Михаил Попов - Железный Хромец

• Название: Железный Хромец
• Автор: Михаил Попов
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4444-2172-7

Железный Хромец – прозвище великого азиатского завоевателя Тамерлана. Он был вождем от природы, он возвышался не только благодаря жестокости и огромной воле, он всегда был умнее своих врагов и щедрее их; ценил не только воинов, но и астрономов, математиков, поэтов. Он превратил Самарканд в столицу мира. В романе Михаила Попова показан путь этого легендарного человека к вершинам власти. Железный Хромец одолел всех внутренних врагов, и теперь для его завоеваний открыт целый континент.

---

Михаил Попов Железный Хромец

Об авторе

Михаил Михайлович Попов родился в 1957 году в Харькове. Учился в школе, сельскохозяйственном техникуме и литературном институте. Между техникумом и институтом два года прослужил в Советской армии, где и начал свою литературную жизнь, опубликовав романтическую поэму в газете Прибалтийского ВО. Сочинял и публиковал стихи. Выпустил три сборника. Но одновременно писал и прозу. Дебют на этом поприще состоялся в 1983 году, в журнале «Литературная учеба» была опубликована повесть М. Попова «Баловень судьбы».

В 1988 году вышел роман М. Попова «Пир», и, несмотря на то что речь в нем шла о жизни психиатрической больницы им. Кащенко, роман был награжден Союзом писателей СССР премией им. А.М. Горького «За лучшую книгу молодого автора».

Круг профессиональных литературных интересов Михаила Попова всегда был широк, и с самого начала одним из наиболее заметных направлений в его работе была историческая романистика. В 1994 году он выпустил роман «Белая рабыня», об архангельской девчонке, ставшей во второй половине XVII века приемной дочерью губернатора Ямайки и устроившей большой переполох в Карибском море. Морская тема была продолжена романами «Паруса смерти», «Барбаросса», «Завещание капитана Кидда». Но и на суше у исторического романиста Михаила Попова есть свои интересы. Большим успехом пользуется у читателей и постоянно переиздается его роман «Тамерлан», в котором описываются годы становления знаменитого полководца, его трудный и извилистый пусть к трону повелителя Азии. Вслед за образом диктатора восточного писатель обратился к образу диктатора западного образца, первого единоличного римского правителя Суллы (роман «Темные воды Тибра»). Объемистый роман посвящен и истории Древнего Египта («Обреченный царевич»), где речь идет, наоборот, не о властителе, а о ребенке, мальчике Мериптахе, ставшем невольной причиной крушения в стране фараонов власти «царей-пастухов» – гиксосов.

Особое место среди исторических романов занимают книги, посвященные исследованию такого загадочного и весьма неоднозначного феномена, до сих пор волнующего воображение миллионов людей в разных странах, как орден тамплиеров. Несмотря на то что с момента его официальной ликвидации в 1314 году прошло сравнительно немного времени, осталось чрезвычайно мало документов, на которые можно было бы надежно опереться при создании книги о тамплиерах. Деятельность храмовников в Палестине – вообще сплошная загадка. Михаил Попов дает свою версию событий, происходивших в XII–XIII веках на Святой земле, и свой взгляд на то, какую роль в этих событиях сыграли рыцари Храма. Романы писателя «Цитадель тамплиеров» и «Проклятие тамплиеров» вызвали большой интерес у читателей, имели место даже массовые ролевые игры на основе сюжета этих книг в Белоруссии и Тверской области.

Помимо исторических романов в традиционном понимании Михаил Попов написал несколько произведений как бы межжанрового характера, и исторических и фантастических одновременно. Таких как «Огненная обезьяна», «Вавилонская машина», «Плерома».

Когда М. Попов пишет о современности, он не ограничивается темой сумасшедших домов, как в романе «Пир», он интересно и внимательно исследует психологию современного горожанина, что и отразилось в его романах «Москаль», «Нехороший дедушка», «Капитанская дочь».

Но все же, как нам кажется, М. Попова следует считать по преимуществу романистом историческим. Более того, есть сведения – несмотря на уже написанные им две книги о тамплиерах, – что автор не считает разговор о рыцарях Храма законченным.

Избранная библиография М.М. Попова:

«Пир» (1988)

«Белая рабыня» (1994)

«Паруса смерти» (1995)

«Железный Хромец» («Тамерлан») (1995)

«Темные воды Тибра» (1996)

«Барбаросса» (1997)

«Цитадель тамплиеров» («Цитадель», 1997)

«Проклятие тамплиеров» («Проклятие», 1998)

«Огненная обезьяна» (2002)

«Вавилонская машина» (2005)

«Плерома» (2006)

«Москаль» (2008)

«Обреченный царевич» («Тьма египетская», 2008)

«Нехороший дедушка» (2010)

«Капитанская дочь» (2010)

«Кассандр» (2012)

Тимур

Часть первая

Глава 1 Возвращение в ад

Муж, уклонившийся от положенного поприща, темен перед лицом Аллаха.

