Александр Смыкалин - Адвокатура и адвокатская деятельность. Учебное пособие

• Название: Адвокатура и адвокатская деятельность. Учебное пособие
• Автор: Александр Смыкалин
• Жанр: Юриспруденция

В учебном пособии изложены этапы становления и развития адвокатуры России и СССР, а также некоторые особенности формирования этого института на Среднем Урале. Проанализированы проблемы организации и деятельности современной российской адвокатуры, раскрыта сущность статуса адвоката, гарантии его независимости. Подробно описана структура различных видов адвокатских образований. Особое внимание уделено описанию процессуальных документов защитника по уголовным делам. Студентам, преподавателям и аспирантам юридических вузов, а также всем заинтересованным данной тематикой.

---

Что касается адвокатуры при коммерческих судах, то она была организована 14 мая 1832 г. и практически сохранилась до октябрьской революции 1917 г. Заниматься практикой в коммерческих судах могли только лица, которые были внесены в список присяжных стряпчих. В него включались кандидаты, которые должны были представить суду «аттестаты, послужные списки и прочие свидетельства о звании их и поведении, какие сами признают нужными». Стряпчий, внесенный в список, мог быть исключен из него по усмотрению суда без дальнейших объяснений, причина исключения регистрировалась исключительно в протоколе. После внесения в список стряпчий принимал присягу и получал право ходатайства по делам. Возможно, здесь и находятся истоки института частных поверенных в России, который развивался после судебной реформы 1864 г. Число стряпчих точно не было определено, но суду вменялось в обязанность иметь «…печение, чтобы оно было достаточным и чтобы тяжущиеся стороны не затруднялись в их выборе»[8].

Необходимо отметить, что в России отношение к адвокатуре и состязательному процессу было весьма своеобразным. Так сложилось исторически, и тон этому задавали русские государи.

В документах о посещении Петром I Англии в 1689 г. сообщалось, что, посетив Вестминстер-Холл (суд), Петр увидел там «законников», т. е. адвокатов, в мантиях и париках. Он спросил: «Что это за народ и что они тут делают?» «Это все законники, Ваше Величество», – ответили ему. «Законники, – удивился Петр. – К чему они? Во всем царстве есть только два законника, и то я полагаю одного из них повесить, когда вернусь домой»[9]. Такого же мнения об адвокатах придерживалась и Екатерина II: «Адвокаты и прокураторы у меня не законодательствуют и законодательствовать не будут, пока я жива, а после меня будут следовать моим началам». Негативная реакция на сословие адвокатов была и у императора Николая I, который говорил князю Голицыну, отстаивавшему необходимость введения адвокатуры: «Нет, князь, пока я буду царствовать, России не нужны адвокаты. Проживет без них»[10].

В русской литературе стряпчих и поверенных обзывали «ябедниками», «кровопийцами», «крапивным семенем». В какой-то мере такое негативное отношение населения было оправданно. Государственная власть не пыталась развивать этот институт, и ходатайствами занимались порой лица, не имеющие не только высшего юридического образования, но и образования вообще. Поскольку надзор за их деятельностью отсутствовал, то нередко в интересах своих клиентов они прибегали к неправомерным действиям, различного рода подлостям, что и вызывало соответствующую реакцию населения[11].

Ситуация изменилась в начале XIX в.: развивающаяся буржуазная Европа втягивала Россию в рыночные отношения, хотя процессы и происходили с отставанием в 50–60 лет, пример тому – буржуазные реформы 60—70-х гг. XIX столетия.

Глава 3. СУДЕБНЫЕ УСТАВЫ 1864 г. И СОЗДАНИЕ ИНСТИТУТА АДВОКАТУРЫ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

Трудно согласиться с мнением, укоренившемся в историко-правовой литературе, что дореформенные институты защитников ничего общего с адвокатурой не имеют. Действительно, известные русские адвокаты того времени пытались «откреститься» от старых одиозных институтов, подчеркивая отсутствие исторической преемственности. «Мы, – утверждает П. А. Потехин, – народились не из них (т. е. дореформеных адвокатов), мы даже произошли не из пепла их, мы совсем новые люди, ни исторического родства, ни последовательной связи с ними не имеем, чем и можем гордиться»[12].

Ему вторит другой известный русский адвокат В. Д. Спасович: «У нас именно имеется пример… самозарождения. Ничего подобного не бывало на Руси. Мы вышли не ex ovo, мы не вылупились из скорлупы, мы без роду и племени»[13].

Представляется, что подобного рода сентенции несут в себе больше эмоциональной окраски, нежели глубокое внутреннее содержание. Желание подчеркнуть отсутствие исторической преемственности связано, на наш взгляд, все с тем же критическим отношением к стряпчим и поверенным в феодальном обществе, стереотип которых складывался веками. Фактически, как показывают архивные источники, дело обстояло не совсем так.

При подготовке судебной реформы в области адвокатуры был использован не только континентальный (европейский), но и имевшийся в самой России опыт столетней деятельности адвокатуры в западных окраинах империи: Литве, Царстве Польском. Польская Конституция 1791 г. и постановления Литовского статута требовали, чтобы адвокат был дворянином, имел поместье, не был замечен ни в каком пороке и знал законы.

При вступлении в сословие адвокатов кандидат обязан был принести присягу. Молодые люди подготавливались к профессии под руководством опытных адвокатов, которые отвечали за учеников перед законом. Включение в состав адвокатов зависело от суда и высшей судебно-административной власти Царства Польского.

По закону 1808 г. адвокаты в Польше (а это была часть России) делились на три разряда:

патронов, состоявших при судах низшей инстанции;

адвокатов – при апелляционных судах;

меценатов – при кассационном суде.

Дисциплинарный надзор за адвокатами осуществляли соответствующие суды.

В прибалтийских губерниях еще в XVIII в. участие адвоката в процессе было обязательным, как и его подписи на бумаге наравне с подписями тяжущихся. По «Своду местных узаконений губерний остзейских» 1845 г. от лица, желающего получить звание адвоката, требовалась степень магистра или доктора права. Кандидаты в адвокаты подвергались практическому испытанию в суде[14]. Поэтому лукавили российские адвокаты, отмежевываясь от исторического прошлого. Вероятнее всего речь шла об «открещивании» от одиозного образа стряпчего или поверенного дореформенного суда, а не от самой системы, пришедшей с Запада, структура и принципы которой были восприняты Россией.

Дореформенный суд царской России подвергался ожесточенной критике не только в юридической литературе того времени, но и в общественно-политической и художественной литературе. Известный русский революционер-демократ А. Н. Радищев в своем знаменитом произведении «Путешествие из Петербурга в Москву» осуждал судебную систему императорской России, низкий образовательный уровень судей, продажность, произвол и взяточничество. Он открыто выступал против неравенства перед законом и против привилегий господствующего класса[15].

Радищев был убежденным сторонником состязательности процесса, считая, что обвиняемый должен иметь право на защиту. Вероятно, он первый из русских общественных деятелей сформулировал принцип презумпции невиновности. Эта идея впервые была изложена в «Грамоте российскому народу»[16].

Чуть позже другой известный русский государственный деятель и юрист М. М. Сперанский разрабатывал проект изменений в государственном аппарате и подробную схему новых судебных органов, установленных на новых буржуазных принципах судоустройства и судопроизводства. Однако в условиях крепостнической России его проект был не только смелым, но и вызвал негативную реакцию у помещиков-крепостников. В полной мере его осуществить так и не удалось[17].

О необходимости права на защиту говорили и декабристы П. И. Пестель, Н. Муравьев, Н. Тургенев и др. В частности, Н. Тургенев в своих работах обосновывал гарантии против незаконных арестов, необходимость введения равного для всех суда, предоставления обвиняемому права на защиту, рассмотрения дел с участием присяжных заседателей. В 1822 г. он составил проект будущей Судебной реформы, в основу которой легли указанные принципы[18].

Таким образом, Судебная реформа 1864 г. зрела еще в рамках феодально-крепостнического строя, но царское правительство оттягивало осуществление кардинальных преобразований судебной системы. Лишь кризис в стране на рубеже 1850—1860-х гг., обозначенный В. И. Лениным как революционная ситуация, заставил правительство в экстренном порядке начать преобразования в области судоустройства и судопроизводства.

В конце октября 1861 г. царь издал Повеление о порядке составления основных положений о судоустройстве и судопроизводстве. Хотя нововведения в основном были связаны с судебной системой, коснулись они и института адвокатуры. Ранее действовавшая система защитников и ходатаев не отвечала буржуазным принципам реформ.

Правительство пересмотрело отношение к адвокатуре. «Основные положения судоустройства» достаточно подробно рассматривали основы организации и деятельности присяжных поверенных, как теперь называли адвокатов.

Было высказано соображение о недопущении в число присяжных поверенных отставных чиновников, не получивших высшего юридического образования, прежних ходатаев по делам и др. В поверенные не должны были приниматься преподаватели и профессора высших юридических заведений как не имеющие практических навыков судебной работы. Было также признано целесообразным ввести должность помощников присяжных поверенных, которые под руководством последних должны получить необходимую практику[19].