Наталья Попова - Драгоценности фрау Элизабет

• Название: Драгоценности фрау Элизабет
• Автор: Наталья Попова
• Жанр: Современные любовные романы

Любовь – это жизнь! Каждый человек стремится найти ее. Не стоит спешить за тридевять земель! Твое всегда рядом с тобой. Нужно только разглядеть и не пройти мимо! Главная героиня романа – Лена Свиридова. Переводчик из провинциального городка. Она переживает большие трудности в жизни. Удастся ли ей достойно пройти через все это, стать мудрой и постичь истинную ценность любви? Всем счастья и огромной, всепоглощающей любви! С любовью и уважением, ваша Наталья Попова

---

Засиделись заполночь. После ужина и чаепития нас охватила ленивая истома. Пожелав спокойной ночи, мы с Францем отправились в наш дом. При свете полной луны, окружавший нас лес казался загадочным. Поднимался ветер. Деревья раскачивались и шумели. По небу плыли темные тучи, все чаще закрывая яркий диск луны. Вдалеке слышались глухие раскаты грома. Приближалась гроза. Мы едва успели добежать до дома, как по траве зашлепали редкие и крупные капли дождя. Мы, не сговариваясь, вместе направились в спальню Франца. Уютно устроившись под теплым одеялом, мы долго лежали, слушая, как за окном бушует непогода. Я не решилась разрушить идиллию этого чудного вечера и не стала расспрашивать его о жене. Я подумала, что он сам мне расскажет то, что посчитает нужным. Даже вступив с ним в близкие отношения, я не строила никаких планов и не питала иллюзий. Мне было просто очень хорошо с ним. Я любила его. Здесь и сейчас.

Всю ночь лил проливной дождь, гремел гром и сияла молния, но нам с Францем было тепло и спокойно. Мы спали, обнявшись. Уже утром, часов, наверное, в шесть, гроза стихла, дождь прекратился.

Утро порадовало нас ярким солнцем и чистым голубым небом. От непогоды не осталось и следа. Только сбитые дождем желтые листья, устилавшие землю и траву, напоминали о том, что творилось вчерашней ночью.

Озеро было спокойным. После завтрака мы решили просто покататься на лодке. О рыбалке после дождя не могло быть и речи. Пустая трата времени. Рыба ушла глубоко. Уединившись в лодке, мы наслаждались теплым солнышком, спокойной гладью озера и обществом друг друга. У Франца был очень хороший голос и слух. Он тихо пел мне. Я подпевала те песни, которые знала. Все эти дни, которые мы провели на озере, мы были предоставлены сами себе. Мария Егоровна и Андрей Николаевич занимались своими делами. Мы встречались с ними только за столом, когда приходили покушать. Не нужно было опасаться, что нас кто-то увидит или услышит. Мы гуляли, катались на лодке, даже однажды сходили за грибами. Можно было, не оглядываясь, целоваться и обниматься, когда нам этого хотелось. Утомившись от прогулок, мы уединялись в спальне Франца. Мы дарили друг другу любовь и нежность, переполнявшую каждого из нас.

К сожалению, все хорошее заканчивается всегда значительно быстрее, чем этого хочется. Наступил наш последний вольный день. После завтрака нужно было уезжать. Мы с Францем решили, что ради приличия нужно посетить НикСтепа. А уже вечером был его самолет в Москву, где его ожидали коллеги. Я так и не спросила Франца ни о чем. Было жаль тратить время на такие разговоры. Я была счастлива и благодарна судьбе за то, что она подарила мне Франца, пусть на эти короткие три дня.

Вернувшись в город, мы купили траурный венок и поехали к НикСтепу. Прощание было в ритуальном зале. В гробу лежала маленькая, сухонькая женщина. Лицо ее было спокойно и умиротворенно. Казалось, что она, до конца выполнив все свои земные дела, тихо отошла в мир иной. Возле гроба стоял потерянный НикСтеп и их дети, уже взрослые юноша и девушка. Кое-кто тихо плакал. Франц выразил НикСтепу свои соболезнования и поставил у гроба венок. Они коротко попрощались, договорившись созвониться и обсудить незаконченные дела. Мы сразу же уехали.

