Александр Силецкий - Золотые времена

• Название: Золотые времена
• Автор: Александр Силецкий
• Жанр: Русское современное

Гротеск, сатира, фантастика, черный юмор – все эти жанры представлены под одной обложкой. На то есть веское основание. Советский Союз (кстати, уникальная страна, не имевшая самоназвания, – ведь с таким же успехом можно было писать не Союз Советских Социалистических Республик, а, скажем, Союз Дырявых Никелированных Чайников!) благополучно развалился уже четверть века назад, однако совковый маразм до сих пор продолжает жить и даже процветать в головах обитателей многих бывших советских республик (в том числе и в самой России). И не важно, когда разворачиваются события на страницах книги – в странном будущем, в диковатом прошлом или в абсурдном настоящем. Их все объединяет одно: неприятие советской идеологии и, таким образом, стремление хотя бы на литературном поле расквитаться с ней путем откровенного осмеяния.

---

– Ривалдуюшка, пойди смажь коленчатый вал – через час будем снова взлетать, – приказал капитан. – Нужно все-таки на город посмотреть. Возможно, там с Контактом что-то выгорит. По крайней мере я надеюсь…

– Ну, еще бы! – просиял поникший было Ривалдуй. – Я, кэп, тоже… Правда, боюсь, со смазкой могут быть… ну… скажем так, проблемы…

– Это почему? – насторожился капитан.

– Да вот… перед отлетом, на Лигере-Столбовом еще, я… как бы это объяснить… короче, кадку с маслом обменял на новенький бочонок с коньяком…

– Зачем?

– Ну, вышло так, – уклончиво ответил Ривалдуй. – Мне предложили, а я, видит бог, не устоял… Ты уж прости, кэп.

– Идиот! – взбешенный, прошипел Матрай Докука. – Коленвал теперь совсем заклинит! Понимаешь?!

Ривалдуй пожал плечами.

– Как-то ведь взлетали до сих пор, – заметил он.

– Вот – как-то! С божьей помощью… И ты не рассказал ни мне, ни Пупелю? Смолчал?! Эх!.. – Капитан с презрением махнул рукою. – Тоже мне, товарищ! Где бочонок?

– Да я приторочил его к стенке, около сортира, – ну, снаружи, чтоб не очень выделялся… А метеорит его пробил… Навылет. И, естественно…

– Врешь, Ривалдуй, – сощурился Матрай Докука. – То-то всю дорогу мне мерещился какой-то странный запах… Будто застоялым перегаром то ли от тебя, то ли от Пупеля несло… А это, стало быть, когда вы бегали в кабинку по нужде… Ох, Ривалдуй! Я человек, конечно, добрый, терпеливый…

– Ничего не знаю, кэп, – смятенно отозвался Пупель Еня. – Может, от меня когда и пахло ненароком, я не отрицаю, только ведь, изволишь видеть, у меня с рождения какой-то своенравный, просто удивительный желудок – сам не понимаю, что там происходит, но порою газы начинают так благоухать!..

– После сортира – коньяком?

– А что ты думаешь?! Природа человека – до сих пор великая загадка. А природа настоящего героя…

Но договорить он не успел.

Внезапно в стане врага случился заговор.

Аборигены разом прекратили упаковочные работы, сбились в кучку, зашушукались, и лица их исказили судороги затравленной мысли.

Потом туземцы как-то уж особенно жестоко рыкнули, сорвались с места и, обежав вокруг ракеты пару раз, взялись бесстыдно заводиться, собираясь с духом.

– Эй! – с беспокойством обернулся Пупель Еня. – Вам же приказали!

– И пока по-хорошему, – добавил Ривалдуй.

В ту же самую секунду аборигены вдруг совсем кошмарно, по дикарски, завопили, ухнули и дружно выхватили из-под своих лохмотьев громадные пугачи.

– Именем высшего планетного закона, – сумрачно хлюпнул носом один из них. – Ни с места. Вот.

– Чего-чего? – не понял капитан.

– Вы облили грязью наши власти и наш строй, всю нашу горячо любимую систему, – зверски улыбаясь, сообщил один из аборигенов. – Вы глумились над священным нашим флагом!.. Да, вы занимались подрывной, преступной деятельностью. Нет пощады клеветникам, врагам народа! Ваше имущество конфискуется. Все наши вопросы аннулируются. Бежать не пытайтесь – догоним и прибьем.

– Проклятье! – бессильно затопал ногами капитан. – Вы еще будете приказывать?!

– Кэп, лучше не двигайся, – предупредил Пупель Еня. – С этих подонков все станется. Не видишь, что ли? Пальнут – и поминай, как звали…

– Но это форменная уголовщина! – возмутился Ривалдуй. – Хуже не бывает!

– Мы вызовем по рации солдат, они свезут вас в город – там всё быстро растолкуют, – пообещали аборигены. – Это у нас делают умело. И моргнуть не успеете… Мы-то, конечно, люди гуманные, с вами будем обращаться по-человечески. Но завтра… Ишь какие – планету хулить вздумали!..

– Эх! Подарили за прекрасное утро рацию, – вздохнул Пупель Еня, – а теперь нас в местную каталажку упекут. Вот она – справедливость!..

– Ты мне еще поговори тут, – пригрозил Матрай Докука. – Что за настроения?

– Ага! – улюлюкнули аборигены.

– А вас не спрашивают! Нечего совать носы в чужие дела. И вообще!..

– Ну-ка, – осерчали аборигены, – надоело! Залезайте-ка вон на те ящики – да сидите смирно!

