Аркадий Макаров - Орясина. Рассказы

• Название: Орясина. Рассказы
• Автор: Аркадий Макаров
• Жанр: Русское современное

Весёлые и грустные повествования, вызванные памятью автора из прошлой жизни – настоящей, не героической, но честной. Спасибо, читатель, за встречу!

---

– Уух! – сказала комната, и все разом засуетились.

– Что же ты, гад, закуски не взял? – примериваясь к бутылке, сразу же опустил сухой кулак недавний обидчик.

– Ну, ты даёшь, Каныш! Пить да закусывать, – зачем тогда пить? Не запьянеешь! – сказал здоровенный саженистый парень, поднимаясь с взвизгнувшей койки. Здесь он был, по всему видать, за авторитета. – Разливай на всех! – кинул он, ставшему сразу услужистым, тому, кто меня только что хотел «прописывать».

Выпили. Кинули в рот по щепотке из бронзовой самодельной пепельницы смесь соли и жгучего красного перца. «Закуска» такая отшибает напрочь все следы алкоголя во рту. Я тоже оценил совершенные достоинства этой адской смеси.

Кинули в рот ещё по одной щепотке из потемневшего бронзового диска и задумчиво помолчали.

На шесть глоток – и одна бутылка?! Над этим стоило задуматься. Но сколько не думай, а в голове просторней не станет.

– Ну, разве это прописка? Это только вид на жительство! – подсуетился тот, кого называли Канышом. – Гони ещё бутылку!

Я хотел оставить нетронутой маленькую заначку на будущее, и красноречиво вывернул карманы, показывая, что я сегодня «легче пера». Подъёмные мне должны были заплатить только в следующем месяце, а в столовую хочется каждый день.

Сидящий передо мной саженистый парень поскрёб толстым, как лошадиное копыто, ногтём рыжую щётку подбородка и увалисто направился к двери.

– Ваня, ты куда? – с надеждой в голосе спросили разом несколько голосов.

– ни куда? А зачем? – назидательно поправил Каныш. – Если кудыкать, то пути не будет.

– Куда-зачем… – буркнул под нос «Ваня» – спор выигрывать у маляров! Вот зачем!

Все потянулись за «Ваней», и я повернул вместе с ними.

Маляры жили в соседней комнате. Степенные ребята. Но маляров не оказалось дома. «Степенные ребята» ушли в культпоход, наверное. «Жизель» в областном драм театре идёт. Воронежский театр оперы и балета у нас гастролирует. Разве пропустят «постановку»? профком билеты бесплатно выдал. Поднимает уровень культуры своих рабочих. По вечерам одно вино, что ли пить?.. Спокойные ребята, не то, что монтажники-горлодёры. Тем только кувалдой махать да материться, и на сухую, и когда выпьют…

В противостоянии маляров и монтажников я убедился позже, когда сам стал настоящим монтажником со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Топчутся ребята возле двери, скребутся, а за дверью никого, только вроде панцирная сетка кровати повизгивает. Может, показалось?

Иван надавил слегка плечом – дверь распахнулась, а там, в глубине, одни простыни пузырятся. Кто-то из «степенных ребят», воспользовавшись передышкой, остался в комнате. А, чего одному скучать? Женское общежитие тоже рядом. Кто-то тоже не пошёл на «Жизель».

– не! Здесь никого! – смущённо кашлянул в кулак Иван, и снова прикрыл дверь, оттолкнув старающего пролезть в комнату, Каныша.

– Вано, – закрутился тот возле, шмыгая носом, на что спорили-то?

– На интерес! За пять бутылок водки я им обещал электрический провод под током зубами перекусить – «Вано», Как голодный волк, клацнул зубами.

Ребята потом рассказывали, что Иван однажды. Тоже на спор, переколол зубами килограмм орехов грецких. Может, что и прибавляли ребята, но зубы у «Вано» мне показались, действительно, как наковальня с молотом – крупные, один к одному, и блескучие, словно галька морская.

– Ах-ты, мать-перемать! Выпить как охота! – горько вздохнул Иван, когда все воротились к себе в комнату, и, откинув мятую занавеску, стал шарить на подоконнике среди пустых бутылок: может, найдётся какая завалящая? Выпивали же вчера, и раньше… Когда-то оставалось…

Но сколько ни шарил, кроме бутылки с рыбьим жиром, – остальные были – стекло одно.

Рыбий жир служил нашему саженному Ивану-Поддубному, как НЗ – неприкосновенный запас на случай полного безденежья. Случай этот наступал почему-то в конце месяца. Считать деньги Иван никогда не любил. Потому в получку он сразу покупал несколько бутылок антирахитичного бальзама, рекомендуемого детям, – и был спокоен.

За неделю-другую зарплата у Ивана кончалась, а работа монтажника, как известно, больших калорий требует. На одной водичке не продержишься. Вот и выручает Ивана несравненный рыбий жир из соседней аптеки. Продукт дешёвый, но максимально питательный. Последняя надежда. Встанет, бывало, Иван поутру, и, не открывая глаз, одной рукой прихватив себя за виски, – уж очень вкус специфический!, другой тянется к подоконнику. Несколько глотков – и всё готово! Дневной рацион питания получен, – словно китёнок у матки.

– Вано, – подначивает теперь Каныш Ивана, – поллитру водки за один раз выпьешь?

– А-то нет! Давай покажу! – ощерился в улыбке Иван, обнадёженный хитроумным предложением.

– А две?

– Ну, за две не ручаюсь, а попробовать можно, ставь!

– Поставлю. Только давай я тебе разок в морду дам – и литр твой!

– Хо! – ухмыльнулся Иван, посверкивая зубами – бей два раза за литр. Мне и ребят угостить надо. Видишь, саранча, какая? Они водочки тоже хочуть! Идёт?

– Едет! Только пусть твои друзья сначала руки по уговору разобьют, чтобы потом обидно не было. Иди, новенький! – показал Каныш в мою сторону – Разбивай!

Лёгкий удар ребром ладони по сцеплённым рукам – и договор в силе.

– Только буду бить в рукавице, ладно? А то я по твоим голышам руку покалечу.

– Да хоть в две рукавицы! Только не промахнись, а то снова вывернишся, как тогда.

Что было «тогда», я не знал, и с интересом наблюдал, что будет теперь. Ребята тоже обступили Ивана.

Лёня Каныш, Бронштейн наш повозился-повозился в своей тумбочке, погремел чем-то и вытащил брезентовую задубелую рукавицу. Одел её на левую руку. Каныш был левша.

Бить в лицо Ивана снизу вверх как-то несподручно – рост разный, и Каныш пододвинул к Ивану стул – Садись!

Иван с довольной ухмылкой усадисто уместился на стуле, прислонённом к стене.

– Бей!

Ребята были в восторге. Чтобы сейчас не случилось, а они выпьют обязательно. Это уж точно. Иван всех угостит, он не жадный, не как этот Каныш поганый! Без мыла в любую щель пролезет, сука…

Леня, постукивая, рука об руку, как купец Калашников, походил-походил вокруг Ивана-Поддубного, держа в томительном ожидании и в напряге всю комнату. И только один Ваня сидел, лучисто улыбаясь на стуле. Как царь московский перед боярами.

– Чего примериваешься? Бей! Раз – и в дамки! Литр что ль жалко? Назад пятками не ходят – боялись ребята, что сговор не удастся. – Бей, сука!

возмущение ребят, что ли подействовало, или Каныш-Леня, наконец, что-то обмыслив, решился. Он вдруг, откинулся назад, и со всего размаха, всей стремительностью туловища, торчком ударил Ивана в широко открытый смеющийся рот.

Иван хоть и сидел крепко, но от неожиданности вдруг повалился назад, ударившись затылком о кирпичную стену. Он не успел еще, и охнуть, как Лёня Бронштейн, скинув почему-то огрузшую рукавицу, скрестил на груди руки и закрутился на полу, взвыв, как щенок, которому наступили на лапу. Одна рука у лёни, голая до плеча, неестественно изогнутая, лиловела прямо на глазах.

Что-то, выплюнув в угол, приподнялся со стула и «Вано», вытирая кровенеющий рот тыльной стороной ладони:

– Ну, фсё! Мы кфиты! – прошепелявил он, косясь на лиловую руку Бронштейна.

Перелом был хоть и не открытый, но явный. Да и у саженого Ивана передних зубов, – как ни бывало! Пить можно, а закусывать никак нельзя.

– Каныш, – разом закричали ребята, – ставь литр! Уговор дороже денег! Ты Ивану хлебальник разбил. Кто ему теперь жевать будет? Ставь, Лёня, не жмись!

– Не! – отмахнулся Иван, – мы кфиты! Фон, рука у него, какая!

Несколько ребят пошли вызывать машину скорой помощи.

Пришлось мне расстаться с последней моей заначкой, и бежать в магазин.

– Фот таких фисдюкоф я люфлю! – выпив залпом, полный стакан водки, потрепал Иван мою лохматую голову. – Молофок! Куфалдой фудешь!

Во всё время пребывания моего в общежитии. Защита была обеспечена. Если случалось, – били здесь крепко…

Вот такие воспоминания и ассоциации может разбудить неясный, шелестящий говор осеннего ветра у немолодого уже охранника банковского филиала руководителем которого числился теперь Леонид Яковлевич Доберман-Бронштейн, или попросту Лёня Каныш, бывший кладовщик монтажного участка боевой стройки.

Удачливый всё-таки он, Бронштейн этот! На днях в его загородный дом кто-то по делам или так, шутки ради, в открытое окно ручную гранату бросил. Но ничего Лёни не сделалось. Мать только пришлось похоронить – осколком голову разнесло. Но похороны – есть похороны. Когда день не терять. Всё равно на свете не задержишься. Когда-то и уходить надо, девяносто лет – возраст серьёзный.

Удача пока ходит за Бронштейном Леонидом Яковлевичем по пятам. А там видно будет…