Наталья Крынкина - Пятёрка. Повесть

• Название: Пятёрка. Повесть
• Автор: Наталья Крынкина
• Жанр: Русское современное

По воле тренера пять парней становятся партнерами по звену в хоккейной команде. Пять мужских характеров испытывают друг друга на прочность. Презрение и уважение к напарникам – две крайности, в которые то и дело впадает каждый из ребят. И такие разные, все пятеро понимают: чтобы победить, им нужно обязательно быть вместе. Но не из одних побед состоит хоккейная действительность…

---

– Чем занималась сегодня? – папа примостился во главе стола и щелкнул ее по носу.

– Тетрадки купила к учебному году. Обед готовила. Пап, ты пойдешь со мной на 1 сентября?

– Ой, солнышко, не могу. 1 сентября я старшему году объявлю, кого берем к себе.

– Неужели это кто-то другой не может сделать?! – она бросила вилку, – Ты никогда не можешь!..

– Ну, тихо-тихо. Попробую, конечно, вырваться…

– Вон, пускай Матвей объявит! – и подперла щеку ладошкой, – А-а! Ну да, ты тоже не можешь! У тебя операция послезавтра! – отщипнула крошку от его куска хлеба.

Матвей легонько стукнул ее по руке:

– Не трогай!..

– А-а, вот в чем дело! – дошло до Ольги, – Это из-за операции ваш тренер боится, что вас с Вадиком разлучат, да?

– Кстати, пап? – сын выгнул брови, – Скажешь мне?

– Нет, это секрет, потом все узнаешь, вместе со всеми, – отказывался говорить отец.

– Вместе со всеми не получится, – состроил симпатичную мордашку и дважды быстро хлопнул ресницами, – Ага?

– Угу! – иронично кивнул тот, – Ешь молча!

– Когда я ем, я глух и нем! – вспомнила Оля.

– А после вкусного обеда вытри руки об соседа! – он провел левой лапой по сестренкиной майке.

– Ну, пока, я знаю, ты их иногда о скатерть вытираешь!

Отец улыбнулся. Одинаковые с виду, внутри они разные. Они лишь последние года два живут более или менее мирно. Ругаются страшно, обзывают друг друга, но хотя бы перестали драться. Пока они росли, замучился покупать им куклы и машинки, которые детки ломали друг другу в отместку за какую-нибудь шалость. Теперь проблемы выросли: Ольге подавай дискотеки и кафе, Матвей ее одну не отпускает, так и ходят вдвоем, а он, Захаров-старший, ночами не спит, дожидаясь сорванцов. В сентябре им исполнится восемнадцать. Оля поступила в университет, Матвей учиться не захотел и, если ничего не сделать, его заберут в армию. Хотя, наверно, после операции будет отсрочка.

Матвей прищурил один глаз, соображая, как бы похитрее подкатить к папе, чтоб вызнать у него информашку о том, кого берут в команду. Сверстники уже несколько дней пристают к нему с расспросами и почему-то уверены, что Матвея обязательно заберут в основу. Сам не раз слышал за спиной: «Конечно, у него там папа!» Неприятно. Хотя ему действительно есть смысл надеяться – не зря же они с Вадимом первая пара защитников. Много лет они уже играют вместе, лучше их, конечно, не разлучать – их тренер в этом не раз убедился. Что предпримет отец?

– Папа… Пап, ну, скажи! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!!! – и потерся головой о его плечо, как кот.

– Матвей, перестань! Чего как маленький? – отец отстранился и взял в руки телефон, стал набирать цифры.

– А кому звонишь? – полюбопытствовал парень.

– Доктору твоему. Завтра после тренировки сразу в больницу ляжешь. И никаких отговорок, ясно? Здоровье прежде всего.

Матвей громко вздохнул, но покорно склонил голову. Отца не сломить. Если уж сказал, то сделает. Очень не любит, когда его не слушают, особенно если это собственные дети.

Но вопрос так и продолжал вертеться на языке, не давая покоя. Возьмут его, Матвея, или не возьмут? Придется ждать 1 сентября. Как минимум на неделю освободят его от тренировок в хоккейной школе, и это существенно осложняет ситуацию. А хочется…

Пока папа говорил по телефону, парень вымыл свою тарелку – каждый убирает за собой – и стал наливать всем чай. За стол они всегда садились всей семьей – маленькая традиция, заведенная когда-то отцом. Часто в их доме бывали гости. Особенно любил захаживать Вадим. Придет, сядет и смотрит на Ольгу с открытым ртом. А та ему глазки строит.

– Уберись, пожалуйста, в своей комнате. Я тебя уже неделю прошу. Неужели самому приятно в грязи жить, а?

– Уберусь, – фыркнул, – Ты у нас совсем плохая стала, от рук отбилась. Обленилась…

– Да? Я, между прочим, учусь и танцами занимаюсь. У меня времени мало. Хватит на мне ездить.

