Олег Гончаров - Ночь Сварога. Княжич

• Название: Ночь Сварога. Княжич
• Автор: Олег Гончаров
• Жанр: Историческая проза

Когда вокруг враги, когда рядом гибнут друзья, когда каждое мгновение может оказаться последним – взрослеешь быстро. Сегодня княжий сын, завтра бесправный раб, а послезавтра… так далеко не загадывает последний мужчина древнего славянского рода. Цикл «Ночь Сварога» для тех, кому надоели выдумки про «засланцев» и «попаденцев», для тех, кто ценит хороший приключенческий исторический роман в духе Вальтера Скотта и Валентина Иванова, для тех, кому интересна история Руси.

---

– Прижмут к реке, – ворчал он, – совсем плохо будет. Эх, Маренины дети10…

– Дружина, к бою! – послышался голос отца. – Полк правой руки, к опушке. Полк левой руки, вам у берега стоять. Передовой полк, спешиться! Коней вон в том овражке схороните. Вам первый удар держать. Побор, ты лучников пополам дели. Две лодьи ставь у бора. А три – перед передовым полком. Как скажу, сразу за него уйдете. Велемудр, ты со своими в чащу уходи. И сидите там тихо, как мыши. Увидишь три огненных стрелы, тогда и бейте варягам в бок. Да бейте дружно. Не как в нас.

– Не осрамимся, княже, – ятвиг надел свою медвежью голову и повел ватагу к лесу.

– Ты как, сынко? – спросил отец, осаживая коня возле меня.

– Не тревожься, княже, – сказал Побор. – Я пригляжу.

– Уж побереги мальцов. Эй, Гридя, носа не вешать! Был бы жив твой отец, сейчас бы гордился тобой. И за хвост не переживай. Отрубим, если что, – улыбнулся он и поскакал к Полку левой руки, на ходу отдавая последние распоряжения.

– Ну, что, Даждьбожьи внуки, не посрамим славы дедов наших! – громко, чтобы слышали лучники, сказал Побор. – Лик Божий, – показал он рукой на солнце, – над нами! А что пообедать не успели, так на тризне по врагам нашим наверстаем! Верно я говорю?

– Верно! – ответили лучники.

– Дедята! Липок! – позвал он младших боляр. – Берите свои лодьи и давайте к Полку правой руки. С коней не сходить. Мало ли, как вражины себя поведут. Остальные, за мной!

Только мы успели встать на место, как из-за излучины реки, двигаясь по течению Припяти, показались три большие ладьи.

– Вон, Добря, видишь? На носах головы змеиные – значит, варяги те ладьи строили, – тихо прошептал Славдя.

– А ты почем знаешь? – посмотрел на него с недоверием Гридя.

– Правду Славомир говорит, – вступился Побор. – Варяжские это ладьи. Зовут они их драккарами. Я тех драккаров насмотрелся. Когда с князем Нискиней, дедом твоим, Добрыня, да с Хольгом11 Киевским на хазаров ходили. Умен и хитер был старый варяг. Древлянский стол уважал. Не чета Ингварю. Этот все нахрапом норовит… А в драккарах, похоже, не варяги. У тех по бортам червленые щиты, а у этих разномастные. Русь12 это. Худо дело. А вон и конница. Сразу видать, полянская. Плащи-то алые. В лесу приметные. Не то, что наши.

И верно. По берегу черно-кровавым пятном растекалась конница, на ходу разворачиваясь в боевые порядки.

– А мне хоть варяги, хоть поляне, – сказал Куденя, лучший лучник Старшей дружины, – только бы не егозили сильно…

– Чисто ты не попадешь, – подшутил кто-то.

Но ответить Куденя не успел.

– Стрелы на тетиву! – крикнул болярин.

– Не по Прави поступают,13 – удивился я, когда увидел, что неприятель не собирается останавливаться.

Ладьи даже прибавили ходу. Стало видно, как на концах весел вспенились белые барашки.

– Ни переговорщиков, ни поединщиков не будет? – спросил Славдя.

– А что им Правь? – ответил Побор. – Они, видать, знают, что творят…

– Хорошо идут, – вздохнул Гридя.

– Шибко, – отозвался Побор. – Видно, спешат к предкам своим на ужин успеть, – и засмеялся.

И лучники подхватили этот смех. Я тоже смеяться начал. И понял: со страху это. Никто ж не знал, кто после этой битвы в землю Древлянскую вернется, а кто уже к вечеру в Ирии за стол с пращурами сядет. Неизвестность. Вот, что страшнее всего…

– Куденя, ты кормчих на драккарах на себя бери, – распоряжался болярин. – Они за щитами хорониться станут, бей промеж них. Без кормчих ладья, что конь без всадника. Звяга и Ерш, вам задача особая. Высматривайте, кто в коннице управляет. И чтоб стяг полянский еще до битвы на земле лежал. Ясно?

– Да что ты, Побор? В первый раз, что ли?

– В первый, не в первый, а напомнить не помешает. Первая лодья – реку кроет. Остальные конницу. И не подставляться. У них, небось, тоже лучники имеются.

Между тем полянская конница рассыпалась на два отряда. Первый скоро шел вдоль берега реки, метя ударить между Передовым полком и Полком Левой руки. Второй, прижавшись боком к лесу, направлялся прямиком на Полк Правой руки. А ладьи, выйдя на середину Припяти, старались обойти нас, чтобы сидящая в них русь смогла ударить нам в спину.

