Алексей Кангин - Совет Европы

• Название: Совет Европы
• Автор: Алексей Кангин
• Жанр: Научная Фантастика

2020 год. Космическая программа Советского Союза набирает обороты. В Солнечной системе остаётся всё меньше мест, где бы не побывал человек. Триумф человечества в космосе кажется предрешённым. Но как гром среди ясного неба, приходят тревожные вести с Европы, спутника Юпитера: при загадочных обстоятельствах там погибает вся команда исследователей. В чём же причина страшной трагедии? Диверсия, технические неполадки, вмешательство инопланетного разума? А может быть, что-то и вовсе невообразимое?

---

Совет Европы Алексей Кангин

Посвящается моей музе и любимой жене Линаре, которая и подала мне идею этой книги.

© Алексей Кангин, 2016

© Алексей Кангин, дизайн обложки, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. Ленинград. 2020 год

Утро, которое начинается с телефонного звонка, вряд ли предвещает хороший день. Так было и в этот раз. Коммуникатор зазвонил уже около пяти часов. Максим, едва открыв глаза, нащупал аппарат. Номер скрыт. Наверняка Контора. Поднеся коммуникатор к уху, Максим ответил:

– Да?

– Максим?

– Да, это я.

– Собирайся сейчас же и подъезжай в Контору. На Европе ЧП.

Тотчас послышались гудки. Такие будничные, одинаковые и тогда, когда кто-то просто ошибся номером, и тогда, когда сообщили, что произошло что-то страшное.

Максим поднялся и пошёл в ванную. По дороге он невольно остановился возле столика, на котором лежал журнал «Советский Космос». На его обложке красовалась команда из шести человек в скафандрах, улыбающихся и машущих руками зрителю. Заголовок большими буквами гласил: «Полярники в космосе: слава советским исследователям Европы!» Максим, как и любой человек в Советском Союзе, прекрасно знал, что в команде было двое иностранцев, но обложка о них тактично умалчивала. «И что же случилось с ними там, вдали от родной Земли?» – думал Максим. – «Кто из них уже не вернётся домой?» Помотав головой и решив не делать поспешных предположений, Максим продолжил свой путь в ванную.

На бегу выпив чашку кофе и съев один бутерброд, Максим уже через полчаса после звонка мчался за рулём своего автомобиля в Контору. Утреннее солнце купало Ленинград в лучах яркого летнего света, предвещая хорошую погоду. Красочные плакаты на информационных стендах вдоль дороги красноречиво сообщали об очередных успехах грандиозной советской программы по покорению космоса. «Циолковский – лучшее место для космического туризма!», «Всё для космоса!», «Яблони Марса – гордость страны!» Максим вспомнил, что как раз сегодня должна быть прямая трансляция с Марса, показывающая последние успехи в создании там первого инопланетного сада. Почва Марса в естественном состоянии непригодна для выращивания земных растений, поэтому её пришлось долго очищать от перхлоратов, и вот теперь можно было наблюдать результат. Максим иногда сожалел о том, что его приписали к Европе, а не к Марсу. Всё-таки Марс и ближе, и работа там интереснее, а на Европе кроме льда и огромной буровой машины больше и нет ничего. Максим улыбнулся, вспомнив плакат «Космос – для людей!», на котором был изображён застрявший в расселине американский марсоход. Рядом с марсоходом стояли два советских исследователя в скафандрах и с фотоаппаратами, фотографируя эту «достопримечательность», а на заднем фоне виднелась марсианская база «Красная Звезда».

Максим добрался до Конторы как всегда быстро. Как только он вошёл в здание, тотчас дежурный на входе сообщил ему:

– Товарищ Касимов, вас ждёт у себя Василий Фёдорович.

– Спасибо, я понял.

Максим поднялся по лестнице и вошёл в кабинет своего начальника. Несмотря на яркие солнечные лучи, пробивающиеся через окно в его кабинет, Василий Фёдорович выглядел мрачнее тучи. В воздухе витал стойкий запах табачного дыма, и Максим понял, что дело было очень серьёзно, раз уж начальник курил прямо в кабинете.

– Василий Фёдорович, вызывали? – спросил Максим.

– Да, Максим, – Василий Фёдорович вздохнул. – Заходи, и открой окно по пути, я тут слишком накурил. Узнают, опять будут отчитывать.

Максим кивнул и прошёл к окну. По пути он заметил, что на столе у начальника лежит фотография всех шести космонавтов – исследователей Европы, или, как их в полушутку называли после статьи в «Советском Космосе», европолярников. Открыв окно, Максим с наслаждением вдохнул свежий прохладный воздух раннего лета, такой приятный на фоне густого табачного дыма, и сел за стол напротив начальника. Василий Фёдорович молча с отстранённым видом вертел в руках шариковую ручку, временами поглядывая в монитор ПЭВМ.

