Игорь Свиньин - Гончая Бера

• Название: Гончая Бера
• Автор: Игорь Свиньин
• Жанр: Русское фэнтези

Мир-яйцо, созданный Бером. Эпоха меднокаменного века. За скорлупой пределов лежит тьма изначальная, стараясь просочиться сквозь трещины в солнечную обитель и разъесть ее изнутри. Два вечных врага – Волк и Ворон – бьются насмерть за владычество над миром, забыв, что они братья, стражи его рубежей и только вместе смогут сохранить его от гибели…

---

Позади Дома Медведя из галечной осыпи поднималась голубоватая плита, каменной ладонью нависая над кучкой плоских валунов. Между ними сидели мастера, точными ударами откалывая от кремневых голов заготовки ножей и наконечников. Да и где еще это делать, как не под оберегающей рукой Земляного Деда, хранителя подземных богатств.

Гуор – Отец Племени выбрал место в глубине навеса. Перед ним лежал неоконченный гарпун из оленьего рога. Сильными, короткими движениями старый рыбак срезал с него острым осколком желтую стружку. Зоул невольно залюбовался рождением оружия. Сделанное старшим над старшими, искусным мастером, оно будет особо удачливым. Но о такой вещи юноше приходилось только мечтать.

Старейшина лишь на мгновение оторвался от работы, скользнув по лицу воспитанника взглядом усталых голубых глаз, и вновь склонился над валуном.

– Пришел? Садись. – Мастер указал на соседний камень.

– Сила предков с тобой, мудрейший.

– Со мной и с тобой. – Гуор помолчал, глядя на острие заготовки, озабочено сжав тонкие губы под белыми усами. Пробежал узловатыми пальцами по загнутым костяным шипам и, вздохнув, продолжил – Хочешь знать, что решил совет?

– Да мудрейший.

– Радости оно тебе не добавит.

– Значит, меня не приняли…

Голос Зоула задрожал и сорвался. Он ждал и боялся этого – стать человеком без племени, обреченным на скитания по ничьим землям, пока холод, клыки зверя или копье охотника не оборвут никому не нужную жизнь. Что может быть хуже? Но почему? Чем он обидел предков племени? Глаза подернулись мутной пленкой. Комок обиды застрял в горле. Но когда он задал главный вопрос, голос уже был тверд, а постыдные слезы высохли, так и не успев коснуться щек.

– Кайры изгонят меня, мудрейший?

Байс горбатый возник на пути, вынырнув из вечернего сумрака, с привычной злой ухмылкой глядя снизу вверх на рослого юношу. Ждал он его здесь, что ли? Зоул остановился, словно налетев на стену, с тоской глянул вслед будущим охотникам, поднимавшимся по тропе к дому духов.

– Торопишься, хюсс? – прошипел горбун, – не торопись, тебя изгонят, хюсс. Все равно изгонят…

Юноша соскочил с тропы и помчался вверх по склону.

– Беги, хюсс, беги, – шипел Байс ему вслед, – тебе не быть мужчиной. Я не стал и тебе не быть…

За что он так его ненавидит? Неужели за то, что Зоул чужак? Да, остальные жители поселка тоже не привечали найденыша. Взрослые мужчины, дети Медведя и Калана не спешили раскрывать родовые секреты, хотя свою работу он всегда делал усердно и ловко. Но ведь у безродного судьба не определена, и неизвестно еще, кем станет он – охотником или рыбаком. Юноша понял это и смирился. Но Байс!

Пропахший рыбой, горбун в засаленной безрукавке, страх малолетних соплеменников, язвительный и нелюдимый, жил одиноко в землянке, которую сам вырыл. Только на время зимних костров приходил в общую пещеру, забившись в самый дальний угол.

С одинаковым проворством потрошил рыбу, сворачивал головы бакланам и таскал потроха в птичьи загоны. Да и что еще оставалось немужчине. Другие, не пройдя испытания, сами покидали племя или бросались с утеса, не вынеся позора. Байс не решился.

И хотя он был сыном Говорящего с Духами, многие шептались, что если кто и есть хюсс нии, то это горбун, убивший свою мать при родах, и давно пора его темной крови оросить камни мыса кайр. Шептаться то шептались, но ведь предки его не отвергли, не назвали подменышем Хосэдэ. Значит, он родич и жить ему в племени.

В один из первых теплых дней весны Зоул сидел у входа в пещеру, а перед ним прыгали трое мальчишек и кричали:

– Хюсс, хюсс, страшный хюсс, Хюсс, хюсс скользкий хюсс…

Юноша был еще слишком слаб, чтобы гнаться за обидчиками. Взрослых поблизости не было, и проказники кидали в чужака мелкими камешками, он же только отмахивался.

Байс бесшумно вынырнул из кустов прямо за спиной у озорников и схватил двоих за короткие косички.

– Кто здесь хюсс, кто хюсс?! – прошипел он. От его зловещей ухмылки ноги у пойманных подкосились. – Я покажу, хюсс… рыба кончилась. Потрошить некого. А вы толстенькие…

Нужно было видеть ужас на лицах сорванцов. Они не то, что вырываться, даже кричать не могли и только раскрывали рты. А их товарищ давно исчез в кустах.

