Екатерина Э. - Жертвы

• Название: Жертвы
• Автор: Екатерина Э.
• Жанр: Триллер

Мне было шестнадцать, когда меня изнасиловали четыре подонка… С тех пор прошло девять лет, и вот судьба снова словно бы шутит надо мной – я в тесной камере, без окон, неизвестно где… Сюда меня привез молчаливый человек в маске, на счету которого уже пять убитых семей. Но на этот раз я не готова быть жертвой, я не готова снова сдаться, я пойду до конца, я исполню то, зачем я приехала в этот город…

---

Я вздохнула – изменилась ли я? – я не просто изменилась… в тот день, когда меня не закопали, я умерла… я была «там»… В больнице, куда меня привезли, врачи откачали меня еле-еле: остановка сердца, реанимация… Я очнулась, я заново родилась – но может ли родиться два раза один и тот человек? Изменилась ли я? О, нет… Просто это не та я, это уже совсем другая я…

Я вздохнула, отвернулась от зеркала, прошла к монитору у входной двери – совсем недавно я поставила в доме современную сигнализацию и видеонаблюдение – убедилась, что все в норме, дошла до кухни, взяла из холодильника открытую бутылку вина, и, захватив бокал, прошла в гостиную, перекинула платье и колготки с дивана на журнальный столик, натянула брошенные там же с утра домашние трико и футболку и удобно устроилась, укутавшись в плед, налив себе вина и включив телевизор. В моей голове только одна мысль – как достать адреса? Конечно, можно, действительно, просто обратиться еще к кому-то, но ведь этому кому-то придется объяснять зачем мне адреса этих людей, придется рассказывать «это»… Даже если попросить достать адреса без объяснения причин – я была уверена – все равно, профессионал или нет, исполнитель проявит любопытство о том, зачем мне это, просто сделает это за моей спиной… а значит узнает… стыдно… мне было стыдно…

Я потерла лоб и огляделась – я снова в знакомой камере. Я принялась ходить взад-вперед, как зверь в клетке, я томилась от непонимания ответа Мясника, так и подмывало начать стучать в дверь, кричать и требовать ответа, хоть какого-нибудь – пусть скажет «нет», пусть, но пусть это будет озвучено, чем вот так вот.

Через некоторое время Мясник принес мне молоко и печеньку: открыл окно – я встала в трепетном ожидании – он молча поставил бокал с печенькой наверху и закрыл окно. Задать вопрос или сказать что-нибудь я побоялась, а его молчание тягостно отдало где-то в душе…

По моим подсчетам шел шестой день – дни я отсчитывала примерно, по еде: кормил он меня раз в день плюс печенька, хотя мне все-таки казалось, что время, когда он приносил еду, не всегда одно и тоже, но точно сказать я не могла.

Безумно хотелось искупаться, потому что, несмотря на мои попытки вымыться под краником, волосы были сальными, голова чесалась, а от тела пахло потом. И страсть как хотелось на улицу – просто выйти, просто погулять, чтобы вокруг не было стен, только воздух… И хотелось надеть чистое белье, которое бы так приятно пахло чистотой – порошком, казалось, сейчас этот запах был бы самым долгожданным для меня… даже настойчивый запах чистящего средства теперь не казался мне столь раздражающим.

Мясник все также хранил молчание и не забирал меня в ту свою «операционную». Ожидание томило и разочаровало – а вдруг он не согласится? Я пыталась придумать возможные причины его отказа, но в голову намного охотнее лезли совсем другие предположения: возможно, Мясник просто выжидает, делает перерыв – ведь сразу столько похищений в одном городе, это уже действительно большой риск и наглость, а возможно, он просто обдумывает и решает, нужно ли ему это, или наблюдает за жертвами – ведь похитить людей незаметно тоже непросто.

От томительного ожидания его ответа все бытовые неудобства раздражали еще больше, казалось, всего хотелось еще сильнее, но ничего не оставалось – только ждать… Я снова застирала трусы и повесила их на цепь кровати, села и принялась вспоминать…

…Через пару недель после встречи в ресторане, я снова пошла к Беляеву, вновь попросить достать или… отдать новые адреса этих четверых – я решила попробовать предложить больше денег, много больше денег, к тому моменту я как раз окончательно закончила всю бумажную волокиту по вступлению в наследство и продала две отцовские машины, дорогие машины.

Я вошла в офис детектива, который располагался в одном из деловых центров моего родного города, офис был небольшим, всего две комнаты: кабинет самого Николая Александровича, и, собственно, основное помещение, где обычно сидели секретарша детектива, ярко-рыжая женщина без определенного возраста по имени Лиза, по моим подозрениям, жена самого Беляева, и его помощник, довольно молодой мужчина, лет тридцати, который тогда меня и встретил в гордом одиночестве.

– Екатерина, здравствуй, — клиентов у них особо много не было, поэтому, наверное, молодой и запомнил меня.

Я приветливо улыбнулась, и про себя отметила, что с каждым днем мне все труднее вот так вот мило улыбаться, особенно мужчинам, особенно молодым, – во мне где-то глубоко тут же зарождался страх, такой мерзкий, панический, и я сразу начинала злиться и ненавидеть их за этот страх…

– Здравствуйте… — я замялась.

– Леша, — помощник детектива встал и пошел мне на встречу, приветливо протянув руку, а я непроизвольно отступила.

– Алексей, — начала было я, но он перебил:

– Называйте меня просто Леша и на «ты», — он остановился в шаге от меня и скользнул по мне глазами, я заметила в его взгляде интерес… такой специфичный, мужской… Это меня смутило еще сильнее: все те, с кем я в последние время общалась, – отцовские ближайшие друзья, адвокаты, нотариус да Николай Александрович – смотрели на меня только с жалостью, сочувствием, а этот молодой смотрел на меня оценивающе, немного с похотью, как когда-то Пашенька… Как же захотелось вырвать глазенки этому Леше и заставить его же сожрать их, а потом отрезать эти губы с его лица, чтобы убрать эту полуулыбку…

– А вы меня Катя, — вместо этого произнесла я, нервно сглотнула и пожала протянутую руку. — Очень приятно.

Алексей вдруг вместо рукопожатия потянул мою руку и прикоснулся к ней губами, я немного дернулась, но все же сдержала охвативший меня порыв тут же убежать.

– А вы не скажете… Леша, — перейти на «ты» у меня не получилось, поэтому я просто добавила «смягченное» имя. – Николай Александрович скоро будет?

– Нет, сегодня, к сожалению, он, наверное, не вернется, – немного грустно произнес Алексей, но тут же расцвел, — но может, я могу вам помочь?

Я улыбнулась, закусила нижнюю губу и посмотрела на него, постаравшись сделать беспомощный взгляд.

– У меня довольно деликатное дело…

В общем, двести тысяч рублей в перспективе уговорили Алексея достать нужные мне адреса…

И… за то время, пока он выполнял мою «просьбу», а заняло это у него почти три месяца, мы достаточно сблизились

Был Алексей довольно милым, вернее, он относился ко мне как-то легко, как будто ничего не произошло, хотя он знал мою историю, но он не расспрашивал меня об этом, вообще не поднимал эту тему, вел себя так… словно мы учились на одном курсе университета и дружили. И постепенно наша «дружба» стала медленно и плавно перерастать в нечто большее, ну… пытаться перерастать… Мы несколько раз, когда он приезжал с очередным, не очень-то информативным, отчетом, засиживались допоздна, болтали, пили вино и ели еду, заказанную из ресторана.

Поначалу я притворялась, ради адресов, я боялась, что, если не подыграю ему, он откажется, но постепенно мне понравилось быть в его обществе – он был достаточно спокойным, рассудительным и веселым. А потом он начал учить меня приемам самообороны, что сделало наши встречи чаще и очень хорошо оправдывало для меня самой же мое желание и ожидание этих встреч… Я даже переоборудовала одну из комнат в доме под спортзал.

Алексей достал мне адреса, а вот денег не взял… Но все равно, в знак благодарности я отдала ему оставшийся от отца джип, который я не продала с остальными машинами, приглядев его для личных нужд. Права я получила еще полгода назад, понимая, что, если я хочу все-таки выследить Пашеньку, без машины никак. Еще в знак признательности, а больше в качестве своеобразного призыва к молчанию, я пообещала Алексею отдать одну из двух оставшихся мне от отца квартир – а зачем она мне, Пашенька и Артемка, как выяснилось на тот момент, уехали в Москву, а Никитос и Данил в Саратов, поэтому все равно всю недвижимость в своем городе я решила продавать. Но… когда, получив адреса, на следующий день я сидела и изучала карту Москвы, я вдруг ощутила тоску, такую щемящую, гнетущую… Мне нравилось общаться с Алексеем, он не накидывался на меня, пытаясь уложить в постель, не делал даже намеков, просто общался, и этим очень помогал отвлечься от воспоминаний, и страх во мне в его присутствии появлялся все реже. Я уже не рвалась куда-то ехать за Пашенькой.