Зоя Выхристюк - Женский взгляд на мужской характер

• Название: Женский взгляд на мужской характер
• Автор: Зоя Выхристюк
• Жанр: Публицистика

Книга от создателя журнала «Мужской характер» рассказывает о неслучайной случайности его возникновения. Герои журнала – интересные собеседники, имеющие разные мировоззрения, политические взгляды, религиозную принадлежность, социальный статус. Всех объединяет одно – желание мирного гармоничного будущего своим детям. И понимание сложности времени, в котором мы живем. Автор обладает достаточной самоиронией, что без труда прочитывается в закадровых историях вокруг опубликованных в журнале интервью.

---

Но не только в дни празднеств и торжеств он оказывался в нужном месте. Вспомните трагедию в Беслане! Весь мир обошли фотографии, когда Владыка в подряснике, окровавленный, помогал пострадавшим. А потом годы он буквально нянчил бесланских матерей, потерявших своих детей в этой жуткой, потрясшей всех трагедии. Он всегда подчеркивал после этих событий, что все территории епархии для него важны, дороги, но Осетия – на особом счету. А как он там проводил массовое крещение прямо в озере, находящемся неподалеку от монастыря! Сотни людей прошли через этот обряд благодаря Владыке Феофану! И, опять же, в дни трагической пятидневной войны в Южной Осетии Владыка был рядом, не оказался в стороне – в монастыре, по пути к Рокскому тоннелю, организовал питание, приют для беженцев и военнослужащих. А потом именно он ездил по миру, рассказывая правду об этой войне.

Он мог влюблять в людей, которых полюбил сам. Однажды на каком-то очередном приеме в епархии он так представил Юнус-Бека Евкурова, президента Республики Ингушетия, что не проникнуться к нему уважением было невозможно! Владыка пришел навестить его в подмосковном госпитале после покушения. Евкуров говорил, что не держит зла и не собирается мстить, более того, готов сам использовать свой авторитет и статус, чтобы ходатайствовать об отмене наказания совершивших это, если придут с повинной и, главное, дадут гарантии, что сложат оружие. А потом в конце визита, когда Владыка попрощался, чтобы уходить, израненный, не восстановивший силы Юнус-Бек, невзирая на возражения Владыки, встал и проводил его до выхода из госпиталя.

Он был очень разный, Владыка. И мои взаимоотношения с ним были такие же. Всегда знал, что я критично оцениваю все, и он не составляет исключения. Я ему предлагала неоднократно сделать интервью с провокационными, «еретическими», как я их назвала, вопросами. Владыка не отказывался, просто до этого дело не дошло. Но он неизменно говорил: «Зоя, меньше думай, больше верь!» И с чувством юмора у него все было хорошо.

Подшучивал, намекая на мою девичью фамилию – Ересько, которую я умудрилась сменить на мужнюю – Выхристюк.

И всячески показывал, что храм – это место отнюдь не только для греховных слезных покаяний. В храм можно входить и с благодарной радостью.

Как-то в монастыре в день Успения Богородицы на торжественной трапезе в келейном корпусе запел хор семинаристов, и я, растроганная, утирала слезы. Особенно, когда запели про коня – «Сяду я верхом на коня. Ты неси по полю меня…» Любимая из их репертуара. Владыка посмотрел на меня и во взгляде я прочитала: «Заставь дурака Богу молиться, так он и лоб разобьет. Ну не до такой же степени, Зоя…» Или мне это показалось.

Но был момент, за который я как главный редактор ему особо признательна. После войны в Южной Осетии, будучи членом Общественной палаты РФ, как епископ, почти свидетель войны Владыка летал по миру. Тогда очень важно было развеять миф о нападении России на Грузию. Мы договорились об интервью. И все никак не получалось встретиться. Макет номера уже практически готов, а в нем дырка – отсутствующее интервью

Владыки. Он из Берлина добирался через Москву в Цхинвал (это, по-моему, было в канун концерта в столице Южной Осетии симфонического оркестра под управлением Валерия Гергиева). И мог бы лететь на Беслан. Но! Он обещал! Прилетел в Минеральные Воды, дал интервью прямо в аэропорту, пересел в машину и уехал дальше, в Осетию. А потом, когда согласовывал текст, еще и пошутил: «Да я так умно и не говорил, как ты написала». Разве можно такое не ценить! Да я обожаю Владыку!

Он сделал немало, чтобы морально поддержать меня как главного редактора журнала: ввел в свой ближний круг, сделал постоянной участницей епархиальных приемов. На прием приглашается около 200 человек из всех республик Северного Кавказа! Из Ставропольского края, конечно, людей больше. Кроме тех, кого я уже упоминала, всегда были руководители силовых ведомств, как минимум, края. Из всех присутствующих не более двадцати – женщины. Человек пять – руководители СМИ. И я в том числе. Попасть на такой прием всегда престижно. Он помог фактически осуществить цель – вхождение во властные структуры, которая ставилась изначально. При практически полном невнимании к изданию со стороны правительства края он показал, какое место среди краевых, как минимум, СМИ журнал занимает по своему уровню. Для него кроме официального статуса человека или структуры важен был уровень глубинный, сущностный. А иногда мне еще в этом высоком собрании предоставлялось слово!