В гостинице Франц нервничал и никак не мог упаковать вещи. Он все время подходил ко мне, коротко, но нежно целовал меня, и опять принимался за чемодан. Предстоящая разлука его страшно тяготила.

– Элен, я не хочу уезжать! Я не хочу больше расставаться с тобой. – Он с силой прижимал меня к своей груди. – Ты только моя, я не отдам тебя никому! – волновался Франц.

– Ты приедешь ко мне в Германию на Рождество. Я приглашу твоего Соколова для подписания контракта, и ты приедешь вместе с ним, – решительно сказал Франц.

– А если он меня не возьмет с собой? Такой вариант может произойти, вполне. НикСтеп тонко чувствует чужую игру – сказала я, сомневаясь в успехе задуманного.

– Нет, я его перехитрю. В Рождество обычно все немцы отдыхают. Я скажу ему, что могут быть трудности с переводчиком, и посоветую взять тебя с собой. Не беспокойся, это мои проблемы. Я все устрою, – уверял меня он. – В конце концов, если не получится так, я пришлю тебе приглашение, ты оформишь визу и приедешь ко мне, но уже навсегда. До этого времени я постараюсь решить свои семейные проблемы.

– А они у тебя есть? – Я решилась задать, мучивший меня, вопрос, и сердце замерло, ожидая ответа.

– А как ты думаешь?! Нелюбимая и не любящая жена, которая женила меня на себе из-за моего состояния, а уже через месяц после свадьбы предпочла официантку из кафе, это проблема или нет?! – горячась, выкрикнул Франц.

– Ну, что значит женила? Ты что, без сознания был? – Я уже была не рада этому разговору.

Но Франц, видимо, долго готовился к этому объяснению. Ему было необходимо мне все рассказать. Он закурил и начал свою историю.

– Ирма моих лет, то есть ей сейчас тоже тридцать пять. Мы познакомились с ней, когда оба еще учились. Нам было тогда по двадцать. Я изучал финансы, а она химию и биологию. Она никогда мне не нравилась. Симпатичная, стройная, но как будто неживая. Настоящая балтийская селедка! Гладкая, скользкая и холодная. Однажды, тогда я даже не догадался почему, мы вдруг оказались в одной студенческой компании, хотя до этого нигде и никогда не пересекались. Естественно, выпивали, танцевали, как вдруг мне стало плохо, и я отключился. Очнулся и не сразу понял, что лежу в постели с Ирмой. Она спала рядом со мной и была голой. Я тоже был голым. Я вскочил с постели, откинув одеяло, и увидел, что мои ноги и мой член в засохшей крови. На простыни тоже были кровавые следы. Бедра Ирмы также были запачканы кровью. Я испугался и стал будить ее. Ирма проснулась, начала плакать и поведала мне, что я накинулся на нее, когда она помогала мне лечь в постель, и изнасиловал ее. Я не мог поверить, что это было так, но следы крови подтверждали ее страшный рассказ. Я был тогда настолько ошеломлен, что мне даже не пришло в голову поразмыслить над тем, как может девушка просто спокойно спать рядом со своим обидчиком? Мне не пришло в голову настаивать сделать анализ крови, которой мы были перепачканы. В конце концов, столько крови могло натечь только с зарезанного барана, а не из-за того, что девушку лишили девственности. Но я тогда совсем ничего не соображал. Я был испуган и сбит с толку. Я сразу представил, что я скажу своему отцу, и что он скажет мне! Ирма, видя мое смятение, подлила масла в огонь.

– Если ты сегодня же не пойдешь к моим родителям и не попросишь моей руки, я заявлю в полицию, что ты меня изнасиловал, – твердо сказала она.