Муж, прошедший положенное поприще до конца, светел перед лицом Аллаха.

Муж, прошедший сверх положенного, благословен.

Фаттах аль-Мулыс ибн-Араби, «Книга благородных предсказаний»

Огонь решили не разжигать, несмотря на то что селение стояло в стороне от караванной тропы и было давным-давно заброшено. Барласский бек[1] Хаджи Барлас выбрал для ночевки единственную из сохранившихся камышовых юрт. Его нукеры разделились на три части. Первая составила внешнее охранение, вторая занялась приготовлением ужина, третья тут же улеглась спать, чтобы в положенный час сменить первую.

Хаджи Барласу, не привыкшему себя ни в чем ограничивать, пришлось в этот раз довольствоваться чашкой кумыса и куском вяленого мяса.

Все свои богатства – и гарем, и стада, и поваров – ему пришлось бросить на берегах Кашкадарьи, спасая свою жизнь. И теперь он с малым числом слуг пробирался в Хорасан, рассчитывая там отсидеться, пока Токлуг Тимур[2] вместе со своими чагатайскими собаками будет собирать дань на землях Мавераннахра[3]. Не было таких зверств, преступлений и надругательств, которые не совершались бы во время этих сборов. И сам барласский бек меньше, чем кто-нибудь другой, мог рассчитывать на снисхождение со стороны грабителей из Страны Чет[4]. Отношения между барласами и монголами, кочевавшими к северу от реки Сыр, никогда не были безоблачными и особенно обострились после того, как первые приняли мусульманство. С тех пор, воюя с правителями Чагатайского улуса, они отстаивали не только свое имущество, но и свою веру. Вообще-то и сам Чингисхан, и его сыновья отличались веротерпимостью, но в отношении других народов все стало намного сложнее, когда проблема выбора веры разделила самих степняков.

Когда с ужином было покончено, Хаджи Барлас откинулся на кошму и попытался заснуть, чтобы набраться сил для дальнейшего бегства. Он не был человеком слишком трусливым, ибо такой никогда не возвысится среди кочевников, но считал, что в данном случае есть все основания для спешки. Однако заснуть ему не удалось: страх, видимо, имеет большую власть над сердцем человека, чем усталость. Бек лежал, прислушиваясь одновременно и к окружающим звукам, и к мыслям, шевелившимся в глубине души. За стенами юрты храпели кони, шепотом переругивались нукеры, звенели сверчки. В стенах копошились бесчисленные насекомые. В душе бека расправляла свои темные крылья тоска. Да, свою жизнь он, вероятно, спасет, но что он станет делать в Хорасане? Да, его правитель сейчас считается его другом, но одно дело ехать к нему в гости в качестве всесильного бека, и совсем другое – мчаться к нему под крыло, будучи разбитым и гонимым.

Может быть, вернуться?

Нет, ответил сам себе Хаджи Барлас, возвращение – неминуемая смерть, и хватит тратить время, отпущенное для драгоценного сна, на размышления о бесполезном.

Но и второй его попытке заснуть не суждено было стать удачной. Камышовый полог, прикрывавший вход в юрту, откинулся, и на фоне звездного неба показалась фигура телохранителя.

– Я не сплю, – сказал бек.

– Вас хочет видеть Тимур.

Хаджи Барлас не сразу сообразил, о ком идет речь. Во время трехдневной скачки, во время переправы через Амударью он находился как бы в полусне и не вполне отчетливо осознавал, кто именно сопровождает его в этом путешествии. Его можно было понять – слишком резкое падение с вершин благополучия в пределы бедствия кого угодно может свести с ума.

– Тимур?

– Да, господин. Сын эмира Тарагая.

Хаджи Барлас прекрасно знал своего молодого родственника и в глубине души был польщен тем, что он оказался в его свите в этот тяжелый момент. Тимур уже давно считался самым умным, смелым и решительным среди молодых и родовитых воинов племени. На него можно будет опереться.

– Пусть войдет.

В дверном проеме произошла смена теней.

Тимур вошел внутрь и сел, опершись на камышовую стену, отчего сделался совершенно невидим. Эта физическая невидимость гармонировала с общей загадочностью молодого воина. Бек почувствовал, что разговор будет не совсем обычным.

Молчание – вещь неприятная, но вдвойне неприятно молчание в полной темноте. По правилам нарушить его должен был старший по возрасту или по положению. Несмотря на свой титул и на то, что он вдвое старше невидимого гостя, Хаджи Барлас не мог заставить себя заговорить.

Наконец он преодолел вздорную слабость.

– С чем ты пришел, Тимур, сын Тарагая?

– Я хочу оставить тебя.

Бек почувствовал приступ удушья и стал массировать грудь в вырезе потной рубахи, радуясь тому, что никто не видит его слабости.