Валентина Ива - Музыка времени

• Название: Музыка времени
• Автор: Валентина Ива
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-9907808-4-2

Сборник рассказов – это мои впечатления от событий, которые происходили или могли произойти в моей жизни. Герои этих рассказов вымышленные. Все совпадения случайны. Если тоненькая ниточка времени, уходящая в недавнее или давнее прошлое, и вытянет из Вас ассоциацию с чувствами того или иного события, так похожего на то, что происходило с Вами, значит энергия моего повествования коснулась Вашей души.

Эта книга для ценителей жизни, людей, обладающих чувством юмора. Автор в отдельных коротких рассказах или новеллах делится своим восприятием жизни. В книге драматические события сочетаются с неожиданными смешными случаями, наблюдавшимися автором или его друзьями.

---

Выхожу на улицу без плана и без конкретного дела, так, «чтоб утомить ненужную тревогу…», и бреду через маленькую рощицу около соседнего дома.

Как слеп человек!.. Как слабо он видит мир… Мало-помалу знания и ощущения открывают ему то, мимо чего еще вчера он проходил и не замечал. Вот и сейчас я сижу на лавочке и вижу вдруг огромное количество этих самых одиноких пенсионеров, бредущих по парку в разные стороны. Пенсионные парочки стариков и старушек, громко разговаривающих по причине убывающего слуха, сосредоточенно стремящихся с тележками на колесах в местные магазины или уже возвращающихся обратно. Тоскливое зрелище…

Мимо меня прошел парень, разносчик пиццы, с кипой коробок в руках, обернулся и весело улыбнулся, как старой знакомой. Я не успела ответить ему тем же и упрекнула себя за куда-то подевавшуюся молниеносную реакцию, которой я обладала всю жизнь.

Весна. Уже тепло не только днем. Настроение сродни глубокой осени. Сижу на этой деревянной лавке, как пришитая, как будто тело налито свинцом и ничего не хочется делать, и никуда не хочется идти.

На тропинке опять появился разносчик пиццы, уже без коробок, пружинистой походкой возвращается от дальних домов за крохотным перелеском. Я приготовилась улыбнуться ему, роясь в душе в поисках позитива. Парень спружинил и приземлился рядом, с широкой улыбкой, скороговоркой произнес: «Вы очень похожи на мою маму, она умерла в позапрошлом году, ее машина сбила на Осеннем бульваре», – он взял мою руку и поцеловал ее, вскочил, быстро пошел дальше, обернулся и помахал рукой задорно и добросердечно. Я ничего не успела сказать; что-то давнее, знакомое, энергией тепла объяло мои плечи, и я вспомнила другой случай из моей жизни, так похожий на этот.

Зима в феврале была такой снежной, что прогуливаться рядышком вдвоем не представлялось возможным. Протоптанные дорожки среди высоких сугробов перемежались расчищенными полянками, и мы с мужем шли то рядышком, то друг за другом. Набережную в Филевском парке расчистил трактор, сметая снег прямо в реку. Взявшись за руки, мы медленно тащились, наслаждаясь морозным солнечным днем. На какую-то минуту нас окружила стая бродячих собак. Не обнаружив съестного и не закусив нами, собаки неровной раздробленной стаей быстро ушли вперед, а один пес остался. Встрепанный, лохматый с огромными черными глазами, он пристроился около меня, не спеша бежал рядом. Иногда он убегал вперед, потом возвращался и опять трусил рядом, заглядывал в лицо как-то нежно и просительно. Мы миновали парк. Чтобы перейти дорогу, пес, убежавший было вперед, опять дождался нас и перешел вместе с нами не спеша. Мы несколько раз сказали ему, что у нас ничего нет из еды: «Прости дружище!»

Довольно длинный путь преодолели мы втроем и вдруг собака резко ткнула свою мокрую морду мне в руку, заскулила жалостливым голосом и, обернувшись на меня напоследок, убежала вправо по тропинке. «Это он попрощался с тобой», – сказал муж. Почему этот пес выбрал меня, для нас большой секрет, что-то такое было во мне, что было, видимо, ему дорого. Нежность и жалость заполнили мое сердце тогда также, как и сейчас. Это чувство было таким похожим – безысходным и невозможным оказать какую-либо помощь. Прощай, пес. Дай бог тебе мальчик – разносчик пиццы – удачи!

Неумолимое время

– Ксюша, я купила новое платье! – раскосые глаза Ани возбужденно сверкали.

– Ну-ну! Если не новым платьем, то чем же еще мы можем потрясать мир в свои шестьдесят пять лет? – Ксения скептически взирала на лихорадочные движение почти счастливой сестры.

– Нет, ты примерь, примерь…

– С какой стати? Ты купила, я, надеюсь, себе… Ты и примеряй…

– Нет, подожди, ты что, не можешь примерить?

– Нет, я могу…, конечно, но ты купила себе платье, я тут причем…

Ксения отлично знала характер своей родной сестры, откуда в ней кавказские наклонности: подарить все, что понравилось гостю или не гостю, это не имеет значения.

– Ой, какой красивый у тебя шарф, – однажды сказала подруга, Анна тут же сняла его с шеи и насильно вручила оторопевшей женщине.

– Анна Петровна, у вас новые серьги, – пошутила племянница.

