Тимур Суворов - Необыкновенные приключения Шустрика, героя Мяукии

• Название: Необыкновенные приключения Шустрика, героя Мяукии
• Автор: Тимур Суворов
• Жанр: Детская проза

Кошка – существо весьма независимое. Способна ли она на подвиг ради хозяина? Герой этой книги неопровержимо доказывает: да, и еще на какой подвиг! Кот по имени Шустрик отправляется вслед за своим Другом на край света – в далекий Китай. Его ждут дикие леса, новые знакомства, напряженные схватки с коварными крысами… Удастся ли отыскать Друга? "Необыкновенные приключения Шустрика, героя Мяукии" – повесть о верности и благодарности, о храбрости и жертвенности, о любви и, конечно же, о настоящей дружбе.

---

Каждый из бойцов нес в зубах сочный кусок крысятины – походный провиант путешественника.

– Они знают, что я должен прийти? – тихо спросил Шустрик Карася.

– Нет еще. Да ты не волнуйся – мы сейчас знак подадим.

Они негромко мяукнули, издавая условный сигнал, и через некоторое время их окружили силы местного мяучьего ополчения – пять тощих и довольно грязных мяуков. Узнав о цели Шустрика, ополченцы все ему подробно рассказали: когда прибудет его состав, какие продукты ему следует взять в дорогу, сколько будет ехать поезд, где именно он должен спрятаться…

– Помни – тебе предстоит длительный путь на восток, – напутствовали его боевые товарищи. – По самым скромным прикидкам, тебе придется ехать несколько человяуческих дней. Ведь это Мяутранссиб! Но ты не бойся – еды хватит до Мяучиты. Вот с водой хуже, придется немного потерпеть… Если будет возможность, вылезай на остановках и ищи лужи. Только смотри, чтобы не опоздать потом и чтобы никто тебя не засек!

– Мяутранссиб? – переспросил Шустрик. «Странное слово!»

– Да, парень, Мяутранссиб, – засмеялись все. – Удачи.

Шустрик понял, что такое «Мяутранссиб» на своей шкуре в прямом смысле этого слова. Поначалу все шло неплохо. Он осмотрел вагон. Найти свободное место, спрятать провизию, подготовить все для ночлега оказалось делом нетрудным…

Потом поезд тронулся, и Шустрик заснул.

А что еще ему оставалось делать? Только спать. Он, конечно, периодически просыпался, съедал небольлшую порцию крысятины, но затем сразу же укладывался снова.

Поезд ехал на восток. Все дальше и дальше.

Назойливый стук колес – ту-дун, ту-дун, ту-дун, ту-дун, ту-дун, ту-дун, ту-дун, ту-дун…

Мяу?

Отсутствие свежего воздуха…

Мяу…

Одуряющие запахи товаров Друзей!

Мяу!!!

И так минута за минутой, час за часом… Уже начинала мучить жажда, а остановок пока не предвиделось…

Ну когда же кончится эта нудная, долгая дорога?!

Потом воздух стал немного другим. Однажды он проснулся и почувствовал – все изменилось. Поезд замедлил ход и с долгим скрипом, похожим на стон, остановился. Шустрик осторожно протиснулся в щель в полу и оказался между огромными стальными колесами. На его счастье, была ночь. Он выглянул из-под вагона… Теплый ветер принес запахи незнакомых трав и животных. Звезды отражались в большой луже под насыпью (а может, это было маленькое озеро?). Никогда он еще не пил с таким удовольствием… В этой воде был и лунный свет, и привкус ночных приключений, и радость от того, что он, наконец, вновь ощутил лапами твердую землю…

Но путешествие продолжалось, и Шустрику по-прежнему оставалось только спать, просыпаться и снова засыпать… В перерывах между приступами дремоты он глядел в щель, где мелькали серые шпалы вперемешку со скудной зеленью, и думал про другую дорогу – ту дорогу, которую он уже прошел в своей жизни, совсем недолгой по человяуческим, да и мяучьим меркам… Он вспоминал все, что было с ним в детстве и позже, все, что привело его в этот вагон этого поезда… Давайте и мы вернемся вместе с Шустриком туда, куда возвращает только память – в прошлое… Думаю, путешествие будет увлекательным. Ведь я уже предупреждал, что речь идет о необыкновенном коте!

Этого, конечно, Шустрик помнить не мог, но мне известно, что он родился в ту самую мартовскую ночь, когда все мяуки, по традиции, должны были горестными воплями возвестить миру о великой трагедии – утрате Природного единства (о том, что такое Природное единство, вы узнаете позже).

Первыми воспоминаниями мяука были огромные глаза мяумы, ее шершавый язычок и вкусное молоко, которым она его кормила. Он лежал в коробке, куда его поселили Друзья, а под боком тихонько попискивали его братья и сестры.

