Любовь Левитина - Гербарий неисполненных желаний. Сборник стихов

• Название: Гербарий неисполненных желаний. Сборник стихов
• Автор: Любовь Левитина
• Жанр: Поэзия

В представленный сборник включены стихи о жизни, какой я её вижу. Приглашаю тебя, мой друг читатель, побродить по страницам книжки: где-то задуматься, где-то задаться вопросом и, возможно, получить ответ, где-то погрустить или повеселиться. Я буду рада, если мои стихи в чём-нибудь тебе помогут. Стараюсь быть честной с собой и с тобой и надеюсь, что ты мне поверишь. Автор

---

Любовница

Успокой меня, подружка-сигарета,
мы опять с тобой вдвоём проснулись утром,
чтоб черты лица с любимого портрета
сквозь прозрачный твой дымок увидеть смутно.

Тот, с портрета, иногда сюда приходит
отдохнуть душой… и телом обогреться,
говорит о неминуемом разводе,
но позднее: у жены больное сердце.

Обещает. С каждым словом слушать горше,
голос голову терзает, как напильник.
Я – жилетка, сексуальная партнёрша,
даже крыша иногда и собутыльник.

Так и тянется, не рвётся там, где тонко…

Только, знаешь, без него и воздух спёртый.
За него свою греховную душонку,
не торгуясь, я продам любому чёрту.

Маюсь, каюсь, для любви ищу запрета,
но она не поддаётся почему-то.

Пожалей меня, подружка-сигарета,
мы опять с тобой одни проснулись утром.

Чужой дождь

Я ненавижу эту женщину
в промокшем драповом пальто
за всё, что было Вам обещано
и что исполнено, за то,
что в жуткий ливень неожиданный
Вы ждали бы и день, и год
с упорством прочности невиданной,
уверенный, что не придёт.
За то, что дождь был добродетелен,
но уходить не захотел
и стал единственным свидетелем
слиянья душ, слиянья тел.

Чернеет небо, тучи хмурятся,
тяжелый ливень встал стеной.
Как жаль, что на размытой улице
всё это было не со мной!
Для Вас – хоть в град, хоть в ад, хоть в пОлымя,
забыть себя, и тёплый дом
сменить на тучи, под которыми
обняться с Вами и с дождём.

Один счастливый день

Варилось облако-пельмень
в небесном котелке.
Катился жаркий летний день
к закату налегке.
Из крана капала вода,
кипел на кухне чай…

Твой гость, нежданный, как всегда,
войдя, сказал: «Встречай!»

Шуршал поток в соустьях вен,
в углу шуршала мышь.
Казался вечным краткий плен
в кольце железных мышц.

А время, месяц на стекло
приклеив набекрень,
перечеркнуло и смело
один счастливый день.

Из крана капала вода,
в углу затихла мышь…

Твой гость, прощаясь, как всегда,
сказал: «Пока, малыш!»

Любовь, скользнув за окоём
на временный постой
в обнимку с жарким летним днём,
укрылась темнотой.

У погасшего костра

Ты представился той ипостасью огня,

что мерещится путнику в добром костре,

обещая уют и защиту в ночи.

Елена Картунова

Мне привиделся твой одинокий костёр,
отражённый в сиянии первой звезды.
У забытой реки, у замёрзшей воды,
там, где воздух остыл, там, где холод остёр.

Расколола я лёд, чтоб воды вскипятить,
но звезда сорвалась, потеряв небеса,
а костёр захлебнулся и стал угасать,
мне осталась лишь малость – кострище почти.

К закипающей медленно талой воде
ты добавил холодной, примерно на треть.

Но зато не грозит мне обжечься, сгореть:
без большого огня не случиться беде.

Танец белой цапли

и странный танец белых цапель,

неповторимый и чужой

Анна Бессмертная

Твою неправильную пьеску
сведу к логичному концу я.

Для сцены вышью занавеску,
где цапли белые танцуют.
Танцуют чопорно и строго,
освобождая тайну тантры,
и приближаются к порогу
почти закрытого театра.

И я уйду с прямой спиною,
нездешним танцем белой цапли
покончив с ролькою смешною,
что ты мне дал в своём спектакле.

Ты ушёл

Итак, подписан приговор, и вынесен вердикт:
ты не убийца и не вор,
за что тебя судить?
Так получилось – ты иной, упрёки не спасут.
Я не была тебе женой, и был недолог суд.

Закрыл портал, забыл пароль,
в двери оставил ключ.
Отныне сам себе король, беспечен и колюч.
Не обронил прощальных слов, забыл сказать: «прости».

Иди, свободный птицелов, лови своих жар-птиц.

