Александр Свистунов - «Трансвааль, страна моя, ты вся горишь в огне…». Русские и англо-бурская война

• Название: «Трансвааль, страна моя, ты вся горишь в огне…». Русские и англо-бурская война
• Автор: Александр Свистунов
• Жанр: Историческая проза

Последняя война XIX века и первая – века XX, она не только размежевала собой два столетия, но и, по сути, разграничила две эпохи в истории военного дела. Войны уже никогда не будут прежними, как и те принципы, на которые опирались в своих действиях военачальники. О той войне говорили, спорили, рассуждали, нередко придавая ее событиям нарочито романтический характер. Не осталась равнодушна к событиям на юге Африки и русская общественность.

---

Новое государство, основанное бурами в 1839 году, получило название республика Наталь. Впрочем, спустя всего четыре года, англичане явились и туда, заставив буров снова грузиться на телеги и следовать дальше на север и северо-запад. Этот массовый исход получил впоследствии название «Великий трек». Буры основали две новых страны: Оранжевое свободное государство в 1848 году, и Трансвааль в 1852 году. В том же 1852 году Британская империя признала Трансвааль как независимое государство, а спустя два года признала и Оранжевую республику.

Буры принялись по-хозяйски обустраивать новые территории, жизнь постепенно налаживалась, и, наверное, на этом бы все и закончилось, если бы в 1867 году на границе Оранжевой республики и британской Капской колонии не было обнаружено самое крупное в мире месторождение алмазов. Эти края в одночасье стали «африканским Клондайком» – туда хлынули авантюристы и проходимцы со всего мира. Естественно, не оставались в стороне и англичане, в числе которых был промышленник Сесил Родс, основатель алмазной компании «Де Бирс», будущий премьер-министр Капской колонии и вообще знаковая персона в истории Африки (помимо прочего, основал для Великобритании две новые колонии – Южную и Северную Родезию – прим. авт.). К концу 70-х годов власти Великобритании при содействии со стороны частного капитала, активно осваивавшего алмазные копи, решили не отвлекаться больше на такие мелочи, как государственные границы и разрешения на разработку природных ресурсов, а решить вопрос радикально, просто прибрав к рукам бурские территории с хозяевами в придачу. Так началась первая англо-бурская война 1880—1881 гг., в ходе которой бурам удалось отстоять независимость и прогнать англичан обратно «за речку». Лондону ничего не оставалось, как вторично признать независимость бурских государств в 1883 году.

Однако, как стало ясно позднее, это были лишь цветочки, ведь в 1886 году уже на территории Трансвааля были обнаружены богатейшие месторождения золота. История повторилась один в один – страну снова наводнили толпы искателей быстрой наживы. Сами буры не особенно тяготели к золотодобыче – они предпочли продолжать заниматься своим традиционным хозяйством, установив, однако, для приезжих золотоискателей высокие налоги.

Как показало время, такая политика самоустранения была роковой ошибкой – спустя всего несколько лет «понаехавших» («ойтлендеров», с голландского – иностранцев – прим. авт.) стало едва ли не больше, чем местных. В их руках оказалась сосредоточена все горно-рудная промышленность, торговля, и, естественно, со временем они начали все громче и громче заявлять о своих правах. Основным требованием было получение гражданства и отмена налога на добычу золота. Для этих целей при активной поддержке все того же Родса была создана правозащитная организация «Комитет реформ», в задачи которой входило лоббирование интересов ойтлендеров. Буры, для которых налог на освоение золотых приисков был главным источником доходов, поначалу не торопились как-то решать данный вопрос, наивно полагая, что «само рассосется». Но они плохо знали Родса и компанию.

Власти Великобритании и администрация Капской колонии активно подогревали в ойтлендерах, большинство которых составляли англичане, агрессивные настроения и всячески подталкивали их к силовому решению вопроса. Наконец, в 1895 году, только-только занявший кресло премьер-министра Капской колонии Сесил Родс при одобрении министра по делам колоний Джозефа Чемберлена решил устроить провокацию с целью поднять массовое восстание ойтлендеров в Трансваале. На его средства был собран отряд, формально принадлежащий частной рудодобывающей компании, который под руководством некого доктора Джеймсона вторгся на земли буров с территории Родезии. Джеймсон и его наемники попытались взять штурмом Йоханнесбург, но были встречены бурским ополчением, окружены и сдались в плен. Никакого восстания, на которое рассчитывали Родс и Чемберлен, не последовало – ойтлендеры Трансвааля считали, что раз уж они являются подданными британской короны, именно она и должна в первую очередь защищать их интересы. В итоге, когда Джеймсона выдали англичанам, тем ничего другого не оставалось, как сделать его козлом отпущения и посадить в тюрьму за бандитизм, т.к. формально он действовал по своей воле и к британской администрации никакого отношения не имел. Родсу за провал тоже досталось на орехи – он был смещен с поста премьера колонии, который перешел к Альфреду Милнеру – человеку совершенно другого склада (к промышленности и финансам отношения не имел, в прошлом был журналистом – прим. авт.), но весьма схожих взглядов. Чемберлена же просто пожурили – член кабинета министров, как-никак.

