Игорь Евтишенков - Римская сага. Том I. Город соблазнов

• Название: Римская сага. Том I. Город соблазнов
• Автор: Игорь Евтишенков
• Жанр: Историческая проза

Во время очередной гражданской войны в Римской Республике три легионера из армии Суллы случайно узнают о сокровищах, которые хранятся в главном этрусском храме. И хотя им приказано убить жрецов, они, поддавшись на соблазн, спасают священнослужителей, чтобы добраться до золота этрусков. Однако воспользоваться этим сокровищем им так и не удалось. Как и их потомкам, многие из которых так и не узнали о его существовании до конца своих дней.

---

Горк был раздосадован. У него кружилась голова, а огня всё не было. В конце концов, он поднял руки к небу и, тяжело дыша, сказал:

– Римляне – зло, старая колдунья – зло, медальон – зло, огонь – зло. Дочь зла – тоже зло. Она привела с собой огонь. Пусть с ним и уйдёт, – он замолчал, и все старики, каждый по очереди, кинули в слабый костёр стебли полыни. По земле снова пополз горький дым, заставляя всех кашлять. Полынь потушила слабое пламя. Ларнита дёрнулась, верёвки из сырой кожи впились ей в кисти и локти, но от влажной травы они стали немного скользкими. Она зарычала, как дикий зверь, а потом вдруг завыла диким, протяжным голосом, и на всех, кто его слышал, повеяло первобытным страхом и ужасом. Последние гельветы, которые подходили в это время к мосту, поспешили перейти его, то и дело оглядываясь назад, как будто вместе с этим диким воем из пепла сгоревшего леса мог появиться страшный дух тьмы. Жители деревни, услышав его, замолчали, а женщины, испугавшись, стали прижимать к себе детей. Мужчины, нахмурившись, опускали взгляды и отворачивались. Все знали, что происходило там, откуда доносился этот звук.

Тем временем, старики стали собирать сухие ветки и сносить их к дереву, где сидела Ларнита. Они обкладывали её со всех сторон и ждали Горка. Тот всё ещё никак не мог разжечь пламя. Устав дуть на угли под ветками, он встал и сказал:

– Надо принести огонь из леса! – все встали и пошли за ним в сторону реки, где ещё дымились остатки стволов и пней. Там можно было взять большие тлеющие головешки, которые помогли бы разжечь костёр. Они ушли, а дикий вой Ларниты за спиной постепенно сменился протяжным пением. Когда им удалось найти несколько толстых тлеющих веток, которые можно было унести с собой, её голос ещё был слышен. Старики собрали дымящиеся головёшки и отправились обратно, туда, где должны были ждать их привязанная к дереву дочь гадалки и самый старый из старейшин, которого они оставили её сторожить. Дикое пение обречённой девушки неожиданно прекратилось. Когда они через некоторое время вышли на поляну, обваленное сухими ветками дерево уже пылало ярким огнём, а в десяти шагах от него трясся от ужаса единственный свидетель самосожжения Ларниты. Он сказал, что девушка прямо на его глазах подожгла себя и прыгнула в кучу веток. Горк хотел спросить его, как она развязалась, но кто-то сказал, что её забрал злой дух ночи, и все сразу с этим согласились. Он не стал перечить, но, подойдя ближе к большому костру, стал пристально всматриваться в яркое пламя. Однако жар был такой силы, что там ничего нельзя было разглядеть.

Старейшины дождались, когда всё догорело, и стали осторожно разбрасывать дымящиеся головешки. Но, как и ожидал Горк, ни костей, ни черепа там не оказалось. Однако всех остальных это только укрепило в мысли, что Ларниту забрал с собой злой дух.

В деревню они вернулись уже на рассвете. Дочери старой колдуньи с ними не было, и жители со страхом перешёптывались ещё несколько дней, то и дело оглядываясь в сторону страшного леса. Никто из них не видел, как на другой стороне реки, осторожно пригибаясь к кустам и поваленным деревьям, брела вдоль берега худая девушка в изорванной накидке. Она знала, что где-то на севере была другая деревня, откуда её мать пришла сюда много лет назад, и надеялась, что там можно будет спрятаться от этих страшных людей, желавших ей смерти.

Глава 14

Лаций успел вернуться до полудня и сразу поспешил рассказать Теренцию Юлиану о гельветах в деревне и пожаре в лесу.

– Боги благоволят к тебе, безумец, – напряжённо усмехнулся легат. – Но ты хоть увидел свою дикарку?

Лаций грустно покачал головой:

– Хижина была пустая. Внутри только двое варваров. Но нас они не ждали. Перевернули там всё. Наверное, что-то искали. Больше никого не было. Когда нас увидели, сказали только «хого» и кинулись на нас. Потом я слышал это слово из толпы у хижины. Наверное, так они называют римлян. Хотя меня так раньше не называли… – он задумчиво сдвинул брови, вспомнив Ларниту. Она действительно так никогда его не называла.

