Сергей Кабанов - Независимый

• Название: Независимый
• Автор: Сергей Кабанов
• Жанр: Русское современное

История жизни одного человека. История его пути. История его борьбы. Книга об идеалах и вечных ценностях. Книга о безграничной преданности Родине в контексте частично альтернативной истории.

---

Сэйлор жил теперь у мсье де Сен-Луи. Часто он не приходил на ночь домой. В такие дни, точнее ночи, он сидел на площадке под открытым небом и выполнял какие-то сложные операции со стволом своего ружья. Иногда с ним оставалась Монморанси. Матросы тренировались каждый день. Джордж уже написал ответное письмо де Брильяру, чтобы тот ожидал в Глазго, где все шло как нельзя лучше: корабль строился, завершение ожидалось к концу года.

…Заканчивалось лето 1780-го года, и Сэйлор стал собираться в Глазго – принимать корабль. Мари де Монморанси теперь везде ходила с Джорджем. Он же имел теперь не ружье, а винтовку, с заряжанием с казны, два пистолета, с удлиненными стволами, стилет – подарок Монморанси и длинную широкую абордажную саблю. А еще Сэйлор получил команду настоящих профессионалов.

III. Castigo corpus meum11

1780 год, Глазго.

Робер де Брильяр неплохо жил в Глазго. Всем понятно, что квартиры у него там не было. Знакомых тоже не имелось. Из этого следует, что Робер должен был обзавестись знакомыми. Таким образом мы должны доказать читателю, что де Брильяр умел обзаводиться знакомыми.

Итак, приехав в Глазго, де Брильяр, согласно указаниям Сэйлора, отправился в «Фоули Марине». Томас Фоули, конечно же, узнав, что Робер – посланец Сэйлора, принял его с распростертыми объятиями: он сразу же бросил все прочие дела и повел де Брильяра смотреть стапель. На строительстве все шло как нельзя лучше: Фоули торопился, но уверял Робера, что используются лучшие материалы, а работают лучшие специалисты. Томас пообещал окончание работ даже раньше установленного срока. Владелец верфи постоянно справлялся о здоровье Джорджа Сэйлора, но де Брильяр всякий раз уверял его в том, что тот абсолютно здоров. Однако, начальник «Фоули Марине» не напоил и не накормил Робера. И уж тем более, скупой и жадный Фоули не предложил посланцу Сэйлора никакой квартиры.

Таким образом, Робер де Брильяр был вынужден отправиться вечером на поиски квартиры. На выходе с территории верфи де Брильяра ждала его лошадь. Обычная, ничем не примечательная лошадь. Робер вскочил на коня, но этим все и кончилось: он не знал, куда ему направиться. Поэтому он решил продвигаться к центру города, посматривая по сторонам и, при удобном случае, расспросить понравившегося человека о возможности найти квартиру. Глазго был в то время типичным английским городом с недостаточно широкими улицами и достаточно грязными переулками. Этот город разительно отличался от того, что де Брильяр видел в Америке. Но не от удивления поглядывал Робер по сторонам, проезжая шагом по улицам Глазго: он опасался, что его здесь ищут и узнают, хотя его собственный внешний облик вроде бы достаточно изменился. В то же время де Брильяр хотел увидеть человека, с которым, по его мнению, можно было бы поговорить; увидеть среди пьяных шаек бездельничающих моряков, ободранных попрошаек и самодовольных торговцев. Однако же этот человек не заставил себя и Робера долго ждать, хоть и явился он в слегка необычном виде.

Робер остановился на одной из улиц, ближе к центру города. Он уже вроде как присмотрел человека, которого можно было бы, на его взгляд, разговорить, как вдруг его внимание привлекла карета, которая неслась, запряженная тройкой белых коней, прямо на де Брильяра. Да, да, именно неслась, неслась по центру оживленного города, заставляя людей шарахаться в стороны. Кучер, одетый достаточно богато, чтобы была видна его принадлежность к знатным господам, щедро оплачивающим его труд, то и дело погонял лошадей, хотя гнать быстрее было уже немыслимо. Сама карета была по тем временам достаточно богатой: с черным фоном ее окраски контрастировали сверкающие полоски золота, окаймлявшие двери и окна, золотые львы красовались на ее бортах.

Де Брильяр удивленно смотрел на этот, несущийся на него экипаж, продолжая стоять посреди дороги. Но если сам француз не поддавался инстинкту самосохранения, то его конь поддался. В едва ли не самый последний момент лошадь шарахнулась в сторону так, что всадник от неожиданности еле удержался в седле. В следующий миг экипаж пронесся мимо так быстро, что никто не успел бы увидеть его пассажира или пассажиров. Никто, но не Робер. На секунду перед ним мелькнуло женское лицо. В дальнейшем де Брильяр руководствовался в своих действиях внутренним голосом, который подсказывал ему, что он должен проследовать за этой женщиной. И Робер, не скрываясь, погнал коня за проехавшей каретой.