– Серьги старые, но ОООчень модные, – сняла и всучила остолбеневшей родственнице. Перечислять случаи бесполезно, им нет конца, но зная эту черту характера Анны, родные и близкие с осторожностью восхищались, то тем, то другим, в зависимости от жизненной ситуации…

– Ты только надень, а я посмотрю, хочу со стороны поглядеть…, – настаивала Анна. Скажите мне, пожалуйста, ну какая женщина откажется что-либо примерить, только та, что лежит при смерти. Ксения надела платье.

– Красота, оно очень тебе к лицу. Ты просто обязана взять его себе!

– М-м-м…

– Никаких возражений!

– Пошла к черту! Я не возьму.

– Ну надень хоть разок на работу… Смотри как хорошо!

– Ни за что!

Платье, упакованное Ксенией в пакет, переехало опять в сумку в Анне. Пошли пить чай на кухню. Разговорам о бесконечных перипетиях семьи не было конца. Дети выросли, внуки учились как в школах, так и в колледжах, кто болел, кто выздоравливал, кто выпил лишнего, а кто собрался замуж. Сестры проросли друг в друга, и их неразрывная связь на астральном и биологическом уровнях соединяла всю многочисленную семью после смерти мамы. Анна часто заходила к Ксюше, которая проживала в маминой квартире, находящейся на перепутье всех тропинок большой семьи.

Чаевничали долго. Как фон их беседе шла программа по телевизору: «Болезнь Альцгеймера и её идентификация». Ведущий программу передавал слово психиатру, который иллюстрировал передачу видеороликами. Психиатр вещал: «Болезнь Альцгеймера – это неизлечимое заболевание нервной системы. Чаще всего оно возникает у пожилых людей и характеризуется разрушением клеток мозга. В ткани мозга образуются нейрофибриллярные клубочки и нейритические бляшки. Эта дегенеративная болезнь является наиболее распространенным видом старческого слабоумия. Причины изменений, которые происходят в мозгу при болезни Альцгеймера, остаются невыясненными уже более ста лет. Существует множество теорий, объясняющих ее появление. К ним относятся травмы, плохая наследственность, вирусы, влияние внешних токсических факторов (алюминий, нитраты), патологические реакции иммунитета.

На экране врач задавал вопросы пациентке, а она отвечала иногда правильно, иногда невпопад.

– Здрааавствуйте! – начала свою речь старушка. Далее, её ответы были достаточно разумными. Она отвечала, отвечала и вдруг посреди передачи старушка задумалась, пропустила два четких и ясных вопроса о времени года и о погоде, и радостно опять произнесла: «Здрааавствуйте!», – и заулыбалась.

– Грустно, – сказала задумчиво Ксюша.

– Да уж, не весело, – прошептала Анна.

За окном бушевал ветер. Никто не станет удивляться штормовым ветрам Владивостока. Как говорила покойная мама: «На улице минус десять, а ветер еще настолько же понизит. Вот и одевайтесь как на минус двадцать…». Если дом построен не в соответствии с розой ветров, а в соответствии со сложностью ландшафта и ветер дует вдоль улицы, сметая все на своем пути, то открыть дверь подъезда можно только навалившись всем телом. Если вылетел на улицу и не сгруппировался, тебя снесет метров на двадцать и ты, ввинчиваясь в потоки воздуха, наконец, направишься, куда тебе необходимо. Вот такая коррекция движения по пути на работу – обычное дело в этом далеком городе.

– Ну, все, пора домой! – Анна припудрила нос, надевая сапоги в прихожей, вдруг подняла кудрявую голову и вкрадчиво произнесла: «Ксюша, я купила новое платье…».

Ксения тупо уставилась на Аню. Пауза была коротка. Она наклонила голову и громко и страстно воскликнула: «Здрааавствуйте….!!!».

Потом, когда они отсмеялись «до поросячьего визга», Ксения, вытирая слезы, сказала: «Как с тобой, я не смеюсь ни с кем! Давай по рюмочке коньячка?». Анна опять сняла сапоги, и они отправились на кухню.

Павианы

Семен Петрович Морозов, крепкий, коренастый мужчина с огненно-рыжими волосами, перетекающими в такую же яркую бороду, осторожно влез на стремянку, чтобы прикрепить к стене стенд. Его руки, щедро обсыпанные веснушками, как говорили все сотрудницы женского пола, сделаны не из золота, а из платины, в то время, как у всех прочих мужчин в отделе руки росли прямо из ж…пы. Семен недавно овдовел, прожив с женой почти двадцать восемь лет. Детей они не нажили. Судьба Морозова то вела, то тащила, в зависимости от синергизма его души.

– С рыжими нужно быть поосторожнее! – восклицала уборщица тётя Клава.

– Особая печать судьбы лежит на них неизгладимым солнечным пятном!.. – философствовал завхоз Петр Ильич.

Рыжие могут быть приветливы, интеллигентны и остроумны, но вы всегда чувствуете этот, с трудом сдерживаемый ими, поистине ядерный темперамент. Ученые утверждают, что в них больше урана, чем в любом из нас. Исходящая от рыжих незримая волна скрытой агрессивности невольно заставляет держаться с ними настороже. И не зря – они непредсказуемы.