Юлия Гиппенрейтер - Большая книга общения с ребенком

• Название: Большая книга общения с ребенком
• Автор: Юлия Гиппенрейтер
• Жанр: Психология, социальное
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-092653-4

«Большая книга общения с ребенком» – представляет собой дополненное и переработанное издание книг «Общаться с ребенком. Как?», «Продолжаем общаться с ребенком. Так?» и специальных глав, посвященных детям из книги «У нас разные характеры. Как быть?». Тексты расширены, дополнены новым материалом, и новыми примерами. Особое внимание обращено на логическую стройность и последовательность изложения глав.

В местах, написанных специально для настоящего издания, нашли отражение опыт автора обучения родителей практическим способам общения с ребенком. Обсуждаются ошибочные воспитательные шаблоны, создающие эмоциональное напряжение в семье. Разбираются шаги преодоления эмоциональных трудностей, создания теплых доброжелательных отношений. Уделено специальное внимание индивидуальному подходу к детям разного характера. Рассказывается об удачных опытах, радостных переживаниях родителями новых отношений, и удивительных трансформациях самих детей.

---

Как же случилось так, что мальчик не возненавидел, в конце концов, игру на скрипке? Ответ мы находим в тех же воспоминаниях Паганини.

Однажды, примерно в семилетнем возрасте, оказавшись в церкви, он был поражен звуками органа и как зачарованный слушал музыку, погрузившись в нее и забыв обо всем! Это переживание стало ключевым для его судьбы. С этого момента Никколо стал увлекаться скрипкой, с каждым днем все больше и больше. Музыка начала становиться смыслом его жизни. Приведем снова его слова:

«Я был в восторге от инструмента, и занимался непрерывно, пытаясь найти какие-то совершенно новые, никому не ведомые прежде позиции пальцев, чтобы извлечь звук, который поразил бы людей».

Что же произошло с мальчиком? Он был поражен музыкой, пережил состояние счастья и восторга. Такие состояния обладают свойством запечатлеваться и «зажигать» ребенка, порождать мечты о своем назначении.

На языке научной психологии это называется рождением стойкого внутреннего мотива. Особенность такого мотива в том, что он оказывается источником большой энергии. Трудности и испытания не могут «отравить» предмет увлечения: он слишком значителен и важен! Образно говоря, меня могут «бить по пальцам», но я вытерплю, потому что для меня важнее всего на свете моя игра, я хочу уметь играть так, чтобы извлекать из скрипки звуки, «которые поразили бы людей».

Так получает разрешение «Загадка Паганини». Он стал виртуозом не благодаря жестким методам его первого учителя – отца, а несмотря на них. Яркая мечта мальчика выжила в условиях жестоких испытаний.

Вывод из этой истории можно выразить метафорой:

И через асфальт насилия могут пробиться цветы свободного душевного творчества.

Все-таки добавим, что асфальт – не лучшая среда для разведения цветов, многие из них в этой среде погибают.

Разве можно иначе?

Но как быть с обычным ребенком в обычной школе? Если его не заставлять, как он будет учиться? Этот вопрос-возражение снова и снова слышишь от родителей. Конкретных доводов бывает много, и они разные: его же надо приучать к дисциплине, воспитывать ответственность, вырабатывать чувство долга – это все делать невозможно, если его не заставлять!

Что касается перечисленных задач воспитания, то они совершенно правильны, и под ними подпишется любой «защитник детской свободы». Под сомнение ставится лишь полное изъятие или, по крайней мере, игнорирование личной свободы ребенка.

Известный английский педагог и психолог Александр Нилл провел уникальный эксперимент, длившийся более сорока лет. В 20-е годы прошлого столетия он основал школу-интернат для «трудных детей». Строгой дисциплине и принуждению обычных школ он противопоставил принцип свободы. Пожалуй, самое смелое начинание состояло в том, что в его школе посещение уроков было необязательным! Ребенок сам выбирал, на какие уроки ходить, и ходить ли на них вообще. Каков же был результат? Об этом А. Нилл рассказывает в своей книге «Саммерхилл – Воспитание свободой».

Новые ученики, узнав о порядках школы, радостно заявляли, что они больше никогда в жизни не пойдут «ни на один идиотский урок».

«Это продолжалось, – пишет Нилл, – порой несколько месяцев. Они играли, катались на велосипедах, мешали другим, но уроков избегали. Время выздоровления от этой болезни пропорционально ненависти, порожденной у них их прошлой школой. Рекорд поставила одна девочка, пришедшая из монастырской школы. Она пробездельничала три года. Вообще, средний срок выздоровления от отвращения к урокам – три месяца».