Дурак! Мне надо было самому вперед нее бежать в полицию, но я испугался скандала. Громкое имя ко многому обязывает. Фамилия фон Штольц известна всей Германии. Отец с малолетства твердил мне, что фон Штольцы никогда не были подлецами, предателями, недостойными людьми. Испокон веков род фон Штольцев был одним из самых уважаемых в стране. Представляешь мое состояние?! Я – подонок и насильник, попадаю в тюрьму. Мой отец умрет от горя. И я смалодушничал и согласился. Но, избежав одной тюрьмы, я попал в другую. Как я думал, пожизненно. Ее родители с радостью согласились отдать свою дочь замуж за фон Штольца. Не за меня, а за фамилию и состояние! Ее отец – бюргер средней руки. О таком он мог только мечтать! Назначили день свадьбы. Но судьба пыталась мне помочь, и у нее умерла бабушка. Свадьбу отложили. Я уже немного пришел в себя и предложил ей подумать еще раз, ведь не стоит выходить замуж за нелюбимого человека. Но она приперла меня к стенке, заявив, что беременна.

Сразу я не посмел сказать отцу, из-за чего так скоропалительно решил жениться на первой попавшейся девушке. Он всегда был для меня недосягаемым идеалом. Страх быть недостойным отца сковывал меня. Он без разговоров принял мое решение, узнав о нашей с ней, якобы, близости, хотя я знал, что он не доволен моим выбором. Теперь же, когда Ирма сказала ему, что уже беременна, о расставании не могло быть и речи. Отец сказал, что никто из фон Штольцев, даже в древние времена, даже прижив детей от дворовой челяди, никогда их не бросал. Если я сделаю так, я просто выродок, не достойный носить такую фамилию. И я сдался. В первый месяц после свадьбы я старался, коли уж так случилось, наладить наши отношения. Я проявлял внимание к Ирме и был нежен с ней, помня о том, что она носит моего ребенка. Но обман быстро раскрылся. Я уличил ее во лжи. Я потащил ее к врачу, и выяснилась еще более ужасная вещь. Ирма никогда не сможет иметь детей. У нее детская матка. Этот дефект в таком возрасте неизлечим. В конце концов, я узнал, что она тогда меня просто усыпила, и, облив свиной кровью, добилась своего. Считая себя вправе расстаться с обманщицей, я сказал отцу, что развожусь с ней. Но он опять меня не поддержал. И опять родовые принципы нависли надо мной: фон Штольцы женятся и выходят замуж только один раз. Все остальное вне закона. Раз уж сам попал в такую историю, как дурак, то нужно, хотя бы, лицо сохранить. У меня тогда не было сил с ним бороться. И все поплыло по течению. Все эти годы я жил своей жизнью, она своей. Я даже никак не отреагировал на то, что она лесби и встречается с официанткой из кафе. После скандала у врача у нас были разные спальни. Ирма жила для себя, в свое удовольствие. Единственное, что я сделал твердо, так это ограничил ее расходы вполне скромной суммой, за пределы которой она не имела права выходить. Никаких прав в отношении нашего имущества и бизнеса она не имела. Так было оговорено в брачном контракте. Она была рада и этому. В доме ее отца такая сумма, которую я выделял ей в месяц, тратилась на всю семью из пяти человек в год, а зарабатывать сама она так и не научилась. Таким образом, получалось, что я платил ей за собственную глупость и трусость. Мне было абсолютно все равно. Я весь ушел в работу. Я тихо ненавидел ее, а вместе с нею и всех остальных женщин. Изредка я позволял себе встречаться с другими женщинами, но меня это никак не волновало. И вдруг, мой приезд в Россию и встреча с тобой! Ты перевернула все во мне! Я влюблен, я хочу жить с любимой женщиной! Я хочу иметь от тебя детей! Не хочу больше терпеть в своем доме эту лживую куклу! По приезде я поговорю с отцом и, чтобы он мне ни сказал, добьюсь развода и женюсь на тебе. Ты выйдешь за меня замуж? – глядя мне в глаза, спросил Франц.