Дмитрий Чайка - (не) предсказуемый эксперимент. последовательность рассказов

• Название: (не) предсказуемый эксперимент. последовательность рассказов
• Автор: Дмитрий Чайка
• Жанр: Русское современное

Вы в детстве играли в пиратов, принцесс? Или, может, мечтали построить корабль и слетать на нём к Марсу? Вы только мечтали? А может, ребёнком вы были на Марсе, вели через шторм свою шхуну, а замок при вашем правлении был просто сказочно мил? Вы забыли, что в детстве мечты исполнимы?

---

Врага мы должны обмануть, только как? Если только на вид неприступные стены построить возможно, то как показать врагу слабость? Ведь он не дурак, он увидит, что тут его остановили, и двинет в обход! Это было задачкой. Посыпались мысли, идеи, которые тихо сложились в моей голове в удивительно стройную схему. Как оказалось, когда я начинаю строить, то тоже сразу вижу как всё должно быть.

Предстояло немало работы, ведь наш укреплённый рубеж должен был содержать батареи, зарытые в землю «по шляпку»; канавы, прикрытые дёрном; ходы сообщения; тросики для отпирания крышек канав, провода к телефонам и лампам… Плюс к этому четыре «видимых» объекта: «фотоаппарат», ДОТ с раструбом-амбразурой; чуть в тыл ему башня под два орудия, «купол» с круговым обстрелом и танк.

О последнем особо: танк предназначен стрелять из окопов с кирпичными стенками, переезжая по необходимости из одного в другой. Верхний ряд кирпичей выступает вовнутрь, и заехавший танк получается башней, торчащей из камня. В кладке замаскированы люки, через которые можно грузить в танк боеприпасы, а в долгом бою – заменить экипаж: все стоянки соединены подземными ходами между собой и с другими объектами.

Мы принялись за работу, спланировав так чтобы каждая очередь стройки могла быть финальной, а каждая следующая дополняла её. Так мы надеялись быть готовыми к обороне даже если противник застигнет нас в самом разгаре строительства.

Как-то под утро пришёл командир:

– Как у вас продвигается стройка?

– У нас всё готово.

Он был удивлён, но, подумав, сказал:

– Я вам верю.

Противник теснил наших прямо сквозь линию, лишь ненадолго он был остановлен прикрытыми дёрном канавами. Перед собой он увидел совсем не готовый рубеж: на ещё не замаскированном «куполе» спешно вешали люк, в башне наспех законопачивали «дыру» под второе орудие, «фотоаппарат» был ещё не засыпан землёй и с известным противнику сектором обстрела грозил оказаться статистом…

Как мы и задумали, неприятель бросился обходить «фотоаппарат». Потеряв уйму времени, он обошёл его с флангов, и тут же попал под огонь. «Фотоаппаратный» расчёт приник к хорошо спрятанным перископам и занимался своим главным делом: руководил огнём скрытых орудий. Вовсю огрызалась и башня, пока в половину расчётного темпа стрельбы из единственной предусмотренной пушки.

Противник увяз. Прорываясь весь день, до коротенькой тьмы летней ночи, едва рассвело он озлобленно ринулся снова. Похоже, мы правильно всё рассчитали: они увлечённо, старательно бились башкой о единственный столб.

Ближе к вечеру бой захлебнулся: противник устал. И когда на валившихся с ног атакующих ринулись сытые и отдохнувшие наши, итог был понятен. Противник не отступал, он спасался.

Наутро усталый, довольный пришёл командир:

– Молодцы! Ото всех вам спасибо! Блестяще! Вот только… вы слишком разнесли по фронту артиллерию: много «посылок» не долетало.

Я улыбнулся:

– А как ты думаешь, почему они не стали нас обходить? Они думали, что этот участок линии не единственный, а единственный недостроенный. Остальные как будто замаскированы, да так, что только снаряды летят неизвестно откуда.

Воспоминание третье: Ломать и строить

Прилетал вертолёт и оставил контейнер. Это была новая мастерская: сверлильный станок, два токарных и фрезерный, а инструментов вокруг верстака и в шкафах… и на сладкое – тельферы под потолком. Да в такой мастерской можно «с нуля» построить автомобиль! Не современный, конечно, но самобеглую коляску с ящичным карбюратором, лепестковым клапаном впуска и Т-образной камерой сгорания – запросто.

Это потом, для души, а пока я приступил к новому танку, и начал с трансмиссии: наш первый танк предназначен для ровной площадки и тарированных асфальтовых въездов оборонительной линии, а наступать надо будет по неподготовленной местности.

Дня через три в мастерскую пришёл командир. Очень грустный. Сказал, что наш танк был захвачен. Обидно, однако логично: он был одним целым с «линией Маннергейма» и был предназначен только для обороны. И он в обороне чертовски хорош, победить когда он в обороне… Думаю, нужен противотанковый танк.