– Ну, кто хюсс? – встряхнул их горбун – только я могу, только я… услышу, выпотрошу…

Байс разжал пальцы, и его пленники упали на траву, вскочили и задали стрекоча.

– А ты не будешь охотником, хюсс, – прошипел нежданный спаситель, повернувшись к юноше, – иди потроха таскать…

«Нет уж, мне не нужно жалости. Лучше быть изгоем, чем немужчиной!»

– Я приму решение совета, мудрейший, – склонил голову юноша. – Я уйду на рассвете…

– Не спеши, – в голосе старого рыбака послышалось недовольство глупой гордостью мальчишки. – Ты не дослушал меня, а уже выбираешь тропу. Я бы хотел оставить тебя в племени. – Слова Гуора звучали мягко, успокаивающе. Прохладными снежными хлопьями, падая в горячий жар обиды, приглушая его. – Из тебя получится отличный охотник. Ты слышишь лес лучше, чем Раес безухий. Молчи, он сам говорил мне. Не знаю, кто ты рожден, но зла в тебе не вижу. И все же решение совета старших выше моего слова. Молчи, слушай! Да, ты не сможешь стать мужчиной на исходе этой луны, но это не значит, что тебя изгонят. Если останешься среди нас, младшим, то к новому солнцу решение старших может перемениться. Хотя… есть и иной путь. Завтра на рассвете Зимер и Савин отправятся к порогу дома Матери Всех. Они пойдут вдвоем. Ты можешь отправится с ними, узнать свою судьбу, получить истинное имя. Но прежде подумай. – Гуор вздохнул, принялся молча изучать кусок резной кости, над которым трудился с утра. И вновь отложив его, взглянул прямо в глаза Зоулу. – Я чувствую, если уйдешь, мы больше не увидим тебя у наших костров. Слишком далеко уведет тебя тропа. Выбирай. Последнее слово твое…

– Я иду, мудрейший. – Ответ вырвался сразу, без раздумий. – Пусть Мать Всем отблагодарит тебя за доброту…

– Ты решил. – По лицу старика нельзя было понять, доволен он выбором или, напротив, огорчен. – Если передумаешь, оставайся. А нет, так жди у Дома медведя по заре. Легкого пути тебе. Иди, собирай заплечник, Уле поможет.

Отец Племени вновь повернулся к каменному верстаку, дав понять, что разговор окончен и принялся шлифовать твердый рог куском песчаника.

Едва парень миновал бревенчатый сруб, Гуор снова отложил свою работу и долго глядел вслед воспитаннику с сожалением и печалью.

Носок башмака подцепил камушек, и тот покатился вниз по склону, распугивая травяных блох, пока не уперся в плетеную стену птичьего загона. За ней гомонили пернатые рыболовы, хлопая подрезанными крыльями. Камышовые крыши хижин парили под жарким полуденным взглядом Томэ, отдавая ночную влагу. Женщины попрятались под навесы, и поселок казался обезлюдившим. Зоул еще раз окинул взглядом пляж, бухту, очертившую ее утесы, весь свой привычный мирок. Где-то там, за зубцами скал притаилось его прошлое. И тайная опасность.

Но узнать истинные род и имя – разве можно устоять перед таким соблазном?

– Хотите знать, кто такой хюсс? Это чужак, зловредный чужак. Злой дух в человечьем обличии. Ублюдок Хосэдэ. Нет у него рода и племени, но много лиц. Распознать его трудно, сильно трудно, однако можно. Узнаете как, став старшими.

Лицо старика в дымном полумраке пещеры казалось потрескавшейся костяной маской, пока он молча глядел в костер. Но вот трещины – морщины дрогнули, и старый охотник продолжил рассказ.

– Но это Хюсс ва – чужак извне. Много хуже Хюсс ний, чужак внутри. Когда Нижние крадут неродившуюся душу, меняя на злобного призрака. Родится такой подменыш Хосэдэ, живет в племени, сеет раздоры, сосет силы, насылает болезни. И не может никто его распознать. Только пращуры. Поэтому каждый из вас на пороге зрелости предстанет перед советом предков, каждый из вас подвергнется проверке. А до того никто не смеет входить в дома Медведя и Калана, никто не смеет порождать собственных детей.

Для половины поселка Зоул всегда будет Хюсс ва. А остальным до него дела нет. Даже девушки старательно не замечали найденыша, хотя силой и статью он не уступал другим юнакам. Вот если бы пращуры приняли его прошлой ночью, тогда любая дочь племени могла бы привести его к своему костру. Запрет у внуков Пернатого один: нельзя рожать детей потомкам одной матери в пяти коленах. Соблюдай этот закон и тебе простится даже измена, твой мужчина будет кормить чужих отпрысков.

Любая из девушек знает, кого ей можно взять в мужья, и попробуй ошибиться, или ослушаться – проклянут старухи, племя изгонит. Потому перед выбором все советуются со старшими, а нет пары, жди другого года.

Иноплеменник подходит всем, но разве хоть одна из матерей захочет, чтобы ее дочь жила впроголодь рядом с безродным. За любым из кайр стоит род матери. Род владеет лодками и сетями, оружием и ловушками для зверей. Даже уходя в иное племя за одной из юниц, мужчина получит свою долю. А где все это взять чужаку?