В ресторане

Дивный танец – вторая страница любви.
Раз, два, три… Де жа вю… Поворот… Се ля ви.

Приникали теснее, щекою к щеке,
По летящему звуку скользя налегке.
Прорастали друг в друга…

А звук замерзал,
Ты меня провожал в затихающий зал,
Где в бокалах вино растворяло зарю,
И шептал мне за что-то: благодарю.

Не жалко

Закончилось придуманное счастье,
цена ему – в базарный день пятак.
Не жалко, что приходится прощаться,
а жалко, что приходится вот так.

Уходишь с непреклонностью солдата,
готовит память воду в решето.
Не жалко, что припомнится когда-то,
а жалко, что припомнится не то.

Закат всплывает медно-красной рыбой —
удачный, но потерянный улов.
Не жалко слов, что мы найти могли бы,
а жалко, что не ищем этих слов.

Кино немое. В долгом эпизоде
ты, я и третьей – скука, а не грусть.
Не жалко, что в финале ты уходишь,
а жалко, что и я не остаюсь.

Челнок

А он, мятежный, просит бури

М.Ю.Лермонтов. «Парус»

Изломанный челнок, я снова брошен в море

М.Ю.Лермонтов. «Маскарад»

Напрасный монолог, законченный в миноре,
ненужные слова мой ветхий парус мнут.
«Изломанный челнок, я снова брошен в море»,
где тонут острова изношенных минут.

Плывут обломки чувств, теряет мачта стройность,
на солнце и лазурь наложено табу,
где шторм задул свечу, там хмурит брови Хронос.
Я больше не везу ни счастия, ни бурь.

А морю не указ советоваться с нами,
торопится, летит, над словом воспарив,
у моря есть для нас то волны, то цунами,
то зверский аппетит, то впадина, то риф.

Напрасный монолог… Прости меня, amore,
не стоят этих слов ни пряник и ни кнут.
«Изломанный челнок, я снова брошен в море»
загубленных часов, затопленных минут.

Твой поезд

От себя…

От себя никуда не деться.
Так случается не впервой,
что бронёй обрастает сердце
и не знается с головой.

В ставни робко стучится утро,
тихо просит открыть глаза.
Достучаться до сердца трудно
сквозь броню. И разбить нельзя.

Бьётся медленно, встанет, что ли,
принимая со стороны
отголоски неясной боли
и неявной моей вины?

Твой поезд

Твой поезд мчится, стучат колеса,
повсюду – ах!
С тобой – ответы на все вопросы
и свет в глазах.
В лугах за окнами – красотища,
кругом цветы.
Вагон задумок, и планов тыщи,
а в центре – ты.

Потом – подъёмы и полигоны,
в лугах осот.
Осталось планов на пол-вагона,
так, штук пятьсот…

Затихли птицы, и воздух плотен,
в лугах пырей.
Надежд осталось до пары сотен,
давай быстрей!

А птицы в зиму уходят клином,
в лугах снега.
Твой поезд мчится в тоннеле длинном,
ушёл в бега.
И не надавишь (всё бесполезно)
на тормоза.
В конце тоннеля открыта бездна
и свет – в глаза.

Не зная правил

Опять банкуешь, вздохнуть не смея,
не зная правил своей игры.
Свились рулеткой минуты-змеи,
неразличимые до поры.
Легко выкидывает коленца
судьба в рискованных странных па,
ведёт к раскладу невозвращенца
фортуной брошенная тропа.
Слабеет ветер надежды-веры,
едва коснувшись тропы хвостом.
Но ты лелеешь свою химеру…
и убиваешь её потом.

Заплатишь всем, и тебе заплатят,
поставишь всё на зеро опять.
Проснёшься ночью, дрожа в кровати:
минуты выгнулись и шипят.
Лишь ветер ловит чужие карты,
рывком швыряет за Рубикон.

Ты снова будешь играть азартно —
кто знает, может, последний кон.

Гербарий неисполненных желаний

Пылится в заколоченном чулане,
а может быть, на старом чердаке
гербарий неисполненных желаний
и грезит о заботливой руке.

Забытые, отправленные в небыль,
листы, где нет ни времени, ни дат,
а только бледный цвет, засохший стебель,
сожжённый лес и вырубленный сад.

Гербарию загаданное снится,
он дремлет и не ведает пока,
что время копит новые страницы,
свисая паутиной с потолка.

Выхода нет

Предположим, что Некто, а может, Никто
был у всех на хорошем счету,
брился утром, костюмы носил и пальто,
твёрдо верил в свою правоту.

Но однажды, свершая задуманный спринт, ожидая побед и наград, заблудился, споткнулся, попал в лабиринт и помчался вперёд наугад, убегая от стен, опасаясь потерь, нападений, падений, охот