– Сейчас это неважно. Иди в палатку, отдохни. Вечером твоя очередь заступать в караул. И возьми у писаря Страбона свой медальон, – как-то чересчур безразлично добавил он.

– Легат Теренций! – раздался голос ликтора. Теренций повернул голову:

– Да?

– Консул собирает военный совет, – коротко сообщил тот.

– Ясно, – кивнул он и повернулся обратно. – Увидимся вечером. Может, ты придёшь ко мне и расскажешь всё поподробней…

– Да хранят тебя боги, – поднял руку Лаций, сделав вид, что не услышал последней фразы. Глаза почти ничего не видели. Ему казалось, что они забиты песком, который нельзя было вымыть даже водой. В голове гудело, и палатки плыли по кругу, как по воде. Добравшись до своего настила, он упал на него и сразу же провалился в сон. Он не видел, как пристально смотрел ему вслед Теренций Юлиан, видевший перед собой только золото.

Вечером писарь Страбон завёл Лация к себе и подвёл к небольшому столу. Открыв коробку для чернил, он молча кивнул на неё и сделал шаг назад. Всё это было странно, но Лацию было не до этого. Он быстро достал свой медальон и повесил его на шею. Ему бросилось в глаза, как скривилось лицо старого слуги и как тот постарался побыстрее закрыть коробку и выпроводить его из палатки. И только в карауле ему рассказали, что случилось. Молодой брадобрей Валерий, якобы, два дня назад украл этот медальон у легата, а накануне днём, спустившись к реке, поскользнулся и упал головой в воду. Выплыть он не смог, потому что кожаный ремешок медальона зацепился за корягу, и бедолага захлебнулся. Лаций поспешил к легату, чтобы узнать об этом, но тот был у Цезаря. Тогда он пошёл к писарю. Тот подтвердил историю, сказав, что легат Теренций рассказал ему то же самое, но, вот, легионеры, которые вытащили несчастного Валерия, говорили, что один из них хотел взять талисман себе. И когда они пришли в лагерь с телом утопленника, воришка хотел спрятать медальон под тунику, но неловко перехватил дротик. Тот выскользнул у него из рук и пробил стопу. Легионеры рассказали это легату, и тот приказал отдать медальон на хранение писарю, а Страбон, зная всю историю, благоразумно спрятал эту кругляшку в пустую коробку из-под чернил. Лаций поблагодарил его и по-дружески похлопал старика по плечу, заверив, что теперь можно ничего не бояться – медальон был в надёжных руках. Когда он попрощался и пошёл в свой квадрат, старый писарь неодобрительно покачал головой и тяжело вздохнул. Он был не согласен с Лацием и считал, что этот медальон ещё причинит тому немало вреда. Но старый слуга не знал, что два дня назад легат Теренций носил медальон на кузницу и там с него сняли два отпечатка. Там же он спросил, можно ли сделать такой же медальон из какого-нибудь чёрного дерева. И когда мастера сказали, что смогут сделать копию из чёрного дуба, он с радостью расстался с несколькими монетами, чтобы те сделали это как можно быстрее. Когда всё было готово, произошла трагедия с любимым брадобреем, и Теренций Юлиан ещё больше поверил в слова старой колдуньи. Однако его отношение к Лацию не изменилось – он по-прежнему верил, что тот рано или поздно согласится уединиться с ним в палатке. Хотя Теренций обманул писаря и подсунул ему в коробку деревянный медальон, ему всё равно хотелось добиться от молодого трибуна взаимности, потому что его личные чувства, как он считал, не имели ничего общего с тайной этрусского золота.

Глава 15

Когда все легаты собрались в большой палатке консула, Гай Юлий Цезарь сказал им, что через неделю в Лукку, рядом с которой был разбит сейчас основной лагерь, должны были приехать представители Сената. Так как гельветы находились слишком близко к городу, надо было выслать разведчиков, чтобы они постоянно следили за врагом и сообщали обо всех передвижениях. Теренций сообщил консулу о передвижениях гельветов и пожаре возле деревни Тарога, за что тот впервые похвалил его на военном совете.

– Это хорошо, – задумчиво добавил Цезарь через какое-то время. – Мы направим наших воинов во все деревни вдоль реки прямо сейчас.

– Ты хочешь организовать там гарнизоны, консул? – воодушевлённый похвалой, осмелился спросить Теренций.

– Нет. Зачем? – с небрежной ухмылкой ответил тот. – Пусть разберут все мосты вдоль реки, – он показал на карте места и добавил: – Надо разобрать брёвна так, чтобы потом можно было быстро всё восстановить. Если мосты старые, лучше уничтожьте их и начните готовить новые. Здесь, здесь и здесь, – он ткнул пальцем в изгибы реки на карте. – После этого сожгите все леса вдоль реки и оставьте только посты у брода, – Гай Юлий обвёл легатов взглядом, ожидая вопросов, но все молчали.

– Некоторые деревни могут полностью погибнуть, – осторожно заметил кто-то сзади.