Антуан Лорен - Красный блокнот, или Парижский квест «Cherchez la femme»

• Название: Красный блокнот, или Парижский квест «Cherchez la femme»
• Автор: Антуан Лорен
• Жанр: Современная литература
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-906837-21-9

Однажды утром по пути на работу владелец парижской книжной лавки Лоран находит дамскую сумку. В ней множество предметов, способных немало рассказать о ее хозяйке: флакон духов, фотографии, книга, блокнот с личными записями… Но нет ничего, что могло бы помочь найти ее. Движимый искренним желанием вернуть имущество владелице, Лоран берет на себя роль детектива. В надежде обнаружить хоть какую-то зацепку, он начинает читать красный блокнот. И вскоре понимает, что должен найти незнакомку уже не только из-за сумки…

Романтическая, нежная, окрашенная мягким юмором история любви, пробуждающая дремлющую в душе каждого из нас надежду на чудо.

---

Он бережно потянул за ушко застежки-молнии и открыл сумку. На него пахнуло теплой кожей и женскими духами.

Вообще-то говоря, мне нужна подруга, которая была бы моей точной копией. Уверена, я стала бы себе идеальной подругой.

Сегодня приснилось. Бельфегор превратился в мужчину. Я очень удивилась, но в то же время восприняла это как должное. Я точно знала, что это он, и как мужчина он мне понравился. Мы были в каком-то дворце, выпили по бокалу в баре и пошли в спальню. Легли в постель, а потом занимались любовью на террасе (было очень хорошо). Когда я проснулась, он лежал, уткнувшись своим носом в мой (наяву, а не во сне). НЕ ЗАБЫТЬ КУПИТЬ УТИНЫЕ КРОКЕТЫ.

Люблю гулять вдоль берега моря, когда на пляже почти не остается народу.

Мне ужасно нравится название коктейля «американо», хотя я предпочитаю мохито.

Люблю запах мяты и базилика.

Люблю спать в поезде.

Люблю картины с пейзажами без людей.

Люблю, как в церкви пахнет ладаном.

Люблю бархат и панбархат.

Люблю рисовать в парке.

Люблю Эрика Сати. НЕ ЗАБЫТЬ КУПИТЬ ПОЛНЫЙ АЛЬБОМ САТИ.

Боюсь птиц (особенно голубей).

Надо вспомнить, чего еще я боюсь.

Когда я захожу в вагон метро, сразу отмечаю, кто из мужчин входит в категорию «может быть». (Ни разу не знакомилась с мужчинами в метро.)

Пора порвать с Эрве. Эрве – зануда. Иметь дело с занудой – это тихий ужас.

Люблю огонь в камине. Люблю запах горящих дров. И запах костра.

Порвала с Эрве. Не люблю ни с кем порывать. Надо вспомнить, чего еще я не люблю.

Было почти одиннадцать вечера. Он по-прежнему сидел на полу в окружении разнообразных предметов и читал принадлежащую незнакомке толстую общую тетрадь в красной коленкоровой обложке, содержавшую ее мысли, изложенные на десятках страниц. Некоторые фразы были зачеркнуты, другие обведены, третьи – выписаны заглавными буквами. У нее был красивый мягкий почерк. Записи в дневнике она явно делала от случая к случаю, повинуясь мимолетному желанию, возможно, сидя на террасе кафе или в вагоне метро. Лоран как зачарованный читал ее заметки – неожиданные, трогательные, смешные, откровенные. Он открыл дверь, ведущую в душу женщины с лиловой сумкой и, хотя у него давно затекли ноги, не мог оторваться от красной тетради. Ему вспомнились слова Саши Гитри: «Смотреть на спящего человека – все равно что читать чужое письмо». Бутылка вина наполовину опустела, а картофельная запеканка так и стояла забытая на кухонном столе.

Первым он выудил из сумки черный стеклянный флакон. Духи «Хабанита» от «Молинара». Он пшикнул в воздух, и вокруг разлился аромат иланг-иланга и жасмина. Затем настал черед связки ключей с брелоком – золоченой пластинкой с выгравированными на ней иероглифами. За ключами последовала небольшая записная книжка-ежедневник. Напротив некоторых дней стояли отметки о встречах с указанием времени и имени, иногда фамилии. Ни адресов, ни номеров телефона. Сейчас, в середине января, в ежедневнике были заполнены только первые 15 страниц. Лорану эта книжечка была хорошо знакома – он продавал такие у себя в «Красном блокноте», в отделе канцтоваров. Владелица ежедневника не потрудилась указать свои координаты на первой чистой странице, как раз для этого и предназначенной. Последняя встреча, если верить записи, имела место вчера: «20.00, ужин у Жака и Софи + Виржини». И опять – ни адреса, ни телефона. На следующей неделе был отмечен всего один день – четверг, напротив которого стояла пометка: «18.00, химчистка (платье на бретельках)». Затем он вытащил кожаную косметичку фиалково-оранжевого цвета, содержащую всякие тюбики и коробочки, а также кое-какие «инструменты», в том числе толстую кисточку, которой он, не удержавшись, провел себе по щеке. За косметичкой последовали: позолоченная зажигалка, шариковая ручка «Монблан» (возможно, та самая, которой делались записи в дневнике), пакетик лакричных леденцов (он сунул в рот одну конфетку, почувствовав, как к букету фиксена добавилась приятная древесная нота), маленькая бутылка минеральной воды «Эвиан», заколка с голубым матерчатым цветком и пара игральных костей из красного пластика. Лоран зажал кости в ладони и уронил на пол. Выпало 5 и 6. Неплохо. Так, что там еще? Рецепт приготовления сладкого мяса, вырванный из женского журнала, похоже, из «Эль». Пачка носовых платков. Зарядник, но, разумеется, никакого мобильника. Как и кошелька. И документов.

