Елена Федорова - Вершина мира (сборник)

• Название: Вершина мира (сборник)
• Автор: Елена Федорова
• Жанр: Русское современное
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-8037-0542-0

Фантазия и реальность так тесно переплетаются в произведениях Елены Фёдоровой, что читатель вслед за героями с легкостью перемещается из одного мира в другой, растворяется в нем, открывает в себе что-то новое и понимает, что без этого нового невозможно жить, как без воздуха. Мы его не замечаем, не задумываемся о нем, но когда воздуха не хватает, мы задыхаемся.

Тот, кто знаком с произведениями Елены Фёдоровой согласится с тем, что ее книги, как воздух, чистый горный воздух, которого нам так не хватает. Автор предлагает нам сделать глубокий вдох и, отказавшись от всех условностей, стать самими собой, поверить в то, что чудо может произойти в любой миг.

В шестнадцатую книгу Елены Фёдоровой вошли новые стихи, названные автором: «Песни моей души» и три повести о вечном стремлении человечества разгадать смысл бытия, отыскать истину, обрести любовь, покорить вершину.

---

– Если бы ты ее не толкнул, она бы никуда не полетела. Пойдем спасать твою стрекозу.

– Она вовсе не моя, – насупился Максим.

– Пока – не твоя, – улыбнулся отец. – Но придет время, и…

– Нет, папа, нет, – сказал решительно Максим. – Мне не нравятся курносые девчонки.

– Со временем дурнушки превращаются в настоящих красавиц, сынок, – обняв Максима за плечи, сказал отец. – Вспомни сказку про гадкого утенка. Уверяю тебя, лет через двадцать ты свою стрекозу не узнаешь. Она станет первой красавицей нашего королевства.

– Ага, если выплывет из реки, – пробубнил Максим так, чтобы отец не расслышал его слов…

Теперь он видит, что отец был прав. Эмма – красавица. Но она никогда Максиму принадлежать не будет, потому что она – жена Винсента, который несмотря на свой преклонный возраст, крепок, силен и весьма импозантен. Он легко уложит Максима на обе лопатки, если тот сделает неверный шаг.

– За удивительное знакомство! – сказал Винсент, высоко подняв бокал. Все, сидящие за столиками люди, подняли свои бокалы.

– Теперь вы, Максим Михайлович, – один из нас. Докажите своими делами, что вы можете стать святым, – сказал Винсент. В глазах заблестели хитрые огоньки.

– Боюсь, со святостью у меня будут проблемы, – проговорил Максим, посмотрев на Эмму. Винсент понял его взгляд по-своему. Спросил:

– Вы хотите узнать нашу историю? Историю нашей с Эммой любви. Да? – Максим кивнул.

– Нет, – сказала Эмма, покачав головой. – Нет, Винсент. Максим Михайлович не может понять, как я стала такой?

Она опустила вуаль на лицо, встала из-за стола, повернула голову к морю, замерла.

– Вам не кажется, что эта дама похожа на Истину, которую мы все пытаемся отыскать? – спросил Винсент.

– Мне кажется, что ее образ постоянно меняется, – сказал Максим.

– Нет, Максим Михайлович, Истина неизменна, – сказала Эмма, приподняв вуаль. – Меняетесь вы, а не она. Все зависит от того, какими глазами вы на нее смотрите. Зачем ищете с ней встречи.

– Зачем? – повторил Максим.

– Вам нравится на Святой Елене? – спросил Винсент.

– Да, – ответил Максим. – Я рад, что здесь живете вы с Эммой. Что она меня простила. Все эти годы меня мучило чувство вины. Мне снились глаза девочки, – посмотрел на Эмму. – Вы меня предупреждали о неприятностях. Вернее не вы, а ваши глаза… Спасибо.

– Максим Михайлович, я здесь ни при чем, – проговорила Эмма. – Вас Господь предостерегал. Он знал, что пробьет час, и вы свою душу из темницы выпустите. Освободите ее из заточения. Отпустите на волю, как райскую птичку. Только смотрите, не запирайте ее обратно. Не становитесь бездушным существом. Бездушья на земле слишком много. А когда души обретают силу, на небесах радость великая.

Словно подтверждая ее слова, на небе вспыхнули разом все звезды. Волшебным фонарем из-за тучи выплыла луна. Максим не удержался от комплимента:

– Красиво тут у вас. Так хорошо здесь, что уезжать не хочется. Но…

– Вы всегда сможете сюда вернуться, – сказала Эмма. – Да и уезжаете вы еще не завтра.

– Не завтра, – подтвердил он. Поднялся. – И это меня радует. Надеюсь, у нас еще будет время о многом с вами поговорить.

– Конечно. Наш дом всегда открыт для открытых людей, – сказал Винсент, пожав Максиму руку. Тот поклонился Эмме, пошел в свой маленький домик.

– Зачем тебе все это нужно, Макс? – строго спросил он себя, улегшись на кукольную кровать. – Поезжай в Париж. Там ждет тебя Патрисия, – хмыкнул. – Нет. Пат меня не ждет. Она не из тех женщин, которые ждут, когда к ним вернется сбежавший любовник. Она – пантера, ищущая добычу. Она всегда в поиске. Поэтому к Пат возвращаться не стоит. А к кому стоит? – Максим потер виски. – Да-с, господин Алексеев, вам возвращаться не к кому. Остается ждать неземную любовь, которая когда-нибудь сама распахнет двери и скажет: «Привет!» Она примет меня таким, каков я есть. Мне не придется доказывать ей, что я – святой. Она это сразу поймет, потому что она приедет ко мне с острова Святой Елены…

Утром Максим проснулся в прекрасном настроении. Он был уверен, что все привидевшееся ему во сне, произойдет наяву с той же легкостью. Но он забыл, что реальность не подчиняется законам сна. При свете дня все становится иным. Все происходит по-иному.

