Инна Тронина - Мёртвая вода

• Название: Мёртвая вода
• Автор: Инна Тронина
• Жанр: Детектив

Во время октябрьских событий 1993 года погибает семья молодого гениального химика Бориса Добина. Обезумев от горя, Борис принимает страшное решение – отравить московский водопровод и тем самым уничтожить город, а потом покончить с собой. Такие возможности у него есть. Только что Добину удалось выделить килограмм чистого вещества, которое оказалось в пятьсот раз сильнее цианистого калия. Супер-яд синтезировался химиком по заказу одной из столичных ОПГ. Перед тем, как приступить к исполнению жутких планов, Борис написал прощальное письмо своему другу Олегу Величко. Случилось так, что в самый разгар боёв близ Дома Советов Олег познакомился с французской журналисткой Франсуазой де Боньер. Её муж, бывший майор милиции Андрей Озирский, в это время находился в расстреливаемом из танков здании Парламента. Он принимал активное участие в октябрьских событиях на стороне Верховного Совета. Когда «Белый Дом» пал, группа Озирского по подземным коммуникациям вышла из окружения. Встретившись с женой и её новым знакомым, Андрей узнал, какая колоссальная опасность угрожает столице. И, несмотря на то, что сам тяжко переживал горечь поражения, он решил остановить отчаявшегося мстителя…

---

Остальные стояли в проходе молча, прислушиваясь к разговору. Слова сопровождались свистом, громыханием и приближающимся треском пожара.

Карие глаза спикера сейчас казались чёрными – может быть, потому, что его лицо словно залили гипсом. Такого безмолвного, загнанного вглубь отчаяния, Озирскому ещё не приходилось видеть. Впрочем, нет, он видел… И слышал сейчас мелодичный голос Сальмы Эфендиевой, кстати, внешне очень похожей на нынешнего собеседника. Видимо, они приходились друг другу роднёй.

«Всё должно быть внутри. Даже если убивают твоего ребёнка, надо стоять с каменным лицом…»

– Если мы терпим поражение, значит, я не сделал всего, чтобы не допустить поражения…

Бойцы Андрея расступились, и несколько секунд смотрели вслед ушедшим. Их командир с трудом отнял руку от берета. Всё время разговора он стоял навытяжку, как в Почётном карауле.

– Серёга! – Озирский нашёл глазами Макаркина и выразительно откашлялся. – И кто ещё здесь есть патриоты… Ещё раз – никакого нацизма я не потерплю! На братских могилах крестов не ставят.

– Ты это чего? – даже испугался Брагин. – Мы не стадо, чтобы гуртом в землю идти!

– Ромыч, я о другом. Я о том, что учение Пророка Мохаммада, да пребудет с Ним мир, есть высшее озарение. Настоящих мужчин, похоже, можно воспитать только по Корану. Да и женщины у них замечательные! – Озирский немного помолчал. – Так, теперь другое. Мы с Ромычем отправляемся на поиски Оксаны Бабенко и её матери. Леонид, Кондрат, Мирослав… Впрочем, и остальные могут помочь… Вам нужно обязательно встретиться с тем, кому я отдал записку. Встреча у председательского крыла здания. Он должен сообщить ответ.

– Ты что, их вывести и спрятать надумал? Президента и спикера? Или ещё кого-нибудь? – Мирослав Компанийц из Тирасполя, которого Андрей знал уже полтора года, смотрел недоверчиво, рассеянно. – А если согласятся, сможешь?…

– Так затараканю, что все ахнут. Жилплощадь есть, первые люди – тоже. Только вряд ли они на это пойдут. – Озирский сверился с часами. – Не знаю, сколько ещё продержится Дом. Скорее всего, до вечера. За это время нам нужно решить ещё много вопросов. Ромыч, за мной! Остальным делать то, что я сказал. По получении ответа ищите нас у Октябрины Михайловны в подсобке. Перед тем, как уходить, мы туда заглянем. Мне бы ещё вас в Тирасполь отправить! Если повезёт, конечно. Ромыч, дай мне твоих папирос покурить?

Брагин немедленно достал пачку «Беломора». До сегодняшнего дня Озирский эту дрянь не признавал.

– Ждите меня, помогайте тем, кто попросит. Но головами особенно не рискуйте – чай, не капуста.

– Есть! – вразнобой отозвались ребята. – Возвращайся целым, командир. Ром, береги его.

– Сберегу! – твёрдо пообещал Брагин.

Он всегда ходил за Озирским след в след. Так Роман пошёл и сейчас – готовый в любую минуту, особенно при проходе мимо разбитых окон, повалить Андрея на пол, прикрыть собой от снайперских и пулемётных «гостинцев». Кое-кто ещё пытался орать в мегафоны о миролюбии и Конституции. Отвечали им, чаще всего, выстрелами. Среди стекол, извести и пластиковых мятых бутылок валялись окровавленные бинты, одноразовые шприцы и тампоны.

– Андрей, Роман! Господи, да где же вы?!

Рыжая пышноволосая девчонка с модельной фигурой вылетела из-за угла и вцепилась холодными жёсткими пальцами им в рукава. На девчонке даже «камуфляжка» выглядела, как купальник из змеиной кожи.