– Эх, не достать отсюда, – злился Куденя, прикидывая натянутую тетиву к щеке. – Дозволь ближе подобраться.

– Давай, – кивнул болярин, и лучник дернул поводья коня и рванул к берегу. – Все равно, – вздохнул Побор, – далековато будет… Луки к бою!

Все ближе и ближе подкатывала волна вражьей конницы.

– Ждем!

Уже можно было рассмотреть сбрую на борзых полянских конях.

– Ждем!

Уже первые стрелы, пущенные лучниками неприятеля, жужжали в небе и впивались в песок недалеко от ног наших коней.

– Ждем!

Короткая черная стрела, просвистев, ударила в нагрудный доспех Поборова коня.

– Бей!

Звонко запела тетива, отправляя в недолгий полет чью-то смерть. И сразу новая стрела легла на лук и отправилась вслед за первой. И еще одна. И еще.

– Бей прицельно! – услышал я команду болярина.

Опустил лук пониже. Высмотрел врага. Спустил тетиву. Наложил новую стрелу. И лишь тогда понял, что только что отобрал жизнь у человека. И, словно в отместку, железное жало стукнуло в кожаный нагрудник. И желтые волчьи глаза вспыхнули в сознании и обожгли огнем ненависти. Сразу все стало на свои места. Либо я их, либо они меня. А все остальное потом. После боя…

– Эй, Добря! – я увидел, как кричит Гридя, утирая рукавом кровь с располосованной щеки. – Отходим за Передовой полк!

– Гнедко, выноси! – крикнул я.

Сколько боев и битв было в моей дальнейшей жизни. И больших. И малых. И явных. И тайных. Сколько битв я выиграл? Сколько проиграл? Разве теперь упомнишь. Но только этот бой, первый бой в моей жизни, я помню, точно только что вышел из него. Может, потому, что он был первым. Оттого и всплывает в памяти все время, как тот сон… Бабушка. Я – маленький. Сказка про птицу Сва и про яичко золотое…

Словно в пустой колоде, в голове заухало. Кто-то молотил в дверь.

– Кто там?

– Болярин! С дальней заставы гонец прискакал

– Подожди. Сейчас выйду.

А вставать все равно было невмоготу… Ох, Путята, Путята…

Бой бурлил, как бабулино варево…

Мы успели выйти из-под удара, и вражья конница врезалась в Передовой полк.

Завязла.

И алые полянские плащи покрылись алой кровью. Чужой и своей.

Звон оружия, стоны изломанных ратников… Крики боли людей и коней…

– Глядите-ка, попал Куденя-то! – радостный крик Звяги заставил вздрогнуть.

Словно почуяв недоброе, мой конь тревожно заржал.

– Тише, Гнедко, – похлопал я его по потной шее и понял, что руки трясутся.

– Нет, ты погляди, что пострел учудил! – продолжал кричать лучник и махнул зажатой в кулаке стрелой в сторону реки.

Я повернул голову в сторону реки.

А ведь точно.

Огромный драккар, шедший первым в этой стае странных голодных до нашей крови чудищ.

Одетый в броню из круглых червленых щитов речной змей, привыкший покорять водные просторы.

Ощетинившийся веслами и горящими стрелами, впившимися в борта, властелин вод.

Вдруг потерял управление… Беспомощно начал разворачиваться против течения… Словно слепой кутенок, ткнулся носом в бок своего собрата, идущего следом… Проскрежетал змеиным носом по борту, сдирая щиты и ломая крылья весел… И, ошарашенный внезапной потерей кормчего, беспомощно замер. А течение продолжало безжалостно сносить его к противоположному берегу.

Другой драккар от удара завалился на левый бок, зачерпнул бортом Припять и стал быстро тонуть.

На третьем драккаре был опытный кормчий. Он сумел увернуться от столкновения. Сохранил все весла и еще быстрее понесся прямо на нас.

Крики древлянской радости и варяжского горя слились в единую песню войны. И поднялись к самым небесам, радуя и огорчая сцепившихся в жестокой схватке Богов-Покровителей. Перуна Полянского, Одина Варяжского, Радогоста Ятвигского и Даждьбога Древлянского.

– Ай, да Куденя! – Побор осадил рядом с нами взмыленного коня. – Ему и тебе, Звяга, Благодар от меня. Коль из боя живыми выйдем, ходить твоей жене в обновках. Жаль, что Ерша застрелили. Зоркий у него глаз был. Как он того, со стягом полянским, влет снял! Да, видимо, теперь ему в Сварге14 охотиться… Добрыня, скачи к берегу. Вели моим словом, чтоб первая лодья оставшемуся драккару огоньку подкинула. Тех, что тонут, пусть оставят. Им не до нас. Им бы выплыть. Остальные, будьте наготове. Полк Левой руки прикрыть надо. Звяга, давай в небушко три стрелы. Да чтоб горели поярче. Пора Велемудру себя оказать…

И дрожать стало некогда…

Я бы успел. Обязательно бы успел. И Славдя с Гридей остались бы живы. И жизнь моя пошла бы совсем другой дорогой. Не знаю, плоха та дорога была бы или хороша… только она была бы совсем другая…