– Вы можете хотя бы за столом посидеть спокойно? – вмешался отец, – Мне на работе вот этой грызни хватает, еще вы ругаетесь. Я устал. Матвей, не задирайся…

Тот дернул щекой, словно это нервный тик, отхлебнул напиток из кружки и стал выбираться из-за стола. Да ну их, пусть вдвоем сидят. Ополоснул посудину и, напевая песенку, двинулся в свою комнату. Захватил с собой перемотанные лентой клюшки, чтоб семейство не ругалось, и сунул их за дверь… Да, пожалуй Ольга права, надо ликвидировать это безобразие. Шкаф распахнут, одежда на полках перевернута. Диски и кассеты валяются по углам. Сорвать с обоев эти дурацкие постеры со смазливыми девчонками в коротких юбках. Надоели… И принялся за дело. Увидел, как сунула нос в проем Оля, показал ей язык, и девочка живо испарилась. Матвею нравилось ее донимать и обижать, но попробовал бы это сделать кто-то другой. Ох, не сносить ему головы!

Старые вырезки. Хранятся в отдельной коробочке под кроватью. Она уже покрылась пылью. Олимпиады, чемпионаты мира, НХЛ… Как это все далеко и нереально. Он всего лишь воспитанник хоккейной школы, чья первая команда выступает в Младшей лиге. И хотя есть у «ХК Уралец» неплохие возможности и, самое главное, шансы на выход в лигу Старшую, все равно кажется, что попасть в лучший состав страны, каким является сборная, рядовому парню никак не получится.

Вздохнул. Для начала надо вообще хоть куда-нибудь попасть. Жить сегодняшним днем – такая у Матвея установка. А завтра будь что будет. Задвинул коробку назад. Соль на рану. Почему они не живут где-нибудь в большом городе, чья команда играет в Российской лиге? Тогда был бы стимул, а так – кажется, что он просто теряет время. По ночам смотрит в окно и мечтает, как наденет свитер любимого заокеанского клуба… Папа обычно предупреждает: «Смотри, не замечтайся!» Это, конечно, хорошо, когда играешь ради цели, но нельзя забывать о том, что играть надо и ради игры тоже. Иначе добьешься, в конце концов, вожделенного, а потом разочаруешься. Или еще хуже – поймешь, – что ничего ценного-то в памяти не осталось.

– Пап! Ну, скажи хотя бы сколько человек ты вызовешь? – Матвей увидел в дверях отца, уронил на пол книжку и снова хитро состроил невинную физиономию.

– Много, сынок! – ответил тот, прислоняясь плечом к косяку, – Что с Ольгой? Она себя ведет как-то подозрительно… И не хитри, у тебя глаза хоть и черные, а все равно по ним все читается.

– Да, – отмахнулся, – Опять смотрела мамочкины фотографии…

– Ясно. Из-за этого поругались, – опустил голову, – Оля, иди сюда, пожалуйста.

Та не заставила себя долго ждать и вскоре материализовалась в дверях.

– Сели оба! – скомандовал папа, указывая пальцем на кровать. Сам взял стул, скинув с него Матвеевы шмотки, и сел перед ними, – Ну, в чем дело опять? Оль… – тронул дочку за нос.

– Ни в чем, – блестящими глазами глянула в окно.

– Хватит. Я вам на эту тему налагаю запрет. Вы уже достаточно взрослые, чтобы каждый по-своему оценивать ее поступок. Я знаю, что мнения у вас разные, но не надо друг на друга прессинговать. Договорились? Матвей…

– А че – Матвей?! – возмутился парень.

– Ниче! – тихонько толкнул его в лоб, – Сам знаешь…

Матвей родился раньше Оли на двадцать минут и с детства считал себя главнее. Сестренка, впрочем, подобного первенства не отрицала и во всяких начинаниях его поддерживала, но если он начинал давить, то тут же разгорались скандалы.

– Ладно, – скрючил мину мальчишка, – И вообще – она начала…

– Да неважно, кто начал! – повысил голос, – Просто забудьте про нее, для нас этот человек не существует.

– Пап, для тебя, может быть, и не существует, а нам она – мама! – отчаянный Олин взгляд.

– Какая она тебе после этого мама?! – кое-как сдержанно прошипел брат. Хотел еще что-то сказать, но примолк.

– Тихо! – папа взял дочку за руку. Оля все эти годы тоскует по матери, ей не хватает женского тепла. Хотя он, как мог, старался не обделять детей вниманием. Но все равно чего-то не додал. Пример тому – сын, выросший таким агрессивным ершиком. По делу и без дела распускает кулаки. Ему и нос-то сломали в какой-то драке на дискотеке года два назад. На операции Захаров-старший настоял – потому что сын начал задыхаться, – Все, успокоились и забыли, – пересел поближе к Оле и обнял ее за плечи, – Прожили без нее десять лет, а теперь и нечего о ней вспоминать. Хорошо? Оль?

– Я так не могу, – хлюпнула носиком.

– Смоги! Мы же с папой можем! – огрызнулся Матвей.

– Тс-с! – папа приложил палец ко рту, а потом чмокнул дочку в висок, – Не шуми. Лучше готовься морально к событиям, которые тебе предстоит пережить.

Тот фыркнул и, чтобы отвлечься от неприятных мыслей, принялся рьяно за уборку.

«Олимпия», 3 сентября 1999 года, №33

«ХК Уралец» пополняет ряды призывниками»

Чуть больше недели назад хоккейная команда нашего города начала подготовку к новому сезону.