– Спи, мой сынок, – тихонько мурлыкала мяума. – И пусть приснятся тебе хорошие сны. Про верных товарищей. Про добрых Друзей. Про вкусную рыбу и печенку. Про будущие победы на поле мяучьей брани. Спи. Когда ты вырастешь, то станешь сильным мяуком. Ты научишься сражаться. Научишься держать свое слово. У тебя появится любимая, родятся дети. Мой маленький, мой хорошенький мяученочек… Ты родился в очень важное время. Знай, что скоро, согласно пророчествам, наступит время восстановления Природного единства. Это такое время, когда все будут жить в мире и любви. Когда гавки не будут охотиться на мяуков, а мяуки на крыс. Когда постоянно будет тепло и солнечно. Спи, мой сыночек. И пусть тебе снятся сны про счастливую жизнь. Ты станешь взрослым, и ты вернешься ко мне. Я взгляну и вот – передо мной взрослый мяук. С сильными лапами. С мудрыми глазами воина, мужа, отца. И тогда я скажу себе – я вскормила настоящего мяука!

Через две недели мяученок уже мог сносно передвигаться. Он очень полюбил играть с братьями в прятки. «Как приятно жить», – весело думал он, прячась в первый раз от сестренки. – «Мир так прекрасен. В нем есть Друзья. Есть мяума. Есть братья и сестры. Есть молоко и смяутана.»

Он был самым ловким и подвижным среди мяучат, поэтому Друзья стали называть его Шустриком. Мяума последовала их примеру. Когда у мяуков есть Друзья, право давать имя всегда остается за Ними.

– Мои дорогие мяучата, – однажды сказала мяума. – Я расскажу вам о том, кто вы. Вы – мяуки. Вы принадлежите к цивилизации столь же древней, как цивилизация Двуногих Бесхвостых, иначе называемых Людьми. В мире вообще много живых существ, кормящих потомство молоком. Наиболее развитые из всех – мы, гавки и люди. Два слова о последних… Двуногие Бесхвостые, или, как Они себя называют, человяуки – наши Друзья и партнеры. Любите Их. Но будьте осторожны с потомством Друзей – они часто обижают нас. Не со зла, конечно, но все же держитесь от маленьких Друзей подальше. На третьем месте (первые два занимают человяуки и мяуки) по степени развития стоят гавки. С ними надо быть особенно осторожными. Они завидуют нам, мяукам, и всегда готовы обидеть нас.

– Почему, мяума? – спросил Шустрик. Он был единственный, кто внимательно слушал ее историю. Его братья и сестры уже отвлеклись и затеяли шуточную драку.

– Не знаю, сынок. Это пошло с самого начала. Никто не знает, почему они обижают нас. Просто обижают, и все. Но ты не волнуйся – мяуки умнее и хитрее.

– Мяума, – промурлыкал он, – Ты – самая лучшая мяума на свете. Как хорошо, что у меня есть ты. А кто мой паупа?

– Он погиб в неравной схватке с крысами, – помолчав, мяукнула она. – Пожалуйста, не спрашивай о нем.

– Почему? Тебе так тяжело?

Вместо ответа мать прижала сына к себе и тихонько замурлыкала колыбельную. Мяученка окутало приятное тепло, и он заснул.

Когда ему исполнилось два месяца, Друзья, в квартире Которых он жил, отнесли его на птичий рынок. Так называлось место, где самые везучие мяуки, гавки и другие четвероногие и пернатые обретали Друзей.

Кого там только не было!

Мяучье потомство в корзинах, маленькие гавки на привязи, кроляуки и попугаи в клетках… Мяученок понимал, что персы, ангорцы и сиамские мяучата выглядят гораздо интереснее, чем он, и у них больше шансов найти двуногого Друга. А что он? Да, хвост у него был довольно пушистый. Да, огромные глаза поблескивали весьма умненько. Но в остальном он был обычным черным мяученком.

На рынке было непривычно шумно. Языки зверей, людей и птиц смешались в один невообразимый гвалт…

– Персидские кошечки почти задаром! Эй, народ, налетай, покупай! – скандировала толстая Подруга, высоко поднимая маленькую хорошенькую персидскую мяучку.

– Даром? – обиженно шипела мяучка. – Меня – даром? Какая низость! Да я – находка для любого, кто согласился бы подружиться со мной! Чего только стоит моя волнистая шерстка! А мой курносый носик!..

– Молчи уж, презренная поедательница мышей, – задорно пролаял маленький черный пудель – гавк. – Ты – жалкое создание, которое ни на что не годно! То ли дело мы – гавки! Мы – сила! Мы всегда рядом с Друзьями. Не зря они считают нас своими лучшими товарищами.

– Это вас-то? – не осталась в долгу мяучка. – Вас, блохастых? Да что вы можете? Только впустую бегать за нами да драпать от диких гавков-воляуков куда подальше.

Началась свара.

Мяуки кричали, что гавки – жалкие, ни на что не годные создания. Гавки лаяли, что это мяуки – недоделанные животные, которые только и способны на то, чтобы воровать у Друзей молоко и сосиски.

– Да угомонитесь вы, – высказался, наконец, гавк-ризеншнауцер с печальными глазами, – В конце концов, это невыносимо. Сейчас мы все в одинаковом положении. Что толку спорить и лаяться всем на потеху? Лучше успокойтесь и не обижайте друг друга.

– Ты справедливо говоришь, о достойный гавк, – уважительно заговорил старый бульдог, пришедший вместе с хозяином, чтобы купить птичью клетку. – Да… Но что с тобой случилось, поведай?

– Мой Друг уезжает, – коротко ответил ризеншнауцер. – А меня продает, потому что никто из его родных взять меня не хочет.