалось не так далеко, в аэропорт, значит, куда-то летим и, по всей видимости, далеко. В аэропорту выяснилось, что во Владивосток. Ни хрена себе, ближний свет – 8 часов полета и десятки тысяч метров под крылом и тысячи километров пролета. Но везде нужно искать хорошую сторону. Мы решили, что это – здорово. Ведь мы никогда в жизни не видели океана, и, наверное, никогда бы не увидели, если бы не «счастливый случай» с воинской службой.

Полет проходил в штатных условиях, но было не так весело как в предыдущем полете. Хоть стюардессы были также хороши, отсутствие горячительного сказалось, даже балагур Моська приумолк. После практически бессонной холодной ночи на дереве нар, в тепле кресла самолета было комфортно и сонно. Под мерный гул турбин будущие воины стали засыпать в мирном небе, которое, вскорости, им предстоит охранять. Опять стала срабатывать «машина времени» – закрыл глаза, открыл – о, уже прошло 2 часа. Нас даже кормили, после воинской пайки, это был рай. Так, тихо-мирно, долетели до Артема (аэропорт Владивостока).

Что сказать, море, океан, с берега одинаково – много воды. Но осознание величия Тихого океана, как говорится «дыхание океана», побудило нас искупаться. Конец мая, погода явно не купальная – +19 воздух, вода, по ощущениям +10, но когда ещё будет возможность. Ритуал прошел под «ух», но тела в Великий океан мы окунули.

Снова был распределительный пункт, огромный, даже больше красноярского. Как нам сказали, расчитан на две тысячи военнослужащих. Здесь нас побрили и переодели в форму. Это была «комедия масок». Узнать себя с лысой башкой, в торчащей во все стороны, большей на размер, а то и на два форме, с налезающей на уши пилоткой, в огромных, после туфель, сапогах, было затруднительно. Глядя друг на друга, смеялись до упада.

Вышел я покурить, пока остальные еще ржали внутри. Тут как тут, трое местных вояк – дай курточку, дай туфельки, дай денежку, тебе всё равно не нужны. Не привыкли мы к такому обращению. Завязалась потасовочка, я, конечно, сопротивлялся, и одолели бы они меня втроем, но вовремя вышел Пиля. Не мудрствуя лукаво, он приложился кулачишком одному по «кумполу», то упал и не встает. Двое других убежали, а этот лежит, но дышит.

– Пиля, елки-палки, ты не мог поаккуратнее. Сейчас увидят, блин, посадят за смертоубийство.

Быстро подхватили парнишечку, посадили на скамейку, прислонили к спинке. Вроде что-то бормочет, приходит в себя. Мы быстренько ретировались. Ввечеру в казарму, где нас разместили, ввалилось человек 10 местных воинов, с пылом отмщения в глазах. Выцепили нас с Пилей и потащили за казарму. Ещё раз скажу: коллектив – великая сила. Только норильчан было 20 человек, а земляков из красноярского края, человек 60. Образовалось два круга: в центре мы с Пилей, вокруг нас кольцом 10 местных вояк, вокруг них кольцом 30—35 наших. Снова картина «Не ждали». Не ждали местные такого единения. Попугали, погрозили, но вступать в схватку с превосходящими силами не решились. Понимали мы, что на этом не кончится, и решили, если куда-то выходить, то минимум по трое.

На следующий день приехали покупатели уже из частей. Снова построение, снова фамилии, снова команда. Ура!!! Почти вся наша норильская банда в сборе: Пиля, Моська, Валыч и я. Потеряли только Санька, до чего жаль, классный парень. Что радует, кроме нас ещё 9 норильчан, а остальные 27 – земляки из края. Вот это команда! Все ж свои, с которыми уже почти сроднились. Тепло попрощались с Саньком, но он уже тоже в команде на отправку. Так что возмездие со стороны местных не состоялось.

Выдали нам сухпай, погрузили на старенький автобус и, во главе с капитаном и ст. сержантом, отъехали в часть. Дорога была очень живописная. Природа цветет, весна кругом. Вся дорога через сопки (помните – манчжурские сопки, это, наверное, про эти), с сопки на сопку, вверх-вниз, и кругом – ни деревни, ни поселка. За всю поездку буквально 2—3 населенных пункта. Ехали долго, как потом выяснилось 180 км.

Смотрим торчит высоченная мачта, её мы километров за сорок уже видели, длинный бетонный забор с колючкой по верху, зона, что ли? Но, как оказалось, это и есть наша часть. Приехали!!!

Санкт-Петербург сентябрь 2015

Часть

Лучше бы мы сюда не приезжали!!!