– Говорят, войска и омонцы уже через несколько подъездов прорвались. И там, в холле, бой идёт! Как клево, что я вас встретила. Мне маму найти надо. Она в «стакане», в столовой…

– Ксюха, мы вас и ищем! – Брагин встряхнул девчонку за плечи. Сейчас он был больше всего похож на ресторанного «гоблина», успокаивающего пьяную красотку. И без того мощная челюсть булыжником торчала вперёд. Озирскому даже стало не по себе.

– Не ори – некогда. Быстро идём, ищем Октябрину Михайловну, а потом решаем, что делать…

Роман с Андреем договорились – Оксане об отступлении ничего не говорить, иначе выцарапает глаза. Лучше воздействовать на неё через мать – единственного человека, которого Оксана Бабенко безропотно слушалась. С Октябриной будет проще – ей не до высоких материй. В квартире на Звенигородском шоссе мать и старшую сестру ждали ещё трое ребят. И сердце Октябрины, естественно, рвалось к своим кровинкам через все кордоны. Если она захочет уйти отсюда, уведёт и дочку.

– Откуда про прорыв знаешь? – словно между прочим, спросил Озирский.

– Мы с мамой в Палате национальностей сидели, а потом нас попросили помочь. Ребята какие-то, в форме, незнакомые…

Оксана так и не выпускала их рукавов. Болотные, влажные, манящие глаза её вдруг начали дёргаться, выпячиваться, закатываться под лоб.

– Ой, что я видела! Честное слово, не вру…

– Что ты видела?

Озирский инстинктивно пригибался при каждом разрыве, сотрясающем стены Дома. Оксану била дрожь. Она пыталась вытереть свои пальцы когда-то влажной, а теперь просто грязной салфеткой.

– В мужском туалете трупы лежат. Там крови – по щиколотку! Все цивильные, в гражданском. Вроде, говорили, что там были раненые. Наверное, всех взяли и добили уже. Им пленные не нужны – сами говорили…

– А как ты в мужской туалет попала? – усмехнулся Андрей, чтобы снять напряжение. – Ай, нехорошо!

– Меня позвали помочь, я и пошла. Там валятюся руки и ноги за перегородками. Говорят, взрывами оторвало… – Оксана заплакала, прижимаясь к Озирскому. – Их класть уже некуда. А машины не выпускают, обстреливают. На первом этаже большой медпункт был. Я там сестричкам помогала капельницы ставить. И на третьем этаже – тоже…

– Все, все спускайтесь в подвал! – закричал в мегафон удалой казачок, одним своим видом вызывающий приступ истерического хохота.

Андрей не знал, как его звать. Помнил только, что вчера казачок усердно молился в парламентской часовне. А рядом стояли Оксана с Октябриной Михайловной и тоже просили Бога о помощи – своей семье и всем осаждённым в Доме.

– По верхним этажам бьют кумулятивными! Все тикайте, слышите? Из наших только пятеро осталось, мы – уральские. Полторы сотни было, а осталось пять всего…

Андрей не стал уточнять, убили остальных, и они просто разбежались – от греха подальше. Куда больше его потрясло сообщение о кумулятивных снарядах.

– Бронебойными, что ли? Точно? – Озирский не верил своим ушам.

– Ну! Мне сейчас сказали. Раненого оттуда принесли. А нам стрелять нельзя – можем в толпу у танков попасть. Так и помираем – задарма. Оксана! – Казачок, оказывается, отлично знал младшую Бабенко. – Мать твоя в столовой, на двенадцатом этаже. Я звал вниз – не идёт. Говорит, что ребят надо покормить. Я ей толкую что страшные снаряды рвутся, а она не верит. Говорит, раз до полудня дожила, значит, счастливая. Ты ищешь её?

– Павлик, спасибо! – заулыбалась Оксана. – Да, ищу. Ребята, пойдёмте вместе…

Оксана отбросила за спину свои потрясающие медные кудри. Она стояла на ступеньке лестницы, как на подиуме. Андрей даже засмотрелся на эту красоту, позабыв об обстреле. У каждого восстания должна быть своя Жанна д’Арк. Исступлённая юная дева, полумрак, сигареты, фонарики, баррикады из мебели, грохот боя. Сюда бы художника… А зачем? Он сам всё нарисует, когда всё кончится. Выберет время…

– Мы с тобой! – Роман, не слушая возражений, схватил Оксану за руку и потащил наверх. – Шевели копытами, вас с матерью надо вывести. – На первом этаже «быки» комковые уже, и какие-то козлы с арматурой. Так что не пищи и не говори, что хочешь здесь сдохнуть. Тебе-то достанется от них больше всех – сразу на «хор» поставят[18]!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

БМП – боевая машина пехоты.

2

ЕЛЬЦИН – Ельцин Борис Николаевич (1931–2007), во время описываемых событий – Президент России.

3

БТР – бронетранспортёр

4

БМД – боевая машина десанта

5

ГЕКАЧЕПИСТЫ – члены Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП), которые в августе 1991 года попытались отстранить от власти тогдашнего Президента СССР М. С. Горбачёва и ввели в Москву войска. После провала так называемого «августовского путча» арестованы российскими властями. В 1994 году амнистированы. В то время т. н. «Белый Дом» был центром сопротивления действиям ГКЧП, который включал в себя практически всё высшее руководство Советского Союза.