Андрей Баженов - 2k66

• Название: 2k66
• Автор: Андрей Баженов
• Жанр: Киберпанк

Главный герой умрет дважды в первой главе. В «2k66-м» человеческая жизнь ничего не стоит. Каким будет мир людей, сложивших полномочия исследователей и творцов? Доведенная до абсурда идея защиты окружающей среды вынуждает фаталистов, переживших ядерную войну, стать последним, но поистине безгрешным поколением людей на планете. Человечество посвятило себя страданиям и борьбе с эгоистами, стремящимися эти страдания отнять. Но должен ли кто-нибудь спасать людей, добровольно отказавшихся от будущего?

---

– «Площадь эволюции», – раздалось с динамика.

«Площадь эволюции». Сдается тебе, до войны эта станция по-другому называлась. Хотя ее название могли сменить потому, что сменилось значение слова «эволюция». Ты ведь точно знаешь, что эволюция теперь другая. Раньше она представлялась людям в виде луча, на котором отмечались множественные этапы развития человечества, а теперь эволюция – это круг. Начав свое развитие, как тебе говорили в школе, человечество все дальше и дальше отходило от точки старта, и это логично. Не менее логично и то, что, достигнув середины пути, эволюция свернула обратно и повела людей к началу. Таков замысел Бога. Разве это плохо? Нет, конечно. Все вернется к началу.

Мелькавшие темные силуэты двутавровых балок за окном замерли, и двери вагона открылись.

– Внимание, граждане Столицы! Заметив у своих близких и родных признаки натуральной оспы или злокачественной опухоли, немедленно обратитесь в ближайшую больницу или храм Всеобщего Верования. Доверьте заботу о близких вам людях профессионалам!

Помимо рака и оспы, было еще и третье смертельно заболевание – бубонная чума. В отличие от двух опаснейших проблем, чума не угрожала всему народу, ведь вспышки этой инфекции уносили всего сотню-другую человек пару раз в год. Ее переносили блохи, сидящие на грызунах вроде крыс. Чтобы бороться с чумой, Верховный Предстоятель Всеобщего Верования и лидеры Народной партии всячески поощряли добровольное уничтожение гражданами разносчиков заболевания. К тому же, власти настоятельно рекомендовали народу посещать общественные бани дважды в неделю, ведь даже у многих жителей Столицы нет возможности принимать ванну каждый день, что уж говорить о провинциалах.

Ты сошел на перрон и быстрым шагом направился к выходу со станции. Ты работал в Госотделе по управлению Надсистемным контролером Столицы Аланом, управлявшим движением транспорта, осуществлявшим контроль над всеми шестью якобы Автономными городскими секторами. Двадцать четвертого ноября в Первом Автономном городском секторе проводилась торжественная встреча вернувшегося из командировки министра Арилова. Тебе не было дела ни до самого министра, ни до его командировки – ты просто должен был вовремя включать и выключать на церемонии светофоры.

Вот как теперь это работает. Машины вполне могут самостоятельно проконтролировать парад, но Народная партия им не доверяет, а вместе с ней не доверяют и все жители страны. Ты же машинам всегда доверял и доверять будешь. Твой отец работал с ними, и ты пошел по его стопам. Ты всегда знал, что они созданы для помощи людям, а не для того, чтобы их уничтожать или порабощать. Машины дружелюбны.

Спустившись по широченной лестнице, исхоженной миллионами ног, ты вышел на площадь, скованную в кольцо бетонными фасадами. Большинство из них люди тридцатых успели остеклить, но в некоторых местах голые стены навсегда остались незаконченными. Через всю площадь, между двумя пятнадцатиэтажками, были не туго натянуты черные толстые провода. От излишнего провисания их удерживали старые веревки. Очевидно, местные постарались. Оборванные, многие провода касались земли, но трогать их нельзя: сочтут за сопротивление силам времени и природы. Ничем человек не должен мешать призревшему его миру. Чтобы не допустить нарушения закона, Народная партия даже запретила продажу строительных инструментов, и теперь пытающийся спасти свой дом старик становится диссидентом. Во Всеобщем Хосписе самовольная стройка и облагораживание территории – самые распространенные преступления.

Ты прошел мимо полицейских электромобилей и, поднявшись по наружной ржавой лестнице на четвертый этаж третьего вертикального уровня Столицы, встретил нескольких человек с телевидения.

– Мы уж вас заждались. Второй Всеобщий.

Сказавший это парень держал на руках тяжеленную видеокамеру, и его напряженные огромные мышцы даже напугали тебя. Ты и сам был довольно высоким и хорошо сложенным, но всегда предпочитал избегать возможных конфликтов. Хотя о каких конфликтах может идти речь?

Ты слегка кивнул и, протиснувшись меж телевизионщиков, обхватил ладонью ручку двери. Легкий укол в область большого пальца, и дверь с шипением отворилась. Может быть, ты и не ненавидел свою работу, но изрядно надоесть она тебе точно успела. Несмотря на то, что ты работал по всему центру Столицы, эту дверь, наверное, ты открывал уже в двадцатый раз за жизнь. Как бы то ни было, тебе еще повезло. Лишь несколько десятков сотрудников Госотдела по управлению Аланом все еще работают. В людях вроде тебя Всеобщее Государство особо-то и не нуждается.

– Добро пожаловать, Пользователь 451, – произнес один из бесчисленных динамиков Надсистемного контролера.

Вы зашли внутрь, где темная широкая стена мгновенно стала прозрачной, пустив свет на пол и панель управления. Операторы установили оборудование, репортеры достали микрофоны. Один из них не мог оторвать глаз от широченной панели с кнопками и тумблерами.

– Боже правый, – выдавил он. – Как вы тут работаете?

Он спросил это без восхищения. Напротив, в его голосе читалось презрение. Может быть, даже испуг. Человека, который зарабатывал на жизнь, выступая по ящику, ужасали компьютеры. Он тебе противен. И должен быть противен. Тебе вовсе не хотелось с ним говорить, и изобразить тактичную неосведомленность показалось тебе хорошим выходом из ситуации.

– Не знаю, – сухо ответил ты.

Все люди во Всеобщем Государстве строили из себя дураков. Хороший тон – это показывать собеседнику, что ты знаешь не больше него. Поступая так, человек предостерегает самого себя от хвастовства. Не знаешь – не говори. Знаешь – не говори. Тебя обычно это всегда устраивало. «Человек, обладающий хоть малейшими знаниями, – говаривали психологи Фронта Семьи, – всегда стремится показать свое превосходство, продемонстрировав их. А какой, по сути дела, от знаний толк? Да никакого». Деликатное скудоумие.

Снег за окном прекратился. Никто не знал, будет ли он идти во время парада. Никто даже не знал, пойдет ли в этот день. Как бы то ни было, снег прекратился. Природа дала добро на проведение мероприятия.

Маршрут кортежа министра Арилова проходил по широкой дороге на первом вертикальном уровне, и ты, ознакомившись с выданными позавчера инструкциями на неделю, приказал Контролеру закрыть прозрачные ворота, за которыми толпилась массовка для съемок. Затем ты выключил все светофоры на улице, чтобы министр – не приведи господь! – не нарушил правила движения. Большая часть работы на утро уже выполнена, подумал ты, осталось дождаться конца церемонии.

Дорога протянулась метрах в семидесяти от операторской, окна которой выходили на средний вертикальный уровень. Где-то внизу передвигались небольшими группами люди в штатском. Вряд ли это полицейские. Тем не менее ты решил, что Госотделу бдения на съемках парада делать нечего.

Внизу кто-то замаршировал, толпа зашевелилась, и телевизионщики приступили к работе. Ты смотрел на их действия и никак не мог понять причину, по которой столько внимания уделено министру зарубежных дел. Да, точно. МЗД. Кому вообще есть дело до Арилова? Как тебе казалось, новости про лидеров Всеобщего, про саму Народную партию из раза в раз приобретали куда больший интерес у телезрителей. Ну, программа Фронта Семьи, конечно, вне всякой конкуренции. Во Всеобщем Государстве, как заявляет Партия, собрано исключительно лучшее в мире. По их же словам, Всеобщее Государство и есть мир. Если это так, зачем гражданам этой страны новости о кочевниках и бандитах, находящихся за ее пределами? Всеобщане исключительны, остальные – незначительны.

Из-за угла старого стеклянного здания показались старые белые электромобили.

– Наконец-то, – выдохнул рослый оператор у тебя за спиной.

Стоило первому электромобилю кортежа приблизиться к толпе, из нее полетело конфетти. Тебе в голову пришла мысль, что народ слишком рано использовал хлопушки. Затем солдаты начали салютовать.

Глядя вниз, ты краем глаза заметил, что видеокамера слева стоит без работы. Ты повернул голову, и в то же мгновение получил промеж глаз. Жуткая тупая боль пронзила переносицу, и ты, упав сначала на панель управления, неуклюже повалился с нее на пол. Занесенная с улицы грязь на бетоне облепила твое лицо, а ты даже не смог вскрикнуть. От неожиданности у тебя отнялся дар речи. Все это не должно было случиться!

– Свяжи его, – раздался низкий голос откуда-то сверху.

Голос этот принадлежал тому самому оператору со Второго Всеобщего канала. Твои руки мигом завели за спину и набросили на них веревку. Ты не успел и подумать о том, чтобы сопротивляться. Тебя связали.

– Так, – протянул оператор. – Что тут чиркать?

– Вроде бы вот этот рычажок, – ответил ему относительно высокий мужской голос. – Да, этот.