Британская общественность, однако, с воодушевлением приняла весть о рейде отряда Джеймсона. Редьярд Киплинг даже посвятил ему одно из своих самых известных стихотворений – «Если». «И если будешь мерить расстоянье секундами, пускаясь в дальний бег, – Земля – твое, мой мальчик, достоянье! И более того, ты – человек!» – эти строчки во многом стали отражением взгляда английского общества на те события. Далекую африканскую землю считали своим достоянием все без исключения – от булочника до премьер-министра. «От Кейптауна до Каира», говаривал уже знакомый нам Сесил Родс, подразумевая, что именно в этих границах должна располагаться «британская» Африка. Ему словно вторил Артур Конан-Дойль: «В нашем обширном собрании стран, пожалуй, нет другой страны, права Британии на которую были бы так же неоспоримы, как на эту. Мы владеем ею на двух основаниях – по праву завоевания и по праву покупки». И это отнюдь не были слова безумцев, грезивших о власти. Это было типичное мировоззрение англичан викторианской эпохи – эпохи, когда Британская империя достигла пика своего могущества, став сверхдержавой того времени. Естественно, эти успехи не могли не влиять на общественное мнение, где укоренялась идея о том, что Британия имеет несомненно больше прав в вопросах мироустройства, чем прочие государства и народы. Квинтэссенцией такой модели мышления могут стать слова все того же министра по делам колоний Чемберлена, заявившего: «Во-первых, я верую в Британскую Империю, во-вторых, я верю в британскую расу. Я верю, что британцы – величайшая из имперских рас, какие когда-нибудь знавал мир».

Британская элита раскололась – одни требовали силового вмешательства, а другие, в том числе и тогдашний премьер-министр страны лорд Солсбери, были настроены более скептически. Они полагали, что лучше оставить ойтлендеров самих разбираться со своими правами, чем начинать полномасштабную войну, легкая победа в которой представлялась очевидной отнюдь не всем. Вот что, например, писал русский юмористический журнал «Стрекоза» незадолго до войны, цитируя мнение члена Палаты лордов:

«Многие предсказывают, что у Джона Буля (собирательный образ типичного англичанина, некий аналог „русского Ивана“ – прим. авт.) вытянется физиономия, когда ему к концу предстоящей кампании будет представлен счёт для погашения. Так думают даже некоторые из англичан. … По крайнему разумению и глубокому убеждению сэра Бриддена, нынешняя война с боэрами будет для англичан самой тяжёлой из всех, какие они только вели после восстания в Индии и Крымской кампании. … Боэр – вояка, каких мало. Это от природы солдат-ополченец. Он ещё в детстве как бы срастается с винтовкой и расстается с нею только на одре немощи. … На поле сражения они будут уметь скрываться и исчезать раньше того, чем враг заметит, откуда эта буря принеслась и как она разразилась».

Тем не менее, «партия войны» все же взяла верх. Во многом этому способствовало активное использование прессы – не понаслышке знакомый с журналистской «кухней» премьер-министр Капской колонии Милнер буквально забрасывал Парламент донесениями, трепетно живописующими бедственное положение англичан в бурских владениях. Активно помогал продвигать идею войны и Сесил Родс (который выбил под это дело концессию на строительство трансафриканской железной дороги, а земли буров лежали как раз на ее пути – прим. авт.) – именно ему принадлежали газеты «Йоханнесбург Стар» и «Кейп Таймс», главные источники о положении дел в Африке для британской прессы. Легко догадаться, в каком ключе подавалась эта информация. В итоге в массовом сознании британцев за бурами укоренился образ отъявленных негодяев, варваров, религиозных фанатиков и жестоких рабовладельцев, ни в грош не ставящих человеческую жизнь. В разгорячённом сознании «Джона Буля» крепла вера в то, что кому как не британцам суждено «принести демократию» в эти проклятые и неправедные земли. В довершение всего в Великобритании была напечатана очередная «Синяя книга», в которой всячески обличались «преступления» буров, и документально обосновывались британские права на аннексию (подобные книги выходили в Англии с XVII века, и представляли собой тематические сборники документов, призванные дать обоснование тем или иным тенденциям английской политики; само собой, подобная книга выходила перед каждой войной, в которую вступала Британия – прим. авт.).