Не имея никакой охоты дальше препираться и нарываться на очередные неприятности, космонавты уселись на пустые ящики и тяжко задумались.

– Диверсия! – бедово заявил Матрай Докука. – Нужна молниеносная диверсия. Я всё уже обдумал… Двое отвлекают внимание, а третий незаметно пробирается к рации – и крушит ее, крушит!

– Жалко рацию, – возразил Пупель Еня. – Большие, знаешь, деньги стоит…

– Скупердяй несчастный, – покривился Ривалдуй. И вдруг добавил, осененный новой мыслью: – Слушай, кэп, чего паниковать? Сам посуди… Ведь в рации все батареи сели! Я еще вчера, как спать ложились, собирался их сменить, да вот – забыл…

– Ривалдуюшка, ты – чудо! – просиял капитан. – Почаще бы ты так забывал!..

– Странная штука – память… – ни к селу, ни к городу заметил Пупель Еня.

Аборигены обеспокоились не на шутку, когда внезапно увидали, что их поднадзорные уж как-то вовсе не по делу улыбаются и даже радостно хлопают друг друга по плечу.

– Прекратить! – грянула никелированная труба лингвоперчика. – Нечего смеяться! Разгулялись!.. Вы, небось, у себя в ракете будете ночевать, а нам спать на дворе. Давайте-ка, пока помним, вашу одежду.

– Ну вот, – сказал уныло Пупель Еня, – дожили. Теперь и раздевают… Гуманисты вшивые… А мы так не согласны! Нам курить, например, нечего. Вот выдайте каждому по пачке сигарет да зажигалки в придачу…

– Ладно, – согласились аборигены. – Пачку на всех.

– Вот скряги! Но вообще-то днем здесь жарко… – задумчиво проговорил Ривалдуй. – Перебьемся. А в ракете печурку протопим.

– Р-раздевайсь! – скомандовал Матрай Докука.

Через минуту все трое были совершенно голые.

Аборигены придирчиво ощупали драповые парадные комбинезоны, подбитые гагачьим пухом, всласть полюбовались разноцветными подштанниками, с одобрением поцокали языками и вслед за тем, не снимая своего тряпья, сноровисто облачились в новые наряды.

И вмиг посоловели, обливаясь по́том.

С употелых глаз и при фатально-удручающем расстройстве вразумительных движений, они выдали каждому спейсотусовщику не по одной, а сразу по две зажигалки, но всего четыре сигареты на всех.

Матрай Докука, чувствуя себя несправедливо облапошенным, полез было качать права и препираться, однако вскорости сообразил, что это совершенно бесполезно, и, махнув рукой, взял, сколько давали.

Космонавты щелкнули зажигалками и, сев рядком, с наслаждением задымили.

Пункт семнадцатый

Меж тем аборигены возвратились в жиденький тенек, который с их стороны как бы начал намечаться под посадочной распоркой, и взялись за свои котомки.

Первым делом они сообразили на троих.

– Ой! – завистливо простонал Ривалдуй и, зажмурясь, отвернулся.

Потом аборигены с жадным остервенением набросились на припасенную еду.

Как будто и забыли про недавний завтрак на пленере…

При виде сочных кусков на сей раз отменно прожаренного мяса, кулебяк, курей, икры, копченостей, пикантных маринадов и различных трав-приправ у космонавтов загорелись глаза и потекли слюнки.

– Жрать хочется, – жалобно сказал Пупель Еня. – Со вчерашнего дня ведь ничего не ел. И утром – пропостился… Тебя, кэп, послушал… Вот свалял дурака! А консервы-то – всё подчистую отдали… И разное другое…

– Придется одалживать, – вздохнул Матрай Докука. – Надеюсь, много с нас не сдерут… Послушайте-ка, приятели, накормите чем-нибудь!

– Позолоти ручку.

– Уж естественно!

– Кэп, – с ужасом пролепетал Пупель Еня, – чем мы будем отдавать?

– Чем-нибудь, – уклончиво ответил капитан.

– Но у нас же ничего, по сути дела, не осталось! Ракета вон… да самокрутка… Ну, и мелочь завалящая… В какое тянешь нас болото, кэп?!

– Не ной! Болото, болото… Слово-то придумал! Это у тебя всё с голодухи. Поешь – и мигом подобреешь. Главное, Пупель, взять! А когда надо отдавать – еще раз взять. От этого маневра благодетель твой надолго окоченевает и уже не просит и не ждет. А ты – опять возьми! И тут уж – точно – можно никогда и ничего не отдавать!

– Философ, теоретик! – буркнул Ривалдуй. – Да только не на тех, боюсь, напал.

– Я – капитан, и мне видней, – насупился Матрай Докука. – И учти: мошенничество во Вселенной – штука, так сказать, универсальная. Точнее, методы, которые используют, чтоб обдурить. Мы – люди и должны гордиться этим. И никто не смеет усомниться в нас! Кривая вывезет. Ты, Ривалдуюшка, терпи… Ну, где еда?

Аборигены нехотя зарылись в свои необъятные котомки, долго что-то там мусолили, притрамбовывали, раскладывали, перебирали – и наконец с постными, очень обиженными лицами протянули каждому из спейсотусовщиков по горбушке зачерствелого, неведомо где до того валявшегося хлеба.

– Здрасьть! – возмутился Ривалдуй. – Совсем уж офалдели! Ничего себе замашки. За кого нас принимаете? Нет, эдак дело не пойдет. Вы нам сухарики не подсовывайте. Как говорится, извините с нашенским плезиром. В руки взять противно, видеть тошно. Чай, живем не на помойке. Космос покоряем…