Новый танк получился как шведский: без башни и плоский как крокодил. Был ли он лучше чем старый? Смотря для чего: хороши были оба, но каждый по-своему. Первый был полностью выполнен из пятислойной фанеры, второй только спереди, всё остальное – трёхслойная; первый мог двигаться только по твёрдому грунту и поворачивал как тяжёлый бомбардировщик, а новый за счёт полного привода и поворота всех колёс-«кегрессов» крутился вокруг оси. И как старый был лучше в защите, так новый силён в нападении.

Жалко, когда ты сам должен испортить свою же работу, однако я сам сел за руль. Ибо кто как не я знал все слабые точки машины, которую сам же построил.

Сражение было недолгим: заставив противника съехать в канаву (где он моментально застрял), мы приблизились. Выстрел в упор проломил лист вдали от шпангоутов и повредил «механизм передач». Он был очень заумным, с обгонными муфтами, и починить его быстро – особенно если не знать как устроен – фантастика.

Танк обездвижен. Мы можем его обойти, атакуя, оставить в тылу и дождаться, когда их танкисты покинут трофей.

Воспоминание четвёртое: Доктор по имени Рина

Я вернулся в свою мастерскую, попробовал что-то придумать, поделать. Не шло. А потом ещё засветло стало клонить меня в сон. Я подумал, усталость, но утром увидел предметы вокруг себя в сильном тумане. Приехали: температура.

Не думая сопротивляться, я сдался на милость опустошённому сну. А когда он отстал от меня, я увидел что доктор – не взрослый. Я даже чуть-чуть испугался: а вдруг заражу её? И засмущался, ведь Рина (Зовите меня Рина, как артистку Рину Зелёную) – самая красивая девочка в мире! Она ловко водила по мне стетоскопом, потом вдруг вскочила, задумалась, села обратно:

– Взрослые тебя, конечно, вылечат. Но для этого они тебя заберут, а ты с твоей техникой нужен. – Она деловито открыла мне рот «скажи а» – Моя мама – аптекарь. Всего пару дней, и ты будешь как новенький!

Я проболел две недели. Она не скормила мне разве что валокордин, а когда я закончил болеть,

– Ты всегда так долго болеешь? – спросила она.

– Да, – соврал я.

А честно – она ещё быстро меня подняла. Я как мог помогал ей, подсказывал, что из лекарств «не берёт» меня, а что «работает». Как оказалось, она назначала мне те же лекарства, причём до того как я их назову.

Симптоматические лекарства – плацебо, – с горящими глазами пояснила она, – Они убирают симптомы, ты думаешь что здоров, и справляешься с болячкой сам. Хорошее лекарство должно воздействовать на болезнь. Когда-нибудь я пойму, как действуют лекарства, и смогу назначать их ещё точней. Может, даже удастся создать что-нибудь.

– Ты боялась что взрослые меня плохо вылечат? – спросил я.

Она вдруг серьёзно взглянула и как-то чуть медленнее чем всегда и чуть тише сказала:

– Боялась что вылечат и не вернут.

Воспоминание пятое: Противобронепоездный бронепоезд

Я как всегда проболел самое интересное: взрослые вдруг привезли нам с противником по два мотора с коробками от мотоцикла «Урал». Мастера неприятеля сделали два бронепоезда, это позволило им создавать превосходство на всём протяжении линии фронта, от самой реки до границы со взрослыми. Наши чуть-чуть запоздали, теперь приходилось расхлёбывать.

Долго не знали что строить: моторов-то два, и других не дадут. Танк типа «Маус» отпал, ведь при той же мощности двигателя поезд будет намного тяжелее чем танк (соответственно, больше брони, больше пушек, десант) и намного быстрей. Пароход… сделать можно, но они с бронепоездом могут не встретиться. Вот самолёт – это да! Налетел, сбросил бомбы – и на аэродром, на заправку.

Самолёт предложил наш Василий Васильич: сам крепкий, как будто Чкалов в детстве, серьёзный, и оттого представительный. А Василий Васильевич – настоящее имя и отчество (правда, не все сразу верят).

Принялись строить биплан: двухмоторный, с большим бомболюком… и вскорости поняли: этих моторов не хватит не то что взлететь с грузом бомб, а лететь по прямой без снижения!

Значит, остался один вариант. Бронепоезд. А это задачка, ведь танк, самолёт, пароход против бронепоезда – это танк-в-принципе, самолёт-в-принципе и пароход-в-принципе против бронепоезда-в-принципе. А вот бронепоезд против бронепоезда – это битва практически равных. Возникла идея построить поезд вокруг большой пневматической пушки на многоосной платформе как ТМ-1—180, объединённой с локомотивом (чтоб не тянуть далеко воздушную магистраль); спереди-сзади поставить по броневагону и по платформе для танков.

Эскизы меня поразили, но… что-то никак не сходилось. Я, прежде чем строить, призвал всех ещё раз взглянуть на их поезд. В работе. В движении. Надо узнать о нём всё. Мы попросим военных заставить его показаться, и все ещё раз досконально осмотрим противника. Мне, кстати, их артиллерия неинтересна (такая же как и у нас), я хочу поезд видеть в движении: как разгоняется, как тормозит, максимальную скорость…