– Так что же произошло? – решил нарушить молчание Максим. Василий Фёдорович бросил ручку на стол и ответил:

– Беда. Все мертвы.

– Что? – Максим даже встал со своего места.

– Сядь, Максим. Умерли все. До единого.

– Когда? – Максим сел.

– Несколько дней назад. Точное время неизвестно. Обнаружили, только когда спутник прошёл над станцией.

– Что случилось? – в голове у Максима вертелись самые разные догадки, начиная от метеоритного дождя и заканчивая нападением инопланетян.

– Неизвестно. Погляди-ка сам, – Василий Фёдорович подозвал Максима поближе и протянул ему в руки несколько снимков. Максим вгляделся в изображения. Снимки были не лучшего качества, но главное разглядеть было можно. Европолярники лежали на мутном льду Европы, посреди ледяной пустыни. Это было страшное зрелище. Никаких повреждений скафандров не было видно. Но последний снимок поразил Максима больше всего. Последний, шестой европолярник, лежал прямо перед входом на станцию. Безо всякого скафандра. При этом на станции ярко горел свет, то есть следов технической аварии не было.

– Радиация? – предположил Максим, уже понимая, насколько несостоятельно выглядит его предположение.

– Для Европы были разработаны специальные скафандры, с повышенной радиационной защитой. На самой станции действует активная радиационная защита, создающая вокруг станции мощное магнитное поле. Иначе у нас бы люди в радиационном поясе Юпитера вообще работать не смогли. Да и радиация никак бы не объяснила, почему вдруг человек вышел на космический холод безо всякого скафандра. Так что не радиация.

– Так что же там произошло?

– Что-то совершенно непонятное. Четыре дня назад мы получили последний видеоотчёт с Европы о ходе проводимых там исследований. Всё шло как обычно. Но прошлым утром было обнаружено, что связь с Европой потеряна. Станция межпланетной связи не отвечала на наши сигналы. Лишь когда спутник вышел на обращённую к Земле часть орбиты, удалось установить связь с ним и сделать эти снимки.

– Они не успели далеко уйти от станции? – предположил Максим, подразумевая европолярников. Василий Фёдорович кивнул.

– Верно. Все оказались неподалёку от станции. Вот, есть панорамный снимок. Более того, судя по тому, как лежат тела, они уже шли обратно, к станции, когда погибли.

– Что же могло случиться? – вновь задал вопрос Максим, разглядывая новый снимок. Европолярники, мелкие фигурки на фоне мутного льда, были отмечены красными кругами. Они лежали уже буквально в нескольких километрах от входа в периметр станции. Им не хватило всего часа, а то и тридцати минут…

– Я подозреваю диверсию, – сообщил Василий Фёдорович.

– Но кому понадобилось делать диверсию на Европе? И зачем? – удивился Максим.

– Максим, у нашей страны всегда было много недоброжелателей и завистников. Ты знаешь, чем стал космос для нас тридцать лет назад, в начале девяностых, когда люди потеряли веру в те идеалы, которые скрепляли наше государство. Космос стал для нас новой надеждой, новой дорогой в светлое будущее. Страшно подумать, что могло бы случиться, если бы тогда, в годы дефицита и падения духа, руководство страны не развернуло волевым усилием всю промышленность в сторону создания лунной базы. И только когда советский флаг появился на Луне, все поняли, что мы всё так же сильны, что Союз жив и готов вести человечество в лучшее будущее. Поэтому, Максим, космос для нас важнее всего. Никто не рискнул бы выступить против нас войной. Но наши враги прекрасно понимают, что бить надо не по нашим армиям, не по Кремлю даже, а по той идее, которая скрепляет нас. По идее покорения космоса. И наши враги ни перед чем не остановятся, чтобы убедить нас и весь мир в том, что человечеству нечего делать за пределами Земли, что там лишь холод, радиация и смерть. Вспомни, как исходили желчью западные газетёнки, когда мы начинали строить город на Луне. Этим русским мало вечно заснеженной Сибири, писали они, теперь они решили жить в безвоздушном пространстве! Да, Максим, да. Это правда. Мы выживем и в вечном холоде, и в безвоздушном пространстве. И это особенно бесит наших врагов.

– Но если вы правы и дело в диверсии, то кто и как мог её устроить? Вряд ли бы кто-то незаметно мог прошмыгнуть на Европу, убить там всех европолярников и вернуться назад.

– Никто не мог, – согласился Василий Фёдорович. – Поэтому я думаю, что диверсант был среди членов экспедиции.

– И сам себя убил в итоге?

– Именно так. Поэтому-то последний из них лежит сейчас перед станцией без скафандра. Я уверен, что он-то и есть наш диверсант.

– Можно понять, кто именно это? – Максим вновь взял в руки нечёткие снимки и принялся рассматривать их.