Нет, конечно, несопоставимо реже, чем Людмиле Леонидовне Редько! Ни один прием практически не обходился без ее спича. Но она и была всегда на уровне! Она готовилась – внешне, содержательно, в выборе места дислокации во время фуршета. И всегда говорила умно, хорошо поставленным голосом, с чувством высокого достоинства! Как-то Владыка попытался ее прервать, потому что она начала говорить и о нем. Что сделала Людмила Леонидовна в столь высоком собрании? «Владыка, вы мне слово дали? Я его взяла! Прошу не перебивать!» Кому было бы позволительно такое? Только ей! Но и по ней Владыка как-то прошелся на одном из приемов. Предложили для приветствия выйти в центр представителям женской части присутствующих. На этот раз Владыка дал слово молвить, по-моему, министру образования края Алле Золотухиной (она в то время сменила пост заместителя председателя правительства края на министерский портфель). Но пока дамы в центр зала стекались, Владыка отпустил замечание в адрес самой Людмилы Леонидовны (она была в брюках): «Ну ты, мать, и нашла во что вырядиться!» Я была рядом и видела ее реакцию растерянности, невозможности ответить, неловкости. Она промолчала, но через пять минут незаметно, не привлекая к себе внимание, покинула собрание. Мне кажется, что они как-то шлифовали личности друг друга, воздавая должное потенциалу и значимости визави. Кстати, на этом приеме Владыку буквально «несло», если такое словечко уместно в данном контексте. В череде вышедших вперед на противоположном фланге от меня оказалась очень красивая, обаятельная женщина, которую на этом приеме я увидела впервые. Владыка, представляя ее, сказал, что она – предприниматель и, более того, его землячка. А потом говорит: «Посмотрите на нее – какова! Курянка! Белобрысая (а женщина – красотка на самом деле)…» И еще что-то добавил в том же духе. Ну Людмилу Леонидовну стерпеть я могла – она себя защищать может! Уж это я знала точно! Но когда Владыка дважды смачно повторил слово «белобрысая», а дама вся залилась краской, тут я уже не сдержалась и сказала достаточно громко: «Не белобрысая – белокурая!» Владыка настаивает на своем: «Не белокурая – белобрысая!» Мне почему-то по голове не досталось, хотя шанс был! Все это, конечно, в очень быстром темпе, мимоходом… Но хорош «мимоход»! Вот такой Владыченька бывал! Я предполагаю, что они с Людмилой Леонидовной горшки потом побили, думаю, она это так не оставила. Но на следующем приеме была в юбке.

Людмила Леонидовна Редько прибыла в монастырь из Ставрополя на службу и прием по случаю визита Патриарха и Папы Александрийского Феодора. Я еще раз вблизи имела возможность видеть, как ей мастерски поддаются мужчины – они буквально готовы были «лепиться» в ее руках. У нас было с ней время поговорить, и я выразила ей свое восхищение, напомнив, что наблюдаю за ней с комсомольских времен. «Все дело в том, что мне ничего от них (мужчин – прим. автора) не нужно», – прозвучал ответ. Мысль интересная, нужно додумать. Но и Феодор Людмиле Леонидовне выказал свое особое почтение. Кстати, к ее влиянию чуть было не пришлось апеллировать. Но обошлось. А дело было так: выходим после торжественной трапезы, предлагается общее фото. Выстроились все на ступенях, у многих были фотоаппараты, да и представители прессы были. Замерли – вспышка, замерли – вспышка… И тут Владыка спрашивает у помощника, где епархиальный фотограф-семинарист, и велит его разыскать. Строй нарушен, публика движется дальше. Парень-семинарист появляется, когда «поезд уже ушел». Владыка в ярости: «Где был?» А он честно: «В трапезной»… Как раз был первый день после поста. А тут еще в монастыре хорошо кормят. Словом, бедный парень «попал». Владыка властно, не терпя возражений: «Выгнать! Отовсюду выгнать…» Все благочинные, стоявшие рядом, рта раскрыть не смеют. А парня жалко! Я вперед: «Владыка, сегодня такой праздник, нельзя ссориться – простите!» Владыка неумолим! «Гнать, гнать поганой метлой!» На следующее утро (я о нем уже говорила) звоню Владыке по делу. И, получив информацию, опять с челобитной по поводу парня. Владыка выслушал и говорит: «Зоя, да я его уже давно простил». Прибегать к мощи артиллерии в лице Людмилы Леонидовны не пришлось, хотя такой вариант влияния сразу всплыл от жалости к проголодавшемуся горе-фотографу.