Экипаж, а за ним и де Брильяр постоянно сворачивал с улицы в улицу, будто кучер хотел, чтобы француз отстал. Но Робер не отставал. Как результат погони, де Брильяр увидел двухэтажный дом на окраине города, у которого уже ненавистный Роберу экипаж остановился, и кучер (!) вывел молодую черноволосую женщину из кареты. Де Брильяр наблюдал за этим из-за угла. Каково же было его удивление, когда кучер погнал лошадей дальше, только высадив неизвестную. Но все же, Робер де Брильяр не был Джорджем Сэйлором, чтобы находить странности сплошь и рядом: он решил, что кучер его не заметил, в то время как Сэйлор увидел бы в этой ситуации хитрость, ловушку.

Итак, Робер направился к дому. Он не знал твердо своих намерений, он поддавался какому-то влечению, что и отличало его от Сэйлора, всегда руководствовавшегося только своим умом и здравым смыслом, хотя имевшего и некую долю авантюризма, в то время как у де Брильяра этого авантюризма было хоть отбавляй. Дом, к которому теперь направлялся француз, представлял собой двухэтажное коричневое здание с восемью окнами (довольно большими) на фасаде (по четыре на каждом этаже). Широкая терраса переходила на втором этаже в балкон, обильно украшенный резьбой по дереву, и как бы служила ему опорой. На террасе стояло два стула, по бокам от входной двери. Серый деревянный забор ограничивал участок, в центре которого и находился вышеописанный дом.

При приближении к забору, де Брильяра встретил лай собаки, скрывавшейся в конуре, одну из стен которой заменял забор. Однако Робер уже отворял калитку, ничуть не напуганный этим лаем, и, делая шаг внутрь участка, увидел, что навстречу ему из дома уже идет та женщина, что сидела в карете. Она была примерно одного с ним возраста и чуть ниже ростом. Длинные черные волосы окаймляли ее открытое и прямое лицо, в противоположность хитрой улыбке Монморанси. Одетая как и подобало богатым дамам того времени, она подошла к калитке, у которой стоял де Брильяр, и успокоила собаку:

– Тише, Мартин, тише! Вот так… А теперь: чем я могу служить вам, сэр? – этот вопрос был направлен к Роберу.

– Извините мне мою наглость, но я просто ищу квартиру. Я приехал издалека по важному делу, но здесь я узнал, что мне больше негде жить в Глазго: мой старый знакомый скончался. Но теперь я могу идти дальше!

– Никуда вы идти не можете! Даже не думайте об этом! – такой оборот событий был неожиданным, но желанным для француза.

– Но мис…

– …сис Брайан…

– Миссис Брайан, но ведь я доставлю вашей семье страшные неудобства своим присутствием в этом доме. Тем более, что мое пребывание в Глазго затягивается до конца года. Я никак не могу остаться у вас!

– Как вас зовут?

– Робер де Брильяр.

– Так вот, Робер, вы не доставите неудобств одинокой женщине, муж которой недавно уехал в Индию и не скоро вернется. Кроме того, при вашем большом желании, вы сможете помочь нам вести хозяйство в этом доме.

– В таком случае мне придется принять великую честь служить вам! – сказал де Брильяр, двусмысленно глядя на миссис Брайан.

– Конечно. Следуйте за мной.

Робера ввели в просторный дом. Входная дверь его открывалась сразу в большой зал. В центре зала стоял огромный овальный стол, окруженный шестью стульями. В двух углах помещения, прилежащих к внешней стене, стояли кресла, а два других угла пустовали. Прямо против входа находилась широкая, больше подходящая для дворцов, лестница во второй этаж. Вся мебель была изготовлена из дорогих пород дерева и вырезана искусными мастерами. Пол покрывал огромный ковер. На всех стенах были обои, которые прерывались дверьми в две другие комнаты, находящимися напротив друг друга в боковых стенах. Сейчас эти двери были наглухо закрыты. Во втором этаже, подняться на который можно было по двум лестницам, находившимся по бокам от первой – широкой, и являвшимися ее продолжением, все было расположено совсем иначе. Коридор, примыкавший к внешней стене с ее большими окнами, образовывал как бы галерею, а входы в еще две комнаты, окна которых выходили во двор, находились по бокам от лестницы. Выход же на вышеупомянутый нами балкон располагался прямо против лестницы. На стенах коридора висело две картины.

Когда Робер де Брильяр входил в этот великолепный, роскошный дом, он еще не знал, что связывает с его обитателем жизнь…