Ярослав Калака - Наряд. Книга 1. Чёрное небо

• Название: Наряд. Книга 1. Чёрное небо
• Автор: Ярослав Калака
• Жанр: Альтернативная история

Мир изменился. В недалёком будущем произошла глобальная политическая катастрофа. Для того чтобы выжить, всем несогласным с новым мировым порядком пришлось спуститься под землю и превратить сеть техногенных и природных подземелий в свой дом.

---

– Хорошо, – ответил я шёпотом, заправляя кровать.

Вокруг все спали. За окном, как обычно, освещая плацевой грот, светили фонари.

Когда с кроватью было покончено, я вышел, щурясь от яркого света в коридор. Возле тумбочки, облокотившись об неё, о чём-то тихо говорили Харций и дневальный. Часы на стене показывали без двадцати четыре. Пехота, таково было прозвище нашего заместителя командира взвода, как всегда был пунктуален.

В бытовке, преодолев вполне естественное отвращение, облачился в высушенную батареями гражданку, под самый низ надев так, чтобы не было видно, портупею с кобурой. Иконку, подаренную накануне священником, после нескольких секунд колебаний всё-таки решил взять с собой, положив её во внутренний карман куртки. Бриться, дабы не испортить создаваемый имидж, не следовало не только сейчас, но и несколько предстоящих выходу на поверхность дней. Но на то, чтобы вычистить зубы, я потратил ещё три минуты.

– Пошли, выдашь оружие, – сказал я Харцию, когда с одеванием было окончено.

После того как оружие было передано мне, быстро, не теряя понапрасну времени и стараясь не обращать внимания на дрожь в руках, я проверил, стоит ли ПМ на предохранителе, вставил в него обойму. Затем вложил пистолет и вторую обойму в кобуру. Проверил исправность компаса и двух фонарей, наличие контейнера-тубуса, надел на себя сумку с противогазом. Оглядел себя в старом зеркале в деревянной раме, висящем в коридоре.

– Настоящий голодранец, – похвалил меня дневальный, простодушный и добрый Вася Иванов. Его широкое лицо изображало подбадривающею улыбку. Вернулся Пехота, запиравший на замок оружейную комнату.

– Ну, с Богом, – сказал Вася.

– Да, и поосторожней там, без выкидонов, – дополнил его замкомвзвода.

– Пока, неудачники, – нарочито бодро попрощался я и, щёлкнув фонарём, вышел из расположения.

Контрольно-пропускной люк №2 находился рядом, на противоположной стороне плацевого грота, в конце небольшого штрека. Ровно в четыре я был на «пороге» КПЛа, то есть на месте, дальше которого ступать было можно только подземникам либо, как собирался я сейчас, в их компании. То есть тем (как правило, это были солдаты), кто ходил в наряды по охране контрольно-пропускных люков, – патрулям внешней Системы. Или тем, кто занимался снабжением Центра. Ещё были, как Петрович, подземные оперативные проводники. Все они знали, что территория штрека в непосредственной близости до и после КПЛ представляет собой комплекс ловушек. Кроме мин, были и другие, гораздо более необычные и изощренные. Перечисленные мной выше, конечно же, знали, как их обойти.

Бурмистров был уже на месте. Сидя на корточках, он курил.

– Доброе утро, двоечник! – поприветствовал он меня.

– Доброе утро, Петрович, – ответил я.

– Давай сюда физиономию, – сказал он, доставая из кармана чёрную повязку.

– Первое правило? – спросил он, тщательно завязывая мне глаза.

– Ни единого движения без Вашей команды.

– Второе?

– Если что-то непонятно, лучше замереть и переспросить.

– Молодец, давай…

Повинуясь командам Бурмистрова, я преодолел расстояние до КПЛ. Не снимая повязки, поздоровался за руки с нарядом по КПЛ.

– Ну что там? – спросил Анатолий Петрович акустика, в обязанности которого входило «прослушивать» близлежащий сектор Системы.

– Слышу, наш патруль работает где-то в районе Данугарочника, а так пока… тихо… – ответил тот.

– Счастливо, ребята, – сказал Бурмистров.

– Давайте, – добавил я.

– Ждём вас, лёгкого возвращения, – пожелали нам, закрывая за нами громадный стальной люк.

Наше путешествие начиналось с преодоления опасной зоны ловушек. Сначала с внутренней стороны, затем было слышно, как лязгает сталь отпираемого перед нами люка, потом, по времени это всегда самый долгий участок, преодоление опасных метров внешней Системы. Начало, таким образом, было положено. После того как мы преодолели зону ловушек, Бур решил сделать паузу для перекура. Я услышал звук отвинчивающейся крышки фляги.

– Не предлагаю, – сказал Бур и после короткой булькающей паузы добавил: – Вперёд, и с Богом.

Мы шли прицепом: на меня была накинута верёвка таким образом, что я был ведом Анатолием Петровичем, словно телега лошадью. Сквозь мрак повязки не было видно абсолютно ничего.