Километр на два огороженного колючей проволокой пространства. Со стороны дороги бетонный забор с колючкой по верху. Как выяснилось, в радиусе 9 км ничего жилого нет. Полный аналог зоны. На территории: два двухэтажных дома для офицеров, двухэтажная казарма, кочегарка, одноэтажные склады, гараж и учебка (учебный взвод), маленькая насосная, малюсенький магазин. Конечно, присутствовал плац, надо же где-то отрабатывать строевой шаг, петь строевые песни и производить построения. Это здесь, при въезде, на маленьком пятачке. В полукилометре большая дизельная и караулка, ещё через пятьсот метров сердце части – техническое здание с, торчащей на 350 метров вверх, иглой мачты.

Всё это мы разузнали и рассмотрели потом, а сейчас нас завезли в здание учебки. Маленькое одноэтажное здание, наверное, не было рассчитано на 40 рыл, потому что стояло 18 кроватей в один этаж. Это быстро исправили, поставив второй этаж.

Всё, началась служба, и это на два года!!!

А ещё, в первый же день, выяснилось, что никаких увольнительных здесь не бывает и отпусков тоже, кроме смерти родных, и то не всегда. Говорю – не всегда, потому что, потом уже, был случай, когда у молдованина, рядового нашей части, умерла мать, а его на похороны не пустили. Потому что до Молдовы ему, поездом, нужно было добираться суток 10—12, да там 5, и обратно, и того месяц, а на такое «мы пойтить не можем».

То есть, два года за колючей проволокой. Единственное, что осталось – это право переписки, но это, даже у зеков, не отнимают.

Здравствуй, зона!!!

Без всякого суда, адвокатов и обвинения, сразу приговор, приведенный в исполнение. И даже обжаловать приговор не куда – нет такой инстанции.

Но человек ко всему привыкает и старается искать хорошее, в самом плохом. Наверное, когда-нибудь, и мы привыкнем и смиримся.

И, первое и второе хорошее, мы нашли на второй день, когда нас повели на завтрак. Столовая находилась в казарме, где размещалась рота. И служивые очень обрадовались пополнению, которое, как им казалось, можно гнобить. Так и говорили: «Жаль, что вы не в роте, давно бы туалеты драили». Это был первый плюс. Жили мы отдельно, курс молодого бойца проходили отдельно, в роте только ели. Вторым хорошим было питание. Часть относилась к ВВС (военно-воздушные силы) и снабжение было по нормам авиации, а это, по сравнению пехотой, «две большие разницы». У пехоты сливочное масло давали раз в неделю в выходные, у нас каждый день; мясные блюда у них по праздникам, у нас каждые выходные. Кроме того, в нашей части было очень много офицеров и, в основном молодых, которые питались в офицерской столовой, а готовили всё на одной кухне. Только у офицеров были другие блюда на второе, а остальное, как и у рядового состава. Поэтому сказать, что нас кормили баландой, будет не правдой. И повара были вольнонаемные – жены тех же офицеров, которым в части делать совсем нечего. А так и сами заняты, и деньги какие-то, и своих же офицеров кормят. Готовили они хорошо.

Прошел месяц, и привели нас к присяге. Ритуал проходил достаточно торжественно, как можно в этих условиях. Конечно, не так как в городе, где могут прийти родственники, друзья, девушки, а потом идти в увольнение. Но все ж таки: и торжественное построение всей части, и гимн играл, и клятву зачитывали. И надо сказать, было это, почему-то, волнительно. А после присяги ты уже боец и тебя можно наказать за любую воинскую провинность.

И пошли служивые будни в учебке.

Санкт-Петербург сентябрь 2015г

Ура, ЭСО.

Если первый месяц была подготовка к присяге: зубрили наизусть текст присяги, изучали Уставы, различные воинские положения и т.д., то после присяги, пришло время распределять нас, новобранцев, по службам для прохождения обучения на месте дальнейшей службы.

Часть была радиотехническая и оборудование сложное, к тому же, в основном, секретное. Допускались к нему офицеры, солдаты были только операторами и обслуживающим, не секретное оборудование, персоналом. Поэтому в части было много офицеров, в основном «годичников», т.е. служили они один год после окончания полувоенных радиотехнических училищ в звании младших лейтенантов. И были они нашими ровестниками по 19—20лет. Если рядового состава в части было 120 человек, то офицеров человек 70. Короче, куда ни плюнь, обязательно в офицера попадешь. Рядовой состав в основном охрана, котельная, насосная и небольшая часть специалисты: дизельщики, антенщики, электрики. Понятно, что желающих в любую погоду стоять на посту, ходить, как говорится «на ремень» (караул), было не много, а людей в охрану нужно много. Поэтому основную часть новобранцев распределили во взвод охраны, куда попал и я.