– Вы напрасно ждете Эмму, господин Алексеев, – усаживаясь рядом с Максимом на большой нагретый солнцем камень, сказал Винсент. – Раз в год Эмма оставляет меня одного. Сейчас именно такое время. Сколько оно продлится? До тех пор пока не встанут вертикально песочные часы.

Он положил на землю песочные часы, улыбнулся.

– Вы скажете, что сами часы ни за что не поднимутся. Что мы с вами должны придать им нужное положение. Но, уверяю вас, даже если мы их поставим вертикально, это ничего не изменит. Когда Эмма уходит, время останавливается. Почему она уходит? – спросите вы. Не знаю, – отвечу я. Я перестал искать ответ на этот вопрос. Я не знаю, где она пропадает все это время. Я просто терпеливо жду ее возвращения, – посмотрел на растерянное лицо Максима, вздохнул. – Вижу, вы огорчены, господин Алексеев. Воображение нарисовало вам фантастические картинки. Вы поверили, что все будет именно так, и теперь разочарование празднует победу.

Винсент взял в руки песочные часы, встряхнул. Струйка песка потекла из одной половины в другую.

– Есть очень хорошее слово: «долготерпение». Нам с вами, Максим Михайлович нужно ему научиться. Мы должны не просто терпеть, а долго терпеть, чтобы произошло то, что нам нужно, – улыбнулся, перевернул часы. Песок потек в другую чашу. – А если этого не произойдет, то за долгое время мы поймем, что это нам было не нужно. Все парадоксально просто. «Терпением вашим спасайте души ваши» – наставляет нас Священное писание. Значит, главное, что нам нужно, заботиться о спасении наших душ. А все остальное – суета-сует. «Все – суета» – утверждал Соломон. Я с ним согласен. Все – суета, – поднялся. Посмотрел на Максима сверху вниз. – Вы скажете, что в мои годы легко рассуждать, – Максим кивнул. – Заблуждаетесь, господин Алексеев. Возраст, странная штука: чем старше мы становимся, тем сложнее приспосабливаться к тому, что подбрасывает тебе жизнь. От многого приходится отказываться из-за боязни не успеть завершить начатое. Хочется мгновенных побед, но вместо них нам предлагают новую песню, которая звучит так: дол-го-тер-пе-ни-е, – он посмотрел на небо, пропел несколько раз: «Долготерпение», повернулся к Максиму.

– Приходите вечером на ужин. Нынче утром рыбаки выловили громадного тунца. Я сам его приготовлю для вас.

– Приду непременно, – пообещал Максим.

Винсент пожал ему руку, ушел. А Максим еще долго сидел на камне, наблюдая за набегающими на берег волнами. Думал о том, какой бы могла быть их не состоявшаяся с Эммой встреча. Поймал себя на мысли, что впервые так много времени размышляет о женщине. Чужой, далекой, как Марс женщине. Усмехнулся:

– Ее недосягаемость меня пугает, но, несмотря на это, я готовлюсь к межгалактическому перелету. Готовлюсь, потому что не верю в ее неприступность. Она себе такой странный образ придумала, чтобы отпугивать кавалеров, – Максима эта мысль обрадовала. – Да-да, Эмма боится себя, иначе, зачем ей прятать глаза за вуалью? Зачем вуалировать то, что не может причинить никому зла?

Максим поднялся, пошел по берегу, поддавая ногами камешки. Его переполняла радость от того, что он так легко разгадал ребус по имени Эмма. Теперь на очереди Винсент. Максим не сомневался, что ему удастся вывести на чистую воду и этого святошу…

На закате Максим пришел в таверну. Принес Винсенту бутылку коллекционной водки, которую предусмотрительный Стас положил ему в чемодан.

– О, ля-ля! – воскликнул Винсент. – Благодарю вас за такой царский подарок. Я слышал, у вас в России люди снова играют в царей и челядь. Что своим дворянским происхождением не хвастает только ленивый. Так?

– Вас ввели в заблуждение, господин Винсент. Мы так же, как прежде проповедуем идеи равенства и братства, – сказал Максим с серьезным видом. Ему не хотелось развивать эту тему. Не так давно он стал почетным членом Дворянского собрания. И водка, которую он принес Винсенту, – подарок братьев дворян.

– Царская водка – будущему царю, – сказал глава общества, вручая ее Максиму. – Надеюсь, ваш вклад в процветание отечества будет оценен не только нами, но и нашими союзниками.

Максим присягнул на верность отечеству. Но теперь он понимает, как смешны люди, играющие в эту игру. Как смешон он, Максим Алексеев, раздувшийся от собственной значимости, как мыльный пузырь. Какой он царь? Марионетка, дергающаяся на веревочках. А вот Винсент мог бы претендовать на эту роль. Но ему это совершенно не нужно. У него другие жизненные ценности.

– Скажите, Винсент, вы счастливый человек? – спросил Максим.

– Да-а-а, – ответил тот с улыбкой. Глаза засияли. – Да, Максим Михайлович, я счастливый человек. Присаживайтесь к столу, – сам сел напротив. – Быть счастливым удается не всем. Люди вечно чем-то недовольны. Они не могут наслаждаться малым. Не желают собирать хрусталики счастья. Им подавай все сразу в огромных количествах. Но так, к счастью, не бывает. Счастье – это миг, мгновение, пролетающее мимо. Успел заметить и осознать его – радуйся. Не успел, смотри внимательней и жди, когда оно снова появится на горизонте. Знаете, в чем ваша беда, Максим Михайлович? – задал он неожиданный вопрос, который застал Максима врасплох. На его лице отразилось крайнее недоумение.