Так, очень быстрым, интенсивным шагом, мы приближались к точке выброса. Иногда следовала команда «пригнуться». Попадались и шкурники, для преодоления которых повязка снималась с моих глаз в том случае, если они были достаточно сложны.

После того как нами была преодолена часть системы, по щиколотку залитая водой, я понял, что мы близки к месту назначения нашего общего пути. Сердце забилось чаще, а по конечностям разлилось чувство предвкушения неведомого.

– Всё, пришли, – проговорил Бурмистров, снимая с моей головы повязку.

Мы стояли посередине штрека, довольно высокого для того, чтобы было возможно стоять, не согнувшись.

– На двенадцать минут раньше срока, – он осветил коногоном своё запястье. – Что там тебе сочинили?

– В смысле? – не сразу сообразил я.

– Задание. Найти тайник, разведать объект?

– Встреча со связным.

– Курсант другого учебного центра?

– Да.

– Тоже неплохо. Ну, Дима, давай, – и Бур театрально, так как умел только он, махнул рукой по направлению штрека, к которому мы стояли лицом. – Вот тебе и 18-я. Сейчас пройдёшь метров 600, штрек нигде не разветвляется, заблудиться невозможно… Выход узкий, окажешься в подвале, словом, увидишь. Будь осмотрителен… не забудь потом замаскировать, ну, как обычно… давай свет и противогаз…

– До встречи, Анатолий Петрович!

– До встречи… – ответил он, зажигая свечу. – Ну, на первой ты же знаешь, что почём… Ежели что, я буду тебя ждать сутки, а дальше… ну ты всё знаешь, давай, – он протянул мне свечу с коробком спичек и забрал мой «Феникс» с противогазом. Затем кашлянул, обернулся и зашагал в противоположную сторону.

По инструкции, подземному оперативнику не следовало подходить близко к точке выброса – так существенно сокращалась вероятность его захвата врагом. Источник света же, даже самый простой, был очень серьёзной уликой, и всегда оставлялся, как и противогаз, проводнику. Конечно, со свечой было не так удобно, особенно на выходе, где почти всегда было узко и, как правило, сквозняк, от которого она гасла, зато её не жаль было выкинуть сразу же, очутившись на поверхности. Методика встречи наземника и подземника в точке входа была сложнее и позволяла первому заброситься без света, а второму обезопасить себя от его возможного предательского хвоста. Так уж эти наши точки были оборудованы.

Когда идёшь под землей по длинному узкому коридору, постепенно начинает казаться, что пространство как будто сопротивляется тебе, отвечая на каждый твой шаг каким-то нарастающим противным липким беспокойством. Конечно, так бывает не со всеми, и, наверное, я всего лишь чересчур впечатлителен. Но сейчас ход закончился, не успев произвести подобной реакции; сам же лаз оказался не таким узким, как я думал. Выход, словно рождение человека, предполагал время, так как никто не мог дать гарантии, что на той стороне нет собак, готовых от голода на всё, или саксов с наведёнными дулами винтовок.

Тихо, сантиметр за сантиметром, я преодолевал пограничное пространство, вслушиваясь в окружающий мир. Но вокруг было тихо и спокойно. Свеча потухла, и постепенно привыкнув к темноте, я почувствовал, что вокруг уже нет абсолютного мрака, присущего миру Подземья. Лаз заканчивался тупичком, на ощупь – каким-то полуистлевшим матрацем, которым просто-напросто заткнули дыру для того, чтобы замаскировать.

Как следует прислушавшись в крайний раз, я освободил выход, наконец-то вылез и очутился в какой-то подвальной комнатушке. Скорее всего, маленького бомбоубежища, возможно, учебного объекта гражданской обороны. Тщательно вслушивался ещё и ещё. Привыкнув к сумраку, первым делом закопал в углу свечу, затем предусмотрительно спрятал в каком-то ящике недалеко от дыры спички, потом заткнул матрацем лаз, из которого выбрался, набросив сверху какоем-то ужасное заплесневелое одеяло. Теперь для того, чтобы найти дыру, было необходимо о ней знать.

Как показалось мне, так провозился я достаточно долгое время. Легенда о моём происхождении не предусматривала обладание часами, поэтому приходилось полагаться на внутреннее ощущение времени, которое подсказывало мне, что следует поторопиться.

Я легонько приоткрыл дверь в соседнюю комнату, осторожно заглянул и тут же, оторопев, чуть не закричал от нахлынувших чувств. Из этой комнаты был восходящий коридор с лестницей на поверхность, двери не было. Именно поэтому всё помещение было освещено розовым светом восходящего или только что взошедшего солнца. Как ни боязно, волнительно и тревожно было мне, всё же заулыбался я этому буйству розовых оттенков вокруг, присаживаясь на корточки, чтобы потратить несколько минут на адаптацию к поверхности.