Михаил Басханов - «У ворот английского могущества». А. Е. Снесарев в Туркестане, 1899–1904.

• Название: «У ворот английского могущества». А. Е. Снесарев в Туркестане, 1899–1904.
• Автор: Михаил Басханов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-4469-0728-1

Настоящее издание – научная биография выдающегося представителя русской школы военного востоковедения А. Е. Снесарева (1865–1937). В книге рассматривается туркестанский период (1899–1904) жизни А. Е. Снесарева, который имел важное значение для его формирования как военачальника и исследователя стран Востока. На основе архивных документов раскрываются многие эпизоды службы А. Е. Снесарева в Туркестане: поездка в Индию, рекогносцировки по Туркестанскому краю, командование Памирским отрядом, поездка в Великобританию, работа с британскими военными атташе. Значительное внимание уделено эволюции военных и военно-востоковедных взглядов А. Е. Снесарева, а также малоизвестным эпизодам его личной жизни. Многие архивные материалы и фотодокументы из российских и британских государственных и личных собраний вводятся в научный оборот впервые. Книга выходит в свет к 150-летию со дня рождения А. Е. Снесарева.

---

Когда работа над книгой уже подходила к концу, в наше распоряжение поступили сведения из британских архивов, которые позволили сделать вывод, что письмо Снесарева «с объяснениями» с Ритой (написанное ранней весной 1900 г.) не было последним и не ставило точки в их отношениях. Новые сведения позволяют продлить историю их отношений до начала 1902 г. Однако косвенные данные дают основание считать, что эти отношения поддерживались, как минимум, до середины весны 1903 г. В письмах к сестре незадолго до окончания командования Памирским отрядом Снесарев, в частности, указывал на большое желание «вырваться за границу». При этом он нигде не упоминает о целях такой поездки. Объяснение этому опять же последует ниже.

Скажем несколько слов о дальнейшей судьбе Маргарит Лейтер. После того, как произошел разрыв отношений со Снесаревым, у Маргарит возникли отношения с адъютантом лорда Керзона лейтенантом Генри Говардом (Henry Molyneux Paget Howard), 19-м графом Саффокским. Говард оказался на службе у Керзона в возрасте 21 года и часто сопровождал лорда и его супругу в поездках в Дели и Симлу, во время охоты на тигров. Говард был отличным спортсменом, получил образование в престижном Винчестерском колледже. Во время учебы он обнаружил большие театральные способности, часто устраивал у себя дома роскошные театрализованные постановки, для участия в которых приглашал своих друзей, и сам же писал для них роли. Очевидно, Говард как раз и был тем адъютантом Керзона, о котором упоминал Снесарев в нескольких местах своего письма к сестре (от 29 октября 1899 г.): «адъютант стал просить меня петь “Лесного царя” и «получил письмо от одного из адъютантов лорда Керзона, в [котором] высказывалась просьба его… чтобы я захватил с собой ноты».

Свадьба Маргарит и Генри состоялась под Рождество 1904 г. в родовой усадьбе Лейтеров в Чикаго. По дате это событие произошло практически сразу после свадьбы Снесарева (ноябрь 1904 г.), создается впечатление, что Рита решилась на замужество с лордом Саффокским, только получив известие о женитьбе Снесарева. Это, конечно, могло быть простым совпадением, но так получилось, что в отношениях Снесарева и Риты оказалось слишком много совпадений, которые оставляют мало места случайностям. На свадьбе присутствовал ограниченный круг родственников семьи Лейтер и три друга капитана Говарда. Сразу после свадьбы чета отправилась в Великобританию, чтобы поселиться в родовом поместье графов Саффокских в Чарлтон Парке. Поместье находилось в графстве Уилтшир, центром его был старинный особняк в якобинском стиле, окруженный 10 тыс. акров земли. В качестве свадебного подарка Маргарит получила от своей семьи два миллиона долларов.

Брак Маргарит длился недолго – во время Первой мировой войны в военной кампании британской армии в Месопотамии в сражении при Истабулаке 21 апреля 1917 г. осколок турецкого снаряда нанес майору Говарду смертельное ранение в сердце. Майор Говард покоится на воинском кладбище в г. Басра в современном Ираке. От брака с графом Саффокским у Маргарит осталось трое сыновей: Чарльз, Сесил и Гревилл. Старший сын Чарльз (1906–1941) закончил Военно-морской колледж и Эдинбургский университет с дипломом химика и фармацевта, во время Второй мировой войны служил экспертом по обезвреживанию боеприпасов неизвестных и сложных систем. Погиб 12 мая 1941 г. при обезвреживании немецкой 250-ти килограммовой авиабомбы, снабженной взрывателем-ловушкой на неизвлечение.

До начала 1930-х гг. Маргарит проживала в поместье Чарлтон Парк. В это время у нее развилась страсть к гоночным автомобилям и самолетам. На службе у нее состоял профессиональный пилот, с которым она часто поднималась в воздух. В начале 1930-х гг. Маргарит возвращается в Америку и покупает участок земли в 293 акра в городе Тусоне в штате Аризона близ мексиканской границы. В 1936 г. на этом участке земли архитектор Ричард Морс (Richard A. Morce) возвел двухэтажный особняк в «международном» стиле, ставший зимним домом для Маргарит. Особняк насчитывал пять спален, помещения для прислуги, гараж на четыре машины, а также отдельный дом для шофера. Дом имел систему полного воздушного кондиционирования, большую редкость для того времени. В 1956 г. Маргарит продала поместье и приобрела ранчо в нескольких милях к юго-западу от города Оракл в Аризоне и построила дом в испанском стиле, назвав его Casa Del Oro. В 1968 г. во время перелета к сыну в Лос-Анджелес она пожаловалась на головокружение. Самолет совершил экстренную посадку в калифорнийском городе Ланкастер. Маргарит была срочно доставлена в госпиталь, но помощь ей уже не понадобилась.

Такова история неизвестного эпизода поездки А. Е. Снесарева в Индию, который удалось восстановить благодаря двум фрагментам писем, сохранившимся в архиве семьи Снесаревых. Он занимает совершенно необычное место в истории Большой игры – жестокого и непримиримого противостояния двух великих империй в Средней Азии. Этот эпизод, полный живых человеческих чувств и страстей, так и остался за кадром истории «войны теней».

Ташкентские досуги капитана Снесарева

Из Индии А. Е. Снесарев приехал в Россию через Одессу, посетил Москву, Петербург и 17 февраля 1900 г. вернулся в Ташкент. Отъезд Снесарева в Индию был столь стремителен, что в Ташкенте на новом месте службы у него не было времени заняться обустройством своего быта. В начале марта 1900 г. он арендовал комнату в доме купца Алиша Календарева, на улице Зерабулакской. Алиш Календарев принадлежал к многочисленному роду самаркандских евреев и сколотил капитал на торговле туркестанским хлопком. На Зерабулакской улице он имел большой доходный дом, который сдавал военным и ташкентским чиновникам. В письме к сестре Снесарев сообщал об этом событии: «Две недели как поселился в одной комнатке, плачу за нее и за полный пансион 45 руб. Комната с очень приличной обстановкой, с очень большим письменным столом, за [которым] я и работаю. Вся комната моя полна книгами: они лежат на диване (одном и другом), этажерке, стульях, креслах, полу, смущая моих посетителей»[104].

Новое местожительство Снесарева располагалось в центре русской части Ташкента, в районе, который считался достаточно престижным, населенным преимущественно людьми состоятельными, но не интеллигентными. Улица Зерабулакская была названа в память о кровопролитном бое между русскими и бухарскими войсками на Зерабулакских высотах 2 мая 1868 г., победа в котором открыла русским войскам путь на Самарканд и вынудила бухарского эмира согласиться на вассальное положение эмирата по отношению к Российской империи. Зерабулакская, сравнительно короткая улица, была известна тем, что по ней пролегла линия первого в Ташкенте электрического трамвая. Единственное неудобство жизни на Зерабулакской заключалось в том, что она располагалась между двумя людными ташкентскими рынками – Воскресенским и Куриным. Дом Календарева, как и многие другие на Зерабулакской улице, не сохранился до наших дней. В пяти минутах ходьбы от дома вверх по Зерабулакской улице находилась Николаевская улица, на которой размещалось одноэтажное вытянутое здание штаба Туркестанского военного округа (фотография публикуется в настоящем издании). Рядом с ним располагалось здание штаба I-го Туркестанского армейского корпуса. На Николаевской улице также находилась типография штаба округа, где Снесареву часто приходилось бывать в связи с изданием его работ и специальных публикаций штаба округа, которые он редактировал. В доме на Зерабулакской, разделенном на отдельные комнаты, он проживал вместе с сослуживцем – Генерального штаба капитаном А. М. Григоровым, который прибыл на службу в Туркестанский военный округ в январе 1901 г. Сохранилась уникальная фотография тех дней, где Снесарев и Григоров изображены в домашней обстановке (публикуется в настоящем издании).

В том же году Снесарев снял более просторную квартиру. В письме к сестре он пишет:

«В квартире у меня 4 комнаты, но я постоянно в одной – самой большой – моем кабинете: на стенах восемь планов (Индия и Средняя Азия) и, притом, масса книг – на двух этажерках, на трех столах, на диване, стульях, всюду… Большой письменный стол, к [которому] проведен электрический звонок, мягкая мебель, чистота… уютно и тихо… со стола смотрит на меня «задумчиво и нежно» портрет умершей подруги…»[105].

Остается неизвестным, переехал ли он при этом на другой адрес или остался на прежнем месте[106]. Дом Календарева был большим, и снять в нем дополнительные комнаты не составляло труда, особенно после переезда А. М. Григорова на новый адрес – в дом Блиновского на улице Учительской.

Начало службы Снесарева в Туркестане знаменовало новую эпоху в его в жизни. Все, что было до этого момента, представляло собой череду подготовительных этапов к реализации заветных планов и желаний. В письме к сестре он замечает: «Мне хочется подвести с тобой итог за минувший год. Ему нельзя признать в некоторой важности: он является поворотным годом в моей жизни; до него я готовился (главным образом) что-то делать, с него я начинаю делать. Как и прежде в моей жизни, перемен во мне и в окружающем я не замечал, а она была и большая (больше, конечно, в окружающем)…»[107]. Сложный духовный и психический мир Снесарева непрерывно изменялся, многие идеи и взгляды из предыдущей жизни подвергались пересмотру. Несмотря на это, он очень дорожил базовами идеалами и ценностями, заложенными в нем семьей и воспитанием. «И мне думается, – замечал он в одном из писем к сестре, – что если я действительно пойду далеко, то с какими странными гаданиями будут следить за моей работой и движением мои скромные родственные углы, и придет ли им в голову тогда, что при всей внешней оболочке во мне, как деятеле, будет жить тот же попович, по старым приемам решающий дела и в уголках своего генеральского сердца носящий те же скромные прошлые идеалы: идеалы университета, лишь слегка поправленные опытом, идеалы камышевского дома, пойманные со слов отца и матери…»[108].