Дмитрий Ковалев - Беседы в предбаннике. Сборник рассказов незабытых душ

• Название: Беседы в предбаннике. Сборник рассказов незабытых душ
• Автор: Дмитрий Ковалев
• Жанр: Русское современное

Двое ученых из маленького городка Чугуева, что недалеко от Харькова, изобрели уникальное средство, позволяющее связываться с так называемыми душами человека. Дмитрий и его друг Денис приглашены на презентацию данного изобретения, во время которой ученые и гости прослушали ряд невероятных историй из первых уст покойников.

---

В каждом хранилище, находиться огромного рода разной информации. Визуальная, звуковая и память об ощущениях, так сказать обоняниях. Всю находящеюся там информацию, мы не можем расшифровать, пока. Но на сегодняшнем этапе, мы можем читать, расшифровывать и воспроизводить информацию в звуковом формате. Проще говоря, мы будет слышать то, о чем ранее думал человек. Мы можем услышать от него некую историю или читать его мысли.

– Невероятно, – сказал Денис, – продемонстрируете?

– Конечно! – радостно воскликнул профессор, – для этого вы и здесь, сейчас Женя настраивает аппарат на новую частоту, расшифрует запись, и мы сможем пообщаться с одной, так называемой душой.

– То есть, вы хотите сказать, – спросил я, – что вся информация, всех людей и народов, находиться в этих, так сказать хранилищах?

– Увы, но нет. Так устроено, что даже эти хранилища не резиновые, и занимают огромное количество информационного пространства. Поэтому дабы, дать место другим хранилищам, старые очищаются, а информация рассеивается, чувствительные люди способны улавливать куски этой информации, так получаются ведения и предсказания. Если хранилищам долго не задавать запросы, то информация просто-напросто исчезает. Если хранилище было сильное, то оно способно существовать от одного до нескольких лет. Но средняя продолжительность такого хранилища сорок дней.

– А что происходит потом?

– Потом она становиться не доступной для нас. По крайней мере, пока я не могу сказать, куда она пропадает и пропадает ли вообще. Я предполагаю, что эти хранилища перемещаются либо архивируются, ну либо рассеиваются. А эти сорок дней они находятся в ожидании, так сказать в «Предбаннике».

– Невероятно, – сказал я.

– Еще как вероятно, – ответил профессор и улыбнулся, – с помощью этого аппарата, мы можем общаться с умершими. Спрашивать их и они будут нам отвечать, души будут рассказывать истории со своей жизни. Так можно узнать, например имя убийцы, либо узнать спрятал ли человек перед смертью некие сбережения. Да что угодно.

Мы разместили наши приборы в сотнях больничных палат и они каждый день фиксируют потерю запроса, в связи со смертью. У нас есть не большая база, которой мы можем воспользоваться и сегодня ради эксперимента, вы можете узнать что-либо.

– Я всегда любил слушать истории, – сказал Денис.

– В таком случае, сегодня мы послушаем невероятные истории из жизни этих людей. Сразу предупрежу вас, мы не знаем имен, фамилий и дат людей, которым принадлежат эти хранилища. Но уверен, они могут рассказать все что знают, и даже то, о чем никому и никогда не рассказывали. Жень, – обратился дедушка к черноволосому парню, – как успехи?

– Все нормально, еще пара секунд и запись будет расшифрована.

– Отлично, ну что же, усаживайтесь поудобнее, – обратился к нам профессор, – сегодня вы будете слушать беседы в предбаннике. У вас сложится впечатление, будто вы слушаете рассказ из первых уст, «душа» может просто рассказывать, а может и задавать вопросы, как будто общается сама с собой. Да что я вам рассказываю, давайте просто послушаем.

Мы все затихли в ожидании звука из динамиков, мне все еще не верилось, что это правда. А если это и правда то я был свидетелем невероятного, революционного открытия.

Мы ждали и дождались, мы все вчетвером слушали запись доносящуюся из колонок, голос говорящего был хриплый, бесчувственный, монотонный, но он был, он говорил. И все, что он нам рассказал, все интересные истории, которые мы услышали, изложены в этом сборнике.

Неопределенная судьба

І

Ох и нравиться мне вот так стоять с чашечкой кофе в руках и наслаждаясь чистым после дождя воздухом, прохладным и успокаивающим, смотреть на закат. Понимать, что еще один день прошел, и все события, яркие, буйные события последних дней, которые вызывали волнения и переживания, уходят в неизвестность вместе с этим солнцем. Они не исчезают, они перерождаться в другую форму существования, в воспоминания или в проблемы которые повлекут за собой новую череду непредсказуемых, а может и вполне предсказуемых событий.

Давно я вот так спокойно не наслаждался закатом. Даже вспомнить не могу, когда я действительно им наслаждался. Смотрел, наблюдал, видел вскользь да что угодно, но наслаждаюсь я им, наверное впервые. Эх, жаль не курю, сейчас бы сигаретку к кофе, стильно бы смотрелось, стильно, но бессмысленно.

Как же все-таки красиво, жаль, раньше не было возможности это понять. Постоянные спешки, решение каких-то проблем отнимают время и только, на место старых проблем приходят две новые, еще сложнее, еще важнее.

Это как математика, стоило тебе в детстве решить пример на отлично, как все с тех пор стали считать, что у тебя есть великое будущие математика, карьера, робота в институте, а в чем смысл? Разве в том, что бы решать всю свою жизнь, эти проклятые уравнения, задачи, находить способы их решения. И суть в том, что это в дальнейшем станет смыслом жизни, без этого уже никуда не денешься, постоянно будешь решать, а этих задач меньше не станет и легче они не станут. Не знаю, может от этого получают постоянно удовольствие. Но тогда получается, что с другой стороны, это как наркотик, стоит один раз попробовать и все, подсел, сначала просто понравилось, а потом от этого уже не деться. Потому, что кроме решения уравнений, ни на что больше не способен, да и не доверят уже другую работу. Ибо «каждый должен заниматься тем, чем должен!»

А кто виноват? Кто? Никто не признает свою вину.

С одной стороны ты успешный математик, а с другой, противный мужик, за четыре дня рождения до пенсии, у которого кроме математики и его уравнений, друзей то и нет, ну может я. И то только потому что учились в одном классе, а потом еще и жили в одной комнате в общежитии, делили корку хлеба на двоих. Это тогда он еще горел желанием постигать вершины великой науки, быть известным ученым, посещать научные конференции, вариться в подобной научной каше. Но теперь его главное занятие, это как-то отчитать лекцию, а после издеваться над молодыми умами. Хотя может в этом его цель: «доказать, что в математике не все так просто и нет никакой романтики в этих научных конференциях, в этих многострочных уравнениях нет, нет и быть не может», а что есть? А есть маленькая зарплата, неудачный брак, и отсутствие потомства. Конечно, ты можешь сказать, что это все работа виновата, что ты всю свою жизнь отдал науке. Но! Есть, но! Ты сам сделал свой выбор, и винить придётся только тебя, то есть себя.

Рассуждения зашли бы еще дальше, но в дверь кто-то настойчиво колотил со всей дури, пришлось перенести эти мысли опять в старый ящик с подписью «подумать на досуге» да и солнце уже село. Поэтому иного выбора, как открыть дверь я не видел, в другом случае ее просто выломают.

– Да не молоти ты так! – Крикнул я. Дверным глазком не обзавелся, поэтому по старинке спросил, – кто там?

– Серый открывай… Это я… Женька… ну же открывай.

Открыв дверь, все оказалось правдой, на пороге стоял Женька мой одноклассник. Математик, о судьбе которого я буквально только что вспоминал. Только вместо обычного умного вида он был напуган, бледный как простынь, глаза здоровенные, и видно, что его всего трясет.

– Жек, ты чего это? Как будто приведение увидел.

– Не… не… приведение, хуже! Серый, ты в восставших из могил трупов веришь?

Ну все, поехал математик, допился, хотя перегара не слышно. Но и здоровым человеком его назвать язык не поворачивается.

– Жека, успокойся и проходи в дом, все нормально, не переживай, – Блин, как же вести себя с этими, у которых крышу сорвало. – Ты себя как чувствуешь, успокойся, на воды… хотя нет, может водки?

– Нет-нет-нет. Я теперь ни капли, – Жека прям отпрыгнул от меня услышав мое предложение, и чуть было не свалился со стула, – я теперь не то что пить, я теперь вообще не знаю… Да сегодня во всех святых уверовал, понимаешь? Молитвы вспомнил, которые бабка читала, когда я еще в коляске был. Я всю дорогу, которую от кладбища до тебя бежал, крестился, молился и прощения просил, – ну все точно гайка думаю, надо его успокоить, а то сердечко у него слабое может и не выдержать.

– Жека, ты главное успокойся, ну причудилось, ну с пьяни и не такое увидишь,

– Да если бы с пьяни, может и не заметил бы, так не пью, дня три уже не принимал, вообще, сухой как стеклышко. Лучше бы выпил, – сказал он, закрывая ладонями глаза.

– Давай, успокойся, ты у меня в доме, здесь черти не водятся, и мертвые ко мне не наведываться, так что чувствуй себя в безопасности. Я поставлю чайник, и пока он кипит, ты мне обо всем расскажи и мы отделим правду от воображения.

Жека встал со стула начал ходить по комнате и поглядывать в окно, потом опять сел, погрыз ногти на руках, опять встал, подошел к окну. Продолжалось бы это наверно долго будь у меня крепкие нервы, но!