Во многих случаях дети Саммерхилла в старших классах быстро наверстывали то, что они пропустили в школьных занятиях.

Глава 6. Замечательные родители

В психологической и биографической литературе встречаются замечательные образцы практического опыта талантливых учителей и родителей, которые показывают, как ребенок может с удовольствием учиться и что для этого стоит делать, а что делать не следует. Мы познакомимся с некоторыми из них.

Давайте помнить об «обогащении среды», «зоне ближайшего развития» и учете потребностей ребенка. А что это значит? Это значит заботиться о подборе задач, игр, материалов, умных игрушек, загадок и чудес, произведений искусства, музыки, книг – короче говоря, о погружении ребенка в широкий мир знаний и человеческой культуры, интересной жизни и игре вместе с ним, а также о проявлении тепла и принятии его.

Об этом наши следующие рассказы.

Вопросы детям

Все привыкли, что дети задают вопросы родителям, однако сравнительно недавно опубликована замечательная книга Александра Звонкина, где обсуждается противоположное – как задавать вопросы детям.

Это записи отца, который на протяжении нескольких лет вел дома «кружок», занимаясь с дошкольниками – своими детьми и их друзьями. Математик по образованию, он в этих занятиях (о них и написана книга-дневник) проявил себя как тонкий наблюдатель и проницательный психолог, одновременно как практик и исследователь. Интересно, что многие десятилетия спустя он повторяет основные идеи М. Монтессори, которые, скорее всего, ему тогда были не известны.

Приведу одно из совместных занятий с дочкой, которой два года и один месяц. На столе набор фигурок круги, квадраты и треугольники – блоки Дьенеша. Каждая фигурка может быть большой или маленькой, красной, синей, желтой или зеленой… Девочка просит поиграть «в это» и отец дает ей задание по ее силам – уложить все фигурки в лунки.

«Женя принялась за дело с большим энтузиазмом. Сначала она тыкала фигурки совершенно произвольно; например, пыталась засунуть большой квадрат в лунку для маленького треугольника…Когда ей удавалось правильно уложить фигурку, я в качестве подкрепления восклицал:

– Оп!

Если же она, например, помещала маленький круг в лунку для большого квадрата (явно полагая, что это правильное решение – ведь он поместился!), я ничего не говорил. Постепенно она научилась отличать правильную укладку от неправильной и сама стала говорить:

– Оп!

…Женя занималась этой игрой с огромным удовольствием, сама меня об этом просила и могла просиживать за этим занятием по часу и больше. Потом она стала играть также и без меня».

В этом описании (в книге оно более развернуто) поражает «работа» обоих участников. Прежде всего, конечно, девочки. Ребенок обнаруживает настойчивость, увлеченность и свою логику – трогательную логику двухлетнего ребенка. Папа тоже участвует: говорит «Оп!» в нужный момент. В остальное он не вмешивается, остается только сочувствующим наблюдателем.

Далее Александр Звонкин сообщает очень важную деталь: «Сейчас Жене 25 лет. Я дописываю эту книгу. Увидев у меня на столе блоки Дьенеша, Женя сказала, что до сих пор у нее просто сердце замирает от восторга». Дети в два года редко запоминают детали событий, но в эмоциональной памяти Жени сохранилось замечательное чувство восторга маленькой девочки от такой игры с папой.

Вот еще интересное и важное наблюдение. Все началось с обсуждения задачи, с детской «логикой» и дозированным вмешательством взрослого. На этот раз участники – трое мальчиков 3–4 лет. Перед ними три фигуры, вырезанные из картона: квадрат, прямоугольник и неправильный четырехугольник.

«Мы детально и обстоятельно обсуждаем их свойства. Прежде всего, у всех фигурок по четыре угла. Значит, каждую из них мы можем назвать четырехугольником. Итого: у нас три четырехугольника.

При этом два из них отличаются тем, что у них все углы прямые. За это их называют прямоугольниками.

Один из двух прямоугольников особый: у него все стороны одинакового размера. Его называют квадратом. У квадрата как бы три имени: его можно назвать и квадратом, и прямоугольником, и четырехугольником – и все будет правильно».

«Моя информация встречается не без сопротивления», – добавляет автор.

Детям, да и многим взрослым не нравится называть квадрат прямоугольником. Но папа осторожно проводит более правильную математическую точку зрения. Незадолго до этого обсуждалось, являются ли папы и дедушки мужчинами, а мужчины – людьми. Ну, с этим легче согласиться. Заметьте, папа не ограничивается фигурами, те же темы обсуждаются и на житейских примерах!

Я провожу настоящую агиткампанию за равноправие квадрата среди всех прямоугольников. Постепенно моя пропаганда начинает действовать. Мы еще раз подводим итог: