Леонид Огороднов - Психотерапевтическая агиодрама. Сборник статей

• Название: Психотерапевтическая агиодрама. Сборник статей
• Автор: Леонид Огороднов
• Жанр: Психология

В книге рассказывается об агиодраме – авторской методике психодраматической постановки житий православных святых. Теоретический материал проиллюстрирован психотерапевтическими примерами из агиодрам, проведенных автором в период с 2010 по 2015 год и впечатлениями участников.

---

участники группы не должны вмешиваться в происходящее на психодраматической сцене и в любой форме мешать действиям протагониста и ведущего. Согласие участвовать в работе группы есть согласие на психодраматическое действие под руководством ведущего в рамках картины мира протагониста.

Участники агиодрамы иногда испытывают искушение нарушить это очевидное, и поэтому редко озвучиваемое в психодраме правило. Поэтому ведущий должен заранее получить согласие каждого участника на то, что он не будет давать советы, комментировать или прерывать действие, изменять текст, заданный протагонистом или в любой другой форме мешать действию, даже если благодать выглядит не благодатной, энергии – недостаточно тонкими, а психодрама – не спонтанной или слишком спонтанной. Для оглашения подобных мнений и проведения соответствующих дискуссий отведено виртуальное пространство на сайте «Мифодрама».

Смысл обоих правил состоит в том, чтобы действие, с одной стороны, не противоречило тексту жития христианского святого, а с другой стороны, не наносило ущерба спонтанности протагониста и позволило ему получить терапевтический результат.

Терапевтические механизмы агиодрамы

До сих пор, пока мы говорили об отличиях агиодрамы от классической психодрамы, могло сложиться впечатление, что агиодрама – это такой способ знакомства с христианством. На самом деле, агиодрама – это, в первую очередь, психотерапевтический метод, и сейчас я хотел бы поговорить о том, как она работает, то есть о терапевтических механизмах агиодрамы.

Интервью

ЛО: Давай теперь поговорим об агиодраме. Я тебя прервал, ты начала говорить, что агиодрама для тебя – это разновидность психодрамы…

Инна: Да, и терапевтический эффект она дает глубокий.

ЛО: Ты ходишь уже более полугода, ты один из «старожилов» агиодрамы, я не считал, сколько раз ты была, но явно больше десяти, ты чаще других участников была протагонистом. Чьи драмы тебе особенно запомнились?

Инна: Мои

ЛО: А кроме них?

Инна: Была драма… Я не помню святую… Там была встреча протагониста со святой… Протагонистом была N.

ЛО: Это была Параскева Римская.

Инна: Параскева, да.

ЛО: И что тебя зацепило?

Инна: Меня зацепила возможность агиодрамы проработать глубокую внутреннюю травму. Искреннее отношение к религии, к выбранному святому позволило добиться такого доверия, что человек открылся самому себе… в группе, где присутствовали малознакомые люди.

ЛО: Доверие к святому позволило…

Инна: …открыться и проработать травму, к которой человек шел долгие годы и подобраться, я так думаю, не мог.

Даже если бы эту работу не вспомнила Инна, я бы обязательно взял эту сессию для объяснения того, как работает агиодрама. И это при том, что Инна вспоминает совсем не типичную агиодраму – мы вообще не ставили сцены из жития святой. Но в этой работе особенно явно проявил себя основной механизм агиодрамы – психодраматическая Встреча протагониста и святого.

Для объяснения того, как происходит эта Встреча, и зачем она нужна, необходимо обратиться к психодраматической теории ролей, сформулированной основателем психодрамы Я.Л.Морено и дополненной его ученицей Г. Лейтц. Морено выделил три категории ролей: соматические, психологические и социальные, Грета Лейтц добавила к ним категорию трансцендентных ролей. Соматические роли (например, «едок» «печатающий на клавиатуре компьютера») соотнесены с телесностью человека и обращены к предметному миру. Психические роли («радующийся», «фантазирующий», «желающий», «думающий») переживаются как психические процессы и состояния и обращены к образам или знакам разного уровня сложности. Социальные роли («начальник», «жена», «священник») обращены к другим людям и социальным институтам. То, что объединяет эти три категории ролей – их обращенность к познаваемым объектам. Качественное отличие трансцендентной роли состоит в том, что она обращена за пределы познаваемого. Трансцендентные роли обращены к непознаваемому, в случае с христианскими святыми – к Творцу, к Богу. В качестве примера христианских трансцендентных ролей можно привести роли «кающегося», «причащающегося», «смиряющегося» и проч. Подчеркну принципиальную разницу – они обращены не к тому, чего я еще не изучил, не к непознанному человечеством на данном историческом отрезке его существования, а к Тому, Кто мной и человечеством не может быть познан в принципе, но Сам открывается мне и человечеству.

Роли, относящиеся к различным категориям, могут быть представлены как часть сложной роли или деятельности. К примеру, сложная роль «молящийся» может быть описана, во-первых, с точки зрения соматической роли, определяющей молитвенную позу; содержание молитвы, во-вторых, определяет ее психическую составляющую (например, «проситель»); в третьих, принадлежность молящегося к той или иной общине задает социальную роль (например, прихожанин конкретного храма); в четвертых, обращенность молитвы к Богу определяет трансцендентную роль человека.

Способность действовать одновременно на соматическом, психическом, социальном и трансцендентном ролевых уровнях является одним из критериев здоровья личности. В Библии такое состояние обозначается выражением «ходить пред Богом». Так, в Ветхом Завете о Нимроде сказано: «он был сильный зверолов пред Господом, потому и говорится: сильный зверолов, как Нимрод, пред Господом» (Быт. 10; 8—9). В данном случае это выражение указывает на высшую степень профессиональной компетентности Нимрода, доступную оценке только Господа, и на социальную значимость его охотничьего умения, вошедшего в древнюю поговорку.

Смысл психотерапевтического обращения к житиям святых – в приобщении к опыту такого «хождения пред Господом», т.е. в обусловленности ролей соматического, психического и социального уровня трансцендентными ролями. Подобный опыт во всей его полноте и несомненности мы находим в житиях святых. Разумеется, «смоделировать» святость мы не можем, поскольку святость – это дар Господа. Однако обращенность человека к Богу, земной путь, который прошел человек, прежде чем ему дарована была обоженность, опыт его обращения к Богу (то есть опыт нахождения в трансцендентной роли) – это поддается психодраматическому моделированию.

В агиодраме, которую вспомнила Инна, я попросил протагонистку в качестве разогрева поговорить со святой, сформулировать свою проблему, но она не смогла обратиться к ней. Тогда я попросил протагонистку просто идти к участнице группы, играющей роль Параскевы Римской из дальнего угла комнаты, и остановиться на расстоянии, которое символизировало бы психологическую дистанцию. Клиентка встала на большом расстоянии и сказала, что дальше ее не пускает что-то, чего она очень боится. Стало очевидно, что трансцендентная роль чем-то блокирована, и в такой ситуации переход к обычной для агиодрамы постановке жития стал бессмысленным. Нужно было исследовать, что мешает обратиться к святой. Этому исследованию, проведенному в русле классической психодрамы, мы и посвятили большую часть времени.

Я получил разрешение протагонистки и могу, не нарушая правила конфиденциальности, описать суть внутреннего конфликта. N много лет назад сделала аборт. Такое решение было принято, поскольку она очень стыдилась обстоятельств, при которых был зачат ребенок – она не знала, кто его отец. Будучи глубоко верующей, N несколько раз исповедалась в этом грехе, однако чувство вины не оставляло ее на протяжении многих лет. Именно это чувство вины и не давало ей возможности обратиться за помощью к св. Параскеве. Психодраматическое исследование выявило, что основной проблемой являлся не сам факт аборта, а то, что N и после аборта стыдилась ребенка, не давала ему места в своем сердце, то есть продолжала его убивать. Пока этот стыд не был осознан, N лишала себя возможности действенного покаяния, поскольку покаяние предполагает решимость не повторять греха. Она просто не знала, в чем надо каяться – раскаявшись в аборте и искренне обещая, что этого не повторится, она не решала проблему стыда за ребенка, уничтожающего память о нем. Когда мы разобрались в этих чувствах, N смогла принять нерожденного ребенка, несмотря на его «постыдное» происхождение. В сцене участница, игравшая роль ребенка, переместилась из позиции барьера, мешающего N обратиться к Параскеве, за спину Параскевы, под ее покровительство. Тем самым была восстановлена возможность молитвенного общения протагонистки со святой.