В сложенном пополам конверте обнаружились три цветные фотографии. Седовласый мужчина лет шестидесяти в красной рубашке-поло и бежевых брюках стоял, улыбаясь, в сосновой роще. С ним рядом – женщина примерно тех же лет, в сиреневом платье и солнечных очках, протягивала руку навстречу фотографу. Снимок был явно старый, сделанный лет двадцать, если не тридцать, назад. На следующем – еще один мужчина, гораздо моложе, с коротко стриженными каштановыми волосами. Он, скрестив руки, стоял рядом с яблоней. На третьем Лоран увидел дом с садиком – посреди садика росло высокое дерево. Определить, где находится дом, не представлялось никакой возможности. Ни одна из фотографий не была подписана. Очевидно, это были снимки родственников или близких людей, но сказать, кто они такие, могла только владелица сумки.

Сумка казалась бездонной. Лоран решил, что хватит доставать из нее предметы по одному, и, сунув руку в левый боковой карман, вытащил сразу журнал «Парископ», гигиеническую помаду, пакетик эффералгана, шпильку и книгу. «Ночное происшествие» Патрика Модиано. Лоран замер. Значит, незнакомка читает Модиано! На миг ему показалось, что склонный к мистике писатель, озабоченный проблемами памяти и поиска идентичности, ему подмигнул. Когда же вышла эта книга? Вроде бы в начале 2000-х… Лоран открыл томик на титульной странице и посмотрел, что написано внизу. «Галлимар», 2003. Но сквозь эту страницу просвечивала следующая, и на ней была какая-то надпись. Он перевернул страницу. Прямо под названием ручкой были выведены две строчки: «Лоре, в память о нашей встрече под дождем. Патрик Модиано». Буквы заплясали у Лорана под глазами. Модиано, самый таинственный из французских писателей! Он не участвовал в автограф-сессиях и почти не давал интервью. Его манера говорить – неуверенная, словно речь пересыпана вопросительными знаками, – давно вошла в легенду. Да он и сам был живой легендой. Человек-загадка. И читатели вот уже почти сорок лет пытались ее разгадать, ища подсказки в каждом очередном романе. Чтобы Модиано подписал книгу – это было что-то из области фантастики. Но вот они, выведенные пером строчки…

Автор «Улицы неосвещенных лавок» только что сообщил ему имя владелицы сумки.

Боюсь красных муравьев. Боюсь проверять свой банковский счет. Когда кликаю на «Текущий баланс», у меня рука дрожит.

Боюсь, когда в квартире рано утром звонит телефон.

Боюсь ездить в метро в час пик.

Боюсь того, что время проходит.

Боюсь вентиляторов – сама не знаю почему.

Лоран с трудом оторвался от чтения красной тетради. Надо проверить, что еще лежит в сумке, – может, найдется хоть какой-то намек на имя или адрес. Карманов у сумки оказалось несколько, некоторые на молнии, другие нет. Лоран и не подозревал, что дамская сумка таит в себе такое множество всяких укромных местечек, и исследовать каждое – задача, достойная детектива. Он вроде бы осмотрел их все, но снова и снова натыкаясь на очередную выпуклость, извлек таким образом камешки – очевидно, подобранные где-то на память. В разных углах сумки их обнаружилось три штуки, разной формы и размера. Еще нашелся каштан – наверное, из какого-то парка.

Он прервался, подошел к окну и распахнул его, впустив в комнату ночной холод. В сквере не было ни души. У Лорана немного кружилась голова – то ли действовало выпитое на пустой желудок вино, то ли все еще пестревшая в глазах коллекция разнородных предметов. Он сам не понимал, что с ним. И уже собирался вернуться к изучению содержимого сумки, когда звякнула эсэмэска. Он совсем забыл про Доминику! «Буду у тебя через 15 мин, надеюсь еще не спишь». Так и не довершив начатое, он быстро собрал в сумку разложенные на полу вещи, мимоходом почувствовав легкое раздражение: ну вот, из-за Доминики не удастся довести расследование до конца, – и убрал сумку на полку стенного шкафа. Причесываясь перед зеркалом, он подумал, что мог бы оставить все как есть и объяснить Доминике, что произошло. Но почему-то подобная перспектива его не привлекала. И дело было не только в свойственной Доминике ревнивой подозрительности. Лорану просто не хотелось ни с кем делиться своей находкой. Загадка Лоры, поклонницы Модиано, никого не касалась. Никого, кроме него.