Владимир Шигин - Штурм Корфу

• Название: Штурм Корфу
• Автор: Владимир Шигин
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-4444-8024-3

Великая французская революция 1789 года вызвала череду войн по переделу Европы, продолжавшихся более двух десятилетий. В 1796—1797 годах, благодаря победам Наполеона Бонапарта, Франция подчинила себе всю Северную и Центральную Италию и Бельгию. В 1798 году французы вошли в Швейцарию. А планы генерала Бонапарта простирались уже дальше. Победы Франции привели к тому, что в 1798 году против нее сложилась так называемая вторая коалиция, в которую вошли Англия, Австрия, Россия, Турция и Неаполитанское королевство. При этом каждый из союзников решал собственные проблемы, порой не особо считаясь с коалиционными.

Что касается России, то император Павел I вполне обоснованно опасался распространения бунтарских идей и возможной французской агрессии. Именно эти обстоятельства во многом и определили вступление России в антифранцузскую коалицию и ее активное участие в военных событиях 1799 года. Для действия на море англичанами была отправлена к берегам Италии эскадра под командованием вице-адмирала Нельсона. Высадка Бонапарта в Египте заставила Турцию обратиться за помощью к России. Та, в свою очередь, вполне обоснованно опасалась, что французская эскадра может появиться и в Черном море. Поэтому вице-адмиралу Ф.Ф. Ушакову было приказано спешно готовить Черноморский флот к началу возможной военной кампании…

Книга издается в авторской редакции.

---

И все же граф Сент-Винсент ни разу впоследствии не усомнился в правильности своего выбора. Он был непоколебим: эскадрой, отправленной в Средиземное море, мог командовать только Нельсон!

* * *

А в это время эскадра Нельсона на всех парусах уже мчалась на перехват французского флота. В ее состав входили 74-пушечные линейные корабли: «Вэнгард» Эдвара Берри, «Орион» Джеймса Сомареца и «Александер» Джона Белла. Помимо этого имелось еще четыре легких фрегата и бриг для ведения разведки.

В целях сохранения тайны корабли Нельсона отделились от основного флота глубокой ночью. Вскоре они уже миновали Гибралтар. Затем сразу повернули на норд-ост к южным берегам Франции. Здесь англичанам не повезло. На них обрушился жесточайший шторм. Поменявшийся норд-вестовый ветер отнес корабли Нельсона от французского побережья и разбросал по морю. «Вэнгард» потерял в битве со стихией фок-мачту и две стеньги. Ни мастерство флаг-капитана Берри, ни опыт самого Нельсона, сутками не сходившего с квартердека, не могли исправить ситуации.

– Это не случайный шторм, а небесная кара за мою непомерную гордыню! – признался в минуту отчаяния Берри однорукий контр-адмирал.

Ветрами флагманский корабль отнесло к Сардинии. «Александер» под командой храброго капитана Белла успел взять своего флагмана на буксир, перед тем как того едва не выбросило на скалы. Некогда Нельсон познакомился с Беллом во Франции, куда ездил изучать язык. Тогда Белл Нельсону почему-то не понравился. Не был он в восторге и от назначения Белла в свой отряд. Зато отныне контр-адмирал сразу же объявил Белла своим лучшим другом.

Повреждения «Вэнгарда» были столь велики, что требовали трехмесячного докового ремонта. Но этого Нельсон позволить не мог. Обстановка требовала иного решения, и он приказывает чиниться прямо на переходе. Что-что, а мобилизовать команду Нельсон всегда умел. К счастью, на корабле оказался некто Джеймс Моррисон – лучший плотник всего королевского флота, под началом которого матросы за каких-то четыре дня поставили стеньги и соорудили временную фок-мачту. Теперь «Вэнгард» был вполне способен выполнять свои задачи.

Но на этом испытания Нельсона не закончились. Прибыв в условленное место рандеву, он не обнаружил там ни одного из своих фрегатов. Как оказалось, их капитаны, видя бедственное положение уносимого к Сардинии «Вэнгарда», не сомневались, что тот будет вынужден идти для ремонта в Гибралтар, а потому направились туда. Нельсон рвал и метал. Фрегаты – это глаза и уши любой эскадры. Теперь же он остался без таковых, причем в самый ответственный момент!

Пока контр-адмирал собирал свои потрепанные корабли в точке условленного рандеву и пока они затем добрались до Тулона, там было уже пусто. Огромный транспортный флот Бонапарта с десантным корпусом на борту и в сопровождении военного флота скрылся в неизвестном направлении.

Как оказалось впоследствии, противники прошли буквально в паре миль друг от друга, но взаимному обнаружению помешал сильный туман и отсутствие у Нельсона разведывательных судов. Пока удача была полностью на стороне Бонапарта.

Немедленно преследовать ускользнувшего противника Нельсон не мог. Корабли все еще нуждались в ремонте. Разбитую волнами обшивку также латали прямо в открытом море. Это было чрезвычайно трудно, но иного выхода не было. Кроме этого Нельсон поджидал обещанный ему резервный отряд от адмирала Джервиса.

25 мая, когда отряд Нельсона был на широте Корсики, его настиг бриг «Мутайн» капитана Томаса Гарди. Прибыв на борт «Вэнгарда», Гарди бойко доложил:

– За мной следуют одиннадцать кораблей под брейд-вымпелом капитана Трубриджа!

– Отлично! – обрадовался контр-адмирал. – Теперь наступает время самых активных действий!

Вскоре на горизонте показались и паруса эскадры Трубриджа.

Прибыв на «Вэнгард», Трубридж вручил контр-адмиралу пакет. Нельсон разорвал сургучные печати. Приказ графа Сент-Винсента был предельно выразителен и краток: «Уничтожить!»

– Их сиятельство приказал искать и топить неприятеля всюду, куда бы он ни направился, вплоть до Черного моря! – дополнил содержание послания на словах Трубридж.

Присланное Нельсону пополнение было настолько мощным, что позволяло теперь схватиться со всем французским флотом. Однако среди присланных ему судов тоже не было ни одного фрегата. А значит, контр-адмирал по-прежнему оставался слеп и в поисках французов, и мог надеяться только на свои умозаключения, да еще на везение. Необходимо отметить и то, что английская эскадра не имела на всем Средиземноморье ни одной базы. Одновременно с поиском французов Нельсону надо было провести переговоры с дружественными Англии Королевством Обеих Сицилий и Тосканским герцогством. Время не ждало. Дорога была каждая минута.

Пока корабли выбирали якоря и ставили паруса, Нельсон написал короткую записку своему главнокомандующему: «Даже если он (Бонапарт. – >В.Ш. ) направится к Антиподам[1], вы можете быть уверены, Ваша Светлость, что я не упущу возможности навязать ему бой».

Одновременно Нельсон пишет письмо в Неаполь тамошнему английскому послу Гамильтону. Письмо официальное и деловое. Нельсон напоминал послу об их былом знакомстве и просил помощи в деле установления местонахождения французского флота. Несколько лет назад, будучи командиром корабля, Нельсон познакомился как с послом, так и с его очаровательной женой. Недавно посол с женой сами напомнили о себе письмом Нельсону.

Что любопытного в письмах четы Гамильтон? Сам посол, и это совершенно очевидно, торопится возобновить дружеские отношения с новым командующим эскадрой, которого некогда знал еще рядовым капитаном. Гамильтон намекает на старое знакомство, напоминает об обязанности Нельсона по отношению к защите Королевства Обеих Сицилий. Помимо всего прочего, помня, какое впечатление на молодого, не слишком искушенного в любви Нельсона произвела его красавица жена, скромно передает от нее неформальный привет.

Как раз в эти дни в Неаполь зашел пополнить запасы воды фрегат «Бон Ситоен», где служил пасынок Нельсона Джосаи Нисбет. Фрегат искал эскадру Нельсона. На правах старого знакомого Джосаи посещает Гамильтонов, и те передают ему новое послание для контр-адмирала.

Обстановка в Неаполе к этому времени была крайне напряженная. Париж демонстративно назначил своим послом в Королевство Обеих Сицилий одного из членов суда над Людовиком Шестнадцатым и его женой Марией-Антуанеттой. И теперь королеве Марии-Каролине приходилось улыбаться на приемах убийце своей родной сестры. А из Северной Италии к Неаполю уже двигались победоносные французские войска, и их приход тоже не сулил королевству ничего хорошего. Вся надежда была только на английский флот, но он где-то гонялся за флотом французским. Надежд на благополучный исход оставалось с каждым днем все меньше и меньше.

Неожиданно для Нельсона он получает письмо от жены посла Эммы. В письме та умоляет адмирала одержать победу, откровенно намекая, что готова в этом случае стать его любовницей.

Играющий в свою игру Гамильтон прилагает к письму жены свое: «Нам ничего другого не остается, как горячо молить Бога за ваши успехи, а Эмма, с тех пор как вы появились в нашей гавани, носит ленту, на которой вышито: “Да поможет Нельсону Бог”».

Последнее утверждение – явная и откровенная ложь. С какой стати жене посла носить в течение пяти лет ленту, посвященную какому-то рядовому капитану, которого она толком-то и узнать не успела? Однако ситуация настолько тревожна, что Гамильтон врет напропалую, лишь бы вызвать у Нельсона положительные воспоминания о пребывании в своем доме и о своей жене.

* * *

Еще надеясь настигнуть французский флот, Нельсон разделил свою эскадру на три колонны. Первую из них составили: флагманский «Вэнгард», «Минотавр», «Леандр», «Одасьез» и «Дефенс». Вторую: «Зилеос» (брейд-вымпел капитана Гуда), «Орион», «Голиаф», «Меджестик» и «Беллерофонт». Эти две колонны должны были атаковать боевые корабли и связать их боем. Третья же колонна: «Куллоден» (брейд-вымпел капитана Трубриджа), «Тезей», «Александер» и «Свифтшур», должна была в это время уничтожить транспорта с войсками.

Однако пока у Нельсона ничего не получалось. Куда бы ни направляли форштевни своих кораблей англичане, море по-прежнему оставалось пустынным.

– Я прекрасно понимаю, что репутации многих больших особ приколочены гвоздями к верхушкам моих мачт, но что поделать, если детям дьявола дьявольски везет! – невесело иронизировал Нельсон в те дни.

Нервничал и граф Сент-Винсент, нервничал и лорд Спенсер, не находил себе места и премьер-министр Вильям Питт. Чувство тревожного ожидания витало над всей Англией.

В отчаянных попытках разыскать хоть какие-то следы французской армады Нельсон завернул к Неаполю. На берег он там не сходил и никакими записками с Гамильтонами не обменивался. Было не до того. На берег съехал лишь капитан Трубридж. К